И как только всадник осадил коня у самого крыльца, она выступила вперед, заметив при этом, что тот смотрит на нее живыми зелеными глазами с нескрываемым удовольствием и одобрением.
— Добро пожаловать на ранчо «Сломанная шпора», сэр, — сказала Тринити, едва не рассмеявшись оттого, что голос ее прозвучал так пылко; она кашлянула и добавила уже более сдержанно:
— Я Тринити Стэндиш, хозяйка этого владения.
Мужчина улыбнулся еще шире, соскочил с седла и намотал поводья коня на перила крыльца. Окинув Тринити долгим взглядом, он снял шляпу и слегка поклонился.
— Вы оказываете мне честь, мисс Стэндиш. Примите мои соболезнования по случаю утраты вашего дедушки. И мою искреннюю признательность за то, что вы столь доброжелательно встречаете нас.
— Нас?
Улыбка его исчезла.
— Я полагал, что Брэддок сообщил вам… — Он бросил через плечо взгляд на экипаж и покачал головой. — Ваш кучер, кажется, не удивился, увидев девочек, и я решил, что…
— Погодите! — Тринити сбежала по ступенькам и остановилась рядом с ним. — Вы мистер Джек Райерсон? — Она услышала смешок Клэнси у себя за спиной и покраснела до корней волос. — Простите меня, умоляю вас! Я считала, что вы в экипаже вместе с вашими сестрами и кузиной, которые, разумеется, здесь желанные гостьи. Мне было бы очень жаль, если бы они не сопровождали вас.
Простите, мистер Райерсон, я просто не ожидала, что вы такой.., м-м.., такой высокий.
— Или такой пропыленный? — Мальчишеская улыбка снова появилась у него на губах. — Вы тоже не совсем такая, какой я ожидал вас увидеть. — Он взял руку Тринити в свою и слегка коснулся губами кончиков ее пальцев. — Джек Райерсон, к вашим услугам. Ваше смущение вполне понятно. Я нанял верховую лошадь единственно по той причине, что мне хотелось поближе взглянуть на ранчо. Таким образом я сумел увидеть достаточно вашей земли, не теряя из виду экипаж. К сожалению, эти самые ваши владения осыпали пылью мою одежду с невероятной щедростью, и ничуть не удивительно, что мой вид поразил вас.
Тринити облизала губы, отчаянно желая сказать что-нибудь умное или утешительное, но у нее ничего не получалось. Достаточно нелепо, что она приняла этого человека за красивого незнакомца. А он оказался ее женихом!
Он, мужчина, которого она надеялась держать на расстоянии и терпеть по необходимости в связи с завещанием дедушки.
Прикосновение его губ к ее пальцам взволновало Тринити; придуманный ею план обескуражить временного мужа сменился совершенно иррациональным стремлением убежать в дом, подняться в свою комнату, сбросить с себя безобразное одеяние, распустить длинные золотые волосы и надеть самое нарядное платье.
Ее выручил Клэнси. Правда, не обошлось без еще одного понимающего смешка, когда он вклинился между Тринити и ее женихом, пожал последнему руку и представился:
— Я Боб Клэнси, старший рабочий на ранчо «Шпора» с первых его дней и доныне. Мы все очень и очень рады, что вы здесь, сэр. Надеюсь, хотя бы половина того, что слышала о вас мисс Тринити, истинная правда.
— Очень приятно, мистер Клэнси. Из того, что я прочитал в сообщениях от мистера Рассела Брэддока, я понял, насколько вы ценный работник на этом ранчо.
— А это вот Элена. Она и ее родственники готовят для всех еду, убирают и вообще обо всем тут заботятся.
Джек наклонил голову в ту сторону, где на ступеньках стояла Элена.
— Рад познакомиться с вами, Элена. Не посетуйте на ту грязь, которую я собрал по дороге.
Он снял свою кожаную куртку, встряхнул ее и поморщился, убедившись, что пыли на ней осталось еще вполне достаточно.
— Я вижу такое каждый божий день, — заверила его Элена, сияя улыбкой. — Как уже сказал Клэнси, мы вам рады, а мисс Тринити, как вы сами видите, больше всех.
Тринити бросила на нее грозный взгляд, но тут подъехал экипаж и остановился примерно в десяти ярдах от крыльца. Тринити заулыбалась, от души желая произвести на сестер Джека более благоприятное впечатление, чем на брата, и пришла в полный восторг, когда дверцы распахнулись и из экипажа чуть ли не выпали на землю две милые девчушки, не дожидаясь чьей-нибудь помощи.
— Мы приехали! — радостно объявила младшая. — А где коровы?
— Они бродят по выгону, так что вам пока придется удовольствоваться нами, — сказала Тринити, опускаясь на одно колено, чтобы посмотреть малышке в глаза. — Я Тринити Стэндиш. Добро пожаловать в «Сломанную шпору».
— Позвольте вам представить мисс Джейн Райерсон, — послышался голос Джека у Тринити за спиной. — В последние шесть недель она говорила только о коровах. Мы и оглянуться не успеем, как она даст имя каждой из них.
