— Верно. Но не настолько, чтобы ты рисковал жизнью. — Девушка откинула плащ, чтобы незнакомец увидел, что и она вооружена.
Когда же и Маргарет поспешила к сестре, также держа меч наготове, незнакомец примирительно протянул руку.
— Не горячитесь. Вы заявили права на эту добычу, и я полностью признаю их.
Как только опасность миновала, Сорча скомандовала сестре:
— Возьми Бэнсита и помоги тому парню, а потом надо будет погрузить на носилки этого человека.
— Мы наконец-то уходим отсюда? — с надеждой и голосе поинтересовалась Маргарет, хватая поводья.
— Чем быстрее, тем лучше. Мне очень не понравился этот визит.
— Но он же сказал, что уважает наше право на добычу.
— Через минуту скажет обратное и будет прямо смотреть нам в лицо. Ступай, Маргарет. И будь осторожна.
— Может быть, тебе стоит пойти с ней? — спросил Руари, когда девушка отошла.
Сорча внимательно посмотрела на своего пленника, удивляясь, как он может говорить, все еще делая вид, что мертв. Сыграно было так искусно, что ей стало не по себе.
— Этот человек оценил по достоинству ваше богатство и значительность, сэр. Поэтому не стоит оставлять вас без охраны.
Отвечая, Сорча краем глаза внимательно следила за рыскавшими по полю людьми и старалась говорить не разжимая губ.
— И ты думаешь, что такая хрупкая девушка сможет защитить меня?
— Конечно. Он же трус. Пока ему нужно будет бороться за то, что он хочет, преимущество на моей стороне. А забрать что-то обратно из его рук мне уже не удастся. Значит, самое мудрое — это не отдавать то, что имеешь.
— И ты полагаешь, что твоя кузина способна сделать то же самое?
— Не сомневаюсь. Маргарет хорошо понимает, когда ей грозит опасность. А защищаться ее научили.
Руари не успел ничего на это ответить, потому что Маргарет вернулась. Он был поражен той скоростью, с которой она справилась с поручением, но еще большее удивление вызвал у него юноша, с трудом державшийся на пони. Это оказался кузен Руари — Бэтэм. Так значит, вопреки всем запретам, он тоже участвовал в этой битве с англичанами? Бог даст, раны не окажутся серьезными, и как только мальчишка выздоровеет, его можно будет призвать к порядку. Но именно в тот момент, когда рыцарь собирался высказать это мальчику, Сорча с Маргарет начали перекладывать его на носилки. Хотя руки женщин были нежны и удивительно сильны, боль пронзила измученное тело, лишая Руари способности думать. Требовалось огромное усилие воли, чтобы удержаться от крика. Но все-таки тихий стон раздался в тот момент, когда человек был уже на носилках.
— Тише! — тут же предостерегла Сорча, скидывая плащ, чтобы накрыть им пленника.
— Он очень вспотел, сестричка, — прошептала Маргарет.
— Мертвецам не положено потеть.
— Тогда прекрати разговаривать с этим мертвецом, — не удержался Руари, хотя голос его от боли стал еле слышным.
— Конечно, — согласилась Сорча. — Следует накрыть ваше обезображенное смертью лицо.
Рыцарь закрыл глаза, и девушка накинула ему на лицо капюшон. Пони тронулся с места, волоча носилки по бугристой земле. Боль сразу дала о себе знать. Было легко и, несомненно, приятно забыться, дать темноте, обволакивающей со всех сторон разум, захватить его полностью. Но Руари постарался отогнать тьму: ведь опасность еще не миновала, и, несмотря на свою полную беспомощность, он хотел встретить ее лицом к лицу.
Обернувшись назад, Маргарет шепотом позвала сестру:
— Этот человек идет вслед за нами. И, похоже, зовет с собой еще кого-то.
— Проклятье! — Сорча остановилась и, повернувшись, мастерски прицелилась из лука. — Боюсь, придется напомнить этому псу, что на самом деле он страшно труслив.
— Но ты же не собираешься его убить?
— Я не знаю никого, кто заслуживает смерти больше чем он, но не убью его. Только покажу ему, что смогу это сделать, если сочту нужным.
Девушка слегка улыбнулась и выпустила стрелу. Та воткнулась в землю прямо у ног преследователя, заставив его резко остановиться. Мужчина пристально посмотрел сначала на стрелу, потом на юную особу, чьей рукой она была послана. Сделал еще один нерешительный шаг. Вторая стрела остановила его и заставила торопливо шагнуть назад. Все, кто шел следом, остановились и повернули обратно. А через мгновение и он сам вернулся на поле.
— Как ты думаешь, теперь он оставит нас в покое? — спросила Маргарет.
— Думаю, что так, но все равно нам лучше почаще оглядываться назад. Поспешим, сестричка.
Маргарет вела пони под уздцы, тот терпеливо и медленно шагал, а Сорча шла следом, постоянно наблюдая за мародерами.
— Нам как можно скорее надо уйти подальше отсюда. И не только из-за того, что эти псы рыщут здесь. Мы сейчас слишком близки к англичанам. Сказать по правде, я опасаюсь, что мы в Англии.
