Было ясно, что Софи ему также нравится.
– Что ж, – вздохнул маркиз, – боюсь, что у нас нет выбора. Если эта девушка воровка, ее нужно передать в руки правосудия.
– Я думаю, это будет справедливо, – неохотно согласилась маркиза. – Пожалуйста, Диксон, пошлите грумов. Вряд ли она могла далеко убежать.
Квентин опустил голову, желая скрыть торжествующую улыбку…
– Окружной констебль мистер Рентон, – торжественно объявил Диксон.
Констебль!
Софи во все глаза смотрела на неуклюжего угрюмого мужчину, которого мажордом привел в гостиную. Ее сердце замирало от страха. Приход констебля в дом был для нее как бы продолжением уже давно начавшегося кошмарного сна. Софи казалось, что с каждой секундой мрак вокруг нее сгущается.
Чтобы окончательно не поддаться панике, она закрыла глаза, решив снова открыть их только после того, как сосчитает в уме до двадцати. Тогда, возможно, она снова проснется в постели рядом с Николасом. И снова начнутся ласки, поцелуи, нежные слова. Вновь вернется их любовь…
Раз… два…
На несколько секунд ее отвлек голос маркизы:
– Констебль? Какого черта он здесь? Кто его вызвал? Семь… восемь… девять…
– Я, матушка! Учитывая ситуацию, его присутствие здесь будет нелишним.
Четырнадцать… Конечно, это голос Квентина… Демона ее страшного сна… Пятнадцать… шестнадцать…
– Позволь, Квентин, я вовсе не думаю, что надо было обязательно посылать за констеблем! – снова заговорила маркиза. – Мы с отцом сами могли все уладить!
Двадцать…
Для верности Софи ущипнула себя за руку. И открыла глаза…
…Она по-прежнему сидела в голубой гостиной. В трех шагах от нее все так же стоял констебль, вид у которого был теперь, пожалуй, еще более грозным, чем несколько минут назад.
– Извините, миледи, если воровство оставить ненаказанным, то оно может в любой момент повториться, – твердым голосом сказал он. – Причем в еще больших размерах. Я обычно привожу в подобных случаях известное изречение: «Сегодня вы простите вору кражу ломтя хлеба, а завтра он станет разбойником на большой дороге».
– Я не думаю, что мисс Баррингтон станет кого-нибудь грабить на большой дороге, – сухо возразил маркиз. – Кроме того, у меня, как и у моей жены, есть серьезные сомнения в ее виновности.
– Мистер Бересфорд совершенно прав. Пока у нас нет доказательств ее вины, – поддержала мужа маркиза.
– Вот так-то, мистер Рентон, – обратился маркиз к констеблю. – Как вы видите, мы не нуждаемся в ваших услугах. Пожалуйста, примите самые искренние извинения от меня и моего сына за причиненное беспокойство! – Маркиз повернулся и сделал знак мажордому. – Диксон, проводите, пожалуйста, господина констебля.
Рентон нахмурился:
– Тысяча извинений, милорд! Независимо от того, виновата эта девушка или нет, факт остается фактом: в вашем доме есть вор. Я должен найти его и задержать. Это мой долг!
– Вы совершенно правы, мистер Рентон, – раздался голос Квентина. – Что же касается мисс Баррингтон, то в ее невиновности есть все основания сомневаться. К вашему сведению, выданный не так давно в Лондоне ордер на ее арест пока остается в силе.
– Вы говорите – ордер на арест?
Маленькие колючие глазки констебля буквально пробуравили Софи. Она поняла, что от этого человека нельзя ждать ни жалости, ни пощады.
– Мисс – преступница? – спросил констебль, указав на нее пальцем.
Квентин посмотрел на Софи злорадно и торжествующе. Ее ответный взгляд был полон презрения. Боже, а ведь не так давно глаза этого человека казались ей красивыми!
