Лодка перевалила через волну, и шум моря окончательно заглушил голоса.
Хендерсон оставил Диану на борту «Звездного креста» на попечении изумленной миссис Колби. Диана вежливо попрощалась, Хендерсон тоже попрощался.
Затем он сел на весла, а Мэнди за руль, и они направились к «Аргонавту». Ярко светила луна, и путь до следующего корабля был хорошо виден. Многочисленные желтые фонари обозначали контуры «Аргонавта» от носа до кормы, и все судно было залито холодным лунным светом.
Хендерсон работал веслами, не замечая оценивающего взгляда Мэнди. Его напряженные мускулы выделялись под рубашкой, и даже сейчас он выглядел грациозным.
Мэнди напряженно думала. С чего начать? Сказать: «Значит, ты в самом деле любишь меня?» Нет, это глупо. Надо было спросить у Онории, как это делается.
Хендерсон вдруг перестал грести. Он поднял весла и откинулся назад, чтобы перевести дыхание. В лунном свете линзы его очков казались непрозрачными.
– Мы еще не прибыли на место, – заметила Мэнди.
– Я знаю. – Он глубоко вздохнул. – Но думаю, нам надо кое-что выяснить.
– Ты хочешь поговорить о чувствах?
– Ты же слышала, как я сказал, что влюблен в тебя. Где же твои саркастические комментарии? Где насмешки?
Ее сердце гулко билось в груди.
– Если ты любишь меня, то почему вернулся на «Аргонавт»?
Он положил свои сильные руки на бедра.
– Потому что там остались все мои вещи: шелковый жилет, несколько пар ботинок… – Он запнулся. – Не буду перечислять. Просто я хотел забрать их. Я покидаю Ардмора и уже предупредил его об этом.
У Мэнди перехватило дыхание.
– В самом деле?
– И назвал причину. – Он улыбнулся. – Я влюбился в женщину-воина. Я, истинный английский джентльмен.
Волны тихо бились о корпус лодки, слегка толкая руль. Мэнди хотелось увидеть глаза Хендерсона.
– Почему ты не сказал мне об этом?
– Чтобы получить плевок в лицо? Я не хотел говорить об этом и там, на берегу. Просто эти слова вырвались сами собой, когда я увидел О'Малли с ножом.
Мэнди отпустила руль. Теперь они дрейфовали на волнах. Она перелезла через скамейки и села напротив него.
– Я вовсе не собираюсь плевать тебе в лицо.
– Или двинуть в него ногой. Я видел, как ты умеешь драться ногами. – Он широко улыбнулся. – Ты сбила мужчину с ног одним ударом. Я восхищаюсь твоей техникой боя. И твоими ногами. У тебя очень красивые ноги, Мэнди.
Она почувствовала, что краснеет.
– В моих ногах нет ничего особенного. – Однако ей было приятно, что ему нравятся ее ноги. – Я думала, ты предпочитаешь чопорных, благопристойных леди вроде Онории.
– Да, так было. Я полагаю… – Он запнулся, глядя на темную воду. – Раньше я пытался ухаживать за такими леди, как Онория и Александра, только потому, что они были недосягаемыми для меня. В действительности я не был по-настоящему увлечен ими. Мне всегда нравилось то, что выходило за рамки светских приличий. – Он снова посмотрел на Мэнди. Его очки по-прежнему скрывали глаза. – Мне нужна такая женщина, как ты. Я понял это, как только увидел тебя.
Мэнди наклонилась вперед и сняла с него эти чертовы очки. Взгляд его серых глаз был устремлен прямо на нее. Ей вовсе не хотелось слышать о том, как он ухаживал задругами женщинами.
– Что ты собираешься делать теперь?
Он выпрямился на сиденье и приложил руку к сердцу.
– Я хочу просить тебя, дорогая леди, выйти за меня замуж.
Мэнди широко распахнула глаза: – Что?
– Как только мы прибудем в следующий порт, я постараюсь оформить необходимые документы на брак.
Он был очень серьезен. Сердце Мэнди бешено колотилось, и она почувствовала слабость. Его глаза были такими теплыми, а улыбка печальной и красивой.
Но Олден Хендерсон отличался не только красивой улыбкой. От его широких плеч под рубашкой веяло мощью, и Мэнди знала, какие крепкие у него объятия. Она тяжело вздохнула:
– Я незаконная дочь освободившегося раба.
– Да, моя семья будет шокирована. Но они добрые люди и смирятся с этим. Они уже привыкли к мысли о том, что я охотник за пиратами на корабле странствующего Джеймса Ардмора.
Мэнди едва слышала то, что он говорил правильным языком английского джентльмена.
– Хорошо, – прервала она его. – Я выйду за тебя замуж.
Он радостно улыбнулся:
– Ты сделаешь меня счастливейшим человеком на земле, дорогая.
Он положил руки ей на плечи и привлек ее к себе.
– Едва ли я сделаю тебя счастливым, – пробормотала она. – Я пират, а ты охотник за пиратами.
Его глаза потемнели.
– Думаю, мы поладим. – Он поцеловал ее в губы, затем приподнял и усадил на колени. – Мне нравятся твои ноги, Мэнди. И все остальное тоже.