— Так ты не знаешь точно, где мы находимся?
— Да нет же, знаю. Просто непонятно, кому принадлежит эта земля в нынешнем году, — Сорча тихо засмеялась, увидев, как на лице сестры страх борется с замешательством. — Не бойся, кузиночка. Я не могу знать точно, на чьей земле мы стоим, но зато знаю наверняка, как нам добраться в Дунвер. К утру будем дома. А сейчас надо найти безопасное местечко и заняться ранами этих глупцов, ввязавшихся в бесконечную схватку с англичанами.
ГЛАВА 2
Руари вскрикнул, открыл глаза, но увидел только темноту. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог побороть замешательство и понял, что причина этой темноты — всего лишь накинутый ему на лицо капюшон Сорчи. Оказывается, он все-таки потерял сознание во время их длинного и мучительного пути. Почувствовав, что задыхается, рыцарь попытался освободить лицо. Боль, которую неловкое движение вызвало в раненой руке, едва можно было вытерпеть. Несколько раз глубоко вздохнув, Руари взглянул в казавшиеся бездонными карие глаза своей спасительницы.
— Пора устраиваться на ночлег, сэр, — произнесла Сорча спокойно. — Как только расположимся, я сразу займусь вашими ранами.
— А мальчик? — поинтересовался воин.
— Маргарет помогла ему перейти и лечь под деревом. Он не очень тяжело ранен. Как только мы очутились в лесу, он смог уверенно сидеть на пони. Похоже, его сильно стукнули по голове, а потом посчитали мертвым и оставили лежать на поле.
Медленно повернув голову и при этом зажмурившись, так как даже это осторожное движение причиняло страшную боль, Руари осмотрелся вокруг и наконец увидел юного Бэтэма. Хотя гнев на своевольного мальчишку еще не прошел, рыцарю было приятно увидеть, что Сорча права: юноша не выглядел тяжело раненным. Он чувствовал себя настолько хорошо, что был в состоянии слегка пофлиртовать с Маргарет. Судя по улыбке и румянцу девушки, это было ей приятно.
Едва поворачивая голову, чтобы снова не вызвать боль, рыцарь наблюдал, как Сорча разводила огонь, а потом внимательно осмотрел место, которое девушка выбрала для лагеря. Трудно было найти лучше. Вокруг росло достаточно деревьев и кустов, чтобы можно было спрятаться, но заросли эти оказались не настолько густы, чтобы враг смог подкрасться незамеченным. Возвышенность позволяла видеть окрестности. Интересно, кто научил всему этому девушку?
Однако скоро ему стало не до праздных размышлений: девушки начали перекладывать раненого с носилок на постель около костра, и боль тут же прогнала любопытство. Серьезные раны слишком долго не обрабатывались. И поэтому, когда женщины начали снимать с него доспехи и оружие, сама возможность потерять сознание, уйти в темноту и не чувствовать больше ничего показалась сладким искушением. Но воин из последних сил старался не поддаваться этому.
Сорча почувствовала, что происходит:
— Вам будет не так больно, если вы забудетесь, — как бы между прочим произнесла она, смывая с его тела грязь и кровь. — И нам будет гораздо легче.
— Вам легче? — переспросил Руари сквозь сжатые зубы.
— Подобное тупое упрямство всегда страшно злит меня. Я прекрасно вижу, что вы цепляетесь за сознание, как за священный сосуд Грааля, а во мне видите язычника, который, того и гляди, вырвет его из ваших рук. Заставляете себя понапрасну страдать. Это, мой прекрасный рыцарь, поступок глупца.
— Человеку очень больно, сестра, — вмешалась Маргарет, — немилосердно сейчас обижать его.
— Он заслужил такое обращение.
— Послушай меня, женщина… — заговорил воин.
— Тише, глупец. У тебя еще будет время осудить мою дерзость. Лучше зажми вот это в зубах, — Сорча засунула ему в рот кусок кожи. — На твоем теле три огромные дырки, которые придется зашивать: одна на правой руке, вторая на животе (из-за нее ты чуть не потерял все внутренности), а третья на левой ноге. Похоже, что тебе пришлось бороться с целой толпой англичан.
— Удивительно, как он еще не умер от потери крови, — пробормотала Маргарет.
Сорча тоже подумала об этом, но ничего не сказала, стараясь сосредоточиться на своей работе. Она пропускала мимо ушей стоны, которые раненый уже не мог сдержать. Ужасно было доставлять ему нестерпимую боль, но иного пути не было. Сделав последний стежок, девушка взглянула в лицо своему пациенту. Глаза казались настолько затуманенными болью, что потеряли цвет. Сознание покидало его. Приказав сестре заняться небольшими ранами Бэтэма, она начала перевязывать Руари. Теперь, когда с ужасной работой было покончено, Сорча позволила себе внимательно рассмотреть того, о ком так заботилась. Сэр Руари выглядел крупным мужчиной, высоким и сильным, хотя совсем не тучным. Это была гибкая сила дикого зверя. Кожа гладкая, упругая, темнее ее собственной, как будто солнце чаще смотрело на пего. Накладывая повязку, девушка не удержалась, чтобы не провести по этой коже рукой. На ощупь она оказалась столь же приятной. Широкая грудь чиста: не заросла волосами. Крошечные темные колечки начинались лишь от пупка, сгущаясь ближе к паху и снова почти сходя на нет на длинных стройных ногах. Невозможно было не признать, что этот мужчина необычайно привлекателен.
