– Нет, правда, иногда я даже думаю, что ты мне нравишься больше, чем я сама себе. Ты стремишься утвердиться в жизни, словно испытываешь необходимость быть не таким, как все. А разве плохо быть просто обыкновенным человеком? Неужели нужно все время прятаться в эту твою непроницаемую раковину?
– Полукровка не может быть обыкновенным человеком, – вдруг выпалил Логан.
Он сказал это для того, чтобы оттолкнуть ее. Большинство пришельцев с Востока страшно боялись индейцев из-за услышанных ими жутких историй. На полукровок всегда смотрели как на людей второго сорта, и Логан боролся с этим всю свою жизнь.
Да, он был полукровкой, одиноким стрелком. Поэтому многие и сторонились его. Логан ждал, когда увидит в этих прелестных глазах презрение, осуждение, но, к своему удивлению, не дождался.
Это внезапное признание ответило на многие ее вопросы. Пайпер поняла, что Логан мечется между двумя мирами, но никогда по-настоящему не чувствует себя уютно ни в одном из них. Поэтому он и страдает.
– Индейские корни добавили мужественности твоему лицу. – Кончики ее пальцев нежно коснулись его темной кожи на высоких скулах и широком подбородке. – Ты очень привлекателен, Логан. Уверена, женщины уже сотни раз говорили тебе об этом.
Проклятие! Ее, похоже, не волнует, что он изгой как среди индейцев, так и среди белых! Пока Логан стоял и гадал, когда же он успел утратить контроль над ситуацией, Пайпер переключилась на лошадей.
Изящным пальчиком она указала на каурого жеребца, нетерпеливо перебиравшего ногами в своем стойле:
– Я хотела бы вот этого.
– Жеребец скинет тебя в считанные минуты.
Ее любознательный взгляд метнулся к Логану.
– Как ты это определил?
– По тому, как жеребец таращится на нас, как вскидывает голову. Он слишком горяч и молод для неопытного наездника. – И Логан указал на кобылу, спокойно жевавшую сено в стойле. – Она производит впечатление спокойной и знает свое место.
– Почему? Потому что это она ? Как характерно для мужчины такое заме… – Пайпер прикусила язык, но слишком поздно.
Она же решила не спорить! Логан слишком искушен, не стоит бороться с ним на его поле.
Насмешливая ухмылка приподняла уголки губ Логана, когда он открыл стойло и ухватил кобылу за уздечку.
– Большинство женщин действительно знают свое место, – язвительно сказал он. – Есть, однако, некоторые исключения.
– Спасибо за комплимент.
– Вот уж не рассчитывал, что вы воспримете мои слова в качестве комплимента, – заявил он без обиняков и дал несколько банкнот подошедшему кузнецу за аренду лошади.
– Почему ты такой транжира? – удивилась Пайпер.
– А тебе какое дело? – парировал Логан, бросив седло на спину гнедой кобылы. – Джон Батерфилд щедро заплатил мне за то, чтобы я прекратил беспорядки на маршруте его почтовых карет. Я же не смогу забрать деньги в могилу, если умру.
– А какие конкретно беспорядки? – испуганно переспросила Пайпер. – Если почтовые кареты подвергаются нападениям грабителей, то наследство, похищенное Грантом, может быть у него украдено!
Логан ошибочно истолковал ее испуг как беспокойство за собственную безопасность.
– Милочка, тебе нечего опасаться. Все происшествия случались в западном Техасе, и никаких неприятностей восточнее Форт-Смита не было. Поскольку ты отправляешься домой, где тебе и место, то у тебя нет оснований для тревоги.
«Черта с два я поеду домой!» – Пайпер вовремя проглотила это возражение. Логан вскочил в седло, нагнулся и, легко приподняв девушку, усадил позади себя.
– Держись за меня, или свалишься, – предупредил он, выезжая на улицу и прилаживая на коленях две корзинки.
Логан мстительно мечтал о том, что Абрахам выглянет из корзинки и вывалится на землю мордой вниз. Он и предположить не мог, что будет разъезжать с котом! Если бы Харли сейчас увидел его, покатился бы со смеху.
Пайпер неохотно обхватила руками его талию. Смех заклокотал в груди Логана, когда девушка запрыгала позади него. Завтра леди будет в синяках и не сможет сидеть.
– Обхвати ногами бока кобылы, – велел он ей. – Двигайся в такт ее движениям. Почувствуй под собой животное, слейся с ним.
Лицо Пайпер залилось ярким румянцем от чувственных ноток в его голосе. Это скорее было похоже на наставление в совокуплении, чем на урок верховой езды.
– Ты должна показать лошади, что она обязана подчиняться тебе, – продолжал Логан с озорной ухмылкой. – Заставь ее идти так, как удобно тебе. – Они выехали на луг, и Логан ускорил шаг. – Если животное почувствует, что оно – главное, то ищи ветра в поле. И никогда не доверяй ему, – многозначительно подчеркнул учитель. – Лошадь усыпит твою бдительность, дождется, когда ты расслабишься, и сбросит.
