— Он недостаточно гибок. Его корабли заходят только в самые крупные порты. Доставку на место они не предлагают нигде. И они не готовы идти на риск ради одного клиента. Независимые почтальоны могут работать потому, что считают обязательным доставить отправление, чего бы это ни стоило. Моя цель — сохранить гибкость независимой почты, но добавить элементы регулярности и надежности.— И как вы собираетесь назвать вашу империю?— Точно так же, как сейчас. «Окончательный Расчет, лимитед».— Такое название не дает возможности включить имена партнеров, которых вы могли бы взять в будущем, — заметила Зельда.Он ответил суровым взглядом:— Я не собираюсь брать партнеров. Один раз пробовал. И убедился в том, что сделал глупость. «Окончательный Расчет, лимитед» будет принадлежать только мне и никому больше.Зельда улыбнулась:— Еще один хищный волк.— А что плохого в умеренном честолюбии?— Ничего. Вся наша экономика основана на честолюбии. Хотя мне кажется, что ваше «умеренным» назвать нельзя.— Девятая Строфа — крупная система, Зельда. Здесь всегда найдется место для человека, готового много работать.— А вы готовы работать так много, чтобы создать такого рода предприятие? — Но, едва договорив, она подняла руку. — Нет, забудьте о моем вопросе. Я и так вижу, что «да». Но у меня есть еще один вопрос. Большинство из систем, которые вы попросили меня создать заново, можно купить уже готовыми, в рабочем состоянии. Зачем создавать свои?— Мне не нужны системы, которыми пользуются и которые знают другие люди. Мне нужно нечто, подогнанное под мою работу, рассчитанное только на меня, уникальное. Я понимаю, что для таких вещей, как оплата служащим, я могу воспользоваться основой коммерческой системы, но предпочту начать с нуля. Я сам могу внести в программы изменения и модификации, а программировать Конни может любой человек, получивший приличное образование, но создание абсолютно новой системы — это совершенно другое дело. Для этого нужны особые способности, особый образ мышления.— Для этого надо быть человеком, умеющим одновременно использовать логику и интуицию. — Зельда почувствовала, что теряет уверенность в себе. — Вам следовало бы воспользоваться услугами настоящего голубя, Расчет. Именно им хорошо даются такого рода вещи.— И запрашивают за это такие деньги, каких не заработать за год даже рудокопу с ЧТД. Я не могуПозволить себе настоящего голубя, Зельда, но, похоже, у меня на корабле оказалась пассажирка, считающая себя почти голубкой. И заявляющая, что хочет отработать дорогу. Расплатись со мной двумя неделями работы над основой компьютерной системы, Зельда, — и будем считать, что мы квиты.Она ответила укоризненным взглядом:— Типичный хитрец волк! Если я сделаю для вас то, что вам нужно, мы будем более чем квиты. Вы сами сказали, какова стоимость такого программирования. Я не знаю ваших почтовых тарифов, но чувствую, что то, что вам нужно, на открытом рынке стоит гораздо больше, чем цена билета до Ренассанса.— Угу, но рынок-то не открытый, правильно? Ты сказала, что хочешь отработать дорогу. А мне нужна система программ. Другого варианта я сейчас предложить не могу. Хочешь — соглашайся, не хочешь — отказывайся.Она гордо подняла голову:— Я, конечно, соглашаюсь. Я сделаю все, что смогу, Расчет. Даю вам слово.— Слово голубя — все равно что деньги, — вслух подумал Расчет. — Но ведь ты все-таки не совсем голубь, правильно?Зельда с трудом подавила гнев. Она всю жизнь училась сдерживать свои чувства и сейчас не допустит, чтобы этот волк вывел ее из равновесия, которого она добилась с таким трудом.— Да, отан Расчет. Я не совсем голубка. И пока ею не стану, вам придется мне верить.— Ты многого просишь, — протянул он. — Я взял за правило никому не доверять полностью.— Я знаю, что среди волков доверие всегда сопряжено с серьезным риском.— Полагаю, ты доверяешь своему Мерсеру из архивов?— Он — голубь, — спокойно напомнила ему Зельда. — Я полностью ему доверяю.— Но тебе и в голову не придет так же довериться волку, правильно?Похоже, Расчет специально пытался вывести ее из себя! Зельда повернулась к компьютеру.— Как и вам. Если вы хотите, чтобы я спроектировала основы нужной вам системы, то позвольте мне начать работу. Двух недель для такого рода задания очень мало.— Работай прилежно, Зельда. Я хочу окупить свои затраты.Зельда с трудом сдержалась, чтобы не ответить Расчету резкостью. Призвав на помощь воспитанное в ней голубиной системой образования умение сосредоточиваться, она погрузилась в работу, порученную ей Расчетом. На то, чтобы выполнить ее целиком, понадобится не две недели, — но она была полна решимости сделать как можно больше. Недопустимо, чтобы волк говорил, будто она не держит своего слова!