https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/Sunerzha/
— Убегать? Но от чего, герцог? Я и не думала. Я была счастлива провести вечер в вашем обществе, однако сейчас должна все же ехать домой, чтобы не навлечь на себя гнев господина Киллигрэ на завтрашней репетиции… Ведь вы не захотите, чтобы публика была разочарована?
— Право, не знаю, что и сказать! Вы так огорчили меня, дорогая! — произнес мягко Джордж Виллерс.
— Мне очень жаль, однако я и не подозревала, что должна совершать насилие над собой.
Они встретились взглядами, и Полли заметила удивление на обычно бесстрастном лице герцога. Джордж Виллерс предполагал, что ей известны правила игры, однако теперь засомневался в этом.
Он поклонился.
— Я в отчаянии, что вы покидаете нас, мадам! И, тем не менее, вынужден вам уступить, поскольку не имею права задерживать вас. Не скрою, я очень хотел бы иметь такие права.
— Их надо заслужить, сэр, — заметила Полли.
Герцог снова поклонился.
— Я постараюсь, — заверил он ее и обратился к лакею: — Прикажи закладывать экипаж!
— Не беспокойтесь, сэр, мой кучер ждет меня.
— Тогда позвольте мне проводить вас.
Виллерс помог Полли сесть в изящную карету лорда Кинкейда и, попрощавшись с юной актрисой, стоял еще какое-то время у парадного подъезда, глядя вслед отъезжающему экипажу.
Эта леди знает себе цену, подумал он. Но это не тревожило вельможу: его светлость герцог Букингемский с уважением относился к таким женщинам и был к тому же уверен, что все равно добьется ее расположения. В общем, все весьма романтично, и никаких причин для волнений…
Улыбнувшись, он отправился к своим гостям.
— От того, что ты будешь стоять вот так, глядя в окно, она не вернется быстрее, Ник, — молвил Де Винтер.
— Да-да, — проговорил рассеянно Николас и, подойдя к буфету, налил себе бокал красного вина.
— Ничего плохого с ней не случится, — убеждал друга Ричард. — Это всего лишь вечеринка. Герцог не сможет принудить ее к чему-то в такой обстановке. Если она увидит, что что-то идет не так, то в любой момент сможет покинуть его дом.
— Боюсь, она выдаст себя, Ричард, — признался Николас и в волнении прошелся по комнате. — Слышишь, кажется, едет карета!
Ричард подошел к окну и, открыв его, стал всматриваться в ночную тьму.
— У тебя отличный слух, друг мой! — произнес он. — Действительно, из-за угла выкатил экипаж!
Выйдя из кареты, Полли сказала кучеру:
— Спасибо, Джон. Надеюсь, ожидание было не слишком утомительно для тебя. — Она взглянула вверх на освещенное окно. — О, вы еще не спите, милорд? — В голосе ее звучала легкая ирония. — Я была уверена, что вы по крайней мере, час как в постели… Ах, лорд Де Винтер тоже здесь!
— Поднимайся! — скомандовал Николас, удивляясь, как она может шутить в такой неподходящий момент.
Войдя в гостиную, Полли буквально упала на руки Ника. Ее трясло словно в лихорадке. Николас прижал ее к себе, чувствуя, как она хрупка под своим замысловатым нарядом.
— Что случилось, дорогая? Он обидел тебя? — спросил встревожено Николас.
— Нет… нет… Ничего страшного, — ответила Полли, собравшись с силами. — Все хорошо, я думаю. Просто я не знала, как это будет трудно, Ник. В тысячу раз труднее, чем на сцене!
— И это все? Тебя вывело из равновесия только то, что пришлось играть трудную роль?
— Если бы это было всего-навсего исполнение роли, я бы не чувствовала себя сейчас такой разбитой, — проговорила девушка дрожащим голосом и приняла от Де Винтера бокал вина. — Спасибо, Ричард! Ты не учитываешь, Ник, что я должна была еще и придумывать слова этой роли.
Кинкейд и Де Винтер переглянулись. Они даже не предполагали, что Полли придется столь тяжко.
— Однако ты справилась со всем? — осведомился Ричард.
Полли кивнула и отпила большой глоток вина.
— Надеюсь, мне удалось кое-что… Я слышала разговор о герцоге Монмауте… — И Полли, нервно прохаживаясь по комнате, рассказала им все, что смогла узнать, и снова наполнила бокал. Николас нахмурился, увидев, с какой торопливостью выпила она вино, но ничего не сказал.
— И на чем вы с ним расстались? — продолжал расспрашивать девушку Ричард.
— Он решил посчитать, сколько я стою, — грубовато ответила Полли и снова потянулась к графину с вином.
— Нет, детка, с тебя уже хватит, — остановил ее Николас.
— Какое вы имеете право указывать мне, что делать, а что — нет? — возмутилась Полли. — Я ни капли не выпила за весь вечер, так как боялась потерять бдительность и допустить в результате какую-нибудь оплошность. Неужели же и теперь мне нельзя немного расслабиться?
— Почему нельзя? — произнес Николас. — Просто ты пьешь слишком быстро…
Ричард встал и надел плащ.
