Едва задумал, как уж все поспело.Никем не зрим, скрывая торжество,Добычу из дому он снес далеко,В чужое место, и укрыл до срока.
CCVIII Потом, когда домой он торопился,Для дела все казалось под рукой.А потому он в тот же день стремилсяЗа Мензолой; но, как вошел домой,Взял лук он, что за выделку ценился,Со стрелами колчан красивый свойИ всякими вещами запасался.Так день прошел, другой уж начинался.
CCIX Уж Феба кони быстрые примчалиСменить зарю на блещущий восток;Уже вершины желтые сияли,И отблеск розовый на запад лег;Местами долы лишь в тени лежали, —Как Африке вскочил и со всех ногС колчаном, с луком из дому помчался.«Я на охоту», — матери сказался.
ССХ Пошел к вчерашнему он месту, вынулПоспешно платье матери своей;И там с себя свои одежды скинул,В него переоделся поскорей;Подпоясаться стеблем не преминул,Чтоб двигаться свободней и ловчей.Ему Венера, верно, помогалаВ убранстве: так оно ему пристало!
ССХI А спутанные волосы спадалиНе слишком величавою волной,Но нитью золотой вдруг отливалиИ, русые, пленяли красотой.Но хоть еще недавние печалиНа бледном лике след являли свой,Однако оттого-то поневолеОн женственным еще казался боле.
CCXII Преображенный с ловкостью такою,Он с правой стороны колчан надел,Взял в руки лук с легчайшею стрелоюИ на себя немного поглядел.Себе он показался не собою:Он не мужчиной — женщиной смотрел.Со стороны на эту бы картинуКто глянул — не признал бы за мужчину.
CCXIII Затем свои одежды положил онТуда, откуда женские достал,И путь ко фьезоланским устремил онГорам, но шагу уж не прибавлял,И там зверей немало застрелил он,А уж потом себя и не скрывал.Но лишь па высшую вершину вышелИз трех — оттуда сильный шум услышал.
CCXIV И Африке взглянул, откуда крики, —Нимф несколько увидел; впередиБегут — стреляют; слышен вопль великий:«Стой, стой на месте! Зверя подожди!»Стоит, глядит — кабан несется дикий,В нем стрелы, как щетина, позади,И со спины кровь красная стекает.Лук Африко всей силой напрягает —
CCXV И прямо в грудь он кабана стрелоюРазит — и сердце та прошла насквозь,Вся толща кожи не спасла собою;Ступил он шаг — и сил уж не нашлось,Он пал, сраженный насмерть раной злою.Венере и Амуру привелосьТак пожелать, чтоб Мензола глядела,Как было с кабаном лихое дело.
CCXVI И нимф толпа сейчас туда сбежалась,Все думали, что Африке — своя.И Мензола со всеми оказалась;Беседой занялась своя семья.Тогда она им рассказать старалась:«Его паденье видела ведь я.Удара в жизнь я краше не видала,Чем вот она, явившись, показала».
CCXVII Как сердце Африке в груди взыгралоДо глубины — с такою похвалойИз уст ее! И тут же горько стало:Молчать, когда она — перед тобой;Но уж одно-то твердо сердце знало:Удар любви отдался в ней самой.Хоть ничего не знай, тут ясно было:Мгновенье роковое наступило.
CCXVIII Но, верно, страх сильней всего иногоПеред оружьем дев его сдержал.А поосвоившись, за словом слово,В беседу нимф и он уже вступал.О всем событии судил толково,О кабане, что мертвый тут лежал,И как его нашли, и как стреляли,И как в него вдогонку попадали.
CCXIX Сказала Мензола: «Будь тут Диана,Что за подарок поднесли б мы ей!»Услышать было Африке желанно,Что далеко Диана: тем вольней.Но, побеседовав еще пространноО чудном звере, меж иных затей,Вот, цель устроив, занялись стрельбоюИ состязались в ней между собою.
ССХХ И все еще ловчились тут немало —То лук звенит, то прожужжит копье.Вот Мензола копье рукою сжала —Всех ближе в цель попало острие.Тому дивится Африко немало;Взял тотчас лук — и где копье ее,В то место и его стрела вонзиласьИ к цели ближе всех с ним очутилась.