И все же, несмотря на все попытки казаться храброй и спокойной, Софи была готова умереть от страха. Она с мольбой посмотрела сначала на маркизу, потом на ее супруга. Те переглянулись. Маркиз ободряюще подмигнул Софи, но тут же нахмурился, услышав голос Квентина, ответившего констеблю:
– Да, она настоящая преступница.
– У тебя есть доказательства ее вины, дорогой брат? – раздался с порога гостиной суровый и чуть насмешливый голос.
Все разом повернули головы и увидели лорда Линдхерста.
– Квентин, мерзавец! – загремел Николас, входя в гостиную. – Какую гадость ты приготовил на этот раз?!
– Я бы хотела задать такой же вопрос тебе, – ответила вместо Квентина миссис Бересфорд.
– Что вы имеете в виду, матушка? – уже чуть спокойнее спросил Николас, глядя маркизе прямо в глаза.
– Мне кажется, здесь нет никакого секрета. Ты разрешил мисс Баррингтон, той самой мисс Баррингтон, которая обманула и опозорила тебя, скрываться от властей под крышей нашего дома. Ты все время защищал ее и даже уговорил меня сделать ее помощницей мисс Стюарт. Кроме того, ты неожиданно и неведомо зачем уехал в Лондон, не сказав никому ни слова. Две недели тебя не было, и до этой минуты мы с отцом не знали, где ты, что с тобой случилось и вообще жив ты или нет. А ты даже не соизволил прислать хотя бы записку, чтобы успокоить сходивших с ума родителей.
Николас, еле сдерживая раздражение, посмотрел сначала на мать, потом на отца.
– Я думаю, что вы меня слишком хорошо знаете, чтобы подозревать в каких-то нечестных поступках или в мошенничестве! – процедил он сквозь зубы.
– Конечно, мой мальчик! – начал было маркиз. – Мы оба…
– Мы оба не можем понять, – прервала мужа маркиза, – что стало причиной твоего непонятного поведения.
Тут нарочито закашлялся стоявший у дверей констебль. Все посмотрели на него.
– Мне кажется, что я невольно вмешиваюсь в семейные дела, – бесцветным голосом сказал он. – Тем не менее, я вынужден арестовать девушку, после чего вы можете спокойно продолжить свой разговор.
– Да, пожалуйста! – тут же откликнулся Квентин. – Уведите ее.
Он бросил удовлетворенный взгляд на Николаса. Софи тоже посмотрела на него. Единственное, чего она в этот момент хотела, – так это ободряющего взгляда своего возлюбленного или слова поддержки. Конечно, он вряд ли сможет избавить ее от тюрьмы, но Софи хотела получить подтверждение его любви. Она хотела увидеть тот луч света, который пробьется сквозь окружившую ее тьму и вселит надежду на будущее.
Никто не сказал ни слова. Паузу прервал появившийся в дверях Джон, который держал за руку Пэнси. Из-за его спины выглядывала мисс Стюарт.
– Миледи, милорд! – торжественно объявил он. – Я нашел вора. – Он указал глазами на рыдающую прачку.
– Пэнси?! – воскликнула Софи. – Этого не может быть!
Она хотела броситься к своей подруге, но Рентон положил ладонь на плечо Софи и приказал:
– Прошу оставаться на месте!
– А вас, господин констебль, я попрошу убрать руку с плеча девушки! – рявкнул Николас. – У нас в Хоксбери принято с уважением относиться к женщине независимо от обстоятельств.
– Не только в Хоксбери, но и во всем округе, мистер Рентон! – добавил маркиз.
Констебль растерянно посмотрел сначала на Николаса, потом на его отца. Их раздраженный тон явно подействовал на Рентона, но тут в его защиту выступил Квентин:
– Колин, какое тебе дело до того, как констебль обходится с этой девицей? Или тебе мало унижения и оскорбления, которые она нанесла? Почему ты не хочешь, чтобы эта особа получила по заслугам?
