— Этот вор не из Ишии.Зубы короля сверкнули в седине бороды. Ни на мгновение Аарон не поверил, что это была улыбка.— Ты абсолютно уверен?— Да, уверен. — «Он рубит своей силой, как мечом. А мой отец ударял своей, как дубиной».С этой мыслью пришли воспоминания: огромный рыжебородый мужчина, темноволосая девочка, присевшая у его ног, ее голубые глаза расширены от ужаса; с этими воспоминаниями нахлынула буря эмоций — вина, гнев, ужас, боль, — слишком плотная, чтобы дышать. НЕТ! Вор отшвырнул и память, и эмоции обратно за стены. «Я покончу со всем этим!» Он отринул и стены, не оставив ничего, кроме пустоты.Пустоты и Дарвиша. Но с Дарвишем он мог справиться. Ему не следовало покидать комнату принца. Он должен был остаться там и ждать смерти.Избегая беспокойного взгляда Дарвиша, Аарон обратился прямо к королю.— Я бы не смог это сделать, а я был лучшим.— Лучшим? — насмешливо переспросил лорд-канцлер.— Да, — просто ответил Аарон. Ему плевать, верят они или нет.Лорд-канцлер с улыбкой развел пухлые руки.— Изволь посмотреть, где ты теперь!— Едва ли это его вина! — прорычал Дарвиш.— И вряд ли это имеет отношение к делу, — вмешалась жрица. — Эти ребяческие препирательства не помогут нам вернуть Камень. — Она вдруг осознала, кого бранит, и покраснела. — Прошу прощения, возвышеннейший.Аарон слышал этот спор. Едва ли его вина?— Что это значит — «едва ли моя вина»? — Он засыпался. Кто еще может нести его вину?Дарвиш, настороженно следивший за отцом, взглянул на юношу.— Я не сказал тебе? А я думал, что сказал. Твоя кошка была нарочно подпилена и невыдержала твой вес. Это не могло произойти случайно.Нарочно подпилена. Нарочно подпилена. Холодная ярость хлынула в душу Аарона, чтобы заполнить пустоту — заполнить и перелиться через край. Вор не видел, как Дарвиш попятился. Он не видел, как король, наследник, жрица и лорд-канцлер наблюдают за ним с одинаковым опасением на лицах. Перед ним маячила жирная рожа и папироса, подпрыгивающая на толстой, сальной губе.Когда Аарон заговорил, его голос напоминал осколки льда. Есть только одно место в Ишии, где может быть Камень.
Даже сильный ветер с гавани был не способен одолеть смешанные запахи гнили, и грязи, и слишком большого скопления людей на слишком маленьком пространстве. Дарвиш с трудом сдерживался, чтобы не дышать через рукав, как делали многие молодые дворяне, по разным причинам попадавшие в эту часть города. Он хмуро отмахнулся от ноющего попрошайки, перешагнул через кучу отбросов — жирные мухи, облепившие ее, были так раскормлены, что даже не пытались взлететь, — и невольно подумал: а не лучше ли будет вулкан?Трое стражников за его спиной бранились вполголоса, им это место нравилось еще меньше, чем Дарвишу. Он-то хоть знал, зачем они здесь. А стражникам сказали, что их принц продал что-то, чего не должен был продавать, а его домашний вор узнал, где это находится, и они должны будут применить силу на тот случай, если у их господина возникнут проблемы с возвращением собственности. Не самая благая цель, чтобы облегчить прогулку по самым скверным трущобам Ишии.— Троих хватит? — спросил Дарвиш.— Ты когда-нибудь ходил больше чем с тремя?— Нет.— Тогда большее количество вызовет подозрения. Люди начнут задавать вопросы, а чем больше вопросов, тем больше шансов, что горожане узнают и запаникуют. — Жрица покачала бритой головой с темной щетиной. — Прежде всего народ не должен узнать, что Камень пропал.