И внезапно он именно это и почувствовал — как будто она принадлежит ему и никому другому. Кейн не хотел думать о ее муже, человеке, который скоро вновь заявит свои права на нее. Кейн постарался выбросить из головы все мысли и не ощущал больше ничего, кроме неистового требования своей плоти — овладеть Эбби наконец во что бы то ни стало.
Его язык проник глубоко в ее рот — соблазнительная прелюдия, за которой вскоре должно последовать все остальное…
У Кейна кружилась голова, когда он наконец оторвался от губ Эбби. Он отпустил ее лишь для того, чтобы сбросить брюки, заметив при этом, что у нее дрожат руки. Кейн стоял вполоборота к Эбби, давая возможность лицезреть захватывающее зрелище могучей, бесстыдной и ничем не сдерживаемой мужественности. Слабый огонь очага еще больше оттенял поразительное совершенство его фигуры, четко вырисовывавшейся в золотистом свете.
Эбби смотрела широко раскрыв глаза, мысленно возвращаясь к тому моменту, когда впервые увидела его в озере, сознавая разницу между тогда и теперь, когда он крайне возбужден. У нее остановилось дыхание. Он такой… такой… Боже правый! Как же он может… как она может…
На этом ее мысли оборвались. Эбби почувствовала, как ее приподняли и куда-то понесли. Она ощутила под спиной мягкий матрас. С трепетом почувствовала над собой крепкое, могучее тело Кейна. А потом даже эта мысль исчезла без следа, когда его губы прильнули к ее губам с глубоким и возбуждающим поцелуем.
Рука Кейна медленно заскользила по шее Эбби. У нее учащенно забилось сердце. Быстрые, отрывистые удары были настолько сильными, что она не сомневалась, что если Кейн и не видит их, то наверняка чувствует. Ее соски стали твердыми, затрепетали, заранее предвкушая его прикосновение.
Кейн медленно ласкал каждую грудь, сначала кончиками пальцев, затем ладонью, все больше приближаясь к трепещущим вершинкам, но ни разу не прикасался к ним. Эбби едва выдерживала эту сладкую пытку. Она застонала, когда Кейн наконец слегка дотронулся до ее трепещущих сосков, сначала до одного, затем до другого, проводя пальцами вокруг них, как бы играя и дразня. Затем его губы, словно в ловушку, захватили одну напрягшуюся вершинку и стали втягивать ее в рот, пока Эбби не охватило ощущение полной отрешенности.
Ее губы нетерпеливо раскрылись, когда Кейн, осушив влагу ее рта, стал языком проводить вдоль края ее зубов до тех пор, пока ее язык робко не коснулся его языка. Кейн крепко прижал Эбби к себе. Она наслаждалась этой близостью. От него пахло землей, и ветром, и дождем, и неожиданно Эбби почувствовала, что ей уже недостаточно лишь ощущать его прикосновения. Она рискнула дотронуться руками до его крепких напрягшихся плеч и рук, молчаливо их лаская.
Осмелев, Эбби провела пальцами по темным густым волосам, покрывавшим его грудь и часть живота.
Кейн снова застонал, звук был тихим, вибрирующим, эхом отразившимся в глубине ее рта. Его ладонь легко и плавно скользнула по ее животу, стремясь наконец завладеть еще более желанной добычей. Эбби вся напряглась, когда пальцы Кейна пробрались сквозь шелковистые нежные волосы к сокровенному местечку и дотронулись до него осторожно и ласково.
Она вздрогнула.
— Кейн, — нежно прошептала Эбби.
Он заставил ее замолчать жадным поцелуем, успокаивая и увлекая ее все дальше в одурманивающий мир страсти. Один его палец отважился пробраться даже внутрь ее… Эбби схватила Кейна за плечи, почувствовав, будто молния ударила ее прямо туда, где его рука сейчас так очевидно заявляла права собственности.
