Это не помешало комиссии горячо рекомендовать Дьюи освободить Лучиано
…
Без малейших колебаний Томас Дьюи 3 января 1946 года объявил, что Чарли Лучиа
но будет освобожден, а затем выслан на Сицилию, так как его дальнейшее пре
бывание на американской территории признано нежелательным. Он вынужде
н был уточнить: «С момента вступления в войну Соединенных Штатов армейск
ие службы обращались к Лучиано с просьбами помочь получению информации,
касающейся возможных наступательных действий противника. По-видимому,
он сотрудничал с ними, хотя реальную ценность предоставляемой им информ
ации нам уточнить не удалось. Согласно рапортам тюремного начальства, ег
о поведение в тюрьме было вполне удовлетворительным».
Позднее, сочтя, что нужно сказать несколько больше, Дьюи заявил в интервь
ю «Нью-Йорк пост»: «Исчерпывающее расследование установило, что помощь,
оказанная Лучиано военно-морскому ведомству в течение войны, была значи
тельной и ценной. Десять лет тюремного заключения Ц максимальный срок н
аказания за сводничество. Именно эти соображения привели комиссию по во
просам освобождения К выводу о снижении наказания, с учетом того факта, ч
то Лучиано на законном основании будет осужден на пожизненную ссылку».

Все ото звучало довольно неубедительно в устах не знающего пощады Дьюи,
человека, «уничтожившего преступность», неподкупного, достигшего верш
ины славы благодаря настойчивому стремлению преследовать всюду, где то
лько возможно, преступный синдикат, человека, решившегося даже на незако
нные меры, чтобы расправиться с Шульцем, Бухалтером и сотней других, не го
воря уже об осуждении Лучиано, приговоренного «без права обжалования» к
наказанию от тридцати до пятидесяти лет тюремного заключения.
Насколько это было возможно, мы обрисовали проблему. Наша точка зрения я
сна и не вызывает сомнений. Обратимся к высказываниям на этот счет свиде
телей (по крайней мере тех, кто согласился, чтобы их имена были названы
Другие в бо
льшинстве своем разделяют мнение о тайной сделке, существовавшей между
Дьюи и Лучиано. Мы сожалеем об их решении хранить молчание, но надеемся, чт
о впоследствии они передумают, тем более что некоторые из них располагаю
т решающими доказательствами.
), старательно опрошенных по нашей просьбе.
Брейтель Чарльз, судья Верховного суда штата Нью-Йорк:
«Невозможно сказать, насколько на самом деле была эффективной его помощ
ь. Все, кто был замешан в этом деле, утверждают, что он действительно лояль
но сотрудничал. Может быть, это и так. Секретное расследование, проведенн
ое правительством, должно было установить, как следует поступить. Именно
на основе результатов этого расследования губернатор счел возможным с
мягчить наказание и заменить тюремное заключение изгнанием».
Том Дьюи, сын Томаса Дьюи, адвокат:
«Военно-морской департамент в свое время утверждал, что он не играл ника
кой роли и не сотрудничал с ним в какой бы то ни было форме во время войны…
Правда, имели место различные слухи и протесты. Моего отца обвиняли во вз
яточничестве и в том, что он шел на политические компромиссы. Но все это ло
жь. Это никогда не было подтверждено какими-либо доказательствами».
Чарльз Сиракуза, бывший шеф Бюро по борьбе с наркотиками в Европе (ему уда
лось проникнуть в мафию, выдавая, себя за торговца этим зельем; он добился
сенсационных успехов, пока не был разоблачен синдикатом):
«Двое моих друзей работали в качестве сотрудников Дьюи и в секретном упр
авлении военно-морского ведомства. Они меня заверили, что никогда Лаки Л
учиано не принимал участия в секретных операциях, проводимых военным ве
домством. Все это не более, чем наглая фальсификация. Но действительно, в т
о время, когда Дьюи проводил кампанию по своему переизбранию, Лаки Лучиа
но внес крупный денежный куш на счет одного из членов избирательной коми
ссии. И уже после выборов и победы Дьюи Лучиано сам подтвердил свое участ
ие в этом, когда сказал: „Теперь я потребую ответного хода…“ И его помилов
али».
