— Просто хочу развлечься. Хочу быть, как все остальные, и получать удовольствие от жизни, пока… — Она осеклась и, сжав губы, снова повернулась к окну. — Рик, спасибо вам за заботу, но одеваться я буду так, как сочту нужным. Это мои проблемы.
Черта с два! Это и его проблемы! Да он по ее милости может оказаться безработным! И ему не помогут никакие экономические прогнозы и блестящие финансовые отчеты. Если Микеле решит, что он недостаточно обходителен с его племянницей, ему конец.
Рик припомнил, как Микеле любит упирать на свои итальянские корни, как намекал не один раз, будто бы приходится родственником крестному отцу с Сицилии. Складские работники посмеивались над боссом за его спиной. Хотя кто знает? Вдруг у него на самом деле связь с мафией? Пристукнут его и обставят все как несчастный случай. Запросто!
— Послушайте, Моника, коль скоро мне поручили вас охранять.
Ее глаза полыхнули гневом.
— То есть сопровождать… Пока вы в Нью-Йорке, я некоторым образом за вас отвечаю, — договорил он после секундной заминки.
Она положила ладонь на бедро и опустила ее ниже, разглаживая ткань платья, а Рик как завороженный следил за ней взглядом.
— Я не ребенок.
— Согласен. Не ребенок. — Он прочистил горло. — С вашего позволения, я отлучусь на пару минут.
Нужно срочно поговорить с Артуром. Такое поручение ему не по зубам. Добром это не кончится. Пусть найдут этой секс-бомбе другого провожатого.
Моника стояла у окна, и, бросив на нее взгляд, Рик понял: она ждет, пока он встанет и выйдет. И что теперь делать?! Не может же он снять трубку и говорить с Артуром у нее перед носом! Да и встать и выйти тоже не может. Поскольку у него уже встал. Рик придвинулся к столу и попытался ослабить ремень.
— Что с вами? — спросила Моника и шагнула к нему. — Вам нехорошо?
— Нет! — Он вскочил как ошпаренный и бросился вон из комнаты. — Со мной все в порядке. Просто нужно сделать один звонок.
Она вышла вслед за ним в холл.
— Личный, — уточнил он. Прищурив глаза, она чуть вобрала нижнюю губу в рот и спросила:
— Это касается меня?
Не отрывая глаз от ее губ, Рик не сразу признался:
— Некоторым образом.
Она подошла к нему вплотную.
— Что я сделала?
Она еще спрашивает! Достаточно взглянуть на его ширинку — и все станет ясно. Он попятился к двери гостиной.
— Ничего. Мне надо идти. Она шла за ним следом.
— Рик…
Ему послышался какой-то звук, и он поднял руку к губам, призывая ее молчать. — Но я…
— Подождите! Вы что, не слышите? Она замерла и прислушалась.
В замке входной двери клацал ключ.
— Черт! — тихо ругнулся Рик. — Это ваш дядя.
Глава 3
— Боже праведный! — Моника испуганно вытаращила глаза. Говорить одно, а делать… Перспектива предстать перед дядей в таком наряде ее отнюдь не радовала.
— Идите к себе! А я скажу ему, что вы спите.
Она кивнула и метнулась к своей комнате, но входная дверь уже открывалась. Поняв, что добежать все равно не успеет, Моника рванула за ручку ближайшую к ней дверь и, схватив Рика за рукав, увлекла за собой. И они оказались в стенном шкафу.
— Какого черта?! — возмутился громким шепотом Рик и, вырвав руку, прислушался.
Микеле звал племянницу. Рик вздохнул и закрыл глаза. В шкафу было темно и тесно.
Моника перевела дыхание и пошевелила правой рукой. В результате ее грудь коснулась руки Рика. Он снова шумно вздохнул, и она замерла:
Моника только один раз была так близко с мужчиной. Вернее, с мальчиком. Как-то раз Антонио, школьный друг ее старшего брата, оставшись с ней наедине, полез к ней обниматься. Сначала ей понравилось, но потом он попытался забраться к ней под юбку. Моника начала сопротивляться, Антонио не уступал, и тогда она укусила его за руку.
