К счастью, другие ее пока не узнали. Видимо, Труитта это тоже обрадовало. Ханна облегченно вздохнула и опустила голову. Сейчас главное не привлекать к себе внимания бандитов.
Она буквально вжалась в сиденье и надвинула на глаза шляпу, пожалев, что на шляпе нет вуали.
– Вы не выйдете из кареты, мисс? – Ханна с ужасом посмотрела на бандита. Это был Стилмен. Предводитель. Его тон оказался на удивление вежливым, но в нем слышалось нетерпение.
Наклонив голову, Ханна что-то пробормотала в ответ. Сжимая в руках сумочку, она спрятала ее в складках длинного пышного платья и вышла из кареты. Почему она хорошенько не припрятала деньги? «Мелочи, Ханна Элизабет, мелочи…»
Пыль осела на ботиночках, когда девушка, не поднимая головы, ступила на дорогу. Она не могла унять дрожь, сердце готово было выскочить из груди.
– Если не возражаете, – сказал Стилмен, беря у Ханны сумочку, и взглянул на нее. – Эй, кажется, я тебя знаю, – начал он, но Труитт прервал его.
– Что будем делать с этим? – спросил он предводителя, указывая на Маллена. – Он везет железный сундук, который до сих пор закрыт.
– Надо выстрелить по замку, – даже не взглянув в его сторону, сказал Стилмен. Он сжал руку Ханны и привлек ее к себе. – Посмотри-ка на меня, киска!
Ханна подняла голову. Взгляд тяжелых серых глаз остановился на ее лице. Эти холодные безжалостные глаза она хорошо запомнила и не могла скрыть охватившего ее ужаса.
– Ты знаешь меня? – спросил он.
– Н-нет, – пробормотала она, и ее щеки зажглись жарким румянцем. Ну почему она не умеет лгать? Почему краснеет? Ведь он видит ее насквозь!
Огромные голубые глаза смотрели на него из-под длинных ресниц, глаза, которые он слишком хорошо запомнил.
Так же, как ее волосы цвета меди. Это было в далеком поселке, за сотни миль отсюда. Она тоже узнала его. Он понял это по тому, как часто она дышала и как испуганно смотрела на него, словно пойманная лань. Стилмен отпустил ее руку, и она, облегченно вздохнув, прижалась к карете.
– Да это же дочь священника, – сказал Стилмен. – Значит, «черноногие» не причинили тебе никакого вреда.
Сначала его слова не дошли до сознания Ханны, но спустя секунду она широко раскрыла глаза:
– Так вы… вы знали, что тогда случилось?
– Да, мы видели, как индейцы направлялись к вам.
– Почему же вы нам не помогли? Почему хотя бы не предупредили? – спросила она, задохнувшись от гнева.
– Не хотели рисковать жизнью.
Гнев и ярость охватили Ханну. Эти негодяи видели надвигающуюся на Джубили беду, но даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь несчастным людям. Из-за них погиб Джошуа Магуайр.
Что было дальше, Ханна видела, словно в тумане. Стилмен что-то сказал Труитту, и тот подошел к ней. Ее запястья скрутили кожаными ремнями, мистер Чессмен грохнулся в обморок. А Эдвард Маллен спокойно беседовал с Роупером, находясь в весьма благодушном расположении духа. Словно все происходящее его не касалось. Но Ханну это нисколько не удивило.
Глава 14
До нее долетали обрывки разговора:
– …что нам с ней делать? Она нас знает.
– …наш план…
– …избавиться от нее…
– Нет! Она не расскажет, если мы…
Слова и фразы влетали и вылетали, становясь то громче, то тише. Они все знали, но, вместо того чтобы спасти столько жизней, предпочли бездействовать.
Ханна наконец поняла, что ее прислонили к колесу кареты. Дерево врезалось ей в руки и спину. Ремни стягивали запястья. Острая боль вернула ее к реальности, и она слышала жаркий спор между Роупером и Труиттом.