– Ты не доверяешь мне, ведь так? – выпалила вдруг Пайпер.
Логан оглянулся и внимательно посмотрел в ее возбужденное лицо.
– Я говорил о лошади.
– Вовсе нет, и я прекрасно знаю это, черт возьми!
– Ай-ай-ай, – безжалостно поддел он ее. – Респектабельные дамы не должны ругаться.
– А такие мужчины, как ты, не должны быть столь недоверчивыми и не должны диктовать женщинам, что им делать!
– Ты хочешь учиться верховой езде или спорить? – насмешливо поинтересовался он, хотя сам предпочитал спокойствию споры.
Когда им было хорошо друг с другом, Логану становилось не по себе. Тогда он чувствовал себя так, словно утратил контроль над ситуацией, а ему было непривычно чувство растерянности. Зеленоглазая блондинка приводила его в смятение.
Пайпер молча выслушала дальнейшие наставления Логана, даже когда была готова поклясться, что он нарочно задевает ее непристойными намеками, не имевшими никакого отношения к верховой езде.
Остановив кобылу, Логан обхватил Пайпер за талию и опустил на землю. Затем спешился сам, но при этом, разумеется, специально, зацепился за луку седла корзинкой. Она упала на землю, и Абрахам заорал так, что разбудил бы и мертвого. С мстительным удовольствием Логан наблюдал за тем, как ненавистный кот пулей понесся по полю. Пайпер открыла рот, чтобы отчитать Логана за недостойную выходку, но он тут же обратил ее внимание на кобылу:
– Теперь твоя очередь. Посмотрим, как ты усвоила мой урок.
Пока кобыла была увлечена травой, Пайпер сунула ногу в стремя и попыталась сесть в седло.
– Какого черта ты делаешь? – прорычал Логан.
– Я сажусь на лошадь. Разве непонятно?
– Не с этой стороны. Всегда садись слева, если только твоя лошадь не привыкла к тому, что по ней ползают, как по индейскому пони.
– Не вижу никакой разницы, – пробормотала Пайпер в свою защиту, обходя лошадь. – Обе стороны кажутся мне одинаковыми.
Логан подавил улыбку, когда Пайпер вскарабкалась на лошадь без его помощи. Он был слишком увлечен созерцанием ее прелестной попки, чтобы вспомнить об учтивости и помочь даме сесть в седло.
– Не забудь показать ей, кто хозяин. И твердо и уверенно держи поводья, когда захочешь изменить направление. Если кобыла сопротивляется, будь настойчивой.
Пайпер мысленно повторила все наставления. Она прижала колени к бокам кобылы, послав ее вперед. Потом, почувствовав себя увереннее, перевела кобылу на рысь. Вспомнив, что сказал Логан о необходимости слиться с естественным движением лошади, Пайпер попыталась последовать его совету.
Кобыла рванулась вперед, и Пайпер почувствовала, как ветер обдувает лицо. Ее поразило удивительное ощущение полета, словно у лошади вдруг появились крылья…
И вдруг девушку охватила паника. Прямо перед ней, сразу за подъемом, протекал извилистый ручей. Кобыла прыгнула, и Пайпер невольно откинулась в седле, а через секунду с ужасом увидела, как земля ринулась ей навстречу. Девушка закричала.
Колючий куст шиповника слегка задержал падение. Затем Пайпер плюхнулась на землю с глухим стуком, от которого перехватило дыхание.
Глава 7
Пайпер еще не успела проверить, все ли кости целы, как сильные руки поставили ее на землю. Колени подогнулись, и она вцепилась в Логана, чувствуя, как его тело сотрясается от еле сдерживаемого смеха.
– Не смей смеяться! – возмущенно приказала она.
Логан изо всех сил пытался не расхохотаться, но не мог сдержаться. От унижения у Пайпер запылали щеки. Она хотела гордо выпрямиться, но острая боль пронзила бедро.
– Ненавижу эту лошадь!
– Это не ее вина. Ты пыталась перейти на галоп, еще не освоив рысь. Нельзя научиться ездить верхом всего за один урок…
Он замолчал, когда Пайпер, выгнувшись, попыталась посмотреть себе за спину. Не задавая вопросов, он тут же понял, что произошло, и, не теряя времени, толкнул девушку на землю. Несмотря на яростные возражения, Логан быстро расстегнул ее бриджи и стащил их с бедер.
– Лежи смирно, – приказал он, доставая охотничий нож.
Никогда в жизни Пайпер не испытывала подобного унижения! Ладонь его левой руки лежала на ее обнаженной коже, пока он ножом вытаскивал впившиеся в ягодицы шипы, всего их оказалось пять. Пайпер хотелось вырыть глубокую нору, спрятаться и никогда больше не показываться на свет.
Логан не мог сказать, кому больнее – Пайпер с этими шипами и унижением или ему, мужчине, с его неутоленным желанием, когда все тело пульсирует от боли.
– Как ты смеешь! – шипела Пайпер, извиваясь в тщетной попытке высвободиться.
