Этот мужчина просто дьявольски умен. Раньше она никогда не разговаривала с Говардом на личные темы, полагая, что такая информация может дать ему еще большую власть над ней. Все эти годы Фейт инстинктивно противилась исходящему от босса магнетизму, который казался ей чем-то вроде опасного водоворота, безжалостно засасывающего попадающих в него людей. Особенно женщин. Фейт верила, что осторожность в общении с Говардом Харрисоном не помешает.
Поэтому, заняв место перед его столом, она намеренно приняла подчеркнуто деловой вид, приготовившись читать почту. Однако, несмотря на благоразумное решение держаться настороже, сосредоточиться на работе в течение ближайшего получаса оказалось на редкость трудно.
Говард опять вальяжно развалился в кресле, его ноги заняли привычное положение на столе. Одной рукой он прижимал к себе ребенка, второй держал бутылочку с молочной смесью. При этом он выглядел так расслабленно и уверенно, словно всю жизнь занимался исключительно кормлением грудных детей.
Он даже заставил девочку срыгнуть в середине процедуры, положив ее животиком на колено и умело нажимая на спинку. Фейт понятия не имела, как это делается, не говоря уже о том, что это вообще делать нужно.
- Хоро-о-ошая девочка, - нежно проворковал Говард, когда малышка дважды громко выпустила ртом воздух, затем вернул ее в исходное положение и опять принялся кормить.
Пораженная, Фейт молча наблюдала. Как это ни странно, но, быть может, Говард Харрисон и впрямь «почтенный семейный мужчина», во всяком случае, когда дело касается его ближайших родственников? Или его уверенный вид в этих не вполне обычных обстоятельствах не более чем следствие обычной уверенности в себе? А она-то воображала, что знает о своем боссе все. Тем не менее сегодняшний день прибавил к его портрету множество новых черточек.
Причем - черточек неожиданно приятных.
Когда они закончили с последним письмом, Фейт неожиданно обнаружила, что не хочет покидать уютную семейную атмосферу кабинета босса. Увидев, что она медлит, Говард вопросительно поднял бровь.
- Что-нибудь еще?
- Нет.
- Какие-нибудь вопросы?
- Нет.
Фейт встала, держа в руках письма и блокнот с набросками ответов. Глядя на нее, Говард улыбнулся простой и доброй улыбкой, за которой, казалось, не могло скрываться никаких тайных мыслей.
- Если возникнут какие-нибудь проблемы, заходи.
- Хорошо. - Фейт так же широко и радостно улыбнулась в ответ.
Только вернувшись в свой кабинет, она осознала, насколько лучше теперь себя чувствует. День больше не выглядел мрачным, события, связанные с Льюком и его блондинкой, казались делом пусть и не далекого, но все же - прошлого, а в будущее она теперь смотрела если не с безудержным, то с вполне достаточным оптимизмом.
Неужели мое предубеждение к боссу было необоснованным? - задалась вопросом Фейт. Неужели только верность Льюку заставляла меня видеть в Говарде если не порождение дьявола, то во всяком случае нечто весьма к тому близкое, вполне способное потрясти основы жизни, которой я до позавчерашнего дня жила?
Все это было очень неожиданно, требовало более основательного обдумывания, и единственный более-менее однозначный вывод, к которому Фейт пришла сейчас, заключался в том, что хранить верность Льюку и дальше она не обязана.
Следующие полчаса она трудилась столь сосредоточенно, что даже не услышала, как на их этаже остановился лифт. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Подняв голову, она увидела уже вошедшую в кабинет женщину, молодую, высокую, с пышными формами и ярко-рыжими волосами. Судя по выражению лица, незнакомка нисколько не сомневалась ни в своем полном праве здесь находиться, ни в великой радости присутствующих по поводу своего появления.
На мгновение Фейт почувствовала к вошедшей неприязнь. Эта самоуверенная особа явно принадлежала к худшему типу поклонниц Говарда, имевших обыкновение вести себя в офисе любовника так, словно и фирма, и ее хозяин были их полной и законной собственностью.
Эту она видела впервые. Ничего особенного: стандартная секс-бомба во вкусе Говарда: длинные ноги, пышная грудь, лицо, словно сошедшее с журнальной обложки, тесные, соблазнительно обтягивающие дорогие джинсы и не менее тесная с глубоким вырезом кофточка.
- Привет! Я Вайолетт Скотт, сестра Говарда.
Фейт опешила. Сходства не было и в помине, и, если бы не утреннее появление Розалин, она, несомненно, заподозрила бы обман. Чтобы проникнуть к Говарду, некоторые женщины были готовы на любую хитрость.
Вглядевшись в вошедшую внимательнее и призвав на помощь некоторую долю воображения, Фейт все же усмотрела нечто общее в разрезе глаз, правда, если у Говарда они были золотисто-желтыми, то у его сестры цвет глаз приближался к темно-карему.
Стоящая у двери Вайолетт с не меньшим интересом разглядывала Фейт.
