– Защита не возражает, – ответил Мейсон.
– Можете начинать перекрестный допрос, – сказал Раскин.
– Насколько я понимаю, – начал Мейсон, – вы приняли все предосторожности, чтобы при изготовлении этих отпечатков не было никаких ошибок в измерениях?
– Совершенно верно, – подтвердил эксперт.
– Когда колеса стоят на земле, они испытывают давление?
– Совершенно верно.
– Когда вы делали слепки с шин, это давление было устранено?
– Ну... да.
– В таком случае, если следы были оставлены автомобилем обвиняемой, их отпечатки не совпадут со слепками шин из-за отсутствия этого давления.
– Я старался это учитывать.
– Каким образом?
– Я частично выкачал воздух из шин и постарался создать на них достаточное давление, чтобы имитировать состояние, когда на шины давит вес автомобиля.
– Как вы определяли величину необходимого давления? Какими нормативами вы пользовались?
– Личным опытом.
– Другими словами, – сказал Мейсон, – вы создали давление, достаточное для того, чтобы отпечатки шин совпали с отпечатками следов?
– Ваше замечание несправедливо и не отражает того, что я сделал.
– Но вы принимали во внимание этот фактор?
– Да, сэр.
– И думали о том, насколько этот фактор может повлиять на результат?
– В какой-то степени да.
– Благодарю вас, – сказал Мейсон. – У меня все.
– Извините, – сказал Раскин. – У меня еще вопрос и свидетелю. Метод, которым вы пользовались, может в какой-то степени изменить рисунок протекторов?
– Нет.
– У меня все, – сказал Раскин.
– У меня еще один вопрос, – сказал Мейсон. – Я хотел бы узнать у свидетеля, не изменил ли его метод размеры шин.
– В какой-то степени мог изменить размеры, но не рисунок.
– Вы изменили размеры шин?
– Ну, если хотите, изменил, – раздраженно ответил свидетель.
– Благодарю вас, – сказал Мейсон. – Я так и думал.
Присяжные недоуменно переглянулись.
Раскин вызвал кассира из банка, в котором у Тейлмана был открыт текущий счет. Служащий банка довольно неохотно сообщил, что в течение последних трех недель мистер Тейлман снимал со счета наличные средства неизменно в двадцатидолларовых купюрах. Общая сумма выплат за три недели превысила сто восемьдесят семь тысяч. Во вторник, третьего, покойный получил пять тысяч двадцатидолларовыми бумажками.
– Проводите допрос, – обратился Раскин к Мейсону.
– Вопросов нет, – объявил тот.
– Вызываю в качестве свидетеля мистера Троя, – объявил Раскин.
Трой сообщил, что имел с Тейлманом деловую встречу во вторник, третьего числа. Встреча произошла в Бейкерсфилде. Тейлман часов в восемь вечера позвонил жене и сообщил, что будет дома в одиннадцать – в половине двенадцатого, а потом, в девять часов, покинул его контору, сказав, что едет домой в Лос-Анджелес.
– Что вы сделали после того, как мистер Тейлман ушел от вас? спросил Раскин.
– Я прошел по кабинету и подошел к окну.
– Сейчас я покажу вам план улицы, где расположена ваша контора. Здесь все правильно обозначено?
– Да.
– А теперь скажите, что вы видели, стоя у окна?
– Я видел, как Морли Тейлман вышел на тротуар, минуту постоял и по диагонали пересек улицу.
– Сейчас я приколю эту схему к доске, – сказал Раскин, – а вы обозначите крестиком место, на котором увидели мистера Тейлмана.
– Где-то здесь, – сказал свидетель, ставя значок.
– Теперь отметьте то место, где он задержался на тротуаре.
Свидетель поставил еще один крестик.
– А теперь проведите линию, показывающую его путь через улицу.
Свидетель провел пинию.
– Что было потом? Что сделал мистер Тейлман? Обозначьте на плане его путь после того, как он перешел улицу.
– Он перешел улицу по диагонали и повернул за угол. Мне было уже не видно его из-за угла здания на противоположной стороне.
– Вы по-прежнему стояли у окна?
– Да, сэр.
– Видели ли вы что-нибудь после того, как Тейлман исчез из поля вашего зрения?
– Через несколько секунд, – сказал Трой, – я увидел тень женщины.
– Раньше, чем увидели саму женщину?
– Да.
– Вы заметили что-нибудь особенное в этой тени?
– Это была тень, которую отбрасывала, как мне показалось, молодая и очень стройная женщина.
– Но в тот момент вы увидели только ее тень?
– Да.
– И где находилась эта тень?
– Она двигалась от уличного фонаря на углу. Саму женщину я не видел, сверху мне была видна только тень.
– Вы можете показать на схеме, где находилась эта тень?
Свидетель показал.
