— перебил Вирджил.— Но почему? Как мы приготовим еду без огня? И как мы будем спать сегодня? Становится холодно. Мы должны развести огонь.— Неужели ты забыла, что мы видели с тобой у дороги всего пару часов назад? — Он немного подвигался, сморщился, поглаживая перевязанные ребра. — Апачи. Если мы разведем огонь, они заметят нас.— Господи! — Принцесса тревожно оглянулась. — Они убьют нас, когда мы будем спать?— Нет. Ночью мы в безопасности. Апачи — особенные индейцы. Они отличаются тем, что редко нападают ночью. Они верят, что душа воина, убитого ночью, обречена вечно бродить в темноте.— Но если они не нападают ночью, тогда почему бы нам не развести костер?— Если они рядом, огонь покажет им, где мы. Они не убьют нас ночью, но дождутся утра, чтобы напасть. — Он помолчал. — И если ты пыталась сбежать, когда катилась по склону…— Нет! Я поскользнулась…— Хочу опять напомнить тебе, что, если апачи доберутся до нас, я умру легкой смертью, а ты — нет! Ты белая и очень красивая женщина. Именно такая женщина, которую ищет…— Ты уже говорил мне об этом, капитан, — раздраженно перебила принцесса. — Не хочу больше слышать об индейцах. — Она быстро переменила тему: — Я проголодалась. Надеюсь, ты приготовишь для нас хоть какой-нибудь холодный ужин?— Нет. Я думаю, это сделаешь ты.— Я? Это невозможно! Разве ты не слышал, что я сказала? Я ничего не смыслю в приготовлении еды. Я — принцесса, веришь ты этому или нет.— Ну, что ж, ваше высочество, если вы не хотите отправиться спать голодной, вам придется придумать, как приготовить ужин.— Ну, хорошо.Принцесса, недовольно ворча, наполнила две оловянные тарелки холодными бобами, вяленой говядиной и сухарями. После ужина, когда Вирджил попросил ее собрать грязную посуду и вымыть ее в ручье, она высказала ему все, что думала. Она, конечно, вымыла тарелки, но при этом не переставала ругать несносного рейнджера самыми последними словами.Он слышал, как она ворчала, но ее слова совсем не задели его.Вернувшись с чистой посудой, принцесса обнаружила, что рейнджер расстелил одеяла и, вытянувшись на правом боку, похоже, крепко спит.От негодования она высоко подняла руки и со всего размаху бросила посуду на землю. Раздался сильный грохот.Вирджил спокойно приоткрыл один глаз.— Если хочешь знать, по этому шуму апачи так же легко могут нас найти, как если бы мы развели огонь. — Он зевнул. — Ложись-ка лучше спать, пока не замерзла.Принцесса грозно подбоченилась:— Если ты надеешься, что я снова лягу рядом с тобой, значит, ты еще глупее, чем я думала!— Ну, как хочешь. — И он снова закрыл глаза.— Так и сделаю! — Она бесцеремонно стянула с него одеяло.Пока Вирджил пытался завернуться в одеяло, на котором лежал, принцесса успела отойти от него метров на двадцать и, расстелив второе одеяло, легла. Вздохнув, она попыталась устроиться поудобнее, но земля была твердой, а после того, как солнце село, резко похолодало. Она знала, что может замерзнуть, но утешала себя тем, что эта ночь, которую она проведет в столь немыслимых условиях, последняя. Она была решительно настроена сбежать, хотя еще не знала как. Завтра она обязательно сбежит от Блэка. И если ей повезет, следующую ночь она проведет в мягкой и чистой постели.Ее веки отяжелели, но измученная Марлена прислушивалась к шорохам и звукам, доносившимся со всех сторон. Наконец, решив, что бояться нечего, Марлена закрыла уставшие глаза. Она уже засыпала, когда в ночной тишине раздался жуткий, леденящий душу вой.— Что это? — испуганно спросила она, вскакивая на ноги.— Койоты, — равнодушно пробурчал Вирджил. — Или апачи.Принцесса, ненавидя себя за трусость, взяла одеяло и быстро подбежала к нему. Не потрудившись спросить разрешения, она легла рядом с ним и накрылась одеялом. Вирджил придвинулся ближе и обнял ее за талию.Помолчав, он небрежно спросил:— Чем я обязан этому?— Оставь свои колкости, капитан, — резко прервала его принцесса. — Я не намерена выслушивать их. Глава 21 Принцесса уснула, а Вирджил лежал с открытыми глазами. Конечно, его беспокоило сломанное ребро. Но не это неудобство было причиной его бессонницы, и уж, конечно, не ночной холод или вой шакалов.Виновата в этом была рыжеволосая девица, спавшая рядом с ним. Она была упрямой, эгоистичной, глупой, капризной и доставляла ему больше хлопот, чем любая из женщин, которых он знал до сих пор. Но что странно, в то же время она была интересной, притягательной, волнующей и невероятно соблазнительной.