— Еще бы вам это не помогало, если вы завтракаете в таком месте!
— Я ем здесь каждое утро, — рассмеялась в ответ Элинор. — Администрация ресторана уже привыкла. Я всегда заказываю этот стол.
«Ну и дела!»— подумала Оливия.
Она дала себе слово не изумляться, однако кого не выбьет из колеи подобная ситуация? Оливия не только была, что называется, на ты с будущим губернатором, а может быть, и будущим президентом, но еще и приятельски с ним завтракала. Приглашение поступило в форме раннего утреннего звонка самой Элинор. Если так и дальше пойдет, для бизнеса Оливии это будет ох как полезно. Женись Тод на Элинор, Оливию ждут все новые и новые завтраки. И как знать, не окажется ли она когда-нибудь на обеде в Белом доме?
Ну и дела!
Может быть, ей отправиться домой и написать обо всем в дневнике? А потом она будет рассказывать эту историю своим детям и внукам. Хотя такое возможно лишь в случае, если она действительно обзаведется несколькими наследниками. Логан не имел ни малейшего желания становиться отцом. К несчастью, он даже предупредил об этом, делая Оливии брачное предложение. Впрочем, Оливия винила себя отнюдь не за то, что с самого начала не поняла, насколько Дейн погружен в свое искусство, чтобы претендовать на роль родителя. В его сердце не было места ни для чего, кроме картин да кратковременных увлечений — от случая к случаю. Глупо было со стороны Оливии не видеть этого.
— Я попросила тебя позавтракать со мной, — начала Элинор, — потому что решила познакомиться с тобой поближе. Уверена, для тебя не секрет, что у нас с Тодом нечто большее, чем, скажем так, деловые отношения.
Оливия взяла крошечную чашечку из китайского фарфора.
— Тод что-то говорил, — неопределенно ответила она. Элинор посмотрела на Оливию понимающим взглядом.
— Я знаю, что тебя одолевают некоторые сомнения. В конце концов, ты — старшая сестра, а я… — она криво улыбнулась, — я всего лишь политик.
Оливия обмерла. Она слишком поспешно опустила чашку, и та со звоном стукнулась о тонкое блюдце.
— Я ничего не имею против политиков. Правда.
— Все в порядке, — усмехнулась Элинор. — Я на твоем месте тоже бы испытывала озабоченность. У политиков невероятно зависимый стиль жизни. — Элинор вмиг посерьезнела. — А знаешь, Оливия, у нас ведь с тобой очень много общего.
— Сомневаюсь. О тебе говорят как о будущем президенте. Представить себя в Белом доме я никак не могу, а вот тебя — запросто.
— Спасибо. Я действительно надеюсь рано или поздно там оказаться. Я чувствую, что нужна стране.
— Да и…
— Знаю, что звучит это более чем нескромно, — Элинор обхватила чашку двумя руками, — но, поверь мне, в политике скромность добродетелью не считается.
— Понимаю.
— Я же сказала, что мы с тобой очень похожи. Мы обе — сильные женщины. Мы сами добились своего положения в этом мире. Мы умны и, каждая по-своему, амбициозны.
— Боюсь, что тут аналогии заканчиваются, — пожала плечами Оливия. — У меня нет твоей представительности. Люди смотрят на тебя и видят лидера.
— Себя ты недооцениваешь. Из рассказов Тода я поняла, что твои родственники и сотрудники «Глоу инкорпорейтед» считают тебя лидером.
— Компания не совсем моя, — пробормотала Оливия. — У меня всего лишь половина акций.
«Сорок девять процентов, — уточнила она про себя, — но кто, кроме Джаспера Слоуна, считается с такими мелочами?»
— Тем не менее, — Элинор пристально посмотрела на Оливию, — из рассказов твоего брата у меня сложилось впечатление, что в компании «Глоу» рассчитывают только на тебя.
— Мы с моим новым… э-э-э… партнером намерены вместе заботиться о «Глоу».
«Единым фронтом», — напомнила себе Оливия.
— Тод немного озабочен этим Слоуном.
— В переходный период люди всегда нервничают. Но скоро все утрясется.
— В политике то же самое, — понимающе кивнула Элинор. — Ведь ничто в жизни не стоит на месте. Мы должны двигаться вперед.
— В этом смысле выбор у нас невелик.
— Очень верно подмечено. Я усвоила этот урок после гибели Ричарда. — Элинор печально улыбнулась. — У меня не было выбора. Моя первая избирательная кампания стала противоядием от горя. Борьба за более жесткие законы уголовного права подарила мне цель в жизни, стимул к дальнейшему существованию.
Оливия читала прессу и знала историю первой избирательной кампании Элинор Ланкастер. Мужа ее, Ричарда Ланкастера, преуспевающего бизнесмена, застрелили, когда он попытался воспрепятствовать ограблению, свидетелем которого стал. Убийцу так и не нашли, но ясно, что это был профессионал, ознакомившийся с тюремными нарами задолго до убийства Ланкастера.
