Он сказал, что Слейтер бы отдал именно такое распоряжение. Хорошо, что Джек подумал и об индейцах.
Размышления вновь изменили направление. Если Слейтеру утром будет лучше, она непременно сходит на Малое ранчо. Необходимо переодеться и извиниться перед Эллен. Надо же появиться этим бандитам!
Бог спас Слейтера. Он каким-то образом вырвался от них, и индейцы подоспели вовремя. Но ей еще предстоит выяснить, как все это случилось.
За размышлениями незаметно прошло несколько часов. Саммер взглянула на раненого и вдруг поняла, что на какой-то момент задремала. Глаза Слейтера были открыты, и он, возможно уже давно, смотрел на нее.
— Слейтер! Дорогой! — воскликнула она, опускаясь возле кровати на колени. — Любимый мой, ты проснулся?
— Саммер… — чуть слышно прошептал он, — поцелуй меня.
— Поцеловать? О да, дорогой… Да, да, да!
Девушка, боясь, что ей только показалось, торопливо поцеловала его в губы, щеки, глаза.
— Я не брежу?
— Нет, милый, ты не бредишь. Ты дома и начинаешь поправляться.
— Я боялся, что уже никогда не увижу тебя снова.
Слезинка появилась в уголке его глаза и скатилась по виску на подушку. Саммер вновь поцеловала его в губы.
— Спи, дорогой мой, — прошептала она. — А когда проснешься, мы постараемся накормить тебя чем-нибудь вкусным. А может, ты сейчас чего-нибудь хочешь?
— Воды.
Саммер взяла ковш с водой и стала поить его с ложки. Сделав несколько глотков, Слейтер утомленно закрыл глаза.
— Спи, мой милый, — нежно, будто ребенку, сказала она. — Тебе будет намного лучше, когда ты проснешься.
Когда наступило утро, Слейтер все еще крепко спал. Осмотревшая его Тереза уже с полной уверенностью сказала, что болезнь отступает и сеньор поправится.
— Он теперь может проспать весь день, сеньорита, а когда проснется, будет голоден как волк.
Саммер вышла на веранду и увидела Санти. Она вспомнила, что на самом деле зятя Терезы зовут как-то по-другому, но имя его такое длинное, что мало кто может его произнести.
— Бермага еще здесь? — спросила она.
— Нет, сеньорита. Он уехал.
— Мне хотелось бы поговорить с ним, сделать что-нибудь для него.
— Он ничего не берет, только табак.
— Он так много для нас сделал. Даже не знаю, чем мы можем отплатить ему.
— Бермага сказал, что обязан жизнью сеньорите, у которой глаза как горный цветок. Он говорит, что всегда будет ее другом, а Высокому Человеку — братом.
Начинающийся день обещал быть ясным. Небо сверкало ослепительной голубизной, лишь несколько полупрозрачных белых облачков виднелось на горизонте. Солнечные зайчики весело играли в стоящих на веранде ведрах с водой, задорно жужжали пчелы, сойка на дереве стрекотала, стараясь перекричать далекую песню пересмешника и доносящиеся из-за дома озорные крики резвящихся детей. Нервное напряжение, в котором пребывала Саммер последние дни, ослабло. Все вокруг ей казалось прекрасным. Слейтер вернулся! Нависшая было над ней туча рассеялась бесследно. Она улыбнулась и посмотрела на Санти. Тот даже чуть зажмурился — такой теплый свет лучился из ее фиалковых глаз.
— Мне надо бы съездить на Малое ранчо.
Мексиканец расплылся в ответной улыбке и приподнял свое широкое сомбреро.
— Санти проводит сеньориту. Тереза сказала мне… — произнес он начало фразы и многозначительно округлил глаза.
Девушка еще раз улыбнулась, подумав, как хорошо иметь в качестве тещи или свекрови такую умеющую делать чуть ли не все на свете женщину, как Тереза.