– Проклятие! Надо избавиться от нее! Она может все рассказать. И опознать нас! Это не входило в наши планы, и мне это не нравится.
Труитт повысил голос:
– Нет, она не предаст нас. Она настоящая леди. И если даст слово, Роупер…
– Черт побери, ты что думаешь, мне достаточно слова какой-то девчонки? Я не такой идиот, Труитт.
– Но она другая, – ответил юноша.
– Под юбкой все одинаковые, мой мальчик!
Ханна оглянулась. Она должна убежать, пока они решают ее судьбу. Да, но как это сделать с завязанными руками? Краем глаза она заметила двоих мужчин, распростертых в грязи, и пала духом. Любую попытку побега пресекут тут же.
Ханна осторожно отодвинулась от колеса, но Труитт движением головы предостерег ее. Может ли она доверять ему? Может ли так сильно рисковать? Но у нее нет выбора. По крайней мере Труитт готов ее защищать и относится к пей не так цинично и жестоко, как Роупер, готовый раздавить ез, словно муху.
Труитт подошел к ней в тот же момент, что и Роупер. Оба изъявили желание стеречь девушку.
И снова Труитт пришел ей на помощь:
– Я прослежу за ней.
– До самого конца?
– Да, до самого конца.
– А что потом? Возьмешь ее домой, как щенка? Труитт, она только задержит нас в пути.
– Оставь его, Роупер, – вмешался наконец Стилмен. – Ведь он всю неделю будет скулить, если мы застрелим ее. Пусть берет ее с собой. Тебе-то что?
Роупер схватился за шею, где был шрам от ожога. Он не забыл Ханне этого ожога и не простил. Роупер прорычал:
– Тогда пусть не попадается мне на глаза! Держите ее от меня подальше!
Ханна сверкнула глазами.
– Не волнуйся, – тихо сказал Труитт, подходя к Ханне и беря ее за руку.
– Но это принесет тебе слишком много беспокойства, – сказала она ему, когда он вел ее в тень дерева.
– Знаю. Но я должен вам помочь, – ответил он и смущенно замолчал. Повисла неловкая пауза. – Вы знаете, я хотел вернуться. Но они не пустили меня. Мы были так близко от вас…
– Вернуться? – повторила она в недоумении, но тут же все поняла. – Ах да. В Джубили. Индейцы.
– Да. Я думал, вас убили. – Труитт сдвинул свой платок с лица, чтобы легче было говорить и дышать. Легкий пушок покрывал его щеки. Он с тревогой смотрел на Ханну. Она была такой бледной!
Помолчав, она заговорила:
– Нет, мы выжили, девять жителей из нашей деревни, мистер Труитт, восемь детей и я. – Ее взгляд остановился на Эдварде Маллене. Он по-прежнему вел разговор со Стилменом и Роупером. Почему же они не боятся, что их опознает Маллен? Может быть, думают, что она не скажет ему их имена, но потом вспомнила, что в объявлениях о розыске всегда есть фотографии преступников и почти никогда их имен. Или… может быть… нет, это было бы ужасно.
– А что случилось с кучером и охранником? – помолчав, спросила Ханна.
– Охранник мертв. Кучер в глубоком обмороке, – ответил Труитт и предложил Ханне вернуться в карсту. – Вы можете там посидеть, пока мы закончим свои дела. – И он помог ей забраться в карету. Она устроилась на сиденье и обратилась к Труитту:
– А что со мной теперь будет, мистер Труитт?
– Я отпущу вас, как только все уляжется. Но вам придется немного проскакать со мной на лошади.
Из всех возможных вариантов этот был самым лучшим. По крайней мере она осталась жива. Мистера Чессмена, который очнулся и теперь слабо стонал, привязали к колесу кареты. Мистер Маллен поймал ее взгляд и нерешительно переступил с ноги на ногу.
– А что вы сделаете с мистером Малленом? – спросила Ханна Труитта, когда он принес ей немного воды в своей фляжке. – Вы его побьете?
