Я раньше обо всем этом понятия не имела, а ты?
– Оказывается, родить ребенка гораздо сложнее, чем я себе представляла.
Шадия вздохнула.
– Можешь мне этого не говорить! Помимо железа, мне придется глотать еще и кальций. И я буду грохотать как банка с таблетками, пока не рожу. Врачи хотят провести обследование, чтобы исключить возможность какого-либо заболевания. – В голосе подруги прозвучало беспокойство. – Камаля все это, разумеется, не радует. Он так за меня боится!
– И у него есть на это причины, – отозвалась Сью. – Я тоже очень за тебя волнуюсь. Так что не считай себя обязанной сюда приезжать – мы можем отдохнуть и позже. Самое главное, чтобы ты чувствовала себя хорошо.
– Доктор считает, что я в течение многих лет неправильно питалась, – уныло сообщила Шадия. – И он, скорее всего, прав. Модели постоянно сидят на диетах, одна безумнее другой. Например, я несколько недель ничего не ела, кроме грейпфрутов. Я тогда здорово похудела, но доктор утверждает, что я недополучила многие необходимые организму вещества и витамины, и теперь мне за это приходится расплачиваться.
Сьюзен тоже врачи неоднократно предупреждали, что она, заботясь о фигуре, рискует собственным здоровьем.
– Обязательно слушайся доктора и держи меня в курсе, как у тебя идут дела. Обещаешь?
– Я все-таки надеюсь добраться к тебе в Тетуан. В любом случае буду тебе звонить, – заверила Сьюзен Шадия, прежде чем положить трубку.
Сью решила лечь спать пораньше. Она все еще не привыкла к здешней жаре и влажности и под конец дня чувствовала себя очень усталой. Нагла, как обычно, зажгла какое-то благовоние, чтобы разогнать насекомых, и они не донимали девушку своим жужжанием и укусами.
Жалюзи были закрыты, в комнате царила прохлада, но ей не спалось. Она снова и снова вспоминала, как перед ней мелькнул быстро шагающий высокий человек в бурнусе.
Не будь идиоткой! – одернула она себя. Черные волосы, оливковый загар, стройная высокая фигура – да под это описание подойдут тысячи арабов.
Но тут вспомнила о поцелуе, и в ней вспыхнуло желание, с каждым мгновением разгоравшееся все сильнее и сильнее. Нет, ни за что! Она не хочет вновь испытать отчаяние и боль расставания. Нужно перестать думать о нем.
Где-то через час в комнате стало душно. Сьюзен спустила ноги на пол и, не включая света, прошла к балконной двери. Чуть приоткрыв ее, она проскользнула на балкон и тут же закрыла за собой дверь, чтобы не напустить в комнату москитов.
Перед ней лежал волшебный, залитый серебристым светом луны сад. Темные силуэты кипарисов четко вырисовывались на фоне звездного неба. Раскинувшийся вдалеке Тетуан с его минаретами и куполами казался иллюстрацией к восточной сказке.
Сьюзен облокотилась на перила балкона и мечтательно смотрела вдаль. Батистовая ночная сорочка обвивалась вокруг ее стройных ног, нежный пряный воздух холодил разгоряченную кожу. Ей стало легче, возбуждение улеглось, и она решила вернуться в комнату и снова попытаться заснуть, но тут вдруг краем глаза заметила какое-то движение среди пальм, росших вдоль подъездной аллеи к вилле. Какой-то зверь?
Она присмотрелась, ожидая увидеть одну из собак, которых Ашраф на ночь выпускал в сад, чтобы обезопасить виллу от воров. Имея дело с Ашрафом или с кем-нибудь из обитателей виллы, эти собаки были кротки как овечки, но при встрече с чужаком становились не менее свирепы, чем волки, и могли запросто растерзать незваного гостя.
Ашраф предупредил Сьюзен, чтобы она не выходила в сад, когда там бегают собаки.
Опять мелькнула какая-то темная тень, и Сью едва удержалась, чтобы не закричать, разглядев, что это не животное, а мужчина в черной маске с прорезями для глаз.
Грабитель! Она бросилась было к себе в комнату, чтобы поднять тревогу… Но, услышав низкий голос, произнесший полушепотом ее имя, застыла на месте. Незнакомец стянул с себя маску. Ричард Харрис!
Мужчина вышел на лужайку, чтобы она могла его как следует разглядеть. Девушка знала, что и он видит ее так же отчетливо, как она его. Рот Ричарда скривился в странной усмешке. На нем были черные свитер и джинсы, на руках перчатки. На плече лежала веревка. Сьюзен готова была ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что не спит.
Неожиданно из-за угла дома выбежала рычащая собака. Ричард при виде ее бросился к балкону. Затем, на мгновение остановившись, достал что-то из кармана. Послышалось шуршание оберточной бумаги, и Сью как в полусне увидела, что он швырнул собаке большой кусок мяса. Черный с коричневым подпалом пес остановился как вкопанный, понюхал мясо и с жадностью набросился на него.
Сьюзен, не в силах пошевелиться, наблюдала за происходящим.