Это было райское блаженство. В центре той тайной щели находился крошечный бугорок плоти, столь болезненно чувствительный, что первое стремительное прикосновение к нему исторгало из груди Эбби вздох ни с чем не сравнимого удовольствия.
Пальцы Кейна, словно дразня, как бы пытались отыскать что-то еще и, углублялись до тех пор, пока бедра Эбби не начали двигаться в волнообразном ритме. Она чувствовала, что это доставляет Кейну удовольствие.
Эбби ощутила необычную тяжесть между ног, действия Кейна вызывали у нее боли внизу живота. Каждый нерв в ее теле пронзительно кричал, стремясь к. чему-то еще большему.
Тихий умоляющий стон привел Кейна в чувство. Он оторвал губы от губ Эбби и пристально посмотрел на нее.
Глаза Эбби с темными загнутыми ресницами, еще влажными от слез, были закрыты, алые губы приоткрылись.
Поспешно убрав руки с плеч Кейна, она закрыла ими свое лицо. Кейн удвоил усилия, теперь движения его пальца были неистовыми, и награда пришла спустя несколько секунд: ее напряженная плоть содрогнулась.
Кейна охватил прилив невыразимого возбуждения. Он тихо произнес ее имя, понимая, что больше не в силах сдерживаться. Свидетельство ее готовности, влажное и блестящее, оставалось на кончиках его пальцев. Его собственное естество, казалось, готово было взорваться от напряжения.
Грудь Кейна тяжело вздымалась, когда он навис над Эбби. Его набухшая плоть дотронулась до темных влажных завитков. Все тело Кейна содрогнулось.
Одна лишь мысль о том, чтобы глубоко и сильно войти в лоно Эбби, во влажный, обволакивающий жар, уничтожила последние остатки самообладания.
Кейн спрятал голову в пахнущую мускусом подмышку Эбби. Коленями он широко раздвинул ее ноги и, зажмурив глаза, безоглядно отдался ожидавшему его экстазу.
Один сильный толчок, и он достиг своего.
Кейн поднял голову. Эбби лежала широко открыв глаза. Она не могла сдержать сдавленный крик, который вырвался у нее, нарушив мертвую тишину ночи.
Они застыли, как одно единое целое, оба ошеломленно сознавая, что он полностью находится внутри Эбби.
Она вся трепетала, впиваясь ногтями в плечи Кейна.
Эбби молила Бога о том, чтобы пронзившая ее страшная боль поскорее утихла.
Кейн лежал на ней абсолютно неподвижно, его сердце билось так же учащенно, как и ее. Он был потрясен сопротивлением ее тела, стоном боли и тем, что это означает. «Как это может быть? — подумал он, абсолютно ошеломленный. — Как она могла сохранить девственность, если она замужем!..»
Кейн боялся пошевелиться и в то же время опасался не шевелиться. Его разум повелевал ему немедленно отказаться от своего желания, отступить, пока не будет слишком поздно — Господи, но и теперь уже слишком поздно! Хотя рассудок Кейна подсказывал не торопиться, его тело помнило только о своем собственном желании.
На шее Кейна напряглись жилы. Он приподнялся над Эбби, освобождая ее от тяжести своего веса. Но там, где он еще был глубоко внутри Эбби, его кровь стремительно и тяжело пульсировала.
Господи, как приятно! Она такая нежная. Особенно там, где ее живот прижимается к его животу.
Кейн попытался остановиться, но вынужден был подчиниться непреодолимому требованию своего тела.
Он еще раз проник в ее нежные как шелк глубины.
Затем еще раз. И еще… А потом — уже бессчетно вонзался и вонзался в нее…
Кейн ненавидел себя, понимая, что ему следовало быть неторопливым, осторожным, спокойным, но он не мог. Боже правый, он не мог себя сдерживать, уступая безраздельно овладевшей им безумной страсти.