Элинор выставила свою кандидатуру на выборах в законодательное собрание под лозунгом «Закон и порядок». Кампания получила невероятный размах, подпитываемая мощным желанием Элинор сделать все, чтобы насильники, подобные тому, кто убил ее мужа, навсегда исчезли с улиц. Раз ступив на тропу политической деятельности, Элинор мгновенно проявила себя как лидер.
— Понимаю, — сказала Оливия.
— Я уже сказала, — Элинор приподняла безупречной формы брови, — что в моем деле скромность — не добродетель. Буду с тобой откровенна: я борюсь за пост губернатора, ибо считаю, что мне есть что предложить нашему штату, а если уж быть до конца откровенной, то и всей стране.
Оливии показалось, что во взгляде Элинор теперь пылает страсть. Мисс Ланкастер была цельной натурой.
— Верю, — отозвалась Оливия.
— Твой брат оказал мне неоценимую помощь в формировании и определении моей программы и выступлений. Он мне нужен. И я ему очень благодарна. Ты же, вероятно боишься, что мои чувства к Тоду связаны только с этим.
— Ну-у…
— Не стану отрицать, что сознаю, какой огромный вклад Тод внес в мою избирательную кампанию. — Элинор поставила чашку на стол. — Но ты должна знать, что я достаточно умна, чтобы не смешивать свои эмоции с тем, что хорошо для моей будущей политической карьеры.
— Понятно.
— Мне очень повезло, — добавила Элинор, — мой брак с Ричардом основывался на любви и доверии. Благодаря Ричарду я испытала эти чувства. И хочу заверить тебя, что в моем сердце поселились именно любовь и доверие к Тоду.
— Элинор, я очень ценю твою откровенность.
Ну и дела! Похоже, она и впрямь окажется когда-нибудь на обеде в Белом доме. Приятная фантазия, но она ничего не меняла. Оливия все же не хотела, чтобы Тод женился на Элинор Ланкастер.
— Мистер Слоун намеревается нанять частного детектива, чтобы проверить наличие людей, которых я знала на заре туманной юности, по списку? — Глаза Зары светились восторгом. — Какая потрясающая идея!
— Я рада, что ты согласна, — сказала Оливия.
— Согласна? Просто непонятно, как же я сама до этого не додумалась! Сибил поступила бы именно так. Сейчас же сяду за список! — Зара помолчала. — Но это займет много времени. В те годы у меня было так много друзей и знакомых!
Оливия откинулась в кресле, постучала по подлокотнику кончиком дешевой шариковой ручки. Тод когда-то подарил Оливии невероятно дорогую перьевую ручку, но она не осмеливалась пользоваться ею на работе, зная, что та непременно пропадет в царившем в кабинете хаосе.
— Ты не сердишься, что я рассказала обо всем Слоуну?
Взявшись за ручку двери, Зара остановилась.
— Думаю, с нашей стороны весьма благоразумно довериться ему. В конце концов, Ролли доверил Слоуну будущее «Глоу».
Зара выплыла в дверь; вслед за ней исчез и конец длинного воздушного шарфа, повязанного у нее на шее. Бесформенная груда бумаг и документов на столе колыхнулась от возникшего тотчас сквозняка.
Тук-тук-тук. Оливия швырнула ручку на кучу накладных. Просто удивительно, как может повлиять наличие плана действий на поведение человека: сегодня утром настроение Зары резко улучшилось, стоило ей узнать, что Джаспер состряпал схему, достойную полицейского сериала. Оливия вынуждена была признать, что и она сегодня чувствует себя гораздо увереннее. Разговор с Джаспером здорово укрепил дух.
Оливия знала немного мужчин, способных воспринять известие о том, что их втянули в «историю», так стоически. По правде говоря, ей на ум не приходил вообще ни один человек из ее знакомых — мужчина или женщина, кто смог бы отнестись к ситуации с таким спокойствием и практичностью, как это сделал Джаспер Слоун. У него просто железный характер. Оливия почувствовала это и по его поцелую. При воспоминании о нем щеки ее разом вспыхнули. Сегодня ночью Оливии потребовалось немало времени, чтобы уснуть, и ее бессонница была вызвана отнюдь не мыслями о коварном злодее-шантажисте. Наверное, ей не стоит останавливаться. За последнее время Оливия стала таким занятым человеком, что совершенно забыла о том, что такое нормальная личная жизнь.
Она резко потерла руки, мысленно заставила себя встряхнуться и повернулась к компьютеру: решила заняться более важными делами, чем бесконечное воскрешение в памяти огня желания, горевшего в глазах Джаспера, когда Оливия выпроваживала его домой.
В дверь просунулась голова Боливара.
— Синди из офиса «Прайвит айленд» на проводе. — Боливар скорчил рожу. — Говорит, что не хочет видеть наших людей на борту раньше двух часов дня.
Оливия оторвала взгляд от экрана с предварительным графиком проведения презентации «Камелот Блю».
— Не получится. Нам дорог каждый час перед отплытием, и Синди это прекрасно знает.
— Может, поговоришь?
