– Не забудь потушить свет.
Выходя из кухни, Эмма чувствовала, что Джо неподвижно застыл, глядя ей вслед недоуменными обиженными глазами. «Можно подумать… можно подумать… что? Это же абсурдно, – решила она, – он лишь один из мальчишек, ставший мне вместо брата, которого у меня нет».
Эмма спала плохо, погруженная в омут дурных снов. Вот она под руку, затем в обнимку, но не с Уолли Шерменом и не с Джо, а с чучелом в каске. Рано проснувшись, она спустилась вниз, чтобы сделать себе чашку кофе. Наверняка было не больше семи, только-только начинало светать, и вдруг в прихожей зазвонил телефон. Эмма побежала, чтобы поскорее снять трубку, потому что в спальне Мад тоже звонил параллельный аппарат, а бабушка не любила отвечать на звонки, не зная, кто звонит, особенно когда она толком еще не проснулась.
– Алло, – сказала Эмма.
– Эмма? – прозвучал голос в трубке. – Это Джек Трембат. Слушай, милая, не хочу волновать понапрасну твою бабушку, но Терри так и не нашелся. Миртл ждала меня на пляже, она говорит, что не видела его в тот вечер, разве что когда он с приятелями водружал на костер чучело. Мы приехали домой, думали, Терри объявится, – ты знаешь, когда молодые встречаются, у них это само собой разумеется, – но он так и не пришел. Он у вас?
– Не знаю. По-моему, все еще спят. Я пойду посмотрю.
Она подошла к комнате старших и постучала в дверь. Ответа не последовало. Комната была пуста. Она выглянула в окно: Джо уже принялся за работу, дай Бог ему здоровья, хотя было еще так темно, что она с трудом могла разглядеть дрова, которые он грузил на тележку. Кровать Терри стояла нетронутой. Эмма вернулась в прихожую. Когда она поднесла к уху трубку, то услышала голоса и, с замеревшим сердцем, поняла, что звонок все-таки разбудил Мад и она беседует с мистером Трембатом.
– Он мог пойти ночевать к кому-нибудь из ребят из техникума, – говорила Мад, – я видела двоих или троих вчера вечером на пляже. Или он спит себе в собственной постели. Эмма уже пошла проверить?
– Его там нет, – вмешалась в разговор Эмма, – и постель нетронута.
– Что ж, волноваться не надо, – сказала бабушка, – Терри сам о себе позаботится. Должен скоро объявиться.
– Надеюсь, что так, – последовал ответ, но в голосе фермера сквозило беспокойство.
На параллельном телефоне положили трубку, и Джек Трембат спросил:
– Алло? Ты слушаешь?
– Да, – ответила Эмма, – я внизу. Бабушка повесила трубку.
– Я, собственно, звоню потому, – сказал он, понизив голос, – что я слушал местные новости в семь утра. Довольно много рассказывали о вчерашней драке между местными подростками и морской пехотой. Моряки расставили на всех дорогах посты, арестовали, кажется, несколько подростков, но где их держат, не сказали. Надеюсь, что среди них нет Терри.
– О, нет…
– Ни за что на свете не хотел бы волновать твою бабушку, но ведь если она включит радио, то в восемь новости повторят. Вашу машину пригонит Пегги. У меня тут телка приболела, так я должен за ней смотреть. Надеемся, что Терри скоро объявится.
Эмма положила трубку. Мад обязательно включит в восемь часов радио, и что тогда? Если морские пехотинцы поймали Терри, что они с ним сделают? Она поднялась к себе в спальню, торопливо оделась, потом сбежала вниз в сад, чтобы рассказать об услышанном Джо. Джо бросил на землю мотыгу.
– Мадам не должна об этом знать, – сказал он. – Я пойду искать Терри.
– Но мистер Трембат сказал, что на всех дорогах посты, а у тебя нет пропуска. Они и тебя заберут.
– Не заберут, я пойду через скалы. Может, Терри почувствовал облаву и прячется где-нибудь в пещере на берегу.
– Но зачем ему там прятаться? Он же мог пойти на ферму или вернуться домой.
Джо покачал головой:
– Не думаю. Может быть, кто-то из них засек его на пляже и ему пришлось спрятаться. А скалы эти он знает. Может там ходить с завязанными глазами. А те не могут.
Они вернулись в дом. Начинался дождь. Эмма выглянула на море и увидела, что с юго-запада идут темные облака и тучи. Военный корабль, стоявший на якоре в бухте, почти и не было видно.
– Не надо, – попросила она. – Пожалуйста, Джо, не ходи. Мы же не знаем, что происходит на самом деле. Если они арестовали Терри, то могут арестовать и тебя. Что мы тогда будем делать? Мы не можем оставаться в доме одни, без тебя.
Упрямое выражение сошло с лица Джо, уступая место спокойствию, – какие бы тяжести ни легли ему на плечи, он должен справиться. И нет такой ноши, которой бы он не выдержал.
– Я никогда вас с Мад не брошу, – сказал он. – Вы ведь все, что у меня есть.