Когда они ехали по тропинке к речке, Саммер увидела одного из работников ранчо Кип с винтовкой. Он стоял в стороне, вроде бы и не заметив их. Но было ясно, что чужой вряд ли бы смог беспрепятственно миновать это место. На возвышении возле края оврага, сжимая в руках ружье, неподвижно стоял еще один часовой. Его взгляд был устремлен на север. Их вид заставил Саммер вновь вспомнить о нависшей над ранчо угрозе.
— Они находятся там потому, что с этой стороны могут подъехать бандиты, Санти?
— Да, сеньорита. Мы наблюдаем. Мы ждем. Каждый из мужчин ранчо Кип знает свое место. Если негодяи сунутся, мы убьем их!
Необычная для этого добродушного человека злость, с которой прозвучали последние слова, заставила Саммер повернуться и взглянуть в его лицо. Оно выражало холодную решимость и готовность действовать.
Глава 14
Малое ранчо, когда они подъехали к нему, выглядело как обычно. Лишь у нового барака разговаривали о чем-то несколько мужчин с револьверами за поясом, а кое у кого были еще и винтовки. Санти повел лошадь спешившейся Саммер в загон. Сама она поспешила в дом. На кухне никого не было. Судя по доносившемуся сверху шуму, Сэди и дети находились в мансарде. Девушка позвала подругу, и та тут же появилась на лестнице.
— Я хочу взглянуть на Саммер, — раздался позади нее мальчишеский голос, и из люка высунулась голова Джона Остина.
— Оставайся хорошим парнем, Джон Остин. Побудь пока здесь и пригляди за Мэри. А потом, если все будет нормально, мы поиграем все вместе, — сказала ему Сэди. — Он вел себя отлично. Прямо не мальчик, а золото, — сообщила она Саммер. — Теперь я могу поклясться, что он может быть настоящим ангелом, когда захочет. Он взял Мэри к себе наверх и занимался с ней там целый день. Когда Джек сказал, что нам не следует выходить из дома, я думала, что сойду с ума, прежде чем смогу ее успокоить. А благодаря Джону Остину не было никаких хлопот.
Сэди подошла к Саммер, нервно теребя бусы, и с надеждой заглянула в глаза подруги.
— Джек сказал… Слейтер поправится?
— Тереза так считает. Мы пока не разбинтовывали его обожженные руки. Но она говорит, что ничего лучше не помогает от ожогов, чем кактусовая мазь, которую дал Бермага. О, я даже думать не могу без содрогания о том, что сделали с ним те мерзавцы!
— И не думай об этом, милая. Ты, должно быть, устала. Наверное, просидела возле него всю ночь?
— Я слишком счастлива, чтобы чувствовать усталость. Если ты одна здесь со всем управишься, я бы быстро переоделась и поехала назад в Кип. Эллен спит?
— Я не сплю, Саммер, — услышали они голос стоящей в дверях Эллен. — Ты сказала, что Слейтер пошел на поправку, правильно я поняла?
— О да! Это такое облегчение для меня. Видели бы вы, что они с ним сделали. — Девушка перевела взгляд на Эллен, и в глазах ее отразилась душевная боль. — Индеец спас ему жизнь. Прямо чудо, что он остался жив!
— Да, чудо, — без особого воодушевления согласилась гостья.
— Я хочу опять поехать к нему, Эллен. Понимаю, что это не слишком вежливо по отношению к вам. Но, надеюсь, вы понимаете меня. Вам хорошо спалось? Могу я что-нибудь сделать, чтобы ваше пребывание здесь стало более приятным?