Рик стоял не шелохнувшись.
Интересно, что он сделает, если она положит руки ему на грудь? Да ничего не сделает! Моника коварно улыбнулась. Не станет же он привлекать внимание дяди.
— Рик? — еле слышно выдохнула она.
— Тсс! — Он поднял руку и прижал палец к ее губам.
С первой попытки Рик в темноте промахнулся, но, когда его палец коснулся ее губ, она чуть-чуть приоткрыла их. А когда Рик убирал руку, его палец провел по ее нижней губе. По телу Моники разлилось тепло, она закрыла глаза и прислонилась к нему, прижавшись грудью к его груди.
Почувствовав, как гулко стучит сердце у него в груди, Моника перевела дыхание. Ей захотелось поцеловать Рика. Захотелось обнять. Захотелось…
В холле раздался кашель Микеле. Совсем близко. Прямо за дверью. Моника вздрогнула.
И в тот же миг Рик обнял ее за плечи, словно хотел успокоить. Она положила ладонь ему на грудь и прижалась щекой. Сначала Рик не шелохнулся, а потом обнял ее крепче. Чуть-чуть… Но у Моники от волнения подкосились ноги.
Тихо-тихо она провела ладонью по его груди. Рик чуть заметно вздрогнул, а потом — нет, ей это не показалось! — его ладонь спустилась с плеча на спину. Еле заметно, но тем не менее ощутимо. И нежно. По рукам Моники побежали мурашки.
Она приподнялась на цыпочки, поближе к его уху, и шепнула:
— Что будем делать?
Хороший вопрос! У Рика голова шла кругом. Не будь он так возбужден, он бы лопнул от злости. Ну надо же попасть в такую переделку! А что, если Микеле застукает их вдвоем в шкафу?! Как он объяснит эти игры в прятки боссу?
Рик опустил голову к ее уху. Мягкие шелковые завитки ее волос защекотали ему подбородок. Он вдохнул сладкий запах ее кожи, и мысли дружно покинули голову. Моника была так близко, что не могла не чувствовать его возбуждения. И выхода из этой ловушки нет!
— Придется отсиживаться, — наконец выдохнул он.
Моника чуть откинула голову, и Рик догадался: она не совсем его поняла — ведь сидеть в шкафу не на чем, — но объяснять ничего не стал.
Раз молчит, значит, поняла главное. А ему надо как следует подумать. Легко сказать! Попробуй подумай, когда она прижимается к нему грудью. Он попытался отодвинуться от нее чуть подальше, но вышло только хуже: ее бедро коснулось его возбужденной плоти. Рик перевел дыхание — и в результате снова еще плотнее прижался к ее груди.
Только сейчас он осознал, что до сих пор ее обнимает, и опустил руки. В тесноте стенного шкафа ладони скользнули по соблазнительным округлостям бедер, и Рик нечеловеческим усилием воли сдержался и не привлек ее к себе.
Моника напомнила ему студенток из группы поддержки. Ему всегда нравились эти бойкие красотки, но он не смел к ним приблизиться. Яркие, задорные, они раздражали зрительный нерв, но как он мог приблизиться к ним, не будучи членом футбольной команды?!
— Рик? — Моника легонько похлопала его по груди, привлекая к себе внимание. И это ей удалось! — По-моему, дядя зашел в ванную, — шепнула она.
От ее горячего дыхания Рика еще больше кинуло в жар.
Черт! Он полностью потерял контроль над собой. Не прятаться же вечно в шкафу!
— Рик?
— Тихо! — Он приложил палец к ее губам. Губы были влажные и горячие. И его охватило безумное желание поцеловать ее.