— Какая удача для всех нас, братец, что твоя репутация позволяет тебе ходить к подобным людям, не вызывая недоумения. С тобой будет твоя сабля, — прибавил Шахин. — Возможно, тебе представится случай доказать, что ты умеешь орудовать ею не хуже, чем бутылкой.Глаза Аарона были слишком холодны для человеческих глаз.— У Херрака нет стражников — иначе ему пришлось бы делиться своими сокровищами. У него лучшие защитные заклятия, какие только можно купить за деньги. Но я уже проходил через заклятия Херрака, они знают меня. И Херрак думает, что я мертв.Дарвиш понимал, его возвышеннейший отец не положился бы на него, если б имел хоть какой-то выбор. Однако выбора не было, ибо жрица права. Прежде всего народ не должен ничего узнать. Но Дарвиш не понимал Шахина; его слова были скорее вызовом, чем напутствием.Аарон остановился перед знакомым домом; казалось, он вот-вот рухнет. Все три этажа покосились под разными углами, и камень, некогда белый, потерял свою форму во множестве оттенков серого. Только под самым карнизом с крошащейся кариатидой сохранился кусок обсидиановой инкрустации, которая много лет назад сделала этот дом достопримечательностью округи.Дверь в нише открывалась прямо на грязную улицу. В ее укрытии Аарон сказал практически свои первые слова после ухода из дворца:— Они останутся здесь, снаружи.Стражники дружно повернулись к принцу.— Оставайтесь, — согласился Дарвиш. — Если б он хотел убить меня, то мог бы сделать это прошлой ночью без всякого труда.Один стражник хихикнул, но тут же сделал вид, что чихает. Принц не обратил на него внимания.— Внутри вы не нужны, и я бы предпочел, чтобы при выходе не было никаких неожиданностей.Хотя шрамы мешали точным движениям, Аарон открыл замок с присущим ему мастерством. Дверь приоткрылась, и вор проскользнул внутрь. Дарвиш, выше и крупнее его, с трудом протиснулся следом. Стражники, готовясь к длительному ожиданию, философски смотрели на это предприятие. Не впервой его королевское высочество входил в странный дом, оставляя их караулить дверь.— Вообще-то обычно они так не делают… — Недоговорив, первый стражник отодвинул, ногу от какой-то подозрительной серой кучи.— Да? Тебя не было с ним, когда его светлость сунулся в «Черную Соль». — Вторая стражница улыбнулась, вспоминая. — Его вышвырнули перед самым рассветом. Нам пришлось тащить его домой. Да, он бывал в местах похуже этого и всегда выходил невредимый. Ухватил удачу Девяти наш королевский господин. — Она закашлялась и сплюнула, метко попав в таракана.Третья стражница только молча смотрела на закрытую дверь, надеясь, что ее принц не будет нуждаться в ней.— Не двигайся. — Голос Аарона рассек крошечную прихожую на мелкие кусочки тишины. — Ничего не трогай.— Когда Херрак узнает, что мы здесь?— Мы прошли первое заклятие при входе в переулок. Он давно знает.Наружная дверь бесшумно закрылась, и Дарвиш заметил, что изъеденные термитами доски, глядящие на улицу, всего лишь тонкая фанерка поверх массивных, дубовых досок. Аарон, ты не сможешь открыть ее изнутри.А учитывая тесноту в прихожей, Дарвиш вряд ли сумеет ее выломать. Застоявшийся воздух был горяч и тяжел, и принц почувствовал себя как в печке.— Я могу открыть наружную дверь. Но мы идем внутрь. — Вор собирался постучать по внутренней двери, однако лишь только его кулак коснулся полированного дерева, как массивная дверь бесшумно распахнулась.— Не заперта? — Дарвиш расстегнул ножны.— Не должна бы, — пробормотал Аарон.— Верно.Возможно, Херрак уже сбежал с Камнем. Возможно, они идут в ловушку. Принц вытащил саблю.