Где-то посередине сложной цепочки безмолвных логических выкладок она услышала голос Расчета:— Ты всегда так долго возишься в душе?Вздрогнув, Зельда открыла глаза. Она мгновенно вспомнила, как бежала через кабину за своим одеянием.— Я думала, вы спите, — чуть слышно проговорила она.— Задремал, пока дожидался, когда ты вымоешься. Правило номер один: на борту» ОкончательногоРасчета» пассажиры не обращаются с водой так, словно она бьет из неиссякающего фонтана на Клеменции.— Но я думала, что у вас здесь замкнутая система с полной очисткой! — Зельда была смущена и обижена.— Полностью замкнутых систем не бывает. При каждом пользовании водой небольшая ее часть теряется.— Понимаю, — напряженно отозвалась Зельда. — В следующий раз постараюсь быть более бережливой.Она больше не стала медитировать и заползла под одеяло.На нижней койке Расчет положил руки за голову и устремил задумчивый взгляд вверх. Делая выговор голубю, всегда чувствуешь себя виноватым. То же самое он испытывал, когда ссорился с Джедом.Но, черт подери, Зельда ведь не настоящая голубка! Несомненно, в течение ближайших двух недель у него будет немало поводов напоминать себе об этом. Расчет вспомнил силуэт ее обнаженного тела, когда она бежала за своей одеждой.Хрупкая, изящная, женственно-грациозная… И ее груди оказались именно такими нежно-манящими, какими он их себе представил, когда расплетал ей косы. И попка тоже чудесная. Крепенькая и аппетитная. Красавицей Зельду назвать было нельзя, но она привлекала его — сильнее, чем ему хотелось бы. И она — не голубка, пусть ей очень хотелось бы стать ею.Расчет сам не мог бы сказать, почему ему вдруг стало так важно заставить ее согласиться с этим. Однако он был вынужден признаться себе, что ему надо, чтобы Зельда смирилась с тем, что она — настоящий волк, такой же, как он сам.Заснул он очень нескоро.Восемь часов спустя Расчет был разбужен запахом горячего кофеида и аппетитным паром завтракопорций. Он медленно открыл глаза, вдыхая приятные ароматы. Похоже, что его маленькая святоша уже проснулась и принялась хозяйничать. Сладко потянувшись, он встал с койки. Фред уполз от него, еще пока он спал. Сейчас скалоковрик перекинулся через спинку кресла, наблюдая, как Зельда отправляет в подогреватель вторую упаковку завтрака. Расчет скинул с себя одеяло, и Зельда с улыбкой обернулась к нему. Однако улыбка ее сразу погасла, а глаза широко раскрылись: Расчет оказался совершенно голым! В следующую секунду Зельда поспешно повернулась обратно к подогревателю.— Доброе утро, Расчет. Хотите есть? Надеюсь, вы не рассердились, что я достала еду. Я подумала, что это могло бы стать одной из моих обязанностей во время полета. Вы позволите мне взять на себя приготовление еды?Ее напускная непринужденность позабавила ее спутника. Он зашел в душ, не закрыв за собой двери.— Могу сообщить тебе новость: отправка упаковок в подогреватель и доставание их из него не можетСчитаться настоящей работой. Вот если бы у нас на корабле были жаровня и свежие продукты, я бы, может, и стал бы обсуждать такой вариант.— И все-таки, — не сдавалась она, — это дело, пусть и маленькое. А нам надо найти, чем я смогу быть .полезна.Он высунулся из душа, чтобы достать из ящика серые брюки от своего летного костюма.— Боишься заскучать?— Нет. Но я хотела бы отработать дорогу, Расчет.Он не ответил — не мог ответить. Вместо этого он мрачно закрыл за собой дверь. Он чуть ли не полночи представлял себе, как именно она могла бы отработать дорогу, но не сомневался в том, что ей отвратительны были бы те откровенные картины, которые он рисовал перед собой. Выйдя из душа в поношенных узких брюках, он сказал только:— Что-нибудь придумаем.— Вы уже это говорили — но что мы придумаем? Зельда выставила дымящиеся завтракоупаковки на стол и протянула Расчету кружку кофеида.— Какое рвение и трудолюбие! — пробормотал он, садясь. Почему-то кофеид показался ему намного вкуснее, чем обычно. Может, потому, что ему не пришлось готовить его самому. — Не надо меня подгонять, ладно? У меня еще не было возможности как следует обдумать ситуацию. С момента нашей встречи на Возлюбленной события развивались слишком стремительно.Зельда улыбнулась, но Расчет заметил, что она старается не смотреть на его обнаженную грудь. Лениво прищурившись, он со вздохом поставил кружку на стол и полез в ящик за просторной и удобной рубахой, которую одевал на борту. Он не стал закреплять переднюю застежку — но Зельда явно успокоилась.— Спасибо, — прошептала она. — Понимаете, дело не в ложной стыдливости. Я изучала анатомию человека. Но голуби обычно одеваются очень формально. Я к этому привыкла.