— Приемлемым, ты хочешь сказать? — сухо уточнила Эллен. — Нам необходимо поговорить, Саммер, — добавила она, и в ее глазах появился интерес. — Это крайне важно. Я уеду немедленно, как только успокою Тома. Готова поклясться, что он почти лишился рассудка после разговоров с этим человеком… Джеком, кажется. По мне, все эти россказни о преступниках, шныряющих вокруг этого ранчо, — абсолютная нелепица. По дороге сюда мы не встретили ни одной живой души, если не считать этих болванов Слейтера, которые охраняют подступы к его землям, будто золотоносный рудник. Не понимаю, зачем вся эта суета. Трэвис сказал, что единственная имеющаяся поблизости банда орудует по ту сторону гор, да и то людей в ней гораздо меньше, чем о том говорят.
— Тем не менее было бы глупо не принять мер предосторожности, Эллен. Возможно, слухи преувеличивают опасность, но они могут оказаться и верными, — вежливо и спокойно произнесла Саммер, твердо решив, что никто и ничто не сможет вывести ее сегодня из равновесия. Забот и без того хватает.
— Пусть так. Но поговорить с тобой я хочу вовсе не о бандитах, — холодно ответила Эллен.
— Пойду наверх взгляну, как там дети, — сказала Сэди. — Мы увидимся еще, до того как ты уедешь, Саммер?
— Конечно.
Девушка и Эллен прошли в спальню, которая, собственно, являлась комнатой Саммер, а потому она рассчитывала здесь заодно умыться и переодеться в свежее белье и платье.
Но присевшая на кровать Эллен приглашающе похлопала ладонью о матрац рядом с собой.
— Присядь, дорогая, — произнесла она тоном, в котором не было и следа недавней холодности. — Скажи, ты уверена, что Слейтер поправится?
— Конечно, абсолютной уверенности нет. Но все признаки улучшения налицо. К тому же Слейтер очень сильный мужчина.
При последних словах Саммер гордо подняла голову.
— Что ж, в таком случае у меня действительно нет выбора, — печально покачала головой Эллен. — Как бы это ни было тяжело для меня, я должна… — Она сделала паузу, пристально посмотрев в глаза девушке. — Поверь, я бы никогда не сказала тебе этого, если бы… Ну, если бы… Слейтер умер.
Она тяжело вздохнула и достала из кармана юбки какой-то конверт с обтрепанными краями.
Саммер побледнела. Предчувствие чего-то недоброго породило страх, который будто ледяной рукой сжал ее сердце.
— Ты и представить себе не можешь, дорогая, как я ругаю себя за то, что не показала тебе это письмо раньше. Но я не могла себе и представить, что… что ты полюбишь Слейтера. Его ведь так изуродовали, и характер у него нелегкий. Ну да ладно, придется рассказать все с самого начала. Это письмо я получила около пяти лет назад. Какой-то офицер привез его из форта, ошибочно решив, что оно адресовано моему мужу Скотту. Видишь, имя на конверте смазано. Так что перепутать было нетрудно. Я сразу распечатала его и, лишь начав читать, поняла, что это письмо твоей матери Сэму. Хочешь, я его тебе прочитаю, дорогая, или просто пересказать главное из того, что в нем говорится?
Саммер проглотила подступивший к горлу колючий комок и, преодолевая заставляющий неистово колотиться сердце страх, тихо сказала:
— Я лучше сама прочту его, если можно.
Смертельно побледнев, она дрожащей рукой взяла протянутый Эллен конверт.
Письмо состояло из двух страниц. Саммер сразу узнала бумагу. Именно такая хранилась у них в доме для важных посланий. Знаком был и аккуратный, красивый почерк. Это был почерк ее матери. Отвернувшись от Эллен, девушка начала читать.
«Дорогой Сэм!
