И он сам знает, что она действительно не боится испачкать руки. Но Кейн все же прежде имел об Эбби предвзятое представление, считая ее избалованной и изнеженной; на самом деле она — энергичная, сильная, не похожая на других женщина.
Он виноват в том, что несправедливо судил о ней.
Все это несколько испортило Кейну аппетит.
Дороти и Лукас настояли на том, что они сами приберут в столовой после обеда. Взяв Кейна под руку, Эбби повела его в гостиную. Это была теплая, уютная солнечная комната с множеством плетеных ковриков и несколькими чересчур мягкими креслами.
Удобно устроив Кейна на небольшом диване напротив огромного камина, Эбби вернулась в кухню. Кейн огляделся вокруг, обзывая себя поочередно то ослом, то болваном, то дураком, потому что даже в этом он ошибался. Он ожидал, что дом Эбби будет гораздо холоднее, величественнее и претенциознее. А он оказался просто уютным и удобным…
Именно такой дом ему всегда хотелось назвать своим домом.
Кейн не понимал, откуда вдруг появилась эта мысль. Но он был сильно раздосадован. Что с ним происходит? Когда-то давно он мог бы стать домоседом, но это было в другой, далекой жизни — с Лорелеей. Многое изменилось с тех пор — по правде говоря, все изменилось с тех пор.
Эбби вернулась, неся в руках две чашки кофе.
Одну она поставила на маленький столик перед Кейном, а сама уселась на другом конце дивана.
— Во время этой трапезы ты узнал немало нового обо мне, не правда ли? — Голос Эбби звучал притворно весело. — Думаю, мне следовало тебя предупредить — Лукас может быть весьма откровенным, иногда чересчур откровенным. Но по крайней мере теперь ты знаешь правду об Эбигейл Маккензи… Боюсь, что я не очень-то похожа на обычную женщину.
Не успев дотронуться до чашки, Кейн опустил руку, внимательно посмотрев на Эбби.
— Почему ты это говоришь? — спросил он.
— Почему? Да потому что мне двадцать лет. Я выросла на этом ранчо. И папа был, пожалуй, единственным мужчиной, с которым я проводила время. — Эбби отвернулась и прошептала:
— По-настоящему за мной никогда никто не ухаживал. — У нее слегка задрожали губы. — Диллон объясняет это тем, что большинство мужчин до смерти боятся женщин, которые умеют обращаться с револьвером и лассо лучше, чем с иголкой и ниткой.
Какое-то странное чувство пробудилось в груди Кейна. Эти особенности натуры Эбби ему еще предстоит узнать. Он и прежде видел ее незащищенной, но не до такой степени. Очевидно, раньше ей удавалось лучше это скрывать. Она обычно такая смелая и независимая… И вот эта ее грусть… Неужели она не понимает, как она прелестна и женственна, в ней есть все, чего когда-нибудь мог бы пожелать мужчина. И любой настоящий мужчина не испугался бы ее энергии и дерзости — он-то, безусловно, не боится. Это лишь делает ее более волнующей и привлекательной.
Эбби обвела кончиком пальца края фарфоровой чашки.
— Помнишь ту ночь, когда ты сказал, что, наверное, мой папа посылал меня на восток в какую-нибудь модную школу для молодых леди? — Он не успел ответить. — Ну, так ты был прав. Но дело в том, что я пробыла там всего месяц, и директриса миссис Рутерфорд отослала меня домой. Она сказала папе, что не надеется хоть когда-нибудь сделать из меня настоящую леди. Она заявила, что я не умею петь, не умею танцевать, что я даже хожу, как… — у Эбби задрожали губы, — корова…
Мысль о том, что кто-то мог так опозорить его гордую страстную Эбби, привела Кейна в ярость. Та женщина, должно быть, сошла с ума — весьма вероятно, она просто завидовала Эбби! Когда Кейн представил стройные длинные ноги и легкую походку Эбби, это вызвало у него целую бурю чувственных ощущений. Ее постоянное присутствие рядом с ним в последние дни сыграло свою роль. Стоило ему лишь взглянуть на нее, как он вспоминал сладкий влажный жар ее губ, те ощущения, когда он глубоко погружался в ее мягкое податливое тело. И он грезил о том времени, когда снова будет чувствовать все это и восхитительные длинные ноги обовьются вокруг его ног…
Но внезапно ему в голову пришла новая мысль.
— Ты постоянно говоришь о своем отце, — медленно произнес он, — и ничего о своей матери.
Эбби отставила чашку с кофе.
— Она умерла от воспаления легких, когда мне было всего семь лет. К сожалению, я не очень хорошо ее помню. Дороти с Лукасом у нас тогда еще не работали. Нас было только трое: я, папа и Диллон. Но Диллон на целых десять лет старше меня. После войны он служил разведчиком в армии, поэтому, когда я росла, большую часть времени его не было дома. Воспитывал меня только папа.
Эбби низко склонила голову и потупила взгляд. Сжав пальцы, она положила руки на колени, выражение ее лица было задумчиво-печальным. Несомненно, она думала об отце и выглядела сейчас удивительно беззащитной.