– А саму женщину вы видели?
– Да, видел.
– Когда?
– Когда мистер Тейлман был примерно посередине улицы.
– Что произошло дальше?
– Женщина встала почти под самым моим окном.
– Вы могли ее рассмотреть?
– Нет, только голову и плечи со спины. Потом мистер Тейлман перешел через улицу, и она двинулась следом за ним.
– На каком расстоянии?
– Примерно, футов двадцать.
– Вы смогли рассмотреть ее лучше?
– Когда она сошла с тротуара, я очень хорошо видел ее со спины.
– Вы можете ее описать?
– Она была, как я уже сказал, молода, лет тридцати. Хорошо сложена и одета... Какая-то узкая юбка или платье, я не заметил точно – просто она соответствовала моим ожиданиям.
– Вы продолжали наблюдать за ней?
– Да.
– Как долго?
– До тех пор, пока она не скрылась из виду.
– Куда она направилась?
– Она последовала за мистером Тейлманом.
Раскин повернулся к Мейсону:
– Перекрестный допрос, пожалуйста, – сказал обвинитель.
– Тейлман звонил жене около восьми? – спросил Мейсон.
– Да.
– Он звонил из вашего кабинета?
– Нет. Мы как раз выходили из ресторана, он позвонил из телефонной будки.
– Вы слышали разговор?
– Нет.
– Откуда вы знаете, что он звонил жене?
– Он сказал, что собирается ей позвонить, и вошел в кабину.
– Вернемся к женщине, – продолжал Мейсон. – Вы стояли у окна в кабинете?
– Да.
– Вы наблюдали за Тейлманом? – спросил Мейсон.
– Да, сэр.
– Потом вы увидели тень молодой женщины?
– Да, сэр.
– После того, как она попала в поле вашего зрения, вы продолжали наблюдать за ней, пока она не скрылась за углом?
– Да, сэр.
– Как далеко она была от мистера Тейлмана?
– Примерно, в двадцати футах.
– Давайте уточним это на схеме. Вы знаете, какова ширина улицы?
– Полагаю, футов шестьдесят.
– А ширина тротуара?
– Наверное, футов десять.
– Значит, около восьмидесяти футов.
– Да.
– Это по прямой. По диагонали расстояние больше.
– Да.
– Насколько?
– Наверное... наверное, футов сто двадцать.
– Вы утверждаете, мистер Трой, – сказал Мейсон, – что видели, как мистер Тейлман пересек улицу и скрылся за углом.
– Так оно и было.
– Вы также утверждаете, что наблюдали за этой женщиной с того момента, как увидели ее. Очевидно, вы увидели ее в тот момент, когда Тейлман прошел всего двадцать футов. Так за кем же вы наблюдали – за ней или за Тейлманом? На ком был сфокусирован ваш взгляд – на Тейлмане или на женщине?
– Где-то между ними.
– Значит, вы не наблюдали за женщиной?
– Наблюдал, но мой взгляд не был сфокусирован на ней.
– И вы не наблюдали за Тейлманом?
– Наблюдал, но мой взгляд не был сфокусирован на нем.
– Другими словами, в то время, как женщина со стройной фигурой переходила улицу, вы смотрели не на нее, а в точку где-то футах в десяти перед ней?
– Пожалуй, нет. Я... я переводил взгляд с одного на другого.
– Вы можете описать походку этой женщины?
– Она была очень, очень... скажем, соблазнительная.
– И вы оторвали взгляд от этой соблазнительной походки, от этого изящного скольжения, от покачивающихся бедер, чтобы посмотреть на мистера Тейлмана, который шел футов на двадцать впереди?
– Пожалуй, нет, – признал Трой. – Если вы ставите вопрос таким образом, господин адвокат, то думаю, что нет. Я все время смотрел на женщину.
– Значит, вы ошибались, говоря, что наблюдали за Тейлманом?
– Да. Я его видел, но наблюдал за женщиной. Я смотрел на нее.
– Значит, вы ошибались, говоря, что ваш взгляд был сфокусирован где-то между ней и мистером Тейлманом?
– Я не подумал, отвечая на ваш вопрос, мистер Мейсон.
– Другими словами, находясь под присягой, вы отвечали, не подумав?
– Что же, получается так.
– И дали неверный ответ?
– Да. Должно быть, так.
– Спасибо, – с преувеличенной вежливостью сказал Мейсон. – Я так и думал. Были ли еще вопросы, на которые вы ответили, не подумав?
– Нет.
– Теперь вы думаете?
– Да.
– Больше вопросов не имею, – сказал Мейсон.
– Вызываю в качестве свидетеля миссис Морли Л.Тейлман, – объявил Раскин.
Вторая жена Морли Тейлмана, одетая в черное платье, со скромно опущенными глазами, медленно прошла вперед, подняла правую руку, произнесла слова клятвы и приготовилась давать показания.