Мэнди снова отыскала его губы. После долгого поцелуя она сказала:
– Наша лодка дрейфует.
– В самом деле? – Его дыхание было горячим, а пальцы восхитительно ласковыми. – Мне все равно, а тебе?
Ей тоже было все равно. Они дрейфовали еще довольно долго, пока не натолкнулись на «Аргонавта». Они поднялись на борт, игнорируя непристойные замечания матросов Ардмора. Хендерсон повел ее вниз, где их ждала теплая каюта и просторная койка.
Утром Кристофер, Ардмор, Сен-Сир и Йен О'Малли оставили бухту и снова начали трудное восхождение на гребень в поисках золота. Онория осталась в лагере.
Она догадывалась, почему Кристофер позволил взять Мэнди в заложники и почему сам взял Диану. Он не хотел, чтобы эта экспедиция превратилась в сражение. Команда «Звездного креста» должна иметь в виду, что тому, кто предпримет любое действие, подвергающее Мэнди опасности, грозит смерть.
Онория знала, как дорога Мэнди Кристоферу, хотя он никогда об этом не говорил. Однако было ясно, что они значили друг для друга, судя по тому, как обменивались взглядами, как разговаривали, подчас они даже мыслили одинаково, хотя бывали между ними и разногласия. Онория по-доброму завидовала взаимопониманию и скрытой нежности, существовавшей между ними. Ничего подобного не было между ней и старшим братом, да и с Кристофером пока тоже.
Джеймс не сделает ничего такого, что могло бы подвергнуть опасности Диану. Он ее безумно любит.
Но Джеймс не знал, что Кристофер истинно благородный человек. Кристофер мог злиться и ругаться, но ни разу и пальцем не тронул Онорию, не говоря уже о том, чтобы причинить ей вред. И если чувствовал себя виноватым, старался загладить вину ласками и разрешал Онории делать все, что ей заблагорассудится. Кристофер внушал страх тем, кто его не знал. А те, кто знал, доверяли ему. Поэтому Онория была уверена, что его люди не сделают ничего такого, что могло бы вызвать гнев Джеймса или причинить вред Диане, если не будет на то приказа Кристофера.
Онория бесцельно бродила по лагерю, потом сняла ботинки, вошла в воду и начала собирать ракушки, чтобы заглушить тревогу. Она намазала нос кремом и надела шляпу.
Когда огненный шар достиг зенита, мужчины вернулись. Одежда их была перепачкана, выглядели они очень уставшими.
Кристофер казался довольным, Джеймс сдержанным, Сен-Сир, как всегда, бесстрастным, а Йен О'Малли – преисполненным благоговения. Они нашли мексиканское золото.
Глава 20
– Золото было там, где я и оставил его, – сказал Кристофер, сияя улыбкой.
Казалось, он испытывал облегчение, что возвращает золото Джеймсу. Джеймс, напротив, выглядел очень напряженным.
Обе команды приготовили веревки, лебедки и шкивы, необходимые для подъема и транспортировки золота. Клад находился в пещере вблизи вершины утеса, как пояснил Кристофер, входом служило небольшое отверстие. От входа короткий вертикальный туннель вел в пещеру, образовавшуюся в скале. Бочонки с золотом следовало поднять с помощью веревок, а потом спустить с холма.
Команды обоих кораблей с некоторой неохотой согласились взяться за это тяжелое дело. Огромное количество золота будило воображение. Онория почти чувствовала это сокровище, ожидающее их в небольшой сырой пещере. Оно казалось живым и словно наблюдало за ними.
Онория настояла на том, чтобы подняться на холм вместе с первой партией. Кристофер, к ее удивлению, не стал возражать.
Они с Джеймсом уже освободили вход от зарослей и полудюжины больших, покрытых плесенью камней к тому времени, когда она добралась до них, тяжело дыша. Онория, морщась, устремилась туда, где мужчины, согнувшись, смотрели внутрь. Она тоже заглянула через плечо Кристофера в пахнущее сыростью отверстие.
– Если бочонки деревянные, они должны были уже сгнить за это время, – заметила она.
Кристофер повернул голову и нахмурился, как бы спрашивая, что она здесь делает. Онория не обратила на это внимания, продолжая вглядываться в отверстие, в которое был опущен мерцающий фонарь.
Она ничего не увидела, кроме освещенного влажного каменистого грунта вокруг фонаря.
– Бочонки металлические, – сказал Кристофер. – Из латуни. Возможно, они подверглись коррозии, но целы.
– Ты еще не спускался вниз? – спросила Онория.
– Необходимо расширить вход, – сказал Кристофер. – Кто-то должен пролезть внутрь и сделать это с той стороны. Кто-то небольшой.
Взгляды всех устремились на ирландца Йена О'Малли, самого низкорослого из членов обеих команд. Он побледнел.
– Хватит с меня пещер. – Он содрогнулся. – Разве я не говорил, что эти проклятые английские солдаты бросили меня в дыру, похожую на эту? Я провел в ней три месяца.
Джеймс и Кристофер продолжали смотреть на него. О'Малли еще больше побледнел.