Сам Лучиано высказался не менее откровенно, чем Чарльз Сиракуза, Ц он не
навидел Дьюи:
«Этот стервятник мне отвратителен. Он такой же, как и мы, только устроился
по другую сторону, чтобы не подвергать себя риску. Он опасней всех нас, ему
неизвестно, что такое порядочность. Он никогда еще никого не побеждал в ч
естном бою. Уж если отстаиваешь, как они говорят, правое дело, надо по край
ней мере идти прямым путем, он же всегда хитрит, виляет. Ни он мне, ни я ему п
одарков не делал…»
Но подарок был сделан, как в конце концов признал в своем «Завещании» Луч
иано, хотя и нет оснований признавать это произведение правдивым:
«Все эти истории вокруг помощи, которую я оказывал правительству, как и т
о… что я принимал участие в завоевании Сицилии, заручившись поддержкой м
олодчиков из мафии, Ц все это не более чем глупости и выдумки для дураков
. Мне было бы легко утверждать, что что-то действительно имело место, поск
ольку в течение ряда лет мне удавалось заставлять людей верить в это; но н
ичего такого не было. Что касается помощи, которую я якобы оказывал нашим
войскам в Сицилии, то надо прежде всего помнить, в каком возрасте я оттуда
уехал Ц девятилетним. Единственный человек, которого я там действитель
но хорошо знал, даже не был сицилийцем. Я говорю об этой сволочи Вито Джено
везе. Кстати, именно тогда этот паршивец жил в Риме, словно король, целовал
Муссолини задницу. Что касается меня, то я всегда считал Дженовезе дрянь
ю и предателем Соединенных Штатов».
Лучиано, естественно, прекрасно владел искусством лжи, умением подать ве
щи так, как это ему выгодно, и сводить счеты с ненавистными ему людьми. Он н
енавидел Дженовезе, хотя тот исправно выполнял то, о чем они договорилис
ь в 1938 году. В течение первых двух лет Дженовезе имел прямые связи с мафией,
поскольку Кармине Таланте (уроженец Кастелламмаре), сицилиец по происхо
ждению, осуществлял челночные операции между Италией, где был Дженовезе
, и Соединенными Штатами, оказывая услуги семье Массариа Ц Лучиано, упра
вление которой взял на себя Фрэнк Костелло.
Соглашение с Лучиано оставалось таким прочным благодаря тому, что он в 1940
году из своей тюремной камеры в Даннеморе предложил «ухлопать Гитлера»,
когда узнал, что Вито Дженовезе пользуется расположением Чиано и Муссол
ини и может с их помощью в один прекрасный день оказаться в непосредстве
нной близости к Гитлеру.
«В вашем распоряжении в Италии находится один из лучших стрелков в мире…
Мой человек. Он его уложит», Ц заверял он агентов военно-морской секрет
ной службы и коммодора Гаффендена.
Лаки Лучиано очень болезненно переживал свое изгнание. Он по-своему люб
ил Соединенные Штаты, ему нравился американский образ жизни. Он скучал п
о Нью-Йорку. Он об этом говорил. Так как Лучиано даже в самые трудные для не
го моменты жизни верил в возможность использовать любую ситуацию в свою
пользу, то было бы естественно, если бы он попытался выступить в роли геро
я высадки в Сицилии, где в качестве условного знака использовались нашей
ные платки с буквой «Л». Ведь герой всегда может вернуться на родину:
Что же помешало Лаки Лучиано при наличии такой возможности не пойти на о
бман, сыграть в открытую?
Ответить невозможно.
Это останется его тайной. Еще одной…
Во всяком случае, 2 февраля 1946 года губернатор Дьюи освободил гражданина С
альваторе Луканиа. Это означало, что был выпущен на свободу самый изощре
нный преступник и организатор преступлений, какого когда-либо знал мир.

Его препроводили из Грейт-Медоу в Эллис-Айленд дожидаться 9 февраля, дня,
когда теплоход «Лаура Кин» отправится в плавание, чтобы высадить в Генуе
верховного правителя преступного синдиката. В этот день он поднялся на
борт корабля в окружении огромного числа главарей мафии и членов высшег
о совета организации. Из Атлантик-Сити прибыл Никки Джонсон. Кречеты еще
раз слетелись, пусть на какие-то считанные минуты. Крупные хищники, они уж
е чувствовали запах крови, которой предстоит пролиться в будущем, и в их в
оображении возникала картина падающего на них золотого дождя, они уже сл
ышали звон монет.
Они пришли на причал, они все собрались там, чтобы видеть, как самый большо
й босс отправляется в изгнание. Каждый принес свою десятину и каждый кля
лся, что и в будущем будет сохранять верноподданнические чувства.
И действительно, отплытие «Лауры Кин» означало не конец, а скорее начало.
Начало периода разгула преступности, еще более одиозной, более непристо
йной, чем та, о которой шла речь.
В то время как Лаки Лучиано прощался с американской землей, над ней подни
малось кровавое солнце, предвещавшее новую волну преступности, которая
во второй половине XX века, словно чудовищный морской прибой, захлестнет э
ту страну, наполнит ее жестокостью, процветающей и поныне.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53