— Ну, мне пора, — сказал он. — Прими мои поздравления, Полли. Я ничуть не сомневался в тебе. — Наклонившись, он поцеловал ее в лоб. — И слушайся Ника: у него богатый опыт по части спиртного.
— Да, — согласился Николас. — В юности я был изрядным гулякой.
Проводив Де Винтера, он вернулся в гостиную.
— Простите мне мою резкость, — молвила Полли. — Я не хотела вас обидеть.
— Не извиняйся, — сказал Николас. — Пойдем-ка лучше в спальню. И позволь мне успокоить тебя более приятным способом, чем принятие спиртного.
- Что, черт возьми, происходит?! — воскликнул Николас, стоя посреди гостиной вечером следующего дня.
— Это от его светлости герцога Букингемского, — ответила Полли.
Вернувшись из театра, она увидела, что гостиная напоминает оранжерею. В каждом углу стояли букеты экзотических цветов, а Сью и миссис Бенсон были расстроены тем, что для них не хватало ваз.
— Где он все это раздобыл? — Полли беспомощно развела руками. — Здесь хватит цветов на целое Вестминстерское аббатство!
— Оранжереи герцога Букингемского славятся на всю Англию, — объяснил Николас. — Здесь есть записка?
— Да. — Полли взяла конверт и протянула Нику. — Он хочет, чтобы я, когда поеду на прием во дворец, украсила орхидеями платье в знак того, что его подарок принят.
— И ты сделаешь это?
Она покачала головой:
— Нет. Вместо этого я возьму цветок фризии и вколю его в кружево на рукаве. Это и будет моим ответом.
— Ну и проказница же ты, Полли, — засмеялся Николас. — Мне начинает казаться, что эта игра со всемогущим герцогом доставляет тебе удовольствие!
— В какой-то степени да, — призналась она. — Сегодня вечером я буду изображать на приеме кокетливую ветреницу.
— В таком случае мне лучше оставаться дома. Пусть герцог решит, что меня мало волнует, чем ты там занимаешься. Впрочем, если хочешь, я тоже отправлюсь с тобой во дворец.
Полли, молча наполняя вазу с тюльпанами свежей водой, думала о том, что Николас втянул ее в опасное дело, а теперь оставляет одну. А вдруг он замыслил использовать ее в качестве шпиона в первый же день их встречи? Если это действительно так, то в его предательстве по отношению к ней нет ничего удивительного. Просто деловые отношения одержали верх над любовными.
— Нет-нет, конечно, вы можете остаться дома, — заторопилась она с ответом. — Я подумала было, что и вы будете там, но теперь поняла, вам не стоит этого делать.
Она словно со стороны слышала свой голос, холодный и ровный, негромко звучавший в маленькой гостиной, где экзотические ароматы оранжерейных цветов смешивались в один тяжелый, удушливый запах. Странно, вместо весенней свежести в комнате царил дух некоего разрушения.
Николас нахмурился. Он ощутил в голосе Полли внутреннее напряжение, которое она пыталась всячески скрыть.
— Что случилось, дорогая? — спросил он, подходя к Полли. — Тебе страшно?
— Вовсе нет, — ответила девушка. — Да и чего мне страшиться? Я ведь еду во дворец, где мне отведена роль ветреной кокетки. — Она улыбнулась. — Надеюсь застать вас здесь, когда я вернусь. Или, может, у вашей светлости иные планы?
— Я пригласил к себе друзей поужинать и поиграть в карты, но после этого я приеду сюда, на Друри-лейн.
— Не надо, — пожала плечами Полли. — Когда друзья разойдутся, будет уже поздно…
— Полли, я чувствую, что тебе стало вдруг не по себе. Когда я приехал, ты была в добром расположении духа, а сейчас словно что-то гложет тебя.
— Глупости, у меня все в порядке, — возразила Полли и позвонила в колокольчик. — Миссис Бенсон подаст сию минуту обед. Она специально для вас приготовила жаркое из говядины.
Во время трапезы Полли весело болтала, словно ничего не произошло, и Николас забыл о своей тревоге, решив, что во внезапной перемене ее настроения нет ничего необычного.
Герцог Букингемский ждал с нетерпением, когда же, наконец прибудет госпожа Уайт. Однако появление ее в Большой Галерее Уайтхолла вызвало у него лишь досаду и разочарование. Орхидей, которые он так самонадеянно предполагал увидеть в качестве украшения на ее платье, к его огорчению, не было. Пройдя сквозь толпу придворных, он медленно подошел к ней и поклонился.
— Госпожа Уайт, мы бесконечно счастливы, что вы удостоили нас своим присутствием! — В голосе Виллерса звучала ирония, а поклон его был слишком глубоким, чтобы считаться почтительным.
Полли вспомнила, что Николас говорил о комплиментах и прочих знаках внимания, которые могут восприниматься как оскорбление. Она улыбнулась и сделала реверанс точно с такой же подчеркнутой вежливостью.
— Милорд, вы слишком добры ко мне! — сказала она, взмахнув веером и с сильным треском сложив его.