– Не приставайте к нему! – крикнула Онория. – Это жестоко. Я полезу туда.
– Нет, не полезешь, – в один голос сказали Джеймс и Кристофер.
– У вас есть кто-нибудь меньше меня? Я не боюсь спуститься туда. И копать здесь не труднее, чем в моем саду. Почва мягкая, влажная. – Она взяла горсть земли и пропустила сквозь пальцы.
– Онория, – начал Кристофер сердитым голосом. Она смело встретила его взгляд.
– Ты боишься, что пещера обрушится?
– Откуда я знаю? Я родился и вырос на корабле. И не будем это обсуждать.
– Нет, будем. Я должна подчиняться тебе как жена, не так ли?
– Так.
– Но в брачной клятве такой случай не предусмотрен, – возразила Онория.
– Опять начинаешь спорить? В клятве имелось в виду, что муж лучше знает, как поступить, и ты должна его слушаться.
– Я что-то не припомню там таких слов.
– Думаю, нам надо потолковать наедине.
– Уже толковали, – тихо произнесла она, – и оба знаем, чем это кончается.
Его глаза потемнели. Может быть, он вспомнил, как она делала ему массаж с маслом в укромной спальне в доме Александры, какой беспорядок они устроили там и как потом занимались любовью, соприкасаясь скользкими телами? Или тот случай несколько ночей назад, когда он помог ей раздеться и обтирал ее тело влажной губкой в их каюте? Все вещи тогда были забрызганы водой и мылом, а утром Онория охрипла от ночных криков и стонов.
В данный момент голос Кристофера прозвучал гортанно, когда он сказал:
– Не играйте со мной, мисс. Вы поплатитесь за это потом.
– Я готова рискнуть. И не мисс, а миссис.
Его взгляд сделался опасным, и ее сердце взволнованно забилось. Она никогда не думала, что словесные препирательства с мужчиной могут принести удовлетворение. Особенно с Кристофером, чьи поцелуи и ласки такие страстные.
Подумать только, что когда-то она мечтала выйти замуж за учтивого мужчину, который будет носить шелковые жилеты и сопровождать ее на балы. Глупые мечты глупой девчонки. Теперь она поняла, что не случайно отвергала все предложения после встречи с Кристофером Рейном.
– Если вы закончили свою увлекательную беседу, – сказал Джеймс Ардмор, – то пусть она лезет туда. Но потом пусть не жалуется.
Онория поднялась на ноги и выступила вперед.
– Весьма неприлично, Джеймс, подслушивать конфиденциальный разговор.
Брат сердито посмотрел на нее. Она ответила ему тем же. Кристофер кашлянул.
– Я мог бы дать вам обоим пистолеты и отсчитать шаги, но у нас нет времени на дуэль. Сен-Сир, возьми веревки, да покрепче. Моя жена хочет отправиться на разведку.
Они сделали для нее крепление из крепких веревок, и Кристофер сам взялся за конец вместе с Сен-Сиром, расположившимся за его спиной. Джеймса он не подпустил.
Онория поцеловала Кристофера в губы на удачу, затем просунула ноги в отверстие, и они начали ее опускать.
До низа было небольшое расстояние. Она подумала, что можно было бы обойтись без веревочного крепления, но Кристофер настоял на своем, чтобы иметь возможность в любой момент вытащить ее наружу. Однако она знала, что если бы ей действительно грозила опасность, Кристофер ни за что не пустил бы ее вниз. Он скорее связал бы ее и отнес назад к бухте.
Внизу пахло землей и гниющими растениями. Некоторые корни деревьев, проникнув через верхний слой почвы, обвивали вход, другие выступали из трещин в твердой породе. Предварительно в отверстие было спущено несколько фонарей – со свечками, а не масляные, и слабый мерцающий свет падал на влажные стены, покрытые пятнами мха и красноватой плесени. Воздух здесь казался довольно прохладным после жары наверху.
Когда ее ноги коснулись земли, нижние края туннеля оказались на уровне ее глаз. Она должна была воспользоваться лопатой и киркой и расширить отверстие, чтобы такие крупные мужчины, как Кристофер и Джеймс, могли легко пролезть внутрь.
Онория не стала браться за кирку или лопату и огляделась вокруг. Латунные бочонки, блестевшие в свете фонарей, занимали почти все пространство пещеры. Здесь было сорок или пятьдесят штук.
Онория подошла к ближайшему бочонку и коснулась его крышки. Металлический замок все еще висел в отверстиях запора, хотя тот основательно проржавел.
Сверху прогремел голос Кристофера:
– Куда ты пошла?
– Хочу посмотреть на золото, – ответила Онория. Она подняла фонарь и осветила бочонок. Блеснула не тронутая временем латунь. Онория осторожно проверила, нет ли здесь пауков, затем взялась за крышку и попыталась открыть ее.
Заржавевший шарнир сопротивлялся, но крышка все-таки откинулась назад. Свет упал на ряды блестящих слитков.
Онория затаила дыхание. Золото было отлито небольшими брусочками для транспортировки. Здесь были сотни штук, всего в пещере хранилось не менее сорока бочонков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33