В голосе Раскина звучало профессиональное сочувствие, с которым многие прокуроры обращаются к вдовам.
– Миссис Тейлман, – начал он, – нам придется выполнить печальный долг. Вы вдова мистера Морли Тейлмана и были, насколько мне известно, вызваны для опознания тела после того, как оно было найдено.
– Да, сэр, – сказала она.
– Вы его опознали?
– Да, это был мой муж, Морли Тейлман.
– Теперь сосредоточимся на вторнике, дне, накануне обнаружения тела. Вы можете рассказать, когда видели мужа в последний раз, где это было и что он делал?
Свидетельница медленно, тихим голосом рассказала, как Тейлман вернулся из офиса и сказал, что собирается в Бейкерсфилд. Он попросил свежий костюм. Пока муж брился в ванной, она просмотрела карманы старого костюма, обнаружила письмо и конверт, прочитала письмо и положила вместе с конвертом в карман пиджака, который собирался надеть муж.
– Именно этот костюм был на нем в момент смерти? – спросил Раскин.
– Да, – ответила она.
– Можете допрашивать, – повернулся Раскин к Мейсону.
Мейсон встал напротив стройной женщины, сидевшей на свидетельском месте с опущенными глазами.
– Миссис Тейлман, – начал он, – где вы познакомились со своим мужем?
– В Лас-Вегасе, штат Невада, – тихо ответила она.
– Чем вы занимались в это время?
– Вношу протест, – вмешался Раскин, – вопрос не относится к делу.
– Протест отклоняется, – объявил судья Сеймур. – Я намерен дать возможность адвокату обвиняемой строить защиту так, как он считает необходимым. Свидетельница, ответьте на вопрос.
– У меня были различные занятия.
– Расскажите подробнее, – попросил Мейсон.
Ее голос слегка окреп, а ресницы приподнялись достаточно, чтобы бросить на Мейсона неприязненный взгляд.
– Пожалуй, лучше всего это можно охарактеризовать словами, что я была статисткой в шоу.
– Вам приходилось демонстрировать купальники?
– Иногда.
– Вы работали в ночном клубе?
– Да.
– Так называемой «хозяйкой»?
– Я не понимаю, что вы имеете в виду.
– Вы надевали узкие, облегающие платья с очень большим вырезом и прохаживались между игорными столами?
– Все вечерние платья облегающие.
– И ваши тоже были такими?
– Да.
– Вы ходили вокруг игорных столов?
– Да.
– С вами было легко познакомиться?
– Это была моя работа.
– И поэтому с вами было легко познакомиться?
– Я просто выполняла свои обязанности.
– С вами было легко познакомиться?
– Да.
– И легче всего с вами знакомились богатые мужчины, которые могли себе позволить тратить деньги за игорными столами. Не так ли?
– Да! – резко ответила миссис Тейлман.
– В ваши обязанности входило подогревать интерес богатых посетителей к игре, вы крутились возле игорных столов, поддерживали разговор, делали иногда ставки сами?
– Я старалась быть привлекательной.
– Вы пользовались жетонами?
– Всегда.
– С Морли Тейлманом вы познакомились за игорным столом, не так ли?
– Кажется, да.
– Вы не знаете точно?
– Думаю, что там.
– Вы играли жетонами?
– Я же сказала, что всегда пользовалась жетонами.
– Это были специальные жетоны, правда? Необменные, вам их выдавали. Их нельзя было обменять на деньги, вы просто делали вид, что играете.
– Да.
– И вы хотите убедить присяжных, что не знаете значения слова «хозяйка»?
– Я слышала это слово.
– Вы когда-нибудь пользовались им?
– Возможно...
– Вы пользовались словом, не понимая его значения?
– Я знала, что оно означает в том смысле, в котором я им пользовалась.
– Вот именно, – сказал Мейсон. – Значит, когда вы сказали, что не знаете значения слова «хозяйка», вы были не вполне искренни?
– Ваша Честь, – вмешался Раскин, – это попытка опорочить свидетеля.
– Протест отклоняется, – оборвал его судья Сеймур.
– Ответьте на вопрос, миссис Тейлман, – настаивал Мейсон.
– Я не знала того смысла слова, в котором вы его употребляете. У вас оно кажется...
– Непристойным, – подсказал Мейсон.
– Нечто подобное.
– Вы считаете свое занятие достойным?
– Я старалась вести себя достойно.
– Как леди?
– Да.
– И тем не менее, используя ваше собственное выражение, вы были приманкой.
Она прикусила губу:
– Пусть будет так, я была приманкой.
– Когда вы впервые увидели Морли Тейлмана, он играл, не так ли?
– Да.
– Кто-нибудь направил вас к этому столу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18