Он ощущал тепло ее ладони на своей груди. А ведь Моника наверняка слышит, как бешено колотится у него сердце. Еще чуть-чуть — и оно взорвется. И не только оно одно. И это она тоже чувствует.
Рик поднял голову и прислушался. Кажется, в ванной полилась вода. Все, с него хватит! Он высвободился из сладкого плена ее рук, осторожно вышел и повернул ручку двери. Выглянул в холл и убедился, что все чисто.
— Идите к себе. Быстро! — выдохнул он и пулей выскочил из квартиры.
На следующее утро Рик пришел в контору раньше всех. Проснулся ни свет ни заря, еще до будильника, весь в холодном поту. Ему снился кошмарный сон: Микеле и его свояк Бруно гоняются за ним с кухонными ножами. И не проснись он вовремя, наверняка бы догнали.
Рик зябко повел плечами, огляделся и включил в кабинете свет. Половина седьмого… Зарядил кофеварку и принялся просматривать свежую почту.
А в голове неотвязно кружили мысли. Моника… Какая она на самом деле? Неужели сумела до такой степени задурить голову родителям? Или она все-таки настолько неопытная? Нет, она невинная и воспитана в строгости, а теперь вырвалась на свободу и хочет самоутвердиться. Как это говорила мама? Не суди о книге по обложке. Рик невесело хмыкнул, припомнив вчерашние прятки. Встречают по одежке…
— Привет, Рики!
Услышав голос Микеле, Рик вздрогнул и выронил ручку. Ручка закатилась под настольные часы. Четверть восьмого.
— Доброе утро! Что это вы сегодня так рано?
Микеле недовольно поморщился и, достав из кармана сигару, пробурчал:
— Это все Моника.
Черт! Что еще она сотворила?
— Пришлось весь вечер просидеть дома, — пожаловался Микеле. — Не мог же я оставить ее одну! Рано лег спать и соответственно проснулся на рассвете. А где был ты?
— Я? Дома. — Рик прокашлялся. — Я подумал, Моника устала и вряд ли захочет идти в город.
— Устала? Черта с два! Она составила список, куда хочет пойти. Во-о-от такой длины! — Микеле развел руки в стороны. — Я сказал ей, пусть обращается к тебе. Потому что понятия не имею, где нынче тусуется молодежь.
— А я думал, вашу племянницу интересуют только книги и компьютер.
Микеле фыркнул.
— Это ее матушка так думает! Стефания живет в мире иллюзий. Так нельзя. Все хорошо в меру. Я считаю, Моника должна ходить на танцы и в кино. Как все девушки ее возраста.
У Рика имелось на этот счет свое мнение, но он благоразумно помалкивал.
Микеле взглянул на кипу документов у Рика на столе и сказал:
— Сегодня ты не работаешь.
— Но мне нужно сделать несколько срочных звонков и…
— Нет. Моника уже завтракает. И через час будет готова. Сегодня свозишь ее в Центральный парк.
— Может, этим займется Артур?.. Микеле упрямо мотнул головой.
— Артуро едет в Нью-Джерси. Подыскать место для новой базы реализации.
— В Джерси? — Что еще за новости? Ведь собирались открыть филиал на Западном побережье. А позволить себе сразу две новые базы фирма не может.
Микеле пожал плечами.
— Ну да, в Джерси. Во-первых, это близко, а во-вторых, арендная плата там пониже.
— А почему я ничего об этом не знаю?
— Да пока еще ничего не решено! — Микеле нетерпеливо махнул рукой. — Так что займись Моникой. А работа подождет.
Рик с трудом сдерживал себя. Какого черта? Ему что, дурят голову? А филиал на Западном побережье просто выдумка? Морковка, чтобы ослик бежал резвее? Надо срочно переговорить с Артуром.
— Не волнуйтесь. Я позабочусь о вашей племяннице.