Они потихоньку вышли в коридор. Он был чуть шире, чем разворот плеч у Дарвиша. Высокие стены состояли из сокровищ Херрака, сложенных как попало до самого потолка. Висячие лампы сжигали последнее масло, и их трепещущий свет был едва ли не хуже, чем отсутствие света. Тени прыгали и дергались, мириады темных углов и щелей настораживали и устрашали. Тяжелый запах плесени и гнили усугублял гнетущую атмосферу, а в блестящем тумане, густеющем с каждым шагом, плясали пылинки.Вдруг Аарон остановился и поднял голову. В полумраке его лицо казалось демоническим.— Это неправильно.Неглубоко дыша сквозь зубы, Дарвиш принял боевую позу. «И как ты различаешь, что правильно, а что — нет, в таком-то месте?» Лампа над головой зашипела и, вздохнув, погасла.— Что неправильно? — спросил принц, напрягая слух.— Лампы. У него есть служанка, чтобы присматривать за лампами.— Думаешь, он сбежал с Камнем?Вор рассмеялся.— Что? И оставил все это? — Так же внезапно, как остановился, он ринулся вперед.Дарвиш бросился вдогонку.Узкие коридоры не изменились, хотя строительный материал время от времени менялся. Тут почти десять футов были забиты тюками с одеждой. Там — мебель заклинена намертво между полом и потолком. На верхней площадке лестницы высилась статуя мужчины с печальным лицом, которая могла появиться только из Сада Знати. Ни комнат, ни залов — один нескончаемый лабиринт из имущества Херрака. Лампы продолжали гаснуть.«Далеко еще?» — мысленно поинтересовался Дарвиш. Он не мог спросить вслух: не хватало дыхания. Все оно уходило на то, чтобы не отставать от тощей фигуры вора. Хуже того — сквозь пыхтение принц слышал нечеловеческий вой, то нарастающий, то затихающий, расходящийся по лабиринту словно дым. «Возможно, мне придется сразиться с этим». Пока же он боролся с дрожью, колотившей все его тело, и клинок в его руке трясся как лист в бурю. Ему необходимо выпить, чтобы успокоить руку.Стены изменились. Теперь это были книжные шкафы, битком набитые свитками и тяжелыми томами в кожаных переплетах. Затем стены кончились. Вой стал громче.С оружием наготове Дарвиш пошел на звук.Скорчившись у заваленного хламом стола, сидел маленький человечек, весь в темно-сером, и широко открытыми глазами смотрел на огрызки своих кистей. Там из красного мяса торчали обугленные, острые кости, а в рукава уходили воспаленные красные полосы. Из его прокушенных губ капала кровь, а грудь вздымалась от дыхания, необходимого, чтобы поддерживать этот непрерывный жалобный вой.«Почему он еще в сознании?» Сдерживая рвоту, Дарвиш устремился вперед, не в силах отвести взгляд. У него на глазах еще немного почерневшей плоти растворилось в воздухе. Не пахло ни гарью, ни гниением, был только слабый, горький запах вулкана. Принц подошел ближе и поднял подбородок человечка плоской стороной сабли — глаза вора были совершенно безумны.Чтобы срубить голову, потребовалось два удара. Тяжело дыша, Дарвиш вытер саблю о темно-серое одеяние. «По крайней мере вой прекратился».Но вместо тишины принц услышал стон. В предощущении ужасного зрелища он повернулся к его источнику. Там, у стены из книжных шкафов, стоял Аарон, глядя на непомерно толстого человека. Лицо вора было холодным, лишенным всякого выражения. Толстяк стонал, и, прежде чем вырваться наружу, этот стон катился по его гулкой утробе. Руки, красные по запястья, держали в горстях воздух у его лица, и каждый палец заканчивался черным.— Видимо, — не оборачиваясь, сказал Аарон, когда принц остановился рядом, — есть цена за прикосновение к Камню.