Освобождение наконец пришло к нему, низвергаясь мощными горячими волнами, одна за другой.
Вздрогнув всем телом, Кейн без сил навалился на Эбби и лишь спустя несколько секунд оставил ее.
Эбби почувствовала, как он встал с постели. Кейн пришел в себя гораздо быстрее, чем она. Для Эбби все вокруг еще кружилось в бешеной пляске. Повернув голову, она глянула в сторону огня как раз в тот момент, когда Кейн надевал брюки. Она медленно приподнялась, чувствуя себя как никогда раньше неуверенной и незащищенной. Ей пришлось собраться с духом, прежде чем встретиться с взглядом Кейна.
Это была ошибка с ее стороны. Стоило Эбби взглянуть на суровые черты его лица, как ей страстно захотелось провалиться сквозь землю, чтобы никто и никогда снова не увидел ее. Глаза Эбби испуганно расширились, когда Кейн приблизился к ней, но он лишь бросил ей на кровать ее одежду, все еще влажную, но Эбби было уже все равно. Руки у нее слегка дрожали, но каким-то чудом ей удалось одеться без посторонней помощи.
Кейн не сводил с Эбби пристального укоризненного взгляда.
— По-моему, не худо бы объясниться. — Его голос прозвучал опасно тихо, подобно отдаленным раскатам грома.
Эбби в смущении опустила глаза.
— Ты оказалась девственницей, — «решительно продолжал Кейн.
Губы Эбби сжались. Вряд ли она может это отрицать.
В следующее мгновение она почувствовала, как Кейн грубо поднимает ее на ноги. На его скулах заходили желваки, гневно засверкали глаза.
— Как же так? — слегка встряхнув Эбби, спросил он. — Как это возможно? — Кейн схватил руку Эбби и уставился на то место, где обычно носят обручальное кольцо. — В ту ночь в» Серебряной шпоре» ты сказала, что сняла обручальное кольцо, боясь, что я не пойду с тобой наверх, если узнаю, что ты замужем.
Но ведь ты никогда не была замужем, не так ли?
Эбби была ошеломлена. Он не просто раздражен, поняла она. Он разъярен… Она лишь смущенно покачала головой.
Кейн отпустил Эбби, будто прикосновение к ней внезапно вызвало у него отвращение.
— Вот те на! — бросил он. — Хотелось бы знать, могу ли я вообще в чем-либо тебе верить! Мисс Эбигейл… Эбигейл Маккензи — это хотя бы твое настоящее имя? А как насчет всей этой истории с замужеством и поисками супруга, которую ты состряпала? Ну и хороша же ты — осуждать меня, если с самого начала ты лгала мне!
— Ах ты упрямый болван! — Придя в себя, Эбби топнула ногой, разгневанная не меньше Кейна. — Все, что я рассказала тебе, было истинной правдой… О смерти отца… О том, почему мы должны найти Диллона, прежде чем Сэм-Удавка доберется до него… Единственной ложью было то, что я назвала Диллона своим мужем.
Кейн презрительно скривил губы.
— О да. Диллон. Итак, он на самом деле существует, а?
— Конечно!
— И он начальник полицейского участка в Ларами?
— Да!
С быстротой молнии Кейн оказался перед Эбби, приподняв рукой ее подбородок.
— Тогда скажи мне вот что, Эбби. Почему мы гоняемся за этим Диллоном по всей территории, если он не твой муж? Тогда, черт возьми, кто он тебе, если ты рискуешь своей глупой головой, чтобы отыскать его?
Эбби закрыла глаза, чтобы не видеть безжалостного и требовательного лица Кейна.
— Он мой брат, — прошептала она.
Глава 12
Ее брат.
Это неожиданное открытие поразило Кейна, на мгновение у него даже перехватило дыхание. И если вначале его охватил бурный восторг, то затем он быстро сменился столь же бурным гневом.