Наконец Логан закончил и подтянул ее бриджи, хотя и очень неохотно.
– В следующий раз не давай кобыле спешить, или все закончится сломанной шеей, а не занозами в твоей…
– Я знаю, где они были, – перебила Пайпер.
Его серебристые глаза с нарочитой медлительностью скользили по ее телу.
– И я знаю. В одной из самых прелестных попок из всех, какие мне доводилось видеть.
Он и представить себе не мог, насколько ее ранили эти необдуманные слова, но Пайпер не собиралась показывать ему и эту свою боль.
Логан отправился ловить кобылу. Но когда протянул Пайпер поводья, она отрицательно покачала белокурой головкой.
– Я получила первый и последний урок верховой езды. Мы с кобылой расстались навсегда.
– После падения лучше всего сразу снова сесть в седло.
– Нет. – Пайпер воинственно вздернула запачканный подбородок.
– Да. – Логан приподнял Пайпер и быстро усадил ее в седло.
Пайпер болезненно сморщилась и проворчала:
– Никогда не прощу тебя за это.
– Как-нибудь переживу. – И Логан хлопнул рукой по крупу лошади, посылая ее рысью.
Кобыла затрусила вперед, а Логан, скрестив руки на груди, прислонился плечом к дереву. Он и сам не мог понять, почему улыбался. Просто улыбался, и все. Взгляд следовал за стройной красавицей, скакавшей по полю.
Серебристо-белокурые волосы развевались у нее за спиной, словно флаг. Пайпер учла все его наставления, а правильно сидеть в седле ей помогали природная грация и гордая осанка. В восхищении Логан следил за дамой и ее лошадью, несущимися по полю в едином порыве.
Неожиданно, на какое-то мгновение, Логан представил себе эту пленительную фею, летящую по зеленой долине, где находится его ранчо. Но этим грезам никогда не суждено стать реальностью. Завтра утром, в три тридцать, он отправится на запад, а Пайпер поедет на восток в карете, которая должна отбыть из Форт-Смита через два дня.
Они больше никогда не увидятся. Именно этого Логан и хотел, потому что пленительная нимфа одновременно и веселила его, и выводила из себя; потому что ему не понравилось, как замерло его сердце, когда она полетела головой вперед с лошади; потому что Логан не привык бояться, беспокоиться за женщину; потому что ему не нравился неутолимый голод, который он не в силах был преодолеть; потому что одинокий стрелок никогда не желал того, что ему недоступно и не нужно…
Черт возьми, они с Пайпер отличаются друг от друга, словно день и ночь. Ее знания были почерпнуты из учебников, а обширные и разрозненные знания Логана были результатом жизненного опыта, приобретенного в диком краю. Метод проб и ошибок научил Логана почти всему, что было необходимо для выживания на Западе. Он рос, словно сорняк, затаив злобу, чувствуя себя изгоем. Логан попытался прогнать неприятные воспоминания о детских годах.
Пайпер оказалась права. Им движут злоба и жажда мести. Он хотел доказать, что способен жить и среди краснокожих, и среди белых. Логан научился обращаться с оружием, как опытный стрелок, умел драться, словно пантера. И немалые деньги, которые он получал за свое умение владеть оружием, должны были свидетельствовать о том, что он не презренный полукровка, а человек, с которым считаются.
Сначала Логан представлял каждого мужчину, в которого стрелял, своим отцом – тем самым мерзавцем, что изнасиловал его мать. Но годы шли, и постепенно горечь и злость притупились. Сейчас Логан убивал человека, лишь когда не было иного выхода. Но он ни на минуту не позволял себе забыть, что те, кого он вынужден убивать, были такими же убийцами, ворами и насильниками, как его собственный отец.
– Ну как, уже лучше? – спросила Пайпер, соскользнув с лошади на землю.
Логан вдруг понял, что до появления в его жизни Пайпер он никогда не наслаждался обществом женщины. Однако по иронии судьбы этой утонченной аристократке нет места рядом с ним.
– У тебя очень хорошо получается, – похвалил ее Логан. Отбрасывая мрачные мысли, он рассеянно достал из корзинки куриную ножку и принялся жевать. – Когда вернешься домой, купи себе спокойную кобылку и продолжай тренироваться до тех пор, пока не научишься останавливать лошадь, не перелетая через ее голову.
Пайпер опустила глаза. Она не собирается возвращаться домой, пока Грант Фредерикс на свободе и не вернет ее наследство.
– Я буду тренироваться до тех пор, пока не научусь сидеть в седле так же хорошо, как и ты.
Это она могла ему пообещать, не раскрывая своих намерений. Неуверенно взглянув на мускулистого великана, растянувшегося на земле, Пайпер спросила:
– Ты расскажешь мне о себе, Логан?
Неожиданный вопрос удивил его, и Логан растерялся.
– А что ты хочешь узнать?
Если леди спросит, как многие чересчур любопытные люди, скольких Логан лишил жизни, то он просто придушит ее!
– Ты упомянул своих индейских предков, – ответила она, устраиваясь на здоровом боку, чтобы насладиться обедом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37