Кто-нибудь, помогите снять с него кирасу, но осторожнее, помните об этом. У него могут быть другие раны, не столь заметные.
У Томоса была рана с медленно сочащимся гноем и сукровицей. Она была кое-как перевязана, и трение о высокую заднюю луку седла протерло повязку.
Ближайший телохранитель побледнел и коснулся своего солнечного амулета,
– И он прискакал сюда улыбаясь! Как он в седле-то сидел?
– Вся жизнь на самодисциплине, не одно поколение благородных предков и десять лет чистого мужества. Вот тут, солдат, лежит настоящий мужчина! – ответил ему Хербут Май.
Неся копье Томоса Гонсалеса с белым полотнищем, Милон на своем жеребце, не остановленный постами, въезжал в предместье лагеря Зеноса. Лагерь был примерно таким, каким он и ожидал его увидеть: под самодельными укрытиями стонали и бредили раненые, воздух, наполненный мухами, был тяжелым от тошнотворных миазмов смерти и разложения. В одной стороне офицер в иссеченных доспехах, прихрамывая, руководил рытьем длинной массовой могилы, и груда трупов терпеливо ждала ее завершения. На вопрос Милона офицер указал направление к «резиденции» Зеноса.
Рядом с маленьким шатром Милон спешился и направился к входу. Два усталых копейщика преградили ему дорогу и вежливо спросили его имя и звание, а также, по какому делу он пришел.
Когда Милон им ответил, они выпучили глаза, и правый копейщик громко позвал:
– Коллис Гримос. Пожалуйста, милорд, Коллис Гримос...
Знатный офицер, прихрамывая, появился у входа.
Круги у него под глазами были почти такими же черными, как и сами глаза. Избитое, в синяках и ссадинах лицо было все в морщинах от забот и истощения сил.
Хотя Милон никогда не встречал этого горца, он хорошо знал его репутацию как стратега, тактика и воина.
– Я – Милон, Верховный Владыка Кенуриос Элас, лорд Коллис. Я пришел с миром. Пожалуйста доложите обо мне королю Зеносу. Я хотел бы поговорить с ним о крайне неотложных делах.
Милон сразу же почувствовал расположение к своему юному противнику. Зенос стоял перед ним такой же высокий, как и он сам, чуть выше шести футов. Взгляд его карих глаз был честным и открытым.
Густые глянцевитые волосы отливали богатым темно-каштановым цветом, а лицо было гладко выбрито. Исходя из того, что он знал о юном монархе, Милон был готов с уверенностью держать пари, что тот отдыхает гораздо меньше, чем любой из оставшихся у него офицеров. И все же он казался таким свежим, словно только что поднялся после двенадцати часового сна. Пожатие твердой загорелой руки был крепким.
– Рад встрече, лорд Милон,– он указал своему гостю на одно из трех сидений, на обрезки чурбаков со все еще не содранной корой, окружающие покосившийся, слегка обугленный походный стол.
Усевшись, Милон сразу же, без церемоний, перешел к цели своего визита.
– Ваш герольд Томос Гонсалос лежит в моем павильоне. Его раны тяжелые, и за ним ухаживает Верхняя Владычица Альдора, которая обладает определенными знаниями и умениями во врачевании.
– Бедный храбрый, верный Томос,– медленно покачал головой Зенос.– Молю Бога, чтобы он выжил. Ибо слишком мало таких, как он, в моем королевстве. Будь иначе, мне не пришлось посылать его, зная, что он ранен. Н6 не мог же я послать приглашение Вам и Верховной Владычице через простого обыкновенного солдата; Томос – мой двоюродный брат.
– Где же Ваш форион, Ваши латроси? – спросил Милон. – Бойцы, которые храбро сражались, заслуживают профессионального ухода. И что, во имя /Солнца, случилось с вашим лагерем и обозом? Мои капитаны дружно заверяют меня, что грабежей не было.
Стоящий у входа Коллис Гримос глухо заворчал и принялся бурчать литанию, состоящую из проклятий. Зенос хрустнул пальцами.
– Я буду прям, милорд. Под конец битвы некоторые из моих горцев-ополченцев отступили... довольно стремительно. Никакого разгрома не было, Вы понимаете, они все храбрые бойцы, но они преданы только лично мне, а какой-то дурак убедил их, что я убит. Вот они-то и разграбили лагерь, стащили то, что им приглянулось и что смогли унести, остальное сожгли. Они убивали каждого, кто пытался помешать им или становился между ними и приглянувшейся вещью. Они пощадили только мой павильон, но я велел разобрать его и раздать на бинты для перевязок.
– Да, первый долг командира позаботиться о своих бойцах, – согласился Милон. – Примете ли вы услуги тех моих латроси, кого я смогу освободить от забот о наших собственных раненых?
Коллис Гримос, прихрамывая, подошел ближе.
– И какие услуги потребуются взамен? – резко спросил он. Милон поднял глаза, встретившись с холодным взглядом неуклюжего офицера.
– Никаких,– ровным Тоном ответил он, а затем добавил: – Однако, я хотел бы провести серию совещаний с Его Величеством и Его Советом. Позвольте, однако, подчеркнуть, что предложение медицинской помощи не зависит от любых других моих планов. Просто я не люблю видеть, как хорошие бойцы страдают и умирают без необходимости.
Карие глаза Зеноса увлажнились, и, хотя черты лица не дрогнули, голос его слегка задрожал, когда он снова пожал руку Милона.
– Два поколения моего дома умерли, сражаясь с вами, милорд, такой же конец, похоже, ждет и меня, но я никогда не забуду этой неожиданной щедрости. Конечно, я согласен, и я молю Бога благословить Вас.
Что касается встречи со мной и моим Советом, то это будет достаточно легко устроить. От первоначального Совета остались только присутствующий здесь Гримос и Тохикс Сербикос, все прочие пали в бою, как подобает людям их касты. Сербикос и его уланы в настоящее время добывают фураж, но они вернутся задолго до ночи, так что мы трое можем встретиться, когда Вам угодно. Не так ли, Гримос?
Офицер пожал массивными плечами.
– Как пожелает мой король,– и снова вернулся к созерцанию Милона.– Сколько вооруженных людей придет с вашими литроси, мой лорд?
Милон проигнорировал открытую враждебность Гримоса.
– Ни одного, лорд Коллис. Я полагаю, что в вашей армии достаточно здоровых людей, чтобы оказать им ту помощь, которая может понадобиться.
Гримос кивнул.
– Да, это мы можем. Я присоединяюсь к моему королю и благодарю Вас. Я также хочу скорее иметь живых и здоровых солдат, чем трупы и калек. Они понадобятся нам в других битвах с Вашими армиями.
Король Зснос был несколько шокирован открытой угрозой перед лицом непрошенной щедрости, но Милон добродушно усмехнулся.
– Вы безусловно прямой и честный человек, лорд Гримос. Теперь я не удивляюсь, что Хсрбут Май такого высокого мнения о Вас.
В поведении Гримоса почувствовалась едва уловимая оттепель.
– Джентльмен-капитан – хороший командир. Он справедлив и честен в своих поступках, и условия, поставленные им для перемирия, могли бы быть гораздо более суровыми. Он стоящий противник, мой лорд!