CCXXI Как мастерит Амур, когда захочетКого-нибудь в другого вдруг влюбить,В тот день свой разум тонкий тоньше точит;Чтобы к концу событье торопить,Не словом — делом он его упрочит.Так и в тот день сумел он совершить,Что Африко и Мензола сумелиВдвоем стрелой попасть всех ближе к цели.
ССХХII И вот уж Мензоле все больше мило,Что хвалят постоянно их двоих,И вот уже душою полюбила,И каждый миг сближает слаще их.И сладко Африко, и взоров силаВольна — с нее не сводит он своих.Она что скажет — он уж подтверждает,Она ему все тем: же отвечает.
CCXXIII Но вот они стрельбой поутомилисьИ начали скучать своей игрой.Тогда оттуда прочь они пустилисьИ тут же недалеко всей толпойПришли к пещере, там остановились.Одна из нимф огонь несла с собой.И печь они кабанье мясо сталиС другой дичиною, что настреляли.
CCXXIV Уж солнце треть дороги совершилоВ своем течении, когда привалВсех нимф собрал. И тень их осенила:Огромный лавр ее на них бросал.Жаркое на широком камне былоПоложено. Приправы заменялХлеб из каштанов, как тогда водилось:Зерна еще для хлеба не родилось.
CCXXV А пили воду с медом отварнуюИ с травами — то было их вино —Из деревянных чаш и вкруговую;В средине жбан — из дерева равно.И круг широкий нимф толпу живуюСомкнул у камня. Было суждено,Чтоб Африке и Мензола друг с другомСидели рядом, сомкнутые кругом.
CCXXVI Пришел конец живому угощенью,Из-за стола тут нимфы поднялисьИ по горе, предавшись нежно пенью —Где две, где три, четыре, — разбрелисьТуда, сюда, смотря по настроенью.Влюбленные и тут не разошлись:С тремя другими нимфами отлогойС холма пошли ко Фьезоле дорогой.
CCXXVII Как мы сказали, Мензолу пленилоВсе в Африке» глубоко, торжествоВ стрельбе искусной, пламенная силаСближения и речь — нежней всего,Как жизнь, она его уже любила,Без нагляденья глядя на него.Но никому и в мысль не западало,Чтоб их любовь запретная сжигала.
CCXXVIII Она чистосердечно полагала,Что это нимфа из соседних гор.Мужчину не напоминал нималоНи бледный лик его, ни томный взор.Узнай лишь то она, чего не знала,Любезной не была б, как до сих порИ как с другими, — предала б отмщеныо,Бесчестью, истязанью, поношенью.
CCXXIX Не нужно говорить — уж говорилось, —Как Африке был в Мензолу влюблен.Но шел он с ней, в груди его таилосьТакое пламя, был он так зажжен,Что таял, словно воск, а сердце билось.Он в созерцанье милой углублен;Прикосновенье, слово — все учтиво,И замирает в нем душа стыдливо.
ССХХХ Он говорил себе: «Но что со мною?Что мне сказать себе? Что предпринять?Мое желанье только ей открою —Страшусь ее, обидев, потерять:Любовь сменится ненавистью злою,И все начнут меня, как зверя, гнать.А не решусь я нынче ей открыться —Такому случаю не воротиться.
CCXXXI Когда б ушли дорогою своеюВот эти нимфы и остался б яВ уединенье с Мензолой моею,Мне было б легче, больше не тая,Сказать, кто я, открыться перед нею,И вздумай побежать — уж власть мояСхватить ее умело, чтоб покинутьМеня уж не могла или отринуть.
CCXXXII Но нынче уж онп, я полагаю,Ни на минуту не покинут нас;И если медлить, ввек не наверстаюВсех тех удач, что мне даны сейчас.Нет, сделать все, что в силах, — так решаю;Замедлить — потеряю все зараз».Ее схватить он весь уже рванулся,Но удержался, милой не коснулся.
ССХХХШ «О, научи, о, помоги, Венера,О, дай сейчас мне благостный совет!О, чувствую — исполнилася мера,Я должен взять ее, исхода нет».Мешаются сомнение и вера,И чудится погибель; мысли — бред.Меж да и нет он стал метаться думой,И жег больней огонь любви угрюмый.