Прежде всего хочу сообщить тебе, что в результате несчастного случая Джей Эр погиб, а я повредила спину и теперь прикована к постели. Нет-нет, любимый, я пишу это вовсе не для того, чтобы просить помощи. Тебе ни к чему приезжать и брать на себя заботы обо мне. Пенсии нам вполне хватает. Нашему с Джей Эр сыну сейчас три года. Это смышленый и симпатичный мальчик, кстати, очень напоминающий мне Слейтера. Но это опять же не то, ради чего я взялась сегодня за перо. Все эти годы меня мучает один вопрос: правильно ли я поступила, не сказав тебе раньше то, о чем собираюсь сообщить сейчас. Но когда родилась Саммер, я ждала, что в любой день и час за мной может приехать Джей Эр. Я решила, что тебе будет легче пережить мой отъезд, если ты не будешь знать этого. Дело в том, Сэм, что у тебя есть прекрасная дочь. В том, что она твоя, нет ни малейшего сомнения. Я не была с Джей Эр больше месяца до того, как мы с Овали уехали на Запад. Тебе известно, что Овали вскоре был убит. Так что, если бы ты сумел успокоить и удержать меня тогда, наша любовь наверняка бы усилилась и мы бы никогда не расстались. Но судьбе было угодно распорядиться по-другому. Саммер родилась через девять месяцев после той нашей встречи, Сэм. Я вижу тебя каждый раз, когда смотрю на нее. У нее такие же черные волосы, как у тебя. Даже голову она держит так же, как ты. По-моему, Джей Эр подозревает правду, но вида не показывает. Он хороший отец и искренне любит Саммер. Да ее и нельзя не любить, Сэм. Она такая хорошая девочка. И очень красивая. Ты можешь гордиться дочерью, Сэм.
Я пишу все это тебе потому, что дни моей жизни подходят к концу. Саммер я ничего не скажу. Не хочу, чтобы ее мучила мысль о том, что мать ее была грешной женщиной. То наше лето, после которого она родилась, было волшебным и самым чудесным временем моей жизни. Не было, кажется, дня, чтобы я не вспоминала о нем и о тебе.
Молю Господа о том, чтобы Либби поправилась и вы бы с ней зажили счастливой, полнокровной жизнью. Пусть грех, совершенный мной в то дивное лето, уйдет вместе со мной в могилу и никому не причинит вреда. Не грусти слишком обо мне, дорогой Сэм. Радуйся тому, что на свете есть человек, в котором живут части меня и тебя, — наша дочь.
Да благословит тебя Бог!
Нэнни Кайкендал.
14 мая 1847 г.».
Саммер была буквально ошеломлена. Она попыталась вчитаться в письмо еще раз, но строчки перед глазами расплывались. Разум не хотел воспринимать страшный смысл того, о чем они сообщали.
— Это не может быть правдой, — пролепетала она.
— К сожалению, это правда, милая. И тебе придется принять ее, — услышала она как будто издалека голос Эллен. — Теперь ты понимаешь, почему я была так шокирована, услышав о тебе и Слейтере. Я думала, он знает, что ты — его сестра. Была в этом уверена. И, честно говоря, не могу понять, почему Нэнни не рассказала обо всем тебе.
Девушка посмотрела на нее невидящим взглядом. Лицо ее окаменело, тело била дрожь. Письмо выпало из потерявших чувствительность пальцев.
— Ты не можешь любить Слейтера как мужчину, моя дорогая, — добивал ее такой ненавистный теперь голос. — Он — твой брат, такой же как Джон Остин. — Прежде чем продолжить, Эллен сделала небольшую паузу. — Конечно, я должна была переслать это письмо Сэму. Но пока я искала кого-нибудь, кто бы мог его доставить, Сэм погиб. А Слейтер… Слейтер вел себя будто бешеная собака всякий раз, когда я оказывалась поблизости. Как бы там ни было, я рада, что сохранила письмо. По крайней мере это поможет тебе. Только представь, что бы могло произойти, выйди ты замуж за Слейтера! Ты ведь могла и ребенка от него иметь! — Саммер различила нотки ужаса, звучавшие в этих восклицаниях. — А ведь дети от подобных союзов рождаются всегда неполноценными, часто абсолютными идиотами… Видела таких, с непомерно большими головами? Как хорошо, что я вовремя приехала! Представляешь, от какого ужасного поступка я тебя оградила?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41