Николас презрительно посмотрел на него.
– В отличие от тебя, дорогой брат, я умею прощать!
Лицо Квентина перекосила злобная гримаса.
– О да! – с сарказмом воскликнул он. – Я же забыл, что говорю в присутствии Святого Колина, лорда Всемирного Совершенства!
– Квентин! – сжал кулаки Николас, наступая на брата. – Ты…
Но театральный кашель Джона, стоявшего в дверях вместе с Пэнси и мисс Стюарт, предупредил начавшуюся ссору между братьями.
– Извините, господа, но как поступить с Пэнси? – спросил он, обведя взглядом гостиную.
Николас и отец переглянулись.
– На каком основании вы утверждаете, что она воровка? – спросил маркиз.
– Мы поймали ее с украденными вещами.
– Когда я хотела положить их на место! – воскликнула сквозь слезы Пэнси.
– Это правда?
Вместо Пэнси ответила мисс Стюарт:
– Да, это действительно так. Мы с Джоном сидели в гостиной у камина. Дверь в кухню была открыта, и мы видели, как Пэнси туда вошла, вынула из сумки две серебряные ложки, солонку и положила в шкафчик.
Мисс Стюарт повернулась к Пэнси:
– Расскажите, зачем вы их взяли? – Она нагнулась к самому уху прачки и прошептала: – Смелее! Я уверена, что хозяева вас правильно поймут.
Пэнси опустила голову и, останавливаясь после каждого слова, сказала:
– Мне… надо… Мне надо срочно… Срочно выйти замуж… Потому что я… Я жду ребенка… А Эзра… Он не может позволить… Позволить себе жениться… Пока не заработает денег, чтобы… Чтобы арендовать ферму… Мы долгое время откладывали… Ну, откладывали деньги… Осталось совсем немного. Но я… больше не могу ждать… Вы… понимаете? Поэтому… Ну, понятно!
– Так… – протянула маркиза. – А Эзра знал, что вы собираетесь украсть серебро и хрусталь?
Пэнси энергично затрясла головой:
– Нет, нет! Он даже не подозревал! Эзра – самый честный человек на свете! Он никогда бы не согласился! Я все сделала сама!
Маркиз и маркиза одновременно нахмурились. Николас поспешил вмешаться в разговор:
– Насколько я понимаю, Пэнси, вы действительно попали в отчаянное положение. Единственное, чего я не могу понять, – почему вы решили вернуть украденные предметы?
– Я узнала, что в краже подозревают Софи, а лорд Квентин уже вызвал констебля, чтобы ее арестовать. Софи – моя лучшая подруга, и я не могла допустить, чтобы с ней поступили несправедливо. Вот я и вернула ложки с солонкой.
– Прекрасно! – сказал Рентон. – Украденные вещи найдены и возвращены. Вор во всем сознался. Значит, остается только арестовать эту девушку.
– Нет! – воскликнула Софи. – Вы не смеете ее арестовывать. Она же все вернула. Ее нельзя обвинить в воровстве! Скажите, лорд Линдхерст, разве я не права?
Николас кивнул и улыбнулся Софи.
– Да, мисс Баррингтон полностью права. Здесь нет состава преступления. Так что, Джон, не надо больше держать Пэнси за руку.
Джон тут же отпустил Пэнси и облегченно вздохнул. Но сразу начал протестовать констебль:
– Милорд, вы не имеете права по своей воле освобождать человека, совершившего кражу. Пусть вещи возвращены, но факт воровства все-таки имел место!
– Эта девушка сделала нечто более важное, нежели просто возвратила украденные вещи, – возразил Николас. – Она подтвердила свою преданность нашей семье!
– Не нашей семье, а лишь мисс Баррингтон, – насмешливо откликнулся Квентин. – Насколько я понимаю, она пока еще не является членом семейства Сомервилл.
– Замолчи, Квентин! – раздраженно оборвала его маркиза. – С меня довольно твоего злопыхательства.