- Вы, наверное, Фейт Шерман? - спросила она, прежде чем Фейт сообразила представиться.
- Да, - подтвердила хозяйка кабинета, про себя удивившись неподдельному интересу в голосе гостьи.
На лице последней появилась понимающая улыбка.
- Ясно.
- Что вам ясно? - еще больше удивилась Фейт.
- Почему. Говард только о вас и говорит.
- Обо мне? - Фейт растерялась окончательно.
- Он говорит о вас так много, что в семейных разговорах безучастия Говарда вы фигурируете под кодовым именем Прелестница, - доверительно сообщила Вайолетт.
Фейт почувствовала, что краснеет.
- Среди домашних мнения разделились, - продолжала информировать ее разговорчивая сестра босса. - Одни считают, что так околдовать Говарда могла лишь сладкоголосая сирена, другие представляют вас чем-то вроде коварной Цирцеи, оставившей моему брату человеческий облик, но сумевшей заставить его ходить по струнке. Теперь всем интересующимся я могу рассказать, что вы ирландка.
- Я не ирландка, - запротестовала Фейт, которой начало казаться, что речь и вовсе не о ней.
- Определенно ирландка, - стояла на своем Вайолетт. - Волосы, глаза, а главное - дух. Да вы пришпилили меня взглядом к двери, словно бабочку. Наряду с иронией в ее голосе отчетливо ощущалось уважение. - В ваших голубых глазах таится несокрушимая мощь.
- Простите, если я вела себя невежливо, - быстро вставила Фейт, которая лихорадочно пыталась решить, как вести себя с необычной посетительницей.
- Все в полном порядке, - успокоила ее Вайолетт. - Для меня встреча с вами - настоящее откровение. Судя по всему, вы держите Говарда в ежовых рукавицах. - В ее голосе слышалось чуть злорадное удовлетворение сестры, весьма довольной тем, что брат попал в хорошие руки. - Вы мне нравитесь. Так с ним и надо.
Фейт удивилась: я держу Говарда в ежовых рукавицах? Что за чушь? С другой стороны…
«Наши отношения с Фейт Шерман стремительно развиваются именно так, как нам того давно хотелось»… Фраза эта теперь приобретала несколько иной смысл. Учитывая, что с Льюком все кончено…
Фейт едва сдержалась, чтобы не затрясти головой в попытке избавиться от наваждения. Чушь! Вайолетт, похоже, обожает розыгрыши не меньше своего братца-юмориста, и было бы пределом глупости всерьез отнестись к ее словам.
- Простите, но…
- О, не обращайте внимания на мою болтовню. - Вайолетт сделала пренебрежительный жест рукой. - Это у меня нервное. Я здорово переволновалась в приемной больницы, пока они разбирались, что там с Фредом.
Фред… Говард говорил, так зовут его зятя.
- Как его нота? Надеюсь, все в порядке? - спросила Фейт.
- Врачи вправили вывихнутый сустав, и теперь Фред отсыпается после анестезии. А я решила пока забрать Розалин. - Ее взгляд скользнул по комнате, и Вайолетт нахмурилась. - Кстати, где она?
- С Говардом. - Фейт кивнула в сторону смежного кабинета.
Вайолетт не стала скрывать удивления.
- Вы хотите сказать, что он не попросил присмотреть за малышкой вас?
Фейт скорчила гримасу.
- Видите ли, у нас по этому поводу случилось маленькое недоразумение. Как я поняла, о девочке вы поручили заботиться ему, ну и…
- И вы настояли, чтобы он занялся Розалин сам? - В глазах Вайолетт вспыхнуло восхищение.
- Мне кажется, это было правильно, - неуверенно продолжала Фейт. - Он так ловко с ней обращается…
Вайолетт расхохоталась.
- Да вам цены нет, Фейт! - веселю и одобрительно сказала она. - Рада, что с вами познакомилась. Говард действительно хорошо управляется с Розалин, когда в том возникает необходимость. Собаки и дети испытывают к моему брату неодолимое влечение. Как, впрочем, и женщины. Уверена, что вы это заметили, - заговорщицки подмигнув, закончила она.
- Еще бы! - Фейт хмыкнула.
- Мой брат слишком привык к тому, что все всегда получается именно так, как ему хочется.
Она была права, однако Фейт решила, что пришло время проявить некоторую лояльность к работодателю.
- Но ведь он и трудится не покладая рук, - возразила она. - Уж я-то знаю, как скрупулезно Говард готовит каждый новой проект. Нет ничего странного в том, что у него все получается.
- О, я и не думала умалять его профессиональные способности! Говард у нас известный педант, что в сочетании с проницательным умом просто обрекает его на успех. - Губы Вайолетт скривились в сардонической улыбке. - Я только хотела сказать, что некоторые его э-э-э… успехи сами плывут ему в руки.
Расталкивая друг друга локтями.