Сощурившись, герцог внимательно наблюдал за ней. Люди обычно боялись ссориться с ним и, уж конечно, не делали ответных жестов, когда он выражал недовольство.
Но тут Полли улыбнулась такой очаровательной и открытой улыбкой, что сердце сановной особы вновь дрогнуло.
— Ваша светлость, я хотела бы поблагодарить вас за столь щедрый подарок! — Она приподняла руку, где к кружеву была прикреплена веточка фризии.
— Это честь для меня, мадам! — произнес герцог, поднося руку Полли к губам и вдыхая тонкий аромат цветка. — Однако я надеялся…
— Но, сэр, — перебила его Полли, — не могли же вы ожидать, что я украшу орхидеями это платье! Они просто не идут к нему!
Герцогу ничего не оставалось, как признать, что орхидеи действительно не подходили к алому атласу.
Конечно, она могла бы надеть другой наряд, подумал внезапно герцог, начиная подозревать, что леди затеяла с ним некую чертовски хитрую игру.
— Вы одна? Лорд Кинкейд не сопровождает вас сегодня? — поинтересовался Джордж Виллерс, не сводя с нее взора.
— Как видите, ваша светлость, — беззаботно ответила Полли. — У него сегодня какие-то важные дела.
— Не представляю себе, чтобы можно было иметь иные обязанности, кроме счастья угождать вам во всем, мадам!
Полли улыбнулась.
— Не хотите ли послушать музыку? — спросил герцог. — Королевские музыканты — настоящие виртуозы!
Он предложил ей руку, и они прошли в музыкальный салон, где находились уже друзья его светлости, сам король и леди Кастлмейн.
Его величество поприветствовал Полли с особой сердечностью, зато любовница его, окинув госпожу Уайт холодным взглядом, едва кивнула ей и тотчас обратилась к герцогу.
«Чем могла я обидеть ее?» — недоумевала Полли, делая вид, что увлеченно слушает музыку.
В этот самый момент в салон вошел лорд Кларендон и, приблизившись к повелителю, отвесил поклон.
— Что случилось? — проговорил раздраженно король. — Я надеялся, что хотя бы сегодня вечером мы сможем, наконец отдохнуть от государственных дел. Но, судя по выражению вашего лица, опять что-то стряслось!
Присутствующие засмеялись.
— По-видимому, так оно и есть, сэр, — лениво заметил герцог Букингемский, обращаясь к королю. — В самый раз просить музыкантов исполнить похоронный марш: это будет вполне соответствовать физиономии канцлера.
Злая шутка вызвала новый взрыв смеха.
Кларендон снова поклонился.
— Прошу вас, ваше величество, уделить мне минуту внимания. Я должен сообщить вам нечто важное.
— Я не хочу портить себе настроение, выслушивая ваши наверняка пессимистические заявления, канцлер. — Король постукивал пальцами по подлокотнику кресла. — Ведь мы собрались здесь, чтобы наслаждаться музыкой и приятной беседой.
Кларендону не оставалось ничего иного, как только смиренно признать свое позорное поражение.
Когда он ушел, герцог Букингемский произнес с презрительной ухмылкой на тонких губах:
— Не понимаю, почему ваше величество терпит подле себя подобного олуха? Единственно возможное объяснение этому — присущее вам бесконечное великодушие.
Король вздохнул:
— Я знаю все, Джордж. Но как я отстраню Кларендона от должности? Ведь парламент на его стороне.
— И все же он состоит на службе у вас, сэр, а не у парламента, — мягко напомнил герцог.
— Хватит об этом, — пожал плечами король и кивнул в сторону музыкантов. — Прикажите играть мазурку. Я хочу, чтобы все танцевали.
Весь вечер Полли провела в компании короля и его приближенных. Герцог Букингемский танцевал с ней, потчевал, развлекал. Она же чувствовала, что идет по лезвию ножа, боясь все время оступиться и сделать неверный шаг.
В конце вечера, когда она отказалась от предложения герцога проводить ее домой, Виллерс иронично заметил:
— Вы, как мне кажется, пытаетесь заставить меня танцевать под какую-то слишком замысловатую мелодию, дорогая моя. А я постараюсь выучить эти предлагаемые вами сложные па.
— Вы говорите загадками, сэр, — заметила Полли, садясь в карету. — Благодарю вас за столь приятно проведенный вечер!
Когда экипаж отъехал, девушка в изнеможении откинулась на мягкую спинку сиденья. «Может быть, лучше уступить ухаживаниям герцога и покорно принять ту роль, что отводит он мне?» — подумала она и тут же содрогнулась от отвращения.
Полли закрыла глаза. Хорошо бы оказаться сейчас в постели, вместо того чтобы ехать сквозь этот тихий качающийся мрак, подниматься затем по лестнице и раздеваться…
— Госпожа Уайт! — послышался вдруг голос кучера, выведший ее из сонного забытья. Полли вздрогнула и, путаясь в тяжелых парчовых юбках и длинном шлейфе, кое-как выбралась из кареты.
С трудом преодолев лестницу, она устало толкнула дверь в гостиную и, к своему немалому удивлению, застала там Ника, мирно дремавшего в кресле у камина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40