Внутренне проклиная себя за минутную слабость, Сорча побыстрее закончила перевязку и накрыла раненого плащом. К счастью, он слишком страдал от боли, чтобы заметить, с какой жадностью она его разглядывала. Убирая с его лица темные, мокрые от пота волосы, девушка осознала, что явно медлит с этой процедурой, и виновато покраснела. Она вынула изо рта раненого полоску кожи, не переставая размышлять об этом человеке.
— Ты, наконец, закончила терзать меня, женщина? — едва прошептал рыцарь, сам удивившись слабости своего голоса.
— Да, и благодаря мне вы еще поживете на этом свете.
— С ним все будет в порядке? — с беспокойством спросил юноша, с помощью Маргарет перебираясь к костру.
— Все в руках божьих, — едва пробормотала в ответ Сорча, занимаясь приготовлением нехитрого ужина. — Он выжил, оставаясь долгие часы без всякой помощи. С таким упрямством теперь уже немудрено не выздороветь.
— И постоянно в сознании? — юноша взглянул в сторону рыцаря и побледнел.
— Конечно, — ответил Руари уже немного окрепшим голосом.
— Как я рад, что ты жив!
— Когда ко мне вернутся силы, тебе уже не придется радоваться, мой дорогой.
— Но, кузен…
— Кузен? — переспросила Сорча, недоверчиво переводя взгляд с одного из своих подопечных на другого.
— Дело в том, что меня зовут Бэтэм Керр. Я кузен сэра Руари.
— Который должен был спокойно сидеть в Гартморе, — прорычал рыцарь.
— Но, кузен! — взмолился мальчик. — Как же я смогу стать воином, если меня постоянно оставляют в безопасном месте, с женщинами и детьми? Мне уже двадцать лет. Хватит меня нянчить, Руари.
— Просить тебя позаботиться о моем доме — вовсе не означает нянчить. ;]
— Прекратите! — резко оборвала обоих Сорча, подходя к старшему из мужчин. — Вы оба еще слишком слабы, чтобы ввязываться в эту глупую и бесполезную перепалку.
Не замечая взглядов, которыми они обменялись, девушка помогла рыцарю подняться настолько, чтобы отхлебнуть вина из кружки.
— Но это же вовсе не вино, — жалобно произнес Руари.
— Нет, это очень хороший сидр. Я сама с трудом переношу вино, а к приему гостей, простите, не готовилась.
— Не слишком ли острый у тебя язык, девочка? За словом в карман ты не полезешь.
— Вы не первый это заметили. Но вам нужен отдых. Независимо от того, вежливо или невежливо я отвечаю. Завтра нам предстоит проделать длинный и трудный путь по каменистым холмам. И, возможно, это будет не последний день испытаний. Все будет зависеть от того, как вы перенесете дорогу.
— Но ведь мы ушли уже довольно далеко.
— Да, но не настолько, чтобы чувствовать себя спокойно.
— Ты, должно быть, живешь совсем близко к английской границе?
Порой мне кажется, что даже слишком близко. Но Дунвер — крепкий орешек, как вы скоро сможете увидеть. Он очень надежно защищен. — Покачав головой, девушка повернулась к костру и снова занялась приготовлением ужина. — Я сейчас болтаю, как будто мы на банкете или в гостях. Вам нужно лежать тихо, неосторожный вы человек.
— Если уж мы заговорили о неосторожности, то кто позволил двум девушкам расхаживать по полю битвы? — Руари поморщился от боли, вновь дававшей себя знать при малейшем движении.
— Маргарэт и я не беспомощные девочки и можем постоять за себя. Мы вышли из Дунвера почти вслед за моим упрямым и своевольным братом. Он ведь удрал из дома один. Вот мы и решили, что должны быть поближе к нему. Дугал совсем безрассудный.
— В борьбе с англичанами нет ничего дурного. Твой брат может принести славу всему клану.
— Иногда, сэр, клан гораздо больше нуждается в самом человеке, чем в том почете, который он заслужит. Но тише. Я не понимаю, откуда вы берете силы, чтобы разговаривать сейчас, когда вам, должно быть, ужасно больно?
— Я думаю, что виной те долгие часы, которые я провел лежа там, на поле, без всякой надежды на чью-либо помощь и заботу, — Руари произнес это почти шепотом, но тут же осекся и закрыл глаза, сам испугавшись искренности своих слов. Да, де-вушка права. Ему необходимо лежать молча. Самое главное сейчас — это отдых.
— Ну вот, это так похоже на мужчину. Засыпает в самый неподходящий момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34