Они немного постояли на крыльце, молча решая, идти ему или нет, а дождь стучал по стеклянной крыше над их головами. «И это одно из мгновений, которое я буду долго помнить, – подумала Эмма, – что бы ни случилось, и, когда мне будет под восемьдесят, как Мад сейчас, я буду вспоминать, как Джо стоял здесь, а будущее его было неясно и навсегда ограничено тем, что он не может читать и писать, а мы полагались на него и он на нас. Это союз, это – любовь, доверие, мы выросли вместе, без кровных уз, но с общей верой и общим домом».
– Эмма?
Это Дотти, уже на кухне, уже на ногах; смех и болтовня малышей – началась суматоха долгого дня.
– Подожди, – сказала Джо Эмма. – Я узнаю, что делает Мад, она, наверное, уже звонила, просила свой сок.
Когда она вошла на кухню, радио уже было включено на полную громкость.
– Несколько юношей и подростков, – говорил диктор, – задержаны по подозрению в участии во вчерашних беспорядках во время фейерверка на пляже Полдри. Полковник Чизмен заявил, что он берет на себя полную ответственность за расследование этого инцидента. Все подозреваемые будут содержаться под арестом, пока не будет доказана их невиновность. Родители или родственники пропавших должны обратиться письменно или явиться лично к полковнику Чизмену, и им будет представлена полная информация.
Дотти, не зная ничего об отсутствии Терри, протянула Эмме поднос для Мад.
– Это им хороший урок, – сказала она. – Это все, конечно, хулиганы из Сент-Остелла. Пусть познакомятся с военной дисциплиной, им будет полезно.
Эмма не ответила. Она быстро взбежала по лестнице наверх, неся поднос в спальню бабушки. Мад была уже одета и держала в руке телефонную трубку.
– Мне нужен главнокомандующий, контр-адмирал сэр Джеймс Джолиф, Девонпорт.
Мад замолчала, кивнув Эмме, чтобы та поставила поднос на столик у кровати.
– Я как услышала восьмичасовые новости, позвонила сначала в полицию. Они ничего не знают. Я спросила, как мне связаться с командующим силами США. Мне дали телефон, я позвонила, и голос с американским акцентом ответил, что лично командующий на звонки не отвечает, и если я хочу узнать о чем-нибудь, то должна обратиться письменно или явиться лично. Так что я решила попробовать связаться с Джимми Джолифом. Он хотя бы посоветует, что делать.
Ждать ей пришлось долго. Сначала какой-то младший чин пытался ответить за адмирала. Наконец к телефону подошел он сам.
– Алло, – сказала Мад так громко, что было, наверно, слышно во всем девонпортском штабе, – это я. Разве вам не сказали? Слушайте, не исключено, что одного из моих ребят, Терри, вчера вечером задержали морские пехотинцы. Мы все поехали на пляж Полдри, а там, как вы, наверное, слышали, произошла потасовка между местными ребятами и военными. В штабе американцев ничего вразумительного не говорят. Вы не можете узнать у них про Терри? Что значит, я не имею к этому отношения? У вас разве нет связи с их командующим? Серьезное преступление? Подбросить пару шутих – серьезное преступление? Это же просто смешно! Вы хотите сказать, что адмирал сэр Джеймс Джолиф не может поговорить один на один с выскочкой-американцем и поставить его на место? Что? Не могу в это поверить!
На лице ее появилось изумление, и она отчаянно пыталась что-то знаками объяснить Эмме.
– Полковник Чизринг командует этим округом, и было бы невежливо и неправильно обсуждать его действия? Да, я тоже бы извинилась на вашем месте, понимаю. Более того, я бы чувствовала, что меня ни в грош не ставят. Как же, СШСК! Ладно, все ясно. Желаю удачи. До свидания.
Она бросила трубку.
– Теперь понятно, до чего мы дожили. Нас не просто продали, это капитуляция. Нас бросили. Слава Богу, силы и здоровье при мне, хоть мне и под восемьдесят. Эмма, дай мне листок бумаги, карандаш и очки. Начнем действовать организованно.

8

Военный совет проводили в библиотеке. Мад настояла, чтобы присутствовали все от Дотти до Бена.
– Не верю я, – сказала она Эмме, – что детей нужно отправлять играть, когда происходят такие серьезные события. Они должны участвовать в принятии решений. Даже при том, что ум у них незрелый, они часто понимают происходящее лучше нас.
Все собрались вокруг Мад: кто сел на подоконник, младшие на пол, Дотти в свое неизменное кресло с прямой спинкой; Мад кратко рассказала о случившемся. Это было не трудно, так как все слышали новости по радио, и то, что речь шла о Полдри, об их земле, то, что они сами были свидетелями описываемых событий, привело к полному единству мнений Энди, Сэма и Колина. Они были в ярости. Так же как и Дотти, мгновенно переметнувшаяся, как только узнала, что в этом замешан Терри. Когда Терри досаждал Дотти, а так бывало частенько, она называла его «этот мальчишка»; но если он попадал в какую-нибудь другую передрягу, она ласково называла его «мой мальчик».