Неожиданно Эбби поднялась, подошла к окну и, отодвинув кружевную занавеску, посмотрела во двор.
— Ты скучаешь об отце, не правда ли? — нарушил тишину голос Кейна.
Подобие улыбки скользнуло по губам Эбби. Она с силой хлопнула себя по щеке.
— Это заметно, не так ли?
Кейн вскочил на ноги, еще не осознав толком, что делает. Он хотел протянуть руки, сжать Эбби в объятиях, сказать… что? Но на этот раз Кейн сдержал свой порыв. Редко пробуждавшаяся в нем совесть остановила его. Кто он такой, чтобы утешить или приласкать Эбби? Кто он такой, чтобы вообще что-нибудь предлагать ей?
— У нас с папой было что-то… даже не знаю, как это поточнее назвать, что сближало нас, — продолжала Эбби. — Возможно, так получалось потому, что мы так долго жили вдвоем. Я не хочу сказать, что папа не любил Диллона так же сильно, как меня. Но папа всегда говорил, что Диллон скорее будет гоняться за преступниками и искать приключений, чем разыскивать отбившегося от стада теленка.
Кейна особенно заинтересовало из сказанного Эбби лишь одно:
— Твой отец не одобрял Диллона?
Прислонив лоб к стеклу, Эбби помедлила с ответом.
— Я думаю, что скорее это было разочарование, — тихо ответила она. — У Диллона нет такой привязанности к земле, как у папы и у меня. Для папы это ранчо означало все. Он много работал, чтобы сделать его таким, какое оно сейчас, — с чувством добавила Эбби. — Я не могу его подвести. И я… я не подведу.
Эбби пристально посмотрела вдаль, туда, где янтарное зарево заката постепенно покрывало луга и пастбища. В четких линиях ее профиля читалась непреклонная решимость.
У Кейна стало еще более мрачно на душе.
Когда-то он испытывал те же самые чувства, что испытывает сейчас Эбби. Он чувствовал ту же связь с землей, то же стремление достигнуть цели, то же желание добиться успеха в хозяйстве. Ему больше всего хотелось сохранить и защитить принадлежавшее ему. Не имело значения, что собственность досталась ему благодаря женитьбе. Нужно было доказать, что Кейн чего-то стоит, доказать себе… и Лорелее.
Кейн подошел к Эбби и остановился позади, нарушив данное себе обещание не трогать ее и пальцем.
Его рука опустилась на плечо Эбби.
— Что будет с хозяйством теперь, когда твой отец умер? — спросил он.
— Оно принадлежит теперь Диллону и мне. Повседневными работами вместо папы буду заниматься я. А более важные решения мы будем принимать вдвоем.
Эбби повернулась к Кейну. Его близость, так же как и дружеский жест, были приятны ей. Она внимательно посмотрела на Кейна.
— Ты больше не думал о предложении Диллона насчет работы? — спросила она, тут же поняв, что спрашивать об этом было ошибкой с ее стороны. Кейн сразу убрал руку с ее плеча.
— У тебя очень короткая память. Я отверг это предложение, помнишь? — проговорил он безразличным голосом.
Эбби была обижена и встревожена, но полна решимости не показывать этого.
— Конечно, я помню, — наконец ответила Эбби. — Я просто предполагала, что ты мог передумать…
— Что ты имеешь в виду? — спросил он с бесстрастным лицом и отошел от Эбби. Ей почудилось, что Кейн уходит куда-то очень далеко, а ее отталкивает.
— Меня это удивляет. — Тон Эбби был таким же холодным, как и его. — Кажется, я припоминаю, что в ту первую ночь в «Серебряной шпоре» ты сказал, что собираешься узнать, не нужен ли работник кому-нибудь из владельцев ранчо в этих местах.
— Я изменил свои намерения, — бросил Кейн, направляясь к дивану.
Взгляд Эбби буквально вонзился в его спину. Неужели он действительно думает, что может так легко отделаться от нее?
— Нет, — неторопливо возразила она. — Мне кажется, это я повлияла на твои намерения, Кейн.
Почему же тебе это не признать Прямо?
Кейн поднял голову с раздраженным видом.
— Да полно тебе, Эбби. Неужели ты действительно думаешь, что я останусь на ранчо в качестве одного из твоих работников? Или ты забыла, что произошло между нами? А что сказал бы твой брат, узнав, что я затащил его сестричку в постель? Пожалуй, он тут же вытащил бы свой револьвер!
Эбби затаила дыхание. Она не ожидала, что он упомянет о случившемся той ночью. Ни один из них не осмеливался заговаривать об этом с того страшного утра после… Но Эбби не раз замечала, что Кейн пристально смотрит на нее, когда ему казалось, что она этого не видит. И она уверена, что воспоминания об их близости постоянно будоражат его память, как, впрочем, и ее. Постоянно.
— Я не вижу, какое это может иметь значение, — возразила Эбби, задаваясь вопросом, что сказал бы Кейн, если бы она, поддавшись страстному желанию, напрямик предложила ему остаться. — Кейн, ты наверняка понимаешь… это могло бы стать для тебя началом новой жизни, шансом навсегда покончить с прошлым…
Кейн старался не слушать и продолжал молчать.