Расчет работал вместе с ней, подробно объясняя все, что ему может понадобиться, и рассказывая об особенностях конфигурации «Консак 410». Их разговор стал деловым и информативным, и к моменту долгожданного перерыва на еду Зельда смотрела на Расчета по-новому. У Тэйга Расчета есть цель — и он готов на все, чтобы ее добиться. Это было ей понятно: у нее тоже есть цель. Однако Зельда не могла не задуматься над тем, каким станет Расчет к тому времени, когда ему удастся осуществить свою мечту. Его честолюбие могло выпустить на волю самые жесткие и боевые инстинкты волков. Миры Девятой Строфы характеризовались атмосферой свободного предпринимательства и неограниченной изобретательности, в которой такие люди, как Расчет, чувствовали себя как рыба в воде. Однако ничем не сдерживаемый волк — существо опасное.Только после окончания того, что надо было считать вечерней трапезой, Расчет снова вспомнил о своей идее научить Зельду играть в «Свободный рынок». Она втайне надеялась, что ее спутник больше об этом не заговорит. Игры редко вызывали у нее интерес, однако она заставила себя согласиться. Возможно, благодаря ее сговорчивости у него будет сохраняться ровное настроение. В течение их недолгого знакомства бывали моменты, когда Зельда сомневалась относительно устойчивости его темперамента.Расчет был с ней ласков, пока она приходила в себя после воздействия вопленника, но ему, похоже, нравилось дразнить ее, вызывая чувства, которые Зельда считала недопустимыми. Она плохо его понимала — чему, впрочем, удивляться не приходилось. Те, кто рос на Клеменции, не могли предугадать реакцию волков. Волки не объясняли, что ими движет. Однако Зельда чувствовала в Расчете какую-то напряженность, которая сильно ее тревожила. Ей следовало избегать ситуаций, в которых он может сорваться.Так что она хоть и неохотно, но согласилась научиться игре в «Свободный рынок».Прежде всего Расчет налил две огромные кружки эля «Роза Ренессанса», который, похоже, ему так нравился. Потом он разложил фишки, сардитовые жетоны и трехмерное поле, необходимые для игры. Зельда наблюдала за ним с тревожным любопытством. Она ощутила в Расчете тщательно сдерживаемое предвкушение. Похоже, ее учитель не будет придерживаться отстраненного и терпеливого метода, к которому она привыкла.— Рассматривай это как пополнение твоего образования, — весело предложил Расчет, удобно усаживаясь напротив Зельды. Он рассеянно тряс в руке несколько игральных кубариков. — Голуби ведь все время ратуют за то, чтобы образование было как можно более всесторонним, не так ли?— Да. — Зельда смотрела, как он бросает кубарики на верхний уровень игрового поля. — Но игры, как правило, нас… их… не интересуют.Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами:— Наверное, потому, что не признают азарта.— Дело не в том, что они его не признают. Просто он не представляется ни особо интересным, ни приятным.— Зельда, милая моя кандидатка в голубки, ты в жизни кое-что упустила! — Он подался вперед. — АТеперь слушай внимательно. Мне не хотелось бы повторять объяснения по несколько раз. — Он передвинул половину сардитовых жетонов на ее сторону стола. — Задача игры — отобрать у противника все его сардиты до последнего.Она взяла в руку один из тускло-зеленых жетонов:— Не понимаю зачем. Сардит не особенно красив и практически бесполезен. И встречается почти везде.— Не прикидывайся невинной святошей! В настоящей игре каждый жетон олицетворяет то, что ставит твой противник, — и ты это прекрасно знаешь. Ну-ка, пересчитай кубарики и проверь на каждом цифры.— Зачем?Но Зельда послушно собрала кубарики с поля и пересчитала их. Потом она сложила цифры, написанные на каждом.— Потому что только так можно быть уверенной, что твой противник не пытается тебя надуть.— Надо полагать, это важное соображение, когда играют волки.Расчет зажал в кулаке кубарики, которые она только что пересчитала:— Очень важное.— Я не стану вас обманывать, Расчет, — пообещала Зельда, обиженная тем, что он, в свою очередь, демонстративно их пересчитывает.Он даже на нее не взглянул, продолжая проверять каждый кубарик.— Да, не советую. — Он бросил кубарики обратно на верхний уровень игрового поля. — Ладно, начнем.Двадцать минут спустя Зельда пришла к выводу, что в одном Расчет ее не обманул: он действительно ничего не объяснял дважды. Ей повезло, что у нее хорошая память, поскольку ее наставник терпением не отличался. Зельда решила, что это связано с тем, что он слишком много времени проводит один, внутри почтового корабля, и, кроме того, не имеет ни малейшего представления о правилах поведения и этикете.