Она лежала на боку, тесно прижавшись к нему спиной, и мирно посапывала. Но Вирджилу было не до сна. Шелковые пряди рыжих волос приятно щекотали ему лицо. Ее ровное, тихое дыхание, от которого то поднималась, то опускалась ее грудь под его рукой, будило в нем тайные желания. Но самым ужасным было то, что ее круглая попка прижималась к его чреслам. Но даже с этим он мог бы смириться, если бы она лежала спокойно! Но она все время шевелилась и во сне непроизвольно все теснее прижималась к нему.Вирджил почувствовал, как брюки стали ему тесны. Его сердце бешено колотилось, над верхней губой выступили капли пота. Он осторожно отодвинулся от принцессы, но она, не просыпаясь, вновь прижалась к нему, инстинктивно стремясь быть поближе к горячему телу.Время тянулось мучительно медленно, а воспаленные глаза Вирджила все не могли сомкнуться. И его пульсирующая, затвердевшая плоть не уменьшалась, непроизвольно прижимаясь к ее ягодицам и пытаясь отыскать соблазнительное отверстие. За всю жизнь с ним не происходило ничего подобного. Вирджил и сам посмеялся бы над этим, если бы им не овладело такое лихорадочное возбуждение.Господи, и эту страсть он испытывает к распущенной певице салуна, в чьей постели побывал всего три недели назад и заснул, так и не прикоснувшись к ней!Впрочем, он не так уж сильно хотел эту женщину, чтобы, борясь со сном, дожидаться ее возвращения. Но сейчас он желал ее так страстно, что ни о каком сне не могло быть и речи.Вирджил снял руку с талии спящей принцессы и осторожно перевернулся на другой бок. Чтобы успокоиться, он начал вспоминать всех тех рейнджеров, с кем ему довелось служить в течение последних пятнадцати лет. Воспоминания о друзьях и смелых проделках отвлекли его, и он начал постепенно расслабляться.Наконец он облегченно вздохнул, почувствовав, что эрекция ослабевает, кровь уже не бурлит в жилах и сердце бьется ровнее.Но едва он погрузился в сон, как принцесса повернулась и, обняв, прижалась к его спине. Вирджилу пришлось снова бороться с соблазнами.Маленькая, теплая рука девушки лежала на его обнаженной груди, а пальцы запутались в густых волосах над его сердцем. Ее мягкая, округлая грудь прижималась к его спине, и он готов был поклясться, что чувствует, как мягкие соски затвердели и впились в его тело. Теперь ее нежные бедра прижимались к его мускулистым ягодицам. Его мышцы непроизвольно напряглись, и Вирджилу показалось, что хрупкое тело за его спиной шевельнулось в ответ, и ее живот так крепко прижался к его телу, что у него перехватило дыхание.И это мучение продолжалось всю ночь. Долгая, эротическая и сладостная дуэль между спящей женщиной и бодрствующим мужчиной. Эти два молодых сильных тела инстинктивно тянулись друг к другу, и не было силы, способной этому помешать.Когда наконец наступил рассвет, хрупкая изящная женщина чувствовала себя отдохнувшей и бодрой, а сильный высокий мужчина был измучен борьбой со своими инстинктами.— Послушай! — проговорила принцесса, послав рейнджеру одну из самых обольстительных улыбок. — Может, сегодня ты покажешь мне, как правильно ездить верхом? Я имею в виду, позволишь ли ты мне сегодня самой управлять лошадью? Надеюсь, ты не откажешь мне в этом? Мне кажется, вчера ты убедился, что я способная ученица, разве не так? Твои ребра хорошо перевязаны, правда?Было раннее утро, и они готовились к новому переходу.Принцесса, выспавшаяся и веселая, мечтала о побеге. Возможно, это случится сегодня. Но сначала нужно узнать, как управлять лошадью.Рейнджер, разбитый, угрюмый и молчаливый, обреченно думал, что если он не доставит этот рыжий мешок проблем как можно быстрее в Эль-Пасо, то просто не выдержит такого напряжения. После ночного кошмара он чувствовал себя так, словно его начинили взрывчаткой, оставив очень короткий запал. И эта изящная, светлокожая певица из салуна может в любой момент легко запалить его. Достаточно одного кокетливого взгляда, нежно сказанного слова и тихого, ласкового прикосновения — и он взорвется.— Ну, так как? — Принцесса склонила голову набок.— Что «как»? — спросил Вирджил, седлая серую лошадь.— Позволь мне сегодня самой управлять лошадью. У тебя болят ребра, и, если ты поведешь кобылу, тебе придется тянуть поводья, и боль станет сильнее.Затянув подпругу, Вирджил выпрямился и скептически посмотрел на принцессу.— С чего вдруг такая неожиданная забота о моем здоровье?Инстинктивно чувствуя, что его влечет к ней, принцесса подошла ближе, облизнула губы и положила руку ему на грудь.— Я заслужила твои упреки и насмешки. Я была эгоистичной и назойливой, и теперь я искренне сожалею об этом. — Она игриво провела пальцами по его груди и, нежно улыбаясь, проворковала: — Люди могут измениться, капитан Блэк, если им дать шанс.Вирджил не сводил взгляда с ее губ. Принцесса испугалась, почувствовав, как вдруг заколотилось ее сердце. Ей показалось, что он сейчас поцелует ее, и она не была уверена, что сможет устоять перед соблазном вновь почувствовать вкус его губ.