Кейн убрал руки с плеч Эбби. Сейчас ему не хотелось даже дотрагиваться до нее. Как далек он был от спокойствия в эту минуту!
— Твой брат, — напряженно повторил он. — Черт побери, почему ты не могла сказать мне это сразу?
— Чему ты удивляешься? Я должна была заранее как-то обезопасить себя. Мне предстояло отправиться в путь одной с мужчиной, с мужчиной, о котором я ничего не знала, а то немногое, что я о нем слышала, едва ли могло меня успокоить. Назвать себя замужней женщиной было единственное, что пришло мне в голову!
— Это ведь ты приняла решение ехать, Эбби, не я.
Я с самого начала считал, что тебе лучше остаться дома.
— Я не могла так поступить, Кейн. Боже милостивый, Диллон — мой единственный брат, и, после того что случилось с папой, я не могла оставаться дома и просто ждать — пойми, не могла! Кроме того, я совсем не была уверена, что ты действительно постараешься найти Диллона, а не отправишься своей дорогой и не пошлешь к черту моего брата. Признайся, твое прошлое едва ли можно назвать безупречно чистым.
Его губы нервно скривились. Такие слова ему совсем не хотелось слышать от нее, особенно в эту минуту.
— А позже, когда я узнал, что он начальник полицейского участка в Ларами? Почему ты не сказала мне правду тогда? Почему нужно было продолжать обманывать меня? Вчера ночью ты сказала, что доверяешь мне, — холодно продолжал Кейн. — Или это была лишь еще одна ложь?
— Нет, нет, конечно, нет! — Эбби изо всех сил старалась, чтобы не было видно, как дрожат ее руки. — Но ты должен понять, Кейн, ты., ты меня испугал!
— Тебя? — Он презрительно рассмеялся. — Дорогая, да тебя ничем не испугаешь. Это ведь ты наставила револьвер на меня, заставила выпрыгнуть из окна, помнишь? Довольно бесстрашный поступок для женщины, не так ли?
— Я хотела тебе обо всем рассказать, клянусь.
Но я боялась, что ты сильно рассердишься — вот как сейчас. Я боялась, что ты оставишь меня, и тогда я никогда уже не найду Диллона!
Кейн лишь пристально и сурово смотрел на нее, не говоря ни слова.
Эбби закусила губу. О, как же ей объяснить ему?
— То, как ты смотрел на меня, тоже меня испугало, но совершенно по-другому… и то, как ты целовал меня в ту самую первую ночь… — Ее взгляд невольно скользнул в сторону кровати.
— О, я понимаю. Ты боялась именно того, что мы только что сделали. Ну, милочка, ты, безусловно, меня одурачила. — Он окинул Эбби оценивающим взглядом, задержавшись на ее бедрах. — Все эти твои стоны окончательно убедили меня, что ты хочешь этого не меньше меня. Но, похоже, больше всего тебе нравилось, что, испытывая желание, я постоянно нахожусь у тебя под каблуком, не так ли? И можно сказать, чтобы заставить меня стать совсем покорным и безропотным, ты сейчас уплатила мне аванс.
Эбби затаила дыхание. Его постоянное плохо скрытое желание действительно волновало ее, заставляло трепетать. Но сейчас в устах Кейна эти слова прозвучали почти непристойно!
Эбби прижала холодные пальцы к пылающим щекам.
— Прекрати так говорить, — нетвердо произнесла она. — Это было совсем не так, Кейн. Это было не так, и ты это знаешь!
— Неужели? — Его губы скривились в насмешливой ухмылке. — Ты, наверное, смеялась про себя над моей доверчивостью. Господи, мне давно следовало понять, что ты не замужем. Все признаки этого были налицо — ты даже не умела целоваться. Ты была вне себя, увидев меня голым. Я, конечно, был дураком. Мне ни разу не пришло в голову, что ты умеешь лгать!
— Это я дура, набитая дура, потому что полюбила тебя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41