Когда Расчет объяснил ей основные моменты стратегии игры в «Свободный рынок», Зельда по-прежнему не понимала, зачем людям вообще понадобилось ее придумывать. Процесс выбрасывания кубариков, записи результатов и передвижения фишек по различным уровням игрового поля показался ей невообразимо скучным. Правил оказалось просто бесчисленное количество, причем они нигде не были записаны. Их было так много, что Зельде даже пришло в голову, что если какие-то будут опущены или, наоборот, введены заново, то начинающий игрок этого даже не заподозрит. Неудивительно, что волкам приходится постоянно заботиться о том, чтобы их не обманывали. Определенный навык для игры был необходим, но выигрыш, казалось, зависит главным образом от везения и умения предугадать ходы противника или перехитрить его.По окончании вводной лекции Расчет настоял на том, чтобы начать игру.Зельда пыталась отговориться:— Кажется, я не запомнила всех правил.— Выучишь во время игры. Самый простой способ научиться — это играть. Бери кубарики.Он прислонился к переборке с видом небрежного и спокойного игрока, готового начать дружескую партию.Зельда послушно кинула кубарики, решив исполнить свой долг пассажирки и вступить в игру. Если повезет, она сможет быстро потерять все свои жетоны — и игра закончится.Именно так и случилось: ее жетоны начали исчезать, регулярно и очень быстро. Слишком быстро, вскоре решила Зельда, хмуро глядя на выросшую перед Расчетом гору.Поймав ее недовольный взгляд, Расчет немедленно предложил:— Хочешь попробовать еще раз?— Да, пожалуй. Я еще, кажется, не запомнила все правила. И некоторые элементы стратегии поняла не до конца.Она протянула руку, чтобы забрать половину сар-дитовых жетонов.— Для начинающего ты сыграла неплохо.Расчет наблюдал, как она раскладывала свой сар-дит в аккуратные стопочки. На его губах играла странная улыбка.Внимательно пересчитывая жетоны, Зельда отметила про себя, что Расчет заметно повеселел. В эту игру стоит играть хотя бы для того, чтобы он оставался в добром расположении духа. Похоже было, что Фред тоже радуется хорошему настроению капитана. Он лениво разлегся на плече хозяина, демонстрируя удивительную способность к непринужденной позе — пожалуй, не меньшую, чем у самого Расчета. Ни глаз, ни зубов видно не было. Зельда уже давно поняла, что и с Фредом и с Расчетом спокойнее, когда они спрятали зубы.Бросив кубарики в желоб, она взяла свои фишки и, сосредоточенно хмурясь, начала рассматривать выпавшие на них числа.На этот раз сардитовые жетоны с ее половины стола исчезали немного медленнее — но все равно исчезали! И эль из кружки Расчета тоже неумолимо исчезал. Зельда попробовала отпить глоток из своей кружки и обнаружила, что у эля удивительно интересный вкус. Больше она не пила, понимая, что ей надо полностью сосредоточиться на игре, но ее противника это явно не остановило. Казалось, Расчет может выпить бесконечно много «Розы Ренессанса». С ехидством, которого Зельда прежде в себе не подозревала, она понадеялась, что знаменитый эффект крепкого эля скажется на способности Расчета играть, однако шипы «Розы» остались скрытыми. Зельда почти сразу же]стыдилась своей недоброй мысли и, словно в наказание, моментально проиграла последние жетоны.— Вижу, игра оказалась сложнее, чем я думала, — вежливо призналась она, когда Расчет сгреб ее последние жетоны. — Вы очень хорошо в нее играете, Расчет. Боюсь, что я оказалась неинтересным противником.— Да, это все равно что отнимать нектар у святоши, — согласился он, убирая кубарики в коробку. — На сегодня хватит.Взяв бутылку эля, он плеснул себе в кружку еще одну щедрую порцию.Зельда наблюдала за его действиями с немалым сомнением.— Да, — сказала она. — На сегодня хватит. Если вы позволите, я, наверное, немного почитаю.— Как хочешь.Расчет взял кружку, прошел в переднюю часть кабины, развалился в кресле пилота и потушил верхнее освещение. Держа кружку в руке, уставился в бесконечную ночь, окружавшую корабль. Фред у него на плече даже не проснулся. У Зельды создалось впечатление, что маленький скалоковрик очень много времени проводил именно так. Полеты между Ренессансом, ЧТД и Возлюбленной были очень долгими, а запас эля на борту — весьма большим.Зельда тихо приготовилась ко сну и забралась к себе на койку с книгой в руке. Вооружившись маленьким флюорокварцевым камешком для чтения, захваченным с собой в дорогу, она погрузилась в размышления над главой из «Роли ритуала» Серебра. Этот хорошо знакомый текст по-прежнему оставался предметом спора самых лучших философов Клеменции. Зельда постаралась целиком погрузиться в обманчиво простой текст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43