* * *

Первая встреча произошла в павильоне Милона. Король Зенос прибыл, сопровождаемый Гримосом и веснушчатым седовласым офицером, похожим на постаревшего Томоса Гонсалоса.
Милон взял с собой Хсрбута Мая, поскольку тот оказался единственным, кто мог рассчитывать на благосклонность мрачного Гримоса и Туша Хеллуна. Он немедленно исключил из делегации Альдору, поскольку уже видел, как она сорвала не одну мирную конференцию: сочетание ее язвительного языка с драчливостью Гримоса вполне могло ускорить новую битву в знакомой местности – то, чего хотели избежать как Милон, так и Зенос. Остальные два его капитана были в тот день соответственно командующими лагеря и периметра. Он приказал вызвать для выполнения особой задачи капитана врачей Абдуллу. После угощения вином и соблюдения формальностей Милон начал говорить:
– Король Зснос! Капитан Абдулла и его штат хотели бы основную массу ваших больных перенести в мой лагерь для дальнейшего лече-ния. Хотя бы потому, что мой лагерь находится на более возвышенной и соответственно более здоровой местности, и еще потому, что такое перемещение очень облегчит работу латроси, которые сейчас сильно устают, так как много времени тратят на хождение из одного лагеря в другой. Кроме того, наш лагерь лучше снабжается.
– Только потому,– отрезал Гримос,– что у нас сейчас нет сил перерезать ваши линии снабжения, но какой статус будет у этих наших раненых в вашем лагере? Пленные? Заложники?
– Выздоравливающие солдаты, – быстро сказал Милон. – Они могут свободно вернуться, когда смогут и пожелают. Они будут расквартированы в тех же палатках, что и наши раненые, и все получат одинаковую помощь и обслуживание. Их могут навещать друзья, а вы и ваши офицеры проверять, когда захотят.
– Кто захочет? – осведомился Гримос. – Вы или мы?
Вначале было оговорено, что все могут говорить свободно, невзирая на чины, и старый Туш Хеллун сейчас воспользовался этой привилегией. Стоя и наклонившись через стол, он проворчал:
– А как ты думаешь, ты, благородный осел? Предполагается, что это – мирная встреча, но ты пытаешься превратить ее в со стязание по взаимному взыскиванию изъянов. Если ты думаешь о драке и больше ни о чем, то давай выйдем отсюда, возьмем парочку учебных пик, и я покажу тебе, как мы поступаем в Радбурке с переросшими безмозглыми болванами!
Большие руки Гримоса потянулись к рукоятке меча и кинжала, которые Милон предложил оставить всем на сундуке у входа.
Поднялся третий человек. Абдулла был такой же здоровый, как Гримос, а его белое одеяние усиливало это впечатление. Глухой, но мягкий голос гудел из его бочкообразной груди. Его американский язык был с акцентом, так как он был уроженцем Черных Королевств, где говорили на других языках.
– Благородные господа! Прежде чем вы обеспечите меня большим объемом работы, помогите мне, пожалуйста, залечить некоторые из уже нанесенных вам ран. Ваше Величество...
– Закрой рот, ты, низкорожденная черная обезьяна,– прорычал Гримос, уже не владеющий собой. Еще одно слово, когда говорят высокоблагородные господа, и...
– Стратигос Коллис Гримос,– официально начал Хербут Май,– за исключением Вашего короля и лорда Милона, ни один из присутствующих здесь не ровня капитану Абдулле. Несмотря на его скромность, его отец никто иной, как халиф Абу из Зартога.
– Фы! – фыркнул Гримос.– Что значит для северянина, черный или белый? Вы все плодитесь как кролики.
Туш Хеллун решил вновь вмешаться в потасовку, и крайне ожесточенно.
– Да, у нас большие семьи, эллинойский ты ублюдок, но это потому, что мы посвящаем свои любовные упражнения исключи– тельно женщинам, тогда как вы, гомики, извращенцы, тратите свое семя на мальчиков и козлов!
И в таком духе это продолжалось около четырех часов.
В общем и целом Милон не был недоволен исходом этой первой конференции.
Многие в лагере получили некоторое развлечение, посмотрев на дуэль на учебных пиках между Гримосом и Хеллуном, которая не нанесла ни одному из них серьезных повреждений и заставила обоих с уважением отнестись друг к другу. Было решено, что все раненые будут сосредоточены в лагере Милона, а Абдулла даже сумел убедить короля Зеноса перенести свой лагерь на более возвышенное здоровое место.
Следующая встреча должна была состояться через неделю. Но она состоялась намного раньше.

