Он и поехал с ней поэтому. Он, а не какой-то Джозеф. И он, а не Джозеф, повезет ее домой этим вечером. И непременно спросит ее о многом. Спросит не только о Джозефе, но и обо всех остальных ее привязанностях. В груди Марка зашевелилась ревность.
Петти и Кит-старший радушно принимали его и искренне радовались его успехам. Ренни заметила это:
— Он любит быть на высоте!
Со стороны ее поведение могло показаться кокетством. Но Марк уже знал, что она приветлива со всеми людьми, и даже тот, кто хотел отобрать у нее дело, может рассчитывать на ее дружелюбие.
Марку хотелось побыть одному. Он наблюдал за взрослыми на просторной теннисной площадке. Дети весело плескались в огромном бассейне. Марк слегка завидовал их беспечности. Он не мог так проводить время, когда был их ровесником.
— Перебор? — Ренни опустилась на стул рядом с Марком.
— Перебор чего? — Он развернулся так, чтобы хорошо ее видеть. С тех пор как они приехали, Ренни встретила многих гостей и каждого прибывшего целовала или обнимала. Марк подумал, что неплохо было бы уйти и прийти снова, чтобы получить этот знак расположения.
— Слишком много шума, суеты, что ли... Не знаю. Это иногда надоедает. Может быть, родители и привыкли к такому хаосу. Но мы ведем более спокойный, размеренный образ жизни... Господи, где взять столько энергии, чтобы с раннего утра бегать, прыгать и кричать, а потом еще плавать?
Марк улыбнулся.
— Я не стал бы употреблять прилагательное «размеренный» по отношению к вам.
— Может, вы и правы. И все же мне виднее... А вы, похоже, ищете пути к отступлению. Судя по тому, как вы смотрите на дом, вам очень хочется незаметно выскользнуть в дверь и оказаться где-нибудь подальше.
— С чего вы взяли?
— По вашему скучающему лицу.
— Вы так хорошо меня изучили?
— Нет, но я вижу, что вы мучительно боретесь с собой.
— Все это лишь ваши домыслы, Ренни.
— Марк Фостер, может быть, вы примете участие в какой-нибудь игре или погуляете по саду? Тогда вам не будет так скучно. А как вы предполагаете проводить ваши собственные праздники и вечеринки, когда найдется достойная утонченная женщина, наш с вами идеал? Тетя Петти, конечно, не самая утонченная, но здесь всем весело! За редким исключением... А чего вам бы хотелось? Чтобы все сидели в доме, обряженные как для парада, и чинно прихлебывали белое вино?
— Если я женюсь, то не буду жить за городом. Мне надо жить в городе.
— А как же дети? Разве вы хотите лишить их возможности играть в теннис, ездить верхом, плавать и танцевать? Уроки гольфа в загородном клубе? Вы хотели дать им все, что можно купить за деньги. Вы забыли?
— Устал, мальчик мой? — Петти Хазельвуд шла к ним.
— Тетя! — Ренни обернулась к ней. — А как Кит?
— Он немного притомился. Марк, ты всегда был и остаешься желанным гостем. Мы не много виделись за эти годы. Тебе не надо ждать приглашения, чтобы приехать. Просто приезжай, и все.
Марк кивнул. Он всегда чувствовал доброжелательность родителей Кита, но старался не злоупотреблять их гостеприимством. Все великолепие их прекрасного дома всегда подчеркивало пропасть, лежавшую между ними, — разница в их происхождении была слишком велика.
— Марк все время работает, — говорила между тем Ренни. — Как ни позвоню, он занят. Бывает, приходится звонить ему в контору и в девять вечера.
— А что за дела у тебя к Марку в девять часов вечера? — спросила тетя Петти со значением.
Ренни зарделась, Марк отметил это с удовольствием. На дворе девяностые, и не так уж редко случается, что женщина звонит мужчине. Но смущение Ренни очевидно. Неужели ее можно смутить таким пустяком! Что за удивительная женщина!
— Так, дела, — туманно отозвался Марк.
— Дела? — Тетя Петти взглянула на них обоих.
— Я помогаю Ренни в бизнесе. Я попросил ее подробнее ввести меня в курс дела, и потому ей пришлось искать меня на работе. — Его слова звучали вполне убедительно.
Пусть тетя не думает, что между ними что-то есть. Ведь это не так.
— Так что же ты делал там в девять часов вечера? Неужели ты сам не видишь, что превращаешься в трудоголика? В жизни есть и удовольствия.
— Я люблю свою работу.
— Я тоже люблю свою работу, — вмешалась Ренни. — Но всему свое время. Если вы все время работаете, вы устаете. Вам нужно хобби. — Ренни категорично посмотрела на Марка.
— Например?
— Например, городки.
— Не думаю, что моим соседям понравится эта идея.
— Но не дома же. Всегда можно найти немного места и поиграть.
— Я никогда не пробовал.
— Никогда не поздно попытаться. — Ренни встала, увлекая за собой Марка. — Пойдемте, я научу вас.