Рич снял с плеча веревку, к которой был привязан какой-то металлический предмет, похожий на небольшой якорь. Девушка резко подалась назад, увидев, как один его зубец зацепился за ограждение балкона. Рич натянул веревку и начал взбираться по ней. Охваченная ужасом Сьюзен, перегнувшись через перила, наблюдала за каждым его движением.
– Вы упадете! Веревка не выдержит вас!
Только она успела проговорить эти слова, как мужчина перелез через перила. Сью отпрянула, ловя ртом воздух.
Собака, успевшая проглотить мясо, злобно залаяла и принялась рыть лапами землю. Ричард быстро свернул веревку и открыл стеклянную дверь, ведущую в спальню.
– Какого черта… – начала было она, но он прикрыл рот Сьюзен ладонью, прижал к себе и втолкнул в комнату.
Снаружи по-прежнему доносился лай собаки, затем раздался топот ног и чей-то взволнованный голос. Сьюзен поняла, что это Ашраф.
Рич оттащил ее подальше от двери, швырнул на кровать и, одним прыжком вернувшись к окну, опустил жалюзи. Чуть позже послышался голос Наглы – ее, должно быть, разбудил шум снаружи. Они с братом встревоженно заговорили по-арабски.
Сьюзен очень хотелось знать, о чем идет речь, но ее знания арабского было явно недостаточно.
Она смотрела на Ричарда, который сел на кровать рядом с ней и не отводил от нее взгляда. Его глаза сверкали при свете луны, проникающем в комнату сквозь прорези жалюзи. У девушки по спине побежали мурашки, ее охватил ужас – если он набросится на нее, то вряд ли она сможет контролировать себя. Он поймет, что она в его власти, и перестанет уважать ее.
Пальцы Рича приподняли ее подбородок. Он склонился над ней. Ей хотелось закричать, позвать на помощь. Но она не могла этого сделать, словно загипнотизированная его неотразимым взглядом.
Его губы коснулись губ Сью, и огонь опалил ее. От непреодолимого желания у нее закружилась голова, все вокруг поплыло.
Сьюзен так и не могла вспомнить, как оказалась лежащей на кровати, ощущая на себе тяжесть тела Рича. Одной рукой он гладил ее обнаженное бедро.
Она застонала и, широко раскрыв глаза, увидела, что он сбросил с себя свитер и расстегивает молнию на джинсах. И вот уже его обнаженное тело приникло к ней. Ее сердце яростно колотилось – от страсти и ужаса одновременно. И в этот самый момент она услышала в коридоре шаги, приближающиеся к двери ее комнаты.
Ричард замер, приподняв голову.
– Кто это? – прошептал он.
– Нагла, экономка, – еле слышно произнесла в ответ Сьюзен, не в силах взглянуть на него. Она вся дрожала, ощущая его наготу. Ее губы пересохли от желания и стыда – она безумно хотела его и отчаянно надеялась, что он об этом не догадывается.
– Черт, – пробормотал он. – Притворись, что спишь, что не имеешь ни малейшего понятия о том, что творится вокруг. Скажи, что ты ничего не слышала. Только не впускай ее сюда. – Он пошевелился, и его горячее бедро скользнуло вдоль ее ноги. – Ты это сделаешь?
У Сью перехватило дыхание, лицо вспыхнуло. Ее репутация погибнет, если Нагла обнаружит в ее комнате голого мужчину. Конечно, она могла бы позвать на помощь, объяснить, что он ворвался к ней и напал на нее против ее воли, но в этом случае Ашраф будет настаивать на том, чтобы вызвать полицию. И как она сможет убедить их, что она тут ни при чем? Полиции не составит никакого труда выяснить, что они в Лондоне живут по соседству.
Нагла постучала в дверь.
Чувствуя даже в темноте на себе взгляд серых глаз Ричарда, Сьюзен поняла, что у нее нет выбора, – она должна подчиниться его требованию.
– В чем дело? – отозвалась она.
– О, мисс Сьюзи… собаки подняли лай, но Ашраф не видел, чтобы кто-нибудь проник в дом. Вы ничего не слышали?
– Я спала… – солгала она. – Жалюзи на моих окнах закрыты, и я не слышала ни звука.
– Возможно, собаки погнались за совой. Я пыталась успокоить Ашрафа, но он настоял на том, чтобы я проверила, все ли у вас в порядке. Извините, что побеспокоила… Хотите, я принесу вам что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо! Я очень хочу спать. Спокойной ночи!
– Извините за беспокойство, мисс!
Нагла направилась к лестнице, по всей вероятности собираясь поговорить с братом. Как только в доме все успокоилось, Рич сел на кровати и оделся. Она молча наблюдала за ним. Сомнения, подозрения и тревога охватили ее. Сьюзен подняла на него свои зеленые прозрачные глаза – в ее взгляде теперь явно сквозила враждебность.
Она внезапно поняла, что страсть Рича была показной и преследовала вполне определенную цель – обезопасить его. Он смеялся над ней, и она почувствовала, что ее охватывает ярость.