Живо представив себе толкающихся вокруг босса воздыхательниц, Фейт улыбнулась и сказала:
- В последний раз на руках у него я видела Розалин.
- Точно. Мне пора. Забавно было поболтать с вами. Надеюсь, еще увидимся.
- И, дружелюбно улыбнувшись на прощание, Вайолетт скрылась за дверью кабинета Говарда.
Забавно ей, видите ли, было! Не зная, как отнестись к этим словам, Фейт только пожала плечами. Похоже, все в семье Говарда помешаны на юморе.
Интересно, каково воспитываться в подобной атмосфере? Основным воспоминанием, которое Фейт вынесла из собственного детства, был постоянный страх перед отцом. Нет, до рукоприкладства тот не опускался никогда - для того чтобы душа маленькой Фейт надолго ушла в пятки, хватало одного его слова или просто взгляда.
Маму он запугал настолько, что единственным выходом, которым та решилась в конце концов воспользоваться, оказалась смерть. С уходом матери для Фейт исчезла последняя причина, удерживающая ее возле отца. Две старших сестры Фейт, не в силах переносить отцовский деспотизм, покинули семью еще раньше.
Последовав их примеру, Фейт решила, что жить отныне будет так, как ей хочется. Возможно, именно поэтому она не настаивала на регистрации своих отношений с Льюком. Мысль о законном муже в ее сознании прочно ассоциировалась с образом отца, а повторения кошмара она не желала ни при каких условиях. Правду сказать, разглагольствования Льюка о «свободе духа» ей даже нравились - до тех пор, пока Фейт не узнала, какой именно смысл он вкладывал в слово «свобода».
Господи, какой же доверчивой, близорукой идиоткой я была! Фейт покачала головой и вернулась к работе. Что толку долго переживать по поводу совершенных ошибок? Из них следует извлечь выводы и двигаться дальше.
Вспомнив о журнале, она некоторое время боролась с искушением посмотреть, что это за признаки такие, однако Опасение быть застуканной боссом подействовало отрезвляюще. Служебных промахов на сегодня вполне достаточно, твердо сказала себе Фейт.
«Наши отношения с Фейт Шерман стремительно развиваются именно так, как нам того давно хотелось» - снова невольно вспомнилось ей. Нет, это самодовольное утверждение решительно не нравилось Фейт. Она хорошо знала, что Говард всегда добивается поставленной цели, сметая все препятствия на своем пути.
Но не зря же она, работала с ним бок о бок в течение двух лет, оттачивала искусство самозащиты? Что бы он ни задумал, падать к его ногам безвольной жертвой Фейт не собиралась. К тому же Говард сам дал ей преимущество, неосторожно проболтавшись о своих намерениях в разговоре с Розалии. Как говорили древние: «Предупрежден - значит вооружен», и отныне она станет вдвое осмотрительнее.
Приняв такое решение, Фейт вдруг ощутила прилив энергии и обнаружила, что чувствует себя бодрой и как никогда оптимистично настроенной.
В чем бы ни заключались намерения Говарда, вернуть ей интерес к жизни ему положительно удалось.
Прошло совсем немного времени, и Говард заглянул посмотреть, как дела у помощницы. Вайолетт, судя по всему, вышла через дверь, открывающуюся прямо в коридор, так как никаких посторонних звуков из кабинета босса не доносилось.
- Все в порядке? - небрежно поинтересовался он.
- Разумеется, - ответила Фейт, кивая в сторону отпечатанных ответов на письма.
Взяв их в руки, Говард присел на край ее стола, просматривая. Как всегда, его близость вызвала у Фейт легкую нервную дрожь, и, чтобы не выдать волнения, ей пришлось сделать над собой ощутимое усилие. К тому же сегодня она трепетала сильнее обычного, слишком свежо было воспоминание о недавних мягких и ласковых прикосновениях Говарда. Неожиданно для себя Фейт даже задалась вопросом, каков он в постели.
Некоторое время она украдкой наблюдала за перебиравшими листы бумаги пальцами Говарда, вспоминая, как нежно они гладили ее волосы. Затем, пытаясь обратить мысли в нужное русло, Фейт напомнила себе, что ее босс всегда превосходно справлялся со всем, за что брался, так что каким бы изумительным любовником он ни был, из этого не следует, что он действительно испытывает какие-то чувства к той, с кем занимается любовью. В первую очередь Говард всегда заботится о себе.
Но сегодня утром он казался таким искренним… Неужели и тогда руководствовался чисто утилитарными целями?
- Отлично, я сам не справился бы лучше, - похвалил Говард, откладывая письма. - Должен сказать, что мне очень нравится, как ты работаешь. И чем дальше, тем больше.
- Ну, должна же я чему-то научиться за эти два года, - скромно сказала зардевшаяся от удовольствия Фейт.
- Ты очень способная ученица, - быстро и, как ей показалось, вполне искренне продолжил Говард. - Прямо не знаю, что бы я без тебя делал. Ты, без преувеличения, моя правая рука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18