– Маллена? – Ее вопрос, казалось, поставил его в тупик. – Нет, вряд ли.
Итак, все стало на свои места, частички головоломки, которые терзали ее так долго, сошлись в единое целое: спокойствие Эдварда Маллена, когда на них напали разбойники, то, что он промахнулся, сбив ветку вместо бандита, его нежелание дать ей револьвер, железный сундучок под сиденьем и, наконец, наигранное возмущение бандитами, когда они остановили повозку.
– Так он с вами заодно, мистер Труитт? Этот вопрос застал Труитта врасплох, и он опустил голову:
– Тише! Только бы они не услышали!
– Ты о чем? – спросил Стилмен, оказавшийся рядом. – Она знает, что происходит? И ты хотел скрыть это от меня? – Она ничего не знает, Нейт, просто придумывает…
– Слишком правдиво придумывает.
Затененная карета скрыла Ханну и испуганное выражение ее лица. Так вот оно что: нападение – это лишь прикрытие какой-то махинации с этим сундучком. Но что в нем? Наверняка деньги или золото, на которые падки бандиты. Но какова в этой истории роль Эдварда Маллена? И зачем ему красть собственное золото? Ханна в сомнении покачала головой.
– Отпусти меня, – попросила Ханна, когда Труитт повернулся к ней. – Пожалуйста. Я никому ничего не скажу, даже если бы захотела. Ведь я никого не знаю.
– Ничего хорошего из этого не получится, – тихо проговорил Труитт. – Они не допустят. И прошу вас, не волнуйтесь. Я помогу вам.
Ханна посмотрела на его мальчишеское лицо – светлый пушок на щеках, добрые голубые глаза – и удивилась, почему он связался с этими людьми. Ведь он совсем на них не похож.
Наклонившись к нему, Ханна прошептала:
– А вы никогда не хотели бросить столь опасную жизнь, мистер Труитт? Она не принесет вам ничего доброго, только смерть. Вряд ли ваши друзья помогут вам в трудную минуту.
Он покачал головой:
– Кроме Нейта и Роупера, у меня в целом свете никого пет. И я им очень нужен.
– Вовсе не нужны! Посмотрите вокруг: перед вами целый мир, красивый, достойный вас, и если бы вы захотели…
– Эй, вы! – крикнул Стилмен, подозрительно уставившись на молодых людей. – Хватит шептаться! Говорите громче, чтобы мы слышали!
Труитт нахмурился и быстро сказал ей:
– Не смейте при Стилмене говорить подобные вещи. Сидите смирно, и все будет хорошо. – С этими словами он ушел.
Прошло несколько минут. Разбойники все совещались. Капельки пота медленно стекали по ее щекам. Она сидела совершенно одна в своем соблазнительном голубом платье и дурацкой шляпке, а они решали ее судьбу.
Ханна посмотрела на горные вершины вдали. Где сейчас Крид? Наверняка ищет Стилмена. Может, он где-то поблизости и спасет ее? «О, Крид! Пожалуйста, приди за мной… скорее, не то случится непоправимое…»
Крид повернул коня и стал спускаться с каменистого холма. День был в самом разгаре, солнце в зените, деревья и травы отбрасывали короткие тени.
Его мысли были прикованы к Стилмену, к тем еле заметным следам, на которые он напал чуть раньше, поэтому-то его и насторожили отдаленные выстрелы где-то внизу на дороге. Вскинув голову, он придержал коня, подумал с минуту и поскакал во весь опор. Он проскакал по цветущему лугу, затем по каменистому склону. Не важно, что это были за выстрелы, быть может, кто-то нуждается в помощи? Он проскакал еще немного, и ему удалось увидеть то, что происходило внизу. На карету напали трое всадников.
– Итак, попались, голубчики, – пробормотал он себе под нос, губы его скривились в ухмылке.