— Угу, так мне и показалось. Я предупреждал тебя, что на корабле сохранять дистанцию нельзя.— Да. — Она сосредоточилась на еде. — Вы меня предупреждали.— А на Ренессансе все… э-э… еще более непринужденно.— Як этому готова.Расчет секунду смотрел на нее. Она решительно подняла голову. Волосы ее опять были убраны в строгую корону — интересно, сколько времени у нее на это ушло? Одеяние на ней было красное, подол, манжеты и воротник расшиты тонким фиолетовым пухом — экзотический цветок на скучном сером фоне корабля. Почему-то он вдруг почувствовал острое любопытство: какая она? О чем думает?— А что произойдет, если ты отыщешь свое волшебное устройство, Зельда? Она нахмурилась:— Оно не волшебное. Когда я его найду, то, не сомневаюсь, найду и вполне научное объяснение принципам его действия.Он приподнял ладонь:— Извини. Ну, пусть не волшебное. Твое научно объяснимое устройство. Что ты с ним будешь делать?— Вернусь на Клеменцию, конечно.— Тебя там кто-то ждет?Она подняла на него свои зеленые глаза — недоверчивые и чуть насмешливые.— Родители. Учителя. Друзья.— Возлюбленный?Расчет почти удивился собственному вопросу — но только почти. Резкость собственных слов сказала ему даже слишком много относительно того, зачем ему понадобилось завести разговор именно на эту тему. Краска, залившая щеки Зельды, его заворожила.— Это очень личный вопрос, Расчет.— Знаю. Временами я бываю груб. Он доел завтрак и отправил упаковку в мусорник. Он сам себе был противен.Зельда нерешительно улыбнулась:— Наверное, это очередное проявление естественного интереса волков к вопросам секса.Расчет кинул на нее быстрый взгляд, встал из-за стола и прошел к пульту управления.— Нравится тебе это или нет, леди, но ты — волк. Тебя этот предмет не интересует?Зельда быстро убрала со стола остатки завтрака, стараясь не встречаться с обвиняющим взглядом Расчета.— Вы должны понять, что для меня отношения с мужчиной будут совсем не такими, как отношения между двумя волками.— У тебя на Клеменции кто-то остался, так? Святоша.Расчет оперся на пульт управления, испытывая раздражение из-за ее попытки уйти от ответа.Зельда посмотрела на него с тихой укоризной.— Есть один человек, — очень осторожно начала она, — но я для него не готова.— Он считает, что слишком хорош для тебя, потому что он — голубь, а ты — нет? Она покачала головой:— Мерсер никогда такого не подумает. Он умнейший, добрейший, очень чуткий человек. Настоящий голубь, который был мне учителем и другом. Он руководит архивом, в котором я работаю. Я никогда не говорила ему, что хотела бы, чтобы наши отношения стали… стали… более близкими. Я не хочу обременять его этим, пока не смогу говорить с ним, как настоящая голубка.— Так ты просто стояла в сторонке и томилась, да? И как давно?Расчет даже не стал пытаться как-то смягчить свои слова.— Три с половиной сезона, — грустно призналась Зельда. — Интеллектуально между нами так много общего, что я нисколько не сомневаюсь: когда смогу преодолеть преграду моего неголубиного восприятия, между нами воцарится полное единение.— Меня сейчас стошнит.Зельда встревоженно бросилась к нему.Вы больны? Почему же вы до сих пор молчали?! — Она взяла его за руку. — Прилягте, а я достану аптечку. Давайте я доведу вас до койки…— Ты все принимаешь слишком буквально. Забудь про аптечку, Зельда. Я не помру. Иди-ка сюда. Я хочу кое-что тебе показать. — Он мягко толкнул ее в кресло перед вторым компьютером корабля. — Когда-нибудь такое видела?— «Консак 410». Никогда не видела такой компьютер, запрограммированный для работы на борту корабля, но базовую модель я знаю. Мы в архиве пользуемся «Консаком 1600». — Она с тревогой посмотрела на него. — Так вас точно не тошнит?— В том смысле, который ты имеешь в виду, — нет. — Он кивнул на пульт компьютера. — Конни — он всегда Конни. Если я объясню тебе основы, ты сможешь работать на этом?— Скорее всего, — согласилась она. — Я быстро учусь. А что я должна на нем делать?— Ты сказала, что хочешь отработать дорогу. Ее глаза радостно вспыхнули.— Обязательно! Вы хотите, чтобы я что-то сделала на компьютере?— Мне нужен совет человека, получившего хорошее образование. Раз ты росла на Клеменции, то, надо полагать, получила лучшее.Зельда улыбнулась:— Самое лучшее.