— Вот и хорошо. — Микеле полез в карман, достал увесистую пачку банкнот в золотом зажиме и швырнул на стол. — Пусть купит себе красивую одежду. Договорились?
Рик кивнул, и Микеле вышел. Рику всегда нравился босс. Микеле прекрасно относился к его матери, платил хорошие деньги и делал щедрые подарки к Рождеству и ко дню рождения. И по отношению к Рику был не менее щедр. Однако Рику не понравилось отношение босса к Монике. Вопреки красивым словам о том, что семья для него все, Микеле не считает нужным уделять время племяннице.
Да, обращение мужской половины клана Террачини со своими женщинами далеко от идеала. И дело не в том, что они относятся к ним с нескрываемым неуважением. Плохо, что они слишком опекают их, явно считая недостаточно разумными для того, чтобы отвечать за самих себя вне дома.
Удивительно, что Монике позволили учиться в колледже. Хотя что ей теперь делать со своим высшим образованием? Разве что заняться семейным бизнесом в Италии, где они производят свое вино. Действительно, было бы логично, если бы она осталась во Флоренции, где ее отец и старший брат Микеле, Марчелло, заправляют виноградником и винодельней.
Впрочем, она может поехать и в Париж, где обосновался еще один брат Микеле, Паоло, или в Рим, где занимается реализацией семейных вин младший брат Марио. Пожалуй, Монике, с ее внешними данными, торговля подойдет больше всего. Еще бы! Ну какой мужчина из плоти и крови откажется заказать у такой красотки партию вина? Да он выложит последнее, а что-нибудь да купит! Рик усмехнулся. Это жизнь. А в виноделии всем заправляют мужчины.
Ну что у него с головой? Какого черта ему печься о будущем Моники?! У него и так с ней хлопот полон рот. Во всяком случае, этот месяц скучать ему точно не придется. Лучше бы подумал о том, как бы его самого не вышибли с фирмы.
Рик просмотрел срочные докладные, оставил сообщение Артуру с просьбой связаться с ним, как только тот вернется, и помчался на такси домой. Раз уж придется провести день в Центральном парке, надо переодеться. Не выгуливать же Монику в деловом костюме!
Моника сидела на подоконнике и смотрела на людную в этот час улицу. Все спешили на работу. Она обратила внимание на то, что многие женщины одеты в деловые костюмы и теннисные туфли. Странное сочетание. Удобно и практично. Все-таки американцы на редкость раскованны во всем, в том числе в выборе одежды.
Монике всегда хотелось иметь костюм. А мама считала, что в костюме она будет выглядеть неженственно. Девушка невесело хмыкнула. А в этих кошмарных черных платьях, которые так нравятся матери, она и вовсе похожа на бабушку!
Моника вздохнула и покосилась на часы. Когда же наконец появится Ричард? А вдруг он обиделся за вчерашнее? Она вспомнила, как перепугалась, услышав за дверью голос дяди Микеле, и вздрогнула. Слава Богу, все обошлось! Дядя ничего не заметил: решил, что она у себя в комнате одна.
Она соскользнула с подоконника и поправила юбку. Не так-то легко с непривычки носить короткую юбку. Все время хочется одернуть ее, натянуть пониже и не знаешь, куда девать ноги. Многие из ее соучениц носили мини-юбки. Даже при родителях. И все время подбивали Монику укоротить платье.
В дверь постучали. Моника быстро влезла в босоножки и поспешила в холл. С непривычки ходить на высоких каблуках в босоножках с узкими ремешками было неловко, и, прежде чем открыть замок, она подтянула потуже застежки.
Увидев сумрачное лицо Рика, она расстроилась.
— Моника, почему вы открыли дверь, не спросив кто там?
Она пожала плечами, с интересом разглядывая его тесные джинсы и черную тенниску.
— А я и так знала. Дядя Микеле сказал, что вы скоро придете.
Он окинул ее недовольным взглядом, и Монике стало неловко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25