CCXXXIV Они спустились низко по склоненьюХолма, и дол совсем уж близок был,Что делит две горы, — тут к утоленыоЖеланий Африке Амур спешил:Решил не медлить, и его томленьюЛишь этот день он сроком положил.Так вместе шли они, — и их вниманьеВдруг привлекло в долине вод плесканье.
CCXXXV Лишь несколько минут им было ходу,И подошли — и видят в озеркеДвух обнаженных нимф, вошедших в воду.Гора против горы невдалеке.И в воду тоже входят, тем в угоду,Подолы приподнявши налегке.Беседуют, сбираются купаться:«Что сделаем? Давайте раздеваться!»
CCXXXVI Кругом жара сильнейшая стоялаВ то время дня; и их влекла тогдаПрохладою, светлела и сиялаПрозрачная, чистейшая вода;И думали: за чем же дело стало?Ведь никакого не грозит вреда.За нимфой нимфа тут разоблачилась,А Мензола к любимцу обратилась,
CCXXXVII Сказав ему: «Подруга дорогая,Купаться будешь ли ты с кем из нас?»И молвил тот, спокойно отвечая:«Подруги, не отстану я от вас,Сладка мне воля ваша, не иная».А про себя сказал он тот же час:«Коль все разденутся, так я решаю:Желанья своего уж не скрываю».
CCXXXVIII Решил — пускай сперва разоблачатсяВсе нимфы: он — чрез несколько минут,Так, чтобы невозможно было взятьсяПротив пего им за оружье. Тут,Нарочно медля, стал он раздеваться,Чтоб кончить, как уж в воду все войдутИ по лесу бежать им стыдно будет,А Мензолу остаться он принудит.
CCXXXIX Он от одежд едва освободился,В воде уж нимфы были всей толпой.Тут, обнаженный, к ним он устремился,К ним обративши свой перед нагой.Все отшатнулись. Визгом разразилсяОтчаянный, дрожащий вопль и вой.И начали кричать: «Усы! Увы!Вот это кто. Теперь прозрели вы».
CCXL Голодный волк на стадо так стремитсяИ, на толпу овец нагнавши страх,Одну хватает, с ней далеко мчится,Оставивши всех прочих в дураках;Блея, бежит все стадо, суетится,Хоть шкуры-то спасая второпях.Так Африке, вбегая быстро в воду,Схватил одну — любви своей в угоду.
CCXLI Другие в страхе — суета такая! —Вон из воды — к одеждам все спешатИ впопыхах, себя лишь прикрывая,Скорей, едва одевшись, наугад,Одна другой совсем не замечая,Бегут и не оглянутся назад —Все врассыпную, кто куда, и в спехеОставили на месте все доспехи.
CCXLII А Африко в объятьях, торжествуя,Сжал Мензолу, рыдавшую без сил,В воде — и, девичье лицо целуя,Слова такие милой говорил:«Ты — жизнь, ты — нега, коль тебя возьму я,Не отвращался: мне тебя вручил,Душа души моей, обет Венеры,Не плачь хоть для богини, ради веры!»
CCXLIII Но Мензола речей его не слышит,И борется всей силою своей,И крепкий стан туда-сюда колышет,Чтоб из объятий вырваться скорейТого, кто на нее обидой дышит;По лику — слезы градом из очей.Но он ее держал рукой железной —И оборона стала бесполезной.
CCXLIV В той их борьбе задумчиво дремавшийДо той поры — отважно вдруг воссталИ, гордо гребень пышный свой поднявши,У входа в исступленье застучал.Бил головой, все дальше проникавшей,Так, что вовнутрь вошел, не отдыхал,Ломился с превеликим воплем, воемИ словно бы с кровопролитным боем.
CCXLV Мессер Мадзоне взял МонтефикаллиИ в замок победителем вступил —И вот его с восторгом тут встречали,Кто гнал сейчас из всех последних сил.Но после столь решительных баталийОн буйну голову к земле склонил,От жалости глубокой прослезился,Из замка кротким агнцем удалился.