— Где он? — Дарвиш плашмя хлопнул саблей по рукам Херрака, чтобы опустить их. Ему хотелось как можно скорее убраться из этого места. — Где Камень?Херрак выпучил глаза с пожелтевшими белками, а руки его снова поднялись, как будто их тянул невидимый кукловод.— Отвечай, жирный дурак! — Дарвиш снова хлопнул саблей по рукам, и на этот раз лезвие задело ладонь. Красная плоть разошлась, но кровь не хлынула из раны. — Говори, где Камень!— Ушел, — простонал Херрак из-за гниющих пальцев.— Куда ушел?Ему пришлось повторить вопрос и во второй, и в третий раз, прежде чем толстяк жалобно ответил:— Его забрало зеркало.— Какое зеркало? — Дарвиш потер лицо.В берлоге Херрака было очень жарко, и эта духота усугублялась запахами пыли, плесени и затхлости.Аарон показал. Его длинный палец был еще белее, чем всегда.За Херраком, почти скрытый его жирной тушей, стоял трехфутовой высоты овал, который Дарвиш принял за пластину вставленного в раму обсидиана. Посмотрев внимательнее, он понял, что это черное зеркало, но его поверхность абсолютно ничего не отражала.Еще шаг, и острие сабли уперлось в горло Херрака. Наклонившись к нему, принц ощутил резкий запах ужаса и выдохнул вопрос в морду толстяка:— Где Камень?— У чародея.— Чародея? — «Проклятие! Мы потеряли его!» Легкое движение сабли извлекло новый поток информации.Дарвиш не мог понять почему. При том, что ждет Херрака, смерть должна быть желанна.— Это зеркало пришло ко мне с улиц…— Кто его принес? — выпалил Аарон.Херрак порылся в памяти.— Иаз, — исторг он наконец. — Иаз принесла его.— Где она его взяла?— Я не знаю. Это не казалось мне важным. Я хотел его, в нем можно видеть вечность.Аарон и Дарвиш снова посмотрели на зеркало — там ничего не было видно.— Заколдовано, — проворчал Аарон. Дарвиш кивнул.— Можно, можно видеть, — запротестовал Херрак. — Я видел ее. Я видел вечность. Потом пришел он.— Кто?— Чародей.— Он пришел сюда?— Нет. К зеркалу.Херрак скривился от приступа, боли. Пальцы задергались, заплясали, и чернота увеличилась. Когда приступ кончился, толстяка уже не нужно было подгонять.— Чародей сказал, что даст мне тысячу драгоценных вещей за Камень Ишии. Тысячу за один.На секунду из складок жира выглянули жесткие глаза — и Дарвиш увидел силу, которая сделала Херрака королем его собственной маленькой части города. Он понял, этот человек едва держится за крошечный кусочек разума и скоро будет таким же безумным, как мертвый вор. Внезапно толстяк скорчил гримасу и упал на колени, все его тело заколыхалось от толчка.— Он прислал вора через зеркало прошлой ночью, — задыхаясь, выдавил он. — Я получил Камень перед самым рассветом. Пришлось убить Джехару.— Его служанка, — пояснил Аарон.— Она сказала, что мы убиваем Ишию. — Гримаса напоминала улыбку. — Тысяча драгоценных вещей за одну. Я передал его через зеркало. Я держал его. — Его пальцы почернели до второго сустава. — Вор уже начал кричать. — На последнем слове Херрак сам перешел на крик.Камень, сердце Ишии, исчез.— Этот чародей, — Дарвиш схватил толстяка за плечо и зло тряхнул его, — где он?— В зеркале!Пальцы Дарвиша глубоко вонзились в рыхлую плоть.— Где другая сторона зеркала?— Я не знаю! — взвыл Херрак. Один ноготь на левой руке скрутился и бесшумно упал на ковер.Дарвиш отпустил толстяка. Ишия обречена. Он поднял саблю.— Нет.Холодное спокойствие в голосе Аарона, разительно отличающееся от бушующих мыслей принца и мучительного стона Херрака, остановило опускающуюся саблю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38