Марк ждал около мотоцикла, пока Ренни со всеми попрощается. Они уезжали позднее, чем предполагали. Однако разговор за обедом оказался настолько увлекательным, что никто не вспомнил о времени. Становилось холодно, темнело. У Марка с собой была кожаная куртка, и он мог бы одолжить ее Ренни.
Она весело сбежала по ступенькам дома и махнула Марку.
— Извините, что задерживаю. Мама настояла, чтобы я взяла свитер. Дядя дал мне этот, шерстяной. Правда, он немного великоват, зато теплый. Я отговаривалась и обещала, что прижмусь к вам покрепче и согреюсь. Но это неправда. — Ренни хитро посмотрела на Марка.
Марк молчал. Ему было интересно, что ответила на это ее мама, но Ренни больше ничего не сказала. Свитер оказался огромным, и Марк хотел предложить ей куртку, но, подумав, сказал:
— Можете прижиматься ко мне, когда вы захотите.
Она немного смутилась и облизала пересохшие губы. Марку захотелось прикоснуться к этим губам, ощутить волнующую легкость этого прекрасного женского тела. Он вспомнил их игру в городки и то, как она поддразнивала его, когда он проигрывал, как казалась раздосадованной, когда он выигрывал. Этот день был определенно удачным. Ренни встряхнула его, показала всю бесплодность одинокого затворничества. Это ощущение беспечности и отдыха он уже давно позабыл. Да и знал ли когда?
Они ехали на большой скорости вдоль набережной, и при свете огней город казался нереальным.
— Я люблю этот район, особенно ночью. Он похож на сказочный домик, полный чудес.
— А мне он кажется просто дырой.
— Но это же так романтично!
— Хотите выпить кофе? — Марк остановился на красный свет светофора.
— Да, у меня остался заряд энергии после этой вечеринки. Я давно так не веселилась. Пожалуй, только на прошлом вечере тети Петти. А помните, как Бобби и Стиви Джекинсы все время спорили? Эти дети просто уморительны!
Марк с досадой вспомнил этих сорванцов, которые ни с чем не соглашались и противоречили всем и каждому. Интересно, если бы у него были братья или сестры, были бы они так же упрямы, как эти, или дружны, как Кит и Ренни?
Кафетерий, про который Марк много слышал от своей секретарши, был почти пуст. Только несколько посетителей расположились за столиками. Он заказал две чашки кофе и проводил Ренни до столика около стены. Удачное место после бурного дня.
— Мы так и не поговорили о деле! Мне очень понравилось ехать на мотоцикле. Мне двадцать шесть лет, но прежде никогда со мной такого не было. Здорово! Вот если бы вы приехали на машине, то мы обсудили бы все детали по пути. Ведь вы со мной поехали за этим?
Марк медленно помешивал горячий кофе. Он и сам не знал, как получилось, что он согласился поехать с Ренни. Он захотел провести с ней время — и это единственная причина, почему он увязался за ней, а вот предлогом стали дела. Но он не мог признаться в этом никому. Даже себе.
— У меня несколько вопросов к вам от моего бухгалтера. Для начала мне нужна ваша книжка.
— Давайте я просмотрю ее и вам отдам потом.
— Не будет ли странным, если я скажу, что не хочу говорить о делах сегодня?
Признаться, я тоже не хочу. Вам понравился этот день?
— Да.
— Вы осторожничаете, Марк Фостер! Как бы не сказать лишнего? А что вам больше всего понравилось? Еда, общество, дети или игра в городки?
— Ваше представление об этой игре. Если мне придется когда-нибудь играть в городки, я непременно загляну в руководство, а не буду слушать ваши советы.
Но в его глазах читалось другое. Ты мне больше всего понравилась. Он скользил взглядом по ее золотым, водопадом спадавшим волосам, потом по щекам, пылавшим румянцем. Он остановился на губах. Интересно, если ее сейчас поцеловать, будет ли на них вкус кофе? Нет, он подождет. Они приедут к ней домой, и там Марк завершит то, что начал утром.
— Мы можем не говорить о моих делах, — заговорила Ренни, — но мы должны поговорить о более важном. Я познакомлю вас с Джулией Треерн.
— Джулия Треерн? — Марк осторожно поставил чашку на стол.
— Я подумала о ней, когда мы говорили про детей. Она их очень любит. Ведь это главное требование к вашей будущей жене? Она работает добровольцем в детском госпитале и каждое Рождество собирает для них игрушки. Ее мать не здешняя. Зато отец из очень старинного рода. Она любит детей и посему будет отличной матерью.
На мгновение Марк заколебался. Но почему бы не попробовать и эту возможность? Он одобрительно кивнул.
— Вы можете организовать встречу.
— Тогда сценарий остается прежним.
— Только на этот раз ресторан выбираю я.
— И конечно, там будет другая кухня. — Ее глаза смеялись.
Он хотел видеть эти глаза всегда, когда бы ни захотел. В ней была такая веселость, такой заряд оптимизма, что Марк чувствовал себя гораздо старше Ренни. И намного циничнее.
— Мне все казалось, что я в саду.