Он притаился и стал наблюдать. Карета проехала вниз и остановилась. Бандиты вытащили пассажиров и сундучок. Крид прищурился и крепко сжал поводья: из кареты вышла молодая женщина. Это была Ханна. Он узнал бы ее из тысячи других – ярко-рыжие волосы и хрупкая фигурка.
– Черт возьми! – только и мог он произнести.
Ханна оторвала взгляд от далеких горных вершин. Ее внимание привлек спор между бандитами и Эдвардом Малленом. Она отчетливо слышала громкий голос Роупера, его ругань и гневные высказывания Маллена.
– Но здесь нет ничего, кроме проклятых бумаг, Маллен! Думаешь, мы стали бы рисковать из-за такого дерьма?
– Но эти бумаги нужны Пламмеру…
– Да черт с ним, с Пламмером! Он уже надоел, мне все равно, что нужно ему! – Наклонившись к сундучку, Роупер вынул оттуда пачку бумаг. – За эти бумаги ничего не купишь, Маллен!
– Купишь, только надо знать, как ими воспользоваться. Шерифу Пламмеру нужны эти документы, и он просил меня привезти их ему. Что я и сделаю, Роупер!
– Но я могу изменить твои планы, парень, – с угрозой в голосе проговорил Роупер, нервно поглаживая ружье. Ханна молча наблюдала за ними. Маллен побледнел, с ужасом глядя на Роупера.
К Роуперу подошел Стилмен и спокойно сказал:
– Эй, Лэйн, нам все равно, что привезти Пламмеру. Так или иначе он нам заплатит. И сбавь тон. У нас есть два затруднения…
– У нас три затруднения! – прорычал в гневе Роупер. – Я могу с этим быстро расправиться!
Не говоря больше ни слова, он направил револьвер на Маллена и выстрелил, затем он так же хладнокровно убил и толстяка Чессмена. Парализованная страхом при виде такой жестокости, Ханна не могла даже вскрикнуть в знак протеста. Лишь один Труитт протестовал. Он поднял свой револьвер.
Когда Роупер направился к Ханне с тем же жестоким намерением, Труитт решительно встал между ними с оружием в руках.
– Ты не сделаешь этого, Роупер, – вот все, что он сказал. Но и этого было достаточно.
Роупер остыл и отошел прочь. Стилмен набросился на него.
Труитт повернулся к Ханне:
– Он вас не тронет. Я не позволю, – пообещал он, глядя на ее бледные дрожащие губы и полные ужаса голубые глаза. Пытаясь успокоиться, Ханна кивнула.
На землю спустилась ночь, и все вокруг изменилось до неузнаваемости. Качающиеся от ветра тени деревьев были похожи на чудовищ и пугали тех, кого ночь застала в пути. Ханна ехала рядом с Холлом Труиттом. Он сделал все возможное и невозможное, чтобы ей было удобно.
Роупер и Стилмен ехали впереди, сундучок болтался на боку у лошади Стилмена. Они двигались по узенькой лошадиной тропке, петлявшей по девственному лесу.
Лэйн Роупер ждал, когда Труитт отклонился чуть в сторону. Тогда он пристрелит эту сучку. Девушка догадывалась о его намерениях по выражению его глаз и наглой ухмылке. Сердце Ханны болезненно сжалось, а душа ушла в пятки, и она еще крепче вцепилась в пояс Труитта. Хорошо, конечно, что Труитт ее защищает, но неизвестно, чем это кончится.
Последний месяц явился для Ханны настоящим испытанием. Она встречала опасности и горе спокойно, с мужеством, которого сама от себя не ожидала. И выжила, победила смерть, которая грозила ей не раз. Пережила смерть отца, влюбилась в человека, похожего на преступника. Отдалась ему. Потом разочаровалась, хотя продолжала его любить.
Так она ехала с Труиттом, размышляя над своей судьбой. Ветер играл ее длинными волосами. Она представила себе, что едет в римской колеснице. Как мученица. Да, она стала мученицей в силу сложившихся обстоятельств. Жизнь в Джубили казалась ей скучной и однообразной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29