3

Первым увидел судно юнец из клана Кук, опускавшийся по обрывистой тропе с плато к берегу. Священное Солнце едва взошло, и ночная сырость лежала густым слоем над залитым приливом устьем. Паренек услышал вначале поскрипывание весел в уключинах, затем быстрый нос высунулся из непрозрачной белизны тумана. Судно было тусклым, черно-коричневым, около 90 футов длиной и 20 футов шириной. Его две мачты были сняты и установлены скрепленными вилкой. Оно казалось каким-то огромным жуком, идущим по воде на своих двойных рядах стройных весел. К тому времени, когда Жан Кук из клана Кук наскреб отряд воинов и дсвушек-лучниц, вооружил их и посадил на коней, заняв плато, намерение капитана судна подняться вверх по реке было очевидным.
Старый вождь покачал седой головой.
– Это не из кораблей Бога-Милона, этот наверняка уж не похож ни на ,один из виденных мной купеческих кораблей.
– Да,– согласился Кук.– Я думаю, что это рейдовое судно с Пиратских Островов – Эллиноморских, хотя, признаюсь, я их ни когда не видел. По какой-то причине они никогда не нападают на Кснуриос Элас, но я слышал много раз, как их описывали. Ну,если они попытаются атаковать плато, они пожалеют о том, что не остались в Великом Океане!
Он повернулся в седле и сказал своему старшему брату Полу Танисту:
– Скачи домой и труби в боевой рог. Пошли человека на башню зажечь сигнальный маяк. Пошли всех стариков, больных, детей и котят в форт вместе со стадами, которые можно будет быстро собрать. Половину воинов и девушск-лучниц пошли ко мне, остальных оставь в форте. А также пришли мне всех кошек, которые не кормят котят.
Дан Дуклас из клана Дуклас первым присоединился к Куку во главе двух десятков всадников. Глухой рев большого рога все еще стоял по всему плато, в то время как клубы пыли начали подниматься к светлеющему небу.
Люди на берегу реки не могли увидеть первую вспышку костра на самой высокой башне форта, но когда черный столб дыма поднялся вверх, он был виден всем.
Дуклас нетерпеливо ворчал, хватаясь за рукоятку кинжала.
– Нам следует послать гонцов, предупредить жителей в глубине: грязекопатели не способны так хорошо драться, как мы.
– Послать всадников через десять лье солончаков? – переспро сил Кук.– Этот корабль достигнет Кенуриос Афинас прежде, чем кто-либо из наших всадников доберется до твердой почвы. Нет, и кроме того, там, где есть один из этих ублюдков, есть обычно и другие. Используя большинство молодых воинов и большую часть котового племени в походах, я не дам никакого послабления нашей обороне, Брат по племени.
– И посмотри,– Кук протянул руку на северо-запад, где на фоне голубого неба поднималась тонкая цепочка черных дымов.
– Гунаполиси увидел наш маяк. Столица будет достаточно хорошо защищена.

* * *

Верховная Владычица леди Мора Морай, жена Милона, правящая в его отсутствие в Кенуриос Элас, равно как и командующая теми войсками, что были оставлены в гарнизонах столицы и порта, была на утренней верховой прогулке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22