— Тогда выберем более приземленное, удобное вам место. Например, «Лондон-паб».
— Когда?
— Я договорюсь с ней, а потом позвоню вам.
— Расскажите о себе, Ренни. А вы думаете завести семью?
— Наверно, да. Я хочу такую семью, какая была у мамы с отцом, а теперь у мамы с Теодором. Я знаю, что вы считаете меня неисправимым романтиком, ну и что! Я хочу любить так сильно, как никто никого никогда не любил. Тогда я посвящу свою жизнь этому мужчине и у нас будет много детей. У меня нет родных братьев и сестер. Я всегда дружила с Китом и Глорией, несмотря на то, что они были старше меня. Они есть друг у друга, а у меня никого нет. Хотелось бы, чтобы у мамы и Тео были дети, но уже поздно.
Марк вспомнил то немногое, что ему удалось узнать о ней от Кита. После смерти ее отца они с матерью остались одни. Что-то подобное было и у него, только Ренни об этом не знала. Ее судьба сложилась удачнее. Появился отчим, который ее любил. А в его жизни не появилось новой мамы, они остались вдвоем с отцом.
— И что вы будете делать с вашей кучей детей? — Он как бы очнулся от грустных воспоминаний.
— Для начала брошу работу. Я хорошо помню, как скучала по матери, когда она была вынуждена работать после смерти отца. Я переложу все дело на Еву. И больше времени стану проводить с детьми. Мы будем ходить в зоопарк. Там очень красиво, особенно когда темно. Потом мы будем ходить на пикник, в походы или бродить по маленьким магазинчикам в Чайна-Таун.
— А вы бы послали их в ту школу, которую сами посещали?
— Вероятнее всего, нет. Она, конечно, хорошая. Тео очень хотел, чтобы я там училась. Мама, тетя и сестра Тео учились там. И там мне дали хорошее, очень хорошее образование. А вы учились в частной школе?
— Я был далеко не в частной школе, так далеко, что вы и представить себе не можете.
— Но у вас неплохо получилось. Как это интересно! Я думаю, что в Сан-Франциско хорошая система образования. Малышей нельзя лишать детства. Я не стану их нагружать. Только то, что им нравится, не более. Все дополнительные занятия только по желанию. Я никогда не заставляю людей делать то, Что им не по вкусу, через силу.
— А я для своих детей хочу большего — больше, чем было у меня в детстве. Я хочу дать им максимум возможностей и все самое лучшее, что можно купить за деньги. У меня есть деньги, и я знаю, на что их потратить. Мои дети не будут ни в чем нуждаться.
— Мне кажется, вы хотите купить вашим детям все, что они только пожелают.
— Все правильно.
— Но это же первое условие, чтобы испортить их. Они и впредь станут ждать милостей от всего мира, но их не будет.
— Это мои дети, и я способен купить все, что только они пожелают.
— Марк, детям не нужно много вещей. Им нужна любовь. Из ребенка получится хороший человек, если в детстве у него были любящие родители. Ему нужен дом, где его любят и ждут. Подарки хороши к празднику или торжественному событию. А вы собираетесь просто откупаться.
— У них будет заботливая мать. Она будет сидеть дома с детьми и заботиться о них. А я буду дома по вечерам и выходным.
— Вам придется изменить привычки.
— Не думаю.
— А я уверена. Если это действительно для вас важно. А сейчас мне пора домой. Это был прекрасный день. Я очень вам благодарна, что вы поехали со мной.
Он встал и протянул ей руку. Ее кожа была нежной, хотя в маленькой руке чувствовалась сила. Она не отдернула руки и шла так, как будто они всегда ходили за руку. На минуту он представил, каково это, быть другом Ренни Морган. Прежде у него не было женщины-друга. Марк думал, что это невозможно. Но сейчас ему хотелось бы попробовать.
— Тогда я договорюсь с Джулией и позвоню вам. На этой неделе у вас будет время?
— Да, но если что-то изменится, я позвоню.
— Хорошо.
Марк подъехал к ее дому, и она соскочила с мотоцикла прежде, чем он успел заглушить мотор.
— Спасибо, что подвезли.
— Я провожу вас до двери.
— Спасибо, я и сама могу дойти.
— Нет, я хочу проводить вас до дверей.
Около дома она выпустила его руку. Он и не пытался снова взять ее за руку, но неотступно следовал за ней. Он терпеливо ждал, пока она выудит ключи из кармана джинсов, и изо всех сил боролся с желанием схватить ее в охапку и не отпускать до завтрашнего утра.
— Насчет ваших бумаг... — Марк колебался.
Она подняла голову и посмотрела на него с удивлением. Марк не мог больше противостоять искушению, которое преследовало его с самого утра. Он приподнял ее подбородок и глядел на ее лицо.
— Так что там мои бумаги? — Ее глаза смеялись.
— Мы должны встретиться на неделе и поговорить о делах.
— Если получится. Ведь вы долго засиживаетесь на работе, а я освобождаюсь в шесть.
— Я позвоню.
Он наклонился, его губы почти касались ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12