— Я рада познакомиться с тобой, Джейн. — Тринити помедлила, потом пожала девочке руку. — Мы приготовили для тебя удобную комнату. После того как ты хорошенько выспишься в ней сегодня ночью, мы утром поедем на прогулку и полюбуемся стадом. — Выпрямившись, Тринити повернулась ко второй девочке и улыбнулась. — Привет.
— Это Мэри, — поспешил сказать Джек. — Она тоже рада приезду сюда, хоть и разделяет осмотрительность старшего брата по отношению к крупному рогатому скоту.
Тринити рассмеялась и похлопала старшую девочку по плечу.
— Видела бы ты меня, когда я впервые приехала на ранчо. У меня никогда не было даже кошки или собаки, а тут меня со всех сторон окружили животные.
Мэри робко улыбнулась:
— Спасибо, что вы пригласили нас к себе на ранчо, мисс Стэндиш. Я вовсе не боюсь коров. И Джек тоже не боится. Не знаю, почему он так сказал.
— У меня никогда не было брата, но, как мне говорили, братья очень любят поддразнивать своих сестер, — заметила Тринити, сочувственно подмигнув Мэри.
Тут она повернулась к экипажу, как раз в ту минуту, когда из нее выглянула третья девочка, которая очень осторожно поставила ногу на подножку. Джек в одно мгновение оказался возле дверцы и подал кузине руку, помогая сойти на землю.
— Это Луиза, — сообщила Джейни. — Наша двоюродная сестра.
— Какое счастье, что у тебя есть сестра, брат и еще кузина.
— Луиза всем недовольна и все время жалуется, — шепотом поведала Джейн. — Но это так, понарошку.
— Буду об этом помнить, — пообещала Тринити; распрямившись, она подошла к Луизе. — Добро пожаловать в «Сломанную шпору», Луиза. Мы постараемся, чтобы тебе здесь было хорошо.
— Я рада познакомиться с вами, мисс Стэндиш, — ответила Луиза подчеркнуто настойчивым тоном, словно старалась убедить самое себя. — Надеюсь, вы не против, что Джек привез меня с собой. Он мог бы оставить меня в школе и…
— Я была бы очень огорчена, если бы он так поступил, — перебила ее Тринити, мысленно добавив, что ее в детстве очень часто «оставляли в школе», в то время как ей хотелось ездить по всему миру со своим путешествующим отцом.
Повинуясь внутреннему побуждению, чисто импульсивно, Тринити ласково обняла Луизу за плечи и была рада, что та не отстранилась. Потом Тринити повернулась к дому и оказалась лицом к лицу с Джеком Райерсоном, улыбка которого стала еще более завораживающей, чем прежде, когда он предложил девушке руку, чтобы проводить ее к крыльцу.
Кровь бросилась Тринити в лицо, едва она положила руку на сгиб его локтя. Неужели она всерьез верила, что они смогут вступить в квазиромантические отношения, ни капельки не смущаясь? Это казалось возможным, пока Тринити воображала себе Джека как серьезного, угрюмого человека, одержимого страстью к фактам и цифрам. Однако этот красивый мужчина был наделен иным талантом: один только взгляд его зеленоватых глаз вызывал у неискушенных особ женского пола дрожь предчувствия чего-то неведомого, но прекрасного.
Мысль о том, чтобы провести брачную ночь в его объятиях и сохранить на следующий день трезвую голову, казалась попросту смешной, однако завещание деда и собственные планы Тринити на будущее не оставляли ей выбора.
Джек, судя по его виду, не испытывал ни малейшего волнения, и Тринити решила пока что последовать его примеру и вести себя как ни в чем не бывало. Но при ближайшей возможности она под каким-нибудь предлогом улизнет к себе в комнату и хорошенько обдумает, как справиться с неожиданно возникшим положением дел.
И переоденется во что-нибудь понаряднее.
* * *
Джек и девочки долгих семь недель добирались до Сан-Франциско, где Рассел Брэддок поселил их у себя в доме и всячески ублажал еще десять дней, прежде чем проводить в дальнейший путь — теперь уже на ранчо.
«И за все это время, — твердил себе Джек, сопровождая хозяйку дома вверх по ступенькам на крыльцо, — лукавый брачный агент ни разу не упомянул, что Тринити Стэндиш — ошеломительно красивая девушка. Слава Богу, что она в трауре. То есть, — поспешил он поправить себя, — хорошо, что она одета в черное по случаю понесенной ею утраты. И пожалуйста, не забывай в дальнейшем, что, хоть вас свел брачный агент, ты находишься здесь исключительно по деловым причинам».
Если до сих пор у Джека и были сомнения в гениальности Брэддока, то теперь они значительно поубавились.
Брачный агент не только не упомянул о красоте Тринити, он тщательно избегал иных определений, кроме самых общих: она-де здоровая, приятная собеседница, что и вынудило Джека прийти к убеждению, что хозяйка ранчо обладает заурядной внешностью, а возможно, и вовсе не привлекательна.