– Ты не прав, брат, – спокойно добавил Линдхерст, пристально глядя на Софи. – Пэнси действительно доказала преданность именно всей нашей семье.
– Ты, как и отец, стал говорить загадками, Николас! – усмехнулась маркиза. – Объясни хотя бы, что имеешь в виду?
– Я имею в виду свое намерение просить мисс Баррингтон стать миссис Николас Сомервилл, графиней Линдхерст, – улыбнулся Николас. – Если вы согласитесь стать моей женой, Софи, то я клянусь в верности до конца своих дней. Потому что люблю вас.
Софи смотрела на Линдхерста, боясь поверить услышанному. Он любит ее и хочет жениться! В одно мгновение кошмарный сон последних дней превратился в исполнившуюся мечту о счастье! Она вскочила, подбежала к Николасу и бросилась ему на шею.
– Да, да!.. Я буду вашей женой, Николас! Потому что тоже люблю вас!
Николас на лету поймал ее, поднял на руки и покрыл лицо Софи поцелуями, в которые вложил все переполнявшие его чувства.
– А знаешь, мой мальчик, – раздался неожиданно голос маркиза, – ты очень вовремя объявил об этом, потому что я сам только что собирался открыть всем ваш секрет.
– Что?! – в один голос воскликнули Николас и Софи, продолжая тем не менее обниматься.
– Твой отец, Николас, первым обо всем догадался, – усмехнулась маркиза, одобрительно кивнув супругу. – Когда он сказал мне, кто такая на самом деле мисс Бартон, новость повергла меня в шок. И право, было от чего! Ты должен признать, Колин, что твое поведение во всей этой истории понять не так-то легко. Посуди сам: как можно любить женщину после того, что произошло? – Маркиза сделала паузу и укоризненно покачала головой. – Давайте договоримся: в один из ближайших дней мы сядем все вместе в этой комнате, и вы оба мне обо всем расскажете.
Николас и Софи утвердительно кивнули. Линдхерст улыбнулся матери.
– Правильно ли я понял, матушка, что вы не возражаете против нашего брака?
– Конечно, не возражаю! Мы с отцом желаем вам самого большого счастья. Маркиз старался убедить меня, что Софи сможет сделать нашего сына счастливым. И я ему поверила. Ну а теперь почему бы вам обоим не обнять меня?
– И меня тоже! – добавил ее супруг.
Объятия и поцелуи продолжались довольно долго. Все это время лишь один человек в гостиной сохранял молчание и суровое выражение лица. Это был констебль Рентон. Когда же все снова расселись по своим местам, он демонстративно кашлянул и сказал:
– Господа! Все это очень мило и трогательно. Однако как же быть с ордером на арест мисс Баррингтон, выданным в Лондоне?
Николас оторвал взгляд от своей невесты и посмотрел на мажордома:
– Диксон, пожалуйста, принесите пакет, который я привез из Лондона.
Диксон тут же исчез и через несколько минут появился снова. Николас взял папку и вынул из нее бумаги.
– Вот бумаги, аннулирующие ордер на арест мисс Баррингтон, – сказал он, протягивая папку констеблю. – Там все в порядке. Я имею в виду наличие документов, подтверждающих полное погашение ее долгов всем кредиторам.
Софи смотрела на Николаса широко раскрытыми глазами и долгое время не могла вымолвить ни слова. А, придя в себя, прошептала:
– Ты уплатил все мои долги!.. Николас! Я… я… – Голос ее задрожал, и она снова бросилась на шею Линдхерсту.
– А что мне еще оставалось делать? – говорил Линдхерст, смеясь и покрывая поцелуями ее лицо. – Иначе я не смогу представить свою молодую жену обществу в наступающем светском сезоне.
– Я сомневаюсь, чтобы в обществе вновь приняли меня после всего того, что произошло, – вздохнула Софи, лицо которой сразу же погрустнело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41