– Если они что-нибудь сделают моему мальчику, – пригрозила она, – я пошлю телеграмму королеве, даже если она будет в Белом доме.
Бен кивнул и зашевелил губами:
– С… ее…
Эмма схватила кусок сахара, предназначенный для старых зубов Фолли, и сунула его Бену в рот.
– Милая Дотти, я не думаю, что мы добьемся чего-нибудь, обращаясь к королеве, – сказала Мад. – Скорее всего, она сама в положении заложницы. Да, Энди?
Энди резким движением стряхнул с глаз копну каштановых волос, потом опустил взметнувшуюся в воздух руку. Он соображал быстро, но любил говорить степенно:
– Касательно заложников. Почему бы нам не захватить одного и заставить его говорить? Выбираем из двух возможных. Лейтенант Шермен или капрал Вэгг. Стоит только заманить кого-нибудь из них сюда и… – Он сделал рубящий жест, затем чиркнул большим пальцем по горлу.
– О, Энди! – воскликнула испуганная Дотти. – Что за предложение!
– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнесла Мад. – Не такая уж и плохая идея. Перерезать ему горло мы не будем, а вот небольшое мягкое внушение… – Она посмотрела на внучку. – Вчера ты пробыла с ним некоторое время на пляже, – продолжала она. – С лейтенантом Шерменом. Как ты считаешь, тебе удастся у него что-нибудь выведать?
– Вряд ли, – ответила Эмма, краснея – и когда она избавится от этой ужасной привычки? – Я хочу сказать, все зависит от обстоятельств, от того, что будет происходить вокруг. Он довольно приятный человек, если просто болтать об обычных вещах, но вчера, когда в машину полковника Чизмена подбросили шутихи, он разозлился не на шутку.
– Кстати, – вмешалась бабушка, – кто это сделал? Ответа не последовало.
– Хм, так я и думала, – произнесла Мад, и ее взгляд остановился на Колине. На лице последнего сохранялось выражение простодушного неведения.
– А ты что скажешь? Я имею в виду не историю с машиной, а вообще наши дела.
– Энди предложил очень хорошую идею, – ответил Колин, – но лучше доставить сюда капрала Вэгга, а не лейтенанта. Если появится лейтенант, то Эмма нас выдаст, покраснеет. Кроме того, капрал Вэгг пониже лейтенанта ростом, с ним будет легче справиться. Значит, так: Дотти приглашает капрала к чаю…
– Ничего такого я делать не буду, – прервала его Дотти.
– Приглашает его к чаю, – продолжал Колин, – а в чай добавит немножко виски, чтобы у него развязался язык. Затем она возьмет его под руку и скажет: «Дорогой, пойдем погуляем в саду», – Колин удачно скопировал голос Дотти, – а в это время Джо выкапывает яму – как братья в Библии – там, у края кустарника, где Мадам складывает засохшие цветы. И бац! Капрал Вэгг полетит вниз на самое дно, и никто его не услышит. Просидев там ночку, он живо заговорит.
Бен покончил с сахаром и приветственно заорал. Может быть, речь его еще не сформировалась, но с легкими у парня все в порядке.
– Простите, – сказал Сэм, сидевший рядом с Джо на подоконнике, – но я не очень понимаю, что нам нужно узнать от капрала или от лейтенанта. Если они забрали Терри, то будут его держать. Под охраной, как и всех остальных. Может быть, лучше, если Мадам сама поедет в Полдри к ним в лагерь и все узнает?
Это же так очевидно, подумала Эмма. В конце концов, диктор в новостях объявил то же самое. То же самое сказали Мад по телефону. Может, – а даже подумать об этом кажется предательством, – Мад слишком горда и чувствует, что поездка ее унизит, и что ей, может, придется стоять в очереди вместе с остальными встревоженными родителями, заполнять анкеты, ожидать сведений от какого-нибудь служки в штабе командующего?
– Нет, – твердо сказал Джо, – если Мадам поедет в Полдри и напишет, что Терри пропал, то, если его нет среди задержанных, военные поймут, что его нет у нас. Это будет выглядеть очень подозрительно. Если же мы ничего не сообщим, то морские пехотинцы никогда и не узнают, что он не приходил домой.
Все замолчали.
– Совершенно точно одно, – объявил Колин. – Они плохие, а мы хорошие, и так тому и быть, надо помнить об этом. Пойдем, Бен, я научу тебя слову, которое Иосиф сказал братьям, пришедшим преклонить перед ним колени 1 Быт. 42, 6-24.


– Мад, – вдруг сказала Эмма, – может быть, мне лучше сходить на ферму и поговорить с Миртл? Она может знать о Терри что-нибудь, что не рассказала отцу. В конце концов, я почти ее ровесница. И, – Эмма замялась, – вчера на пляже я видела ее с капралом Вэггом. Возможно, она даже назначила ему сегодня свидание.
– Тогда она может помочь заманить его сюда в заложники, – предложил Энди.
Мад поднялась из кресла:
– Совет закончен, на сегодня все. Ребята пойдут в сад с Джо и займутся там работой. Эм, сходи на ферму и попробуй что-нибудь разузнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40