– Чего вы добивались? Хотели обокрасть виллу, похитить какую-нибудь картину из коллекции моего отчима? Вряд ли это простое совпадение, что вы оказались здесь и именно в его отсутствие… В Лондоне вы также несколько раз забирались в мой дом и даже украли у меня фотографию! А на фотографии была эта вилла, не так ли? Так что же все это значит?
4
– Вы очень наблюдательны, – медленно произнес он, проводя рукой по густым черным волосам. – Да, я стянул одну из ваших фотографий. Мне очень хотелось ее иметь, и я долго не мог решить, на какой остановить свой выбор. Когда я услышал, что вы вставляете ключ в замочную скважину, то схватил первую попавшуюся. Это оказался снимок, на котором вы стоите рядом со своей матерью и отчимом. Кстати, как его имя?
– Питер Островски, – ответила Сьюзен, не веря ни единому его слову. В ее глазах полыхали вызов и презрение. – Все вы врете! Я не знаю, какие у вас цели, но готова держать пари, что вам что-то от меня нужно. Убирайтесь отсюда!
Он поднял брови.
– Как же я уйду, когда в саду рыщут собаки?
Ее голос задрожал от ярости:
– И я очень надеюсь, что они вас найдут и разорвут!
Губы Ричарда скривились в притворном изумлении.
– Это просто очаровательно! Если я попытаюсь уйти сейчас, то стану их легкой добычей. Нет уж, я, пожалуй, немного подожду.
– Только не в моей комнате! – Сьюзен вскочила с кровати, схватила батистовый пеньюар, торопливо надела его поверх ночной рубашки и затянула пояс. Он же тем временем равнодушно смотрел на нее, как будто она проделывала все это для того, чтобы его раз влечь.
Теперь, когда они оба были одеты и атмосфера интимности улетучилась, к Сьюзен вернулась способность соображать здраво. Она неторопливо подошла к окну и открыла жалюзи. Ворвавшийся в комнату лунный свет заставил ее зажмуриться. Она обернулась и посмотрела на Ричарда, вздернув подбородок.
– Если вы не уберетесь немедленно, я закричу! – Она приоткрыла окно, и до них донесся заливистый лай собак. Они все еще были в саду, хотя и не так близко к дому.
– Ваш отчим на Багамах?
Она нахмурилась.
– С какой стати Питер вас так интересует? – Откуда он узнал, где она остановилась? Кто дал ему адрес виллы? – Вы у Шадии выяснили, где я?
– У Шадии? Нет. Я бы мог спросить ее об этом, но понятия не имел, где ее найти.
Ведь он же репортер, ему то и дело приходится выслеживать самых разных людей, он наверняка располагает сведениями, недоступными простому смертному: кто сколько получает, кто с кем встречается, кто у какого дантиста лечит зубы. Если у вас есть доступ к источникам информации, вы можете разузнать все, что душе угодно.
– Мне известно, что он вместе с вашей матерью сейчас на Багамах, и вы здесь одна. – От его низкого хрипловатого голоса у нее по спине побежали мурашки, во рту пересохло.
– На вилле полно слуг! – Она внезапно обрадовалась этому обстоятельству.
А что, если бы она и в самом деле была здесь совершенно одна? Ее дыхание участилось, стоило ей вспомнить, как его обнаженное тело касалось ее тела, как его губы лихорадочно искали ее губы. Если бы в коридоре не появилась Нагла… И Сьюзен задрожала, представив, чем могло бы все это кончиться.
– Да, без слуг на такой вилле не обойтись. Значит, ваш отчим очень богат. Кстати, как именно он разбогател? – Ричард удобно развалился на кровати. Широкие плечи и стройные бедра, длинные ноги – все говорило о силе и чувственности. Немногие женщины способны устоять перед таким мужчиной. Сьюзи изо всех сил пыталась не поддаваться его обаянию, старалась как можно меньше смотреть на него.
– Я не собираюсь говорить с вами о моем отчиме, – отрезала она. – Так вы уйдете или нет?
Обращенные на нее серые глаза поблескивали в лунном свете, загорелая кожа казалась бледной. У нее бешено заколотилось сердце: дело было даже не в его мужской привлекательности – она безумно испугалась, что способна влюбиться в этого человека. А если он будет вот так улыбаться, это неминуемо произойдет, она совершенно потеряет голову, и ее снова будут ждать боль и унижение. Господи, не допусти этого!
– Я требую, чтобы вы ушли!
Он, заложив руки за голову, пристально смотрел на нее.
– Знаете, – медленно проговорил он, – луна сейчас светит вам прямо в спину, и ее свет струится сквозь ваш пеньюар, делая его совершенно прозрачным. Вы кажетесь обнаженной… – Она стремительно отпрянула от окна и услышала его тихий смех. – Ну зачем же так? – с упреком продолжил он. – У вас божественное тело – немного худенькое, на мой вкус, но на фотографиях все кажутся полнее, чем в действительности, вот вам и приходится голодать. Очень вам по этому поводу сочувствую. Вы когда-нибудь снимались обнаженной? Некоторые модели это делают, даже Мерилин Монро, насколько я помню, позировала обнаженной для календаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18