Но Вирджил не поцеловал ее. Он взял ее руку и отвел в сторону.— Не заигрывай со мной, Рыжая. И не притворяйся, будто тебя волнуют мои ребра. — Она нахмурилась, а он спокойно продолжил: — Сегодня ты будешь сама управлять лошадью, но не надейся, что сможешь от меня сбежать. Даже и не пытайся. Ноче настигнет кобылу за тридцать секунд. — Он помолчал, а потом многозначительно добавил: — Но если мне придется догонять тебя, это может изменить мое отношение к тебе.— Это совсем не смешно, техасец! — Принцесса прошла мимо него и взобралась на лошадь.Вирджил молча перекинул кожаные поводья через голову лошади и протянул их принцессе. Прежде чем отдать их, он добавил:— Делай, как я скажу, и все будет хорошо. Принцесса даже не взглянула на него и лишь едва заметно кивнула.Сначала Вирджил объяснял ей, как заставить лошадь двигаться или останавливаться при помощи поводьев. Когда он удостоверился, что она справляется с этим, замолчал и о чем-то задумался. Принцесса пыталась продолжить разговор, но он был совсем не расположен к беседе, и она перестала ему докучать. Марлена не могла смириться с тем, что он отверг ее заигрывания. Какая оскорбительная наглость! Мужчины, которых она знала, чувствовали себя польщенными, достаточно ей было благожелательно кивнуть. А если она «заигрывала» с кем-нибудь из них, то этот счастливчик потом не отходил от нее ни на шаг. Из чего же тогда сделан этот огромный техасский рейнджер, если его не трогали ее редкая красота и очарование? Что нужно сделать, думала принцесса, чтобы безраздельно завладеть его вниманием? И почему, ради всего святого, ее так волнует его отношение к ней?Ответить на эти вопросы она не могла. Никогда за свои двадцать восемь лет она не встречала такого непробиваемого мужчину. Его безразличие было для нее оскорбительным.Бросая на Вирджила косые взгляды, принцесса раздумывала, сможет ли она вывести из терпения этого несносного высокого красавчика. Или ему просто досаждает ее назойливость, как муха досаждает лошади? Ей ни разу не удалось лишить его самообладания. Интересно, что может заставить его потерять свою невозмутимость и уверенность? И вообще можно ли его выбить из равновесия? И таится ли какой-нибудь огонь за ледяным взглядом его голубых глаз? Эти вопросы она задавала себе уже не в первый раз.Поведение рейнджера и раздражало, и привлекало принцессу. Ей нравились короткие проницательные взгляды, его гордая, независимая посадка в седле, едва заметное движение бровей и насмешливый изгиб губ, мягкий, тягучий выговор, от которого веяло твердой непоколебимой уверенностью.Капитан Вирджил Блэк, как интуитивно почувствовала Марлена, был в самом расцвете лет. Он был в том возрасте, когда люди расстаются с юношескими фантазиями, но еще не приобретают цинизма утомленного жизнью старика. Он достиг пика зрелости и в умственном, и в физическом плане.Снова исподтишка бросив взгляд на рейнджера, принцесса непроизвольно содрогнулась. Вирджил, с неподражаемой грацией сидевший в седле, с черной трехдневной щетиной и грозным взглядом, был очень похож на пирата, жестокого, сильного, загадочного и опасного.Или на бандита? Может, и на бандита, но неотразимо привлекательного. К своей досаде, принцесса Марлена обнаружила, что ее неудержимо тянет к этому суровому техасцу, который никогда не пытался угодить ей, как это делали ее титулованные ухажеры.Такое независимое поведение заинтриговало принцессу, и она придумывала разные способы, чтобы привлечь его внимание. Когда они ехали рядом, спускаясь к долине, она начала рассказывать ему о маленьком горном королевстве, которым правила, увлеченно говорила о своем любимом отце, умершем короле, снова повторила историю о том, как совершала турне по Америке, а потом неожиданно заболела и не смогла исполнять свои королевские обязанности.Но в ответ на все ее откровения он только равнодушно кивал головой. А на все вопросы о его семье, жизни в Техасе, планах на будущее она получала односложные ответы, и в результате так ничего и не узнала о нем. Ей пришлось смириться с мыслью, что у него нет желания разговаривать с ней и она вообще его не интересует.К полудню горы остались позади, и сейчас они подъезжали к восточной границе широкой долины Туларосы. Пейзаж изменился, и теперь вместо тенистых горных склонов впереди их ждала безводная пустыня. Лишь иногда кое-где им встречались высокие кактусы, да изредка виднелись вдали кусты сушеницы. Но Вирджилу даже в пустыне удалось отыскать небольшой ручеек, чтобы устроить привал и напоить лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30