CCXLVI Как видит Мензола, что против волиПохищено девичество ее,Рыдая, к Африко в душевной болиОборотилась: «Совершил своеИ, дуру, обманул меня; хоть долеНе медля выйдем: злое бытиеСейчас прерву руками я своими;Жить не хочу с страданьями такими».
CCXLVII Услышал Африко слова печали,И на берег он вышел вместе с ней;Ее страданья лютые терзали,И тяжко он скорбел в душе своей.Его желания торжествовалиОтчасти, но вспылал еще сильнейОгонь в груди, сторицей распаленныйПред ней, такой несчастной и смущенной.
CCXLVIII Одеться только лишь они успели,Схватила быстро Мензола копье,Ни слова не сказав — к последней цели,В грудь крепкое направив острие.Увидев мысль ужасную на деле,К ней Африко метнулся и ееСхватил под мышки, в лес далеко с силойКопье забросил и промолвил милой:
CCXLIX «Увы, любовь моя, что ты хотела,Что за безумье совершить с собой?О злая мысль — на этакое делоСвирепое подвигнуть разум твой!О, мне, глупцу, какого ждать удела,Лишась тебя со всей твоей красой?Минуты бы не прожил я в разлукеИ на себя сам наложил бы руки!»
CCL Сердечной мукой Мензола такоюТомилась, что у Африко в рукахУпала, обмерла: а он с тоскоюУж видит смерть на меркнущих чертах.Обняв ее, он слезы льет рекою.Холодный душу сотрясает страхЗа жизнь ее; и ношу дорогуюОн сокрывает в сень ветвей густую.
CCLI Так вместе с ней поникнув под ветвями,Он левою рукой ее держал,А правою покрытые слезамиЛаниты ей тихонько вытиралС суровыми и грустными речами:«О смерть, вот все, чего твой взор искал!Ты счастья моего меня лишила,А вместе с ним и мне — одна могила».
CCLII Потом, лик помертвевший лобызая,«Любовь моя! — взывал он. — Для чегоЗлой этот день, судьбина эта злаяНас разлучила!» Взора своегоС лица любимого все не спуская,Все говорил — и клял он торжествоСвоих желаний, что минутно былоИ Мензолу так страшно оскорбило.
CCLIII Но, скорбь излив над помертвелым ликом,Что, бледный, не казался больше жив,Его не раз в мучении великомСлезами и лобзаньями покрыв,Не в силах жить в. терзании толиком,Решил убить себя. Вот уж порывЕго с земли для смерти подымает —Как он услышал: Мензола вздыхает.
CCLIV Дух Мензолы по воздуху носился,Час не один в блуждании провел,И в тело наконец он воротился,В свои вместилища опять вошел, —Она пришла в себя, и вздох излился,И стон из уст, и горестный глагол:«Увы, увы, о если б умерла я!» —Она рыдала, не переставая.
CCLV Когда увидел Африко живоюВдруг Мензолу, что, мнилось, уж мертва, —Воскрес сердечной радостью одною,Заговорил утешные слова:«О роза ароматом и красою,Я за тебя страдаю, ты права;Но лишь не бойся и не ужасайся,Моей защите крепкой доверяйся.
CCLVI Ты мне всех благ дороже и желанней —И ты теперь в объятиях моих.Нет сердцу моему больней страданийИ безутешней — мук и зол твоих.И горе мне, я мнил — предел терзаний! —Что держит смерть тебя в цепях своих.Моя рука меня разить готова,Как слышу вздох твой и живое слово».
CCLVII «Злосчастная, о, как я истомилась! —Она сказала, взоры подняла. —Зачем я, глупая, на свет родилась,Зачем жива? — и слезы все лила. —Зачем сама в тот день не задушилась,В день первой встречи? Или б умерла,Как облеклась в Дианины покровы:Кабан бы растерзал меня суровый!»
CCLVIII Ей молвил он: «Ах, не томись душою.Смотрю — и сердце падает в груди:Какою ты поражена тоскою,Не видя утешенья впереди,Считая жизнь свою такою злою.Но от меня тревог себе не жди:Сильней себя — тебя люблю; со мноюТы будь навек желанною, одною.
CCLIX А чтобы ты свободно доверялаТакой любви, как я сказал сейчас,Все расскажу я с самого начала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10