Господи! Неужели Эбби не понимает, что он не отваживается остаться. Ведь близость Эбби делает его похожим на томящегося от любви простофилю. О, ему хорошо знакомы все эти однажды испытанные симптомы. Он начнет думать о том, чтобы остепениться, создать семью, иметь будущее…
Нет, Кейн не может позволить себе влюбиться. И он не влюбится. Но, похоже, он не может ничего с собой поделать.
Чувство вины внезапно охватило Кейна. Его поразило, что он с трудом может вспомнить, как выглядела Лорелея, что он чувствовал, держа ее в своих объятиях, занимаясь с ней любовью. Теперь, закрывая глаза, единственное, что он видит перед собой, это Эбби, ее лицо поднято к нему, в ее глазах, особенно ярких от слез, читается желание. И думает лишь о ней, об ее нежном благоухающем теле… Она именно та женщина, которой ему всегда хотелось обладать.
И как раз та женщина, которую он не заслуживает иметь.
В самом деле, даже смешно думать, что человек с его прошлым может владеть Эбби. Что, черт возьми, он может ей предложить? Ничего, будь оно все проклято, совсем ничего, даже достойного уважения имени!
Однако Эбби не собиралась так легко с ним расстаться.
— Знаешь что? — вдруг сказала она. — Мне кажется, Кейн, что ты просто напуган, что в глубине души ты боишься. И вот почему ты хочешь убежать, почему ты продолжаешь убегать. От меня. От всего, что со мной связано.
В порыве гнева Кейн вскочил на ноги.
— То, что у меня просто нет желания здесь оставаться, еще не означает, что я убегаю, дорогая.
— Как бы не так! Помнишь ту ночь, когда погиб Сынок? Именно тогда ты сказал, что мы не можем вернуться назад, не можем изменить того, что случилось, и поэтому должны научиться жить, примирившись с этим. Не пора ли тебе научиться жить, примирившись со своим прошлым?
Ответом ей было горькое молчание.
— Боже мой, когда я думаю обо всем, через что мы с тобой прошли… и при этом я почти ничего не знаю о тебе, Кейн. Господи, даже не знаю, откуда ты родом! — Эбби заморгала, пытаясь удержаться от слез.
Увидев их, Кейн не сдержался и выругался.
— Что это такое? Ты понапрасну тратишь силы на уговоры и убеждения. Ну же, прекрати лить слезы, дорогая. Они могли бы достигнуть цели раньше. Теперь же это на меня не действует. Бесполезно совать нос в чужие дела и копаться в прошлом, Эбби; лучше даже и не пытайся!
Кейн поднялся и направился к лестнице.
Эбби неотступно следовала за ним.
— Черт возьми, Кейн, ты… ты не имеешь права так бросать меня! Я отдала тебе то, что не отдала ни одному другому мужчине! Я не из тех твоих шлюх, которых можно использовать одну ночь, а затем бросить. Я не позволю тебе поступить со мной так! По крайней мере я заслуживаю хотя бы честного объяснения.
В этот момент они оказались на лестничной площадке. Эбби стукнула Кейна кулаком в спину.
— Черт побери, посмотри же на меня!
Он мгновенно обернулся к ней. Она резко попятилась и потеряла бы равновесие, не схвати он ее за руку. Горящими глазами Кейн посмотрел Эбби в лицо.
— Ты хочешь знать, почему я убегаю? Почему меня разыскивают? Почему я боюсь своего прошлого?
— Да! Я… я достаточно хорошо тебя узнала, Кейн, и не могу поверить, что ты совершил когда-то нечто настолько ужасное, что должен это скрывать даже от меня!
Смех Кейна был неестественным и натужным.
— Ты так думаешь? А как насчет убийства, Эбби?
Что бы ты почувствовала, если бы я сказал тебе, что меня разыскивают за преднамеренное убийство?
Глава 18
Убийство…
Это слово разделило их, точно невидимой стеной.
У Эбби от волнения замерло сердце, страх сковал ей горло, мысли же стремительно проносились в голове. Она вдруг вспомнила, что сказал Кейн в ту ночь, когда с ними был Сэм и когда Кейн так ее напугал…
Бывают моменты, когда человек способен почти на все.
Возможно, Кейн именно такой человек, который способен на многое… но преднамеренное убийство?
Нет, только не это. Только не Кейн.
Все вышло именно так, как Кейн предполагал и чего боялся. Эбби восприняла сказанное им именно так, как он себе представлял. Ее лицо побелело, глаза потемнели и широко открылись. Из горла Кейна вырвался какой-то сдавленный звук, он быстро повернулся и пошел прочь.
Но не успел он сделать и двух шагов, как Эбби схватила его за руку.
— Кейн, подожди!
Он попытался сбросить ее руку.
— Пусти меня, Эбби. Я никчемный человек — возможно, теперь ты мне поверишь! — Не смей говорить так! — Она была разъярена.
Ее пальцы впились ему в предплечье.
Они стояли возле двери в комнату Эбби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41