Пятнадцать минут спустя Зельда оторвалась от компьютера и улыбнулась Расчету, застывшему за ее спиной. Теперь она поняла, что ему было нужно.— Вам повезло, Тэйг Расчет. Я уже говорила, что получила подготовку архивариуса. С тем же успехом я могла бы оказаться микрогеологом или профессиональным поэтом. И тогда я высказала бы вам только общие соображения или дала бы кое-какие советы, но не смогла бы создать для вас первоклассную систему регистрации всех данных. А так… — Не договорив, она снова сосредоточилась на дисплее.— А так, — докончил за нее фразу Расчет, — мне повезло. И как это я сразу не догадался! Интересно, чем я заслужил твое присутствие на моем корабле?— Ну вот, вы опять надо мной смеетесь!— По-моему, я не просто смеюсь, — пробормотал Расчет. — Сдается мне, что временами я перехожу на настоящий сарказм! Почтальоны не отличаются особой любезностью. — Он нагнулся, глядя на экран через ееПлечо. — Ты действительно сможешь составить программу для обработки данных и менеджмента?— Я писала и применяла программы обработки данных с первого дня работы в архивах!— Угу… Но то, что вы регистрируете и выясняете у себя на Клеменции, — это совсем другое. Я же не пытаюсь придумать, как расположить старые диски с дневниками первопоселенцев или поэзией середины второго века. Мне нужны четкие цифры, которые вызывались бы моментально, — и мне нужно, чтобы их можно было извлечь сотней разных способов. Если мой план осуществится, то мне нужно будет знать все, начиная с личных данных президентов всевозможных компаний и кончая метеорологическими сведениями оЧтд.— А мне казалось, что погода на ЧТД всегда одинаковая — сухо.Расчет кинул на нее возмущенный взгляд:— А кто теперь смеется?— Прошу прощения.Он не обратил внимания на ее смущенно-виноватый кивок.— Если пытаешься посадить почтовый корабль класса А в горах ЧТД, погода может оказаться чертовски коварной. И кроме этого мне нужна полная программа оплаты служащих — а это значит, что я должен иметь возможность переводить деньги на счета моих людей из любой точки системы.— Только крупнейшие разведывательные компании имеют настолько гибкие системы оплаты, — заметила Зельда. — Насколько большую организацию вы хотите создать?Он нарочито небрежно пожал плечами, но Зельда заметила, как глаза его решительно сверкнули.— Я хочу создать настоящую организацию. Сейчас почтальоны-частники вроде меня работают беспорядочно. Каждый летает независимо, без определенного расписания. Конкуренция бывает просто смертельной.— Что значит «смертельной»?— Занятые нашей работой пилоты часто погибают.Зельда изумленно моргнула:— Вы хотели сказать — из-за опасных приземлений на Ренессансе и ЧТД?— Нет, — терпеливо объяснил он, — я хочу сказать, что они погибают из-за жесткой конкуренции.— Убийства? — Зельду затошнило. — Я слышала, что наиболее агрессивные пилоты не гнушаются преступной деятельностью. И конечно, иногда приходится слышать о трагедии при посадке или еще каком-то несчастном случае, но… Убийства?!— Конечно, в новостях на Клеменции об этом не объявляют. Скорее всего голуби предпочитают не обращать особого внимания на волчьи новости. Они не всегда стимулируют умственную деятельность.— Тут вы правы. — Его отношение начало немного раздражать ее. Он был прав, оно граничило с сарказмом. И даже более того — оно переходило границу. Впервые Зельда задумалась над тем, не входитЛи Тэйг Расчет в число наиболее агрессивных представителей своей профессии. Она решила, что больше не будет расспрашивать его о преступной деятельности почтальонов, но тут ей в голову пришла новая мысль. И, как всегда, Зельда задала вопрос, не задумываясь о последствиях:— А как вы думаете, те липовые охранники, которые вошли на ваш корабль в Страдальце, были с конкурирующего почтового корабля? Расчет поднял темные брови:— Не исключено. Однако более вероятно, что они работали на конкурента «Экселэкс». Я получу хорошие деньги за доставку этих датчиков, но не настолько большие, чтобы ради них кому-то захотелось идти на убийство. Эта посылка имеет огромную ценность для какой-нибудь разведывательной компании, конкури-рующейс «Экселэксом», но не для другого почтальона. Мне случалось перевозить гораздо более ценные грузы, чем эти датчики.Зельда решила, что не станет спрашивать, что это были за грузы.— Хорошо, я, кажется, поняла масштаб того, что вы хотите сделать. Вы собираетесь всерьез заняться организацией частной почты. Наймете почтальонов. Вам нужны компьютерная система инвентаризации, система оплаты, общая информационная система для деловых и научных данных и система личных дел.— Это все обязательные вещи. Я хочу предложить профессионально организованное обслуживание, такое, на которое могли бы полагаться компании и частные лица, — вместо того, чтобы рисковать, принимая те сроки и личную ответственность, какие могут предложить независимые почтальоны, находящиеся в данный момент в порту.— А разве коммерческий транспорт уже не предлагает эту альтернативу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43