Каковы были при этом мотивы агента? Хотел ли он, чтобы Джек внутренне расслабился, так сказать, разоружился, и тогда первая встреча с Тринити, новым деловым партнером, произвела бы на него особенно сильное впечатление? В подобной тактике есть свой смысл.
В конце концов Джек ясно дал понять, что едет на ранчо с целью определить потенциальные вложения, не давая обязательств самому сделать подобные вложения и принять ответственность за предприятие на себя лично.
Он хотел в первую очередь объективно оценить сильные и слабые стороны ранчо.
Знай Джек, что одно из преимуществ — возможность проводить время с красивой девушкой, он бы соответственно подготовился. Вместо этого его деловые качества вынуждены были, по крайней мере в данный момент, уступить место более непосредственным порывам.
Черное платье оказалось в этом случае прямо-таки даром богов, напомнив ему, зачем он сюда приехал. И тем не менее Джек не смог полностью скрыть чувства, испытанные им, когда он впервые увидел стоящую на крыльце Тринити. А как было сказано в первом письме Брэддока, ему предстояло на ней жениться. Он тогда особо не задумывался над таким осложнением ситуации, полагаясь на свое умение находить выход из любого положения. Но теперь, познакомившись с невестой, Джек не мог удержаться от фантазий на тему брачной ночи, несмотря на то что эта брачная ночь была лишь частью делового соглашения о союзе, которому предстояло завершиться разводом через полгода.
Джек был в состоянии лишь весьма смутно представить отношение самой Тринити к брачной ночи как всего лишь к части делового плана. Ему показалось, что она нервничает и чувствует себя виноватой. Насколько же более нервной — или, хуже того, угнетенной, даже испуганной! — она почувствует себя при мысли оказаться в одной постели с совершенно чужим мужчиной.
«И к тому же мужчиной высоким», — усмехнувшись, сказал себе Джек, припомнив первую реакцию Тринити на его появление. Она была явно встревожена, когда долгожданный деловой эксперт появился перед ней весьма бесцеремонно и весь в пыли.
«Покрытый пылью деловой партнер лучше, чем пропыленный любовник», — мысленно произнес он, поднимаясь вместе с Тринити по лестнице на крыльцо и улыбаясь ей.
Тринити ответила ему улыбкой — несколько принужденной, как показалось Джеку, — и сказала:
— Элена приготовила для вас и для девочек освежающие напитки и закуску, но я полагаю, вы сначала захотите привести себя в порядок. Если вы предпочитаете до обеда отдохнуть, нам это вполне понятно. Я провожу ваших сестер и Луизу в их комнаты. Вы займете комнату дедушки, она у нас самая удобная. — Тринити слегка поморщилась. — Он умер не у себя в комнате, но если вы испытываете некое предубеждение.., по отношению к подобным вещам…
— Если это самая удобная комната, может быть, вы сами займете ее? — осторожно спросил Джек.
Улыбка Тринити потеплела.
— Когда дедушка строил этот дом, я жила в Мэриленде, но он рассчитывал на мои приезды и приготовил для меня очень красивое помещение. Комната дедушки — настоящее жилье для ранчера, и так как вы станете его преемником и будете управлять ранчо…
— Поскольку есть вероятность, — Джек произнес последнее слово с подчеркнутым ударением, — что я буду управлять ранчо, то сочту за честь занять его комнату. Благодарю вас.
Маленькая морщинка неудовольствия промелькнула на лбу у Тринити, и Джек еле сдержал смех.
— Надеюсь, мистер Брэддок объяснил вам это, не так ли? — спросил он.
— Мистер Брэддок был совершенно точен, — признала Тринити. — В течение двух недель вы можете познакомиться с описью имущества, проверить отчетность, задать все необходимые, с вашей точки зрения, вопросы и после этого принять решение. Дело в том, что всего два года назад это ранчо было чем-то вроде золотого прииска, куда более доходного, чем настоящие золотые прииски в этом районе. Если вы управляющий столь высокого уровня, как о том говорит мистер Брэддок, вам и двух недель не понадобится, чтобы убедиться, какая это для вас замечательная возможность. — Она покраснела и поспешила добавить:
— Здесь, конечно, есть свои сложности, но если мы отнесемся с уважением и доверием друг к другу, дело принесет нам обоюдную выгоду. И не затронет нашего чувства собственного достоинства.
— Нашего чувства собственного достоинства?
Тринити снова покраснела.
— Я не хотела намекнуть на то, что чего-то стыжусь, сэр. Так же, как и вы. Дедушка поставил нас в особые условия, но если мы последуем совету мистера Брэддока…
Джек не без удивления увидел, что она вдруг опустила свои фиалкового цвета глаза и произнесла удрученно:
— Может, не стоит обсуждать все это при детях?
— Обсуждать что? — спросил Джек, но прежде чем слова успели вылететь у него изо рта, он догадался, о чем речь, и едва не застонал с досады на себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34