Оливия подняла трубку:
— Синди? Это что еще за дела? Я несколько недель назад сказала тебе, что моя команда должна подняться на борт не позже завтрашнего утра. Подготовка «Прайвит айленд»к проведению торжественного вечера «Сильвер Гэлакси фудз» займет как минимум целый день.
— Жаль, что так получилось, Оливия, — голос Синди Мидоуз звучал устало, несмотря на то что часы показывали всего лишь половину девятого утра. — Мой босс в последнюю минуту включил в график на сегодняшнюю ночь круиз с ужином. Теплоход подойдет к причалу не раньше двух дня. До завтрашнего утра я не смогу приступить к уборке.
— Попробуй изыскать возможность, чтобы твои уборщики убрались с корабля к восьми утра.
— А до обеда нельзя?
— Только до восьми, как и значится в контракте, который мы подписали с твоим боссом, — отрезала Оливия.
— Билл как раз здесь, — вздохнула Синди. — Может быть, переговорить с ним?
— Прекрасно. — Оливия барабанила пальцами по столу, пока к телефону не подошел управляющий компанией «Прайвит айленд крузис» Билл Крэншоу.
— Привет, Оливия. Есть проблемы?
— Не у меня, Билл, у тебя. В нашем контракте записано, что «Лайт фантастик» займет теплоход для проведения подготовительных работ и установки декораций в восемь утра в день отплытия. Мне каждая минута дорога!
— Не понимаю, почему ты не можешь подождать до обеда.
— Терпеть не могу твоего хныканья, Билл.
— Но не могу же я отменить ночной круиз!
— Ты и не отменяй. Заплати уборщикам небольшие сверхурочные, и пусть они поработают на корабле ночью, после завершения круиза.
— А ты представляешь себе, во что мне это обойдется?
— Я представляю, во что тебе обойдется отказ от твоих услуг «Сильвер Гэлакси фудз»и передача заказа на проведение торжественного вечера другой пароходной компании.
— Ну хорошо, — простонал Билл, — твоя взяла. Присылай своих людей к восьми утра.
— Отлично. Завтра утром первым делом встретимся с тобой.
Повесив трубку, Оливия принялась искать окончательный вариант плана проведения вечера «Сильвер Гэлакси фудз». Она помнила, что оставила план поверх вороха бумаг на столе. Схема научной организации труда Оливии была проста: бумаги со срочными делами всегда лежали сверху. Не найдя план ни на одной стопке бумаг, Оливия принялась искать его среди кучи документов, лежавших рядом со столом на полу. Плана не было и здесь. Оливия подошла к двери и крикнула:
— Зара!
— Да, дорогая. — Зара оторвала взгляд от лежавшего на ее столе листа бумаги.
— У тебя есть копия плана вечера «Сильвер Гэлакси фудз»? Не могу найти свой экземпляр.
— Вчера после обеда я видела его на твоем столе.
— Знаю, но сейчас его там нет. Может, кто-нибудь взял на время?
Из входа в пещеру Мерлина, весь в клубах синего дыма, выскочил Боливар:
— Копия у меня на столе!
— Спасибо.
Оливия прошла через студию в царство Боливара и нашла план. Вернувшись в кабинет, она рассеянно закрыла за собой дверь. От легкого сквозняка бумаги на столе слегка шевельнулись. Факс с расценками транспортной компании медленно слетел с вершины бумажной горы и бесшумно лег на пол. Оливия наклонилась, чтобы поднять капризный листок. Дотянувшись до него, она увидела уголок другого листа, лежащего на полу под стойкой компьютера. На бумаге ясно читалось: «Сильвер Гэлакси». Обрывок еще одной небольшой странички торчал из-под книги записи телефонных сообщений. Записка была написана летящим почерком Берни:
«Снова звонила твоя кузина Нина. Просила тебя перезвонить».
Оливия тяжело вздохнула. Дядюшка Ролли был прав: на днях ей все же придется заняться организацией собственного труда.
Она увидела это, когда подползла за «отбившимся от стада» планом к стойке компьютера, — высохший грязный отпечаток ботинка. След отпечатался не полностью, но достаточно четко, так что Оливия сразу определила принадлежность ботинка особи мужского пола. Отпечаток находился именно в том месте, где могла располагаться нога человека, сидевшего у компьютера на стуле Оливии.
— Боливар!
Дверь отворилась ровно через пару секунд.
— Ну, что еще?
— Ты вчера вечером пользовался моим компьютером?
— Нет, если ты помнишь, я ушел домой в пять. К тому же ты знаешь, что я прикасаюсь к реликвиям только в состоянии крайнего отчаяния. А что?
— Мне кажется, кто-то его включал. На полу след грязного ботинка.
— Почему ты решила, что он появился там вчера вечером?
Оливия вспомнила о мокром порыве ветра, прервавшем знойную сцену на балконе.
— Дождя давно не было. Он пошел только вчера вечером, после восьми.
— Ах да, конечно.
Оливия выползла из-под компьютерной стойки:
— Думаешь, уборщики сменили график работы, не поставив нас в известность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39