Она безутешно плакала.Сара Энн была на конюшне, когда вернулся Гарри. Она сделала вид, что оказалась там совершенно случайно. На самом деле Камми увидел, что Клер вернулась домой в слезах. Отродье тут же бросилась на конюшню, надеясь узнать, в чем дело. Старшая сестра раздражала ее: при всем своем уме она никак не могла решить, чего хочет. Клер подчинялась чувству долга: она должна любить Гарри и будет любить его.Когда Гарри вошел, Сара сразу поняла, что он разъярен, Молча наблюдала, как он распрягает лошадь. Она никому не говорила, что считает жениха сестры красивым. Ей нравилась внешность Тревельяна, но женщина — а себя она считала именно женщиной — вряд ли могла быть счастливой с ним. А вот с Гарри проблем не будет. Бедная Клер слишком наивна и не знает, как управлять им.— Опять бросила вас, да? — сочувственно спросила она. Гарри вздрогнул от неожиданности и обернулся к ней. Сара Энн улыбалась ему, грызя большое красное яблоко.— Что ты здесь делаешь?— Жду вас, — ответила она кокетливо. Гарри взглянул на нее и расхохотался.— Ты бы лучше шла в детскую.Отродье хихикнула и пошла мимо него к выходу. Она шла, покачивая бедрами, как ходят женщины (правда, Клер так никогда не делала). Она считала, что для того, чтобы завоевать мужчину, с ним надо разговаривать. Сделав несколько шагов, Сара через плечо оглянулась на Гарри. Он наблюдал за ней — как она и думала.— Вы не придете как-нибудь навестить меня? — промурлыкала она, бросила огрызок и побежала к дому.С минуту Гарри стоял, глядя вслед юной женщине, которую до сего дня считал ребенком, потом ударил хлыстом по стене конюшни.— Чтоб вам всем пусто было! — рявкнул он и пошел к дому.Потайная дверь открылась, и в комнату вошла Сара Энн. Она встала у кровати и внимательно посмотрела на Клер. — Ты что, поругалась с ним?Клер хмыкнула. Она без сил лежала на спине, устав от слез.— Не знаю.— Гарри считает, что вы поссорились. Он поехал в Эдинбург. Даже не собрал вещи. Только поговорил с матерью, сел на лошадь и уехал. Взял с собой пятерых слуг. Остальные с сундуками поедут следом.Оказывается, Клер еще могла плакать, слезы опять потекли ручьем.— Он застрелил оленя. Меня это потрясло. Отродье играла с бахромой балдахина.— Мне кажется, визит Гарри к матери был не слишком приятным.— Не удивлюсь, если он захочет расторгнуть помолвку, — уныло сказала Клер. — Сегодня я вела себя ужасно.— Может, Гарри и захотел бы, но я не думаю, что наша мать разрешит тебе разорвать помолвку. Да знаешь ли ты, сколько она уже записала на счет новой герцогини Макаррен, то есть на твой, сестричка?— И знать не желаю.Отродье вернулась к картине, скрывающей потайную дверь.— Мне надо идти. Надеюсь, ты себя лучше чувствуешь сейчас. — Она помолчала несколько секунд. — Надеюсь, ты примешь наконец здравое решение.— А что, по-твоему, я должна решить?Сара ничего не ответила, а загадочно улыбнулась и исчезла за картиной.Клер перевернулась на живот и опять заплакала. Она рассердила Гарри и старую герцогиню, все в доме уже знают об их размолвке. Но ведь влюбленные всегда ссорятся, разве нет?Однако на этот раз все не так просто.Итак, он отправился в Эдинбург, а она осталась одна в этом доме. Ей нечем будет заняться, не с кем поговорить придется ждать его возвращения, чтобы поговорить.Она плакала все сильнее, зная, что им с Гарри не о чем говорить. Когда он вернется, она скажет ему, что очень сожалеет, и… что и? Провести жизнь, охотясь и глядя на убитых зверей и птиц? Ну, будет у нее сто костюмов для верховой езды и охоты и несколько дюжин ружей… А через десять лет она будет пить чай у свекрови, и ей, возможно, даже не разрешат присесть?Она плакала все горше. Глава 18 Клер проснулась, потому что кто-то тряс ее за плечо. Она с трудом открыла глаза: они опухли и покраснели от слез. В комнате было темно, горела только свеча в руке мужчины, стоявшего над ее кроватью. Голова Клер раскалывалась от боли.Окончательно проснувшись, Клер поняла, что это Оман, и ее охватила тревога.— Что случилось? — спросила она, пытаясь подняться, но силы оставили ее. Внезапно она поняла, что даже не сняла мокрую амазонку.— В него стреляли, — произнес Оман по-английски с сильным акцентом. — Кто-то хотел его убить.Глаза Клер округлились.— Тревельян?! — прошептала она.Оман кивнул. Она вскочила с кровати, но как только ее ноги коснулись пола, она пошатнулась, прижав руку к голове. Она так давно ела в последний раз. Часы на камине показывали пять минут первого.— Он послал за мной? — спросила она быстро. — Он тяжело ранен? Он поправится?На все вопросы Клер Оман ответил одним словом:— Идем, — и двинулся к двери за картиной.Клер следовала за ним по туннелю, потом вылезла на крышу. Сердце ее колотилось все сильнее.Когда они пришли в кабинет Тревельяна, он встретил их руганью.— Оман, где ты, черт побери, шлялся? Я мог истечь кровью.Клер с облегчением улыбнулась. Ни один человек на смертном одре не смог бы так орать и ругаться. Она вошла в спальню.— Я вижу, даже ранение не смягчило ваш норов Ну-ка, дайте мне взглянуть, что с вами сделали.Тревельян внимательно смотрел на нее. Рукав его полотняной рубахи был весь в крови, но выражение лица оставалось ироничным. Голос его прозвучал враждебно.— Я услышала, что вам нужна помощь, и пришла. — Она протянула руку и коснулась его плеча, но он дернулся, застонав от боли.— Мне не нужна ваша помощь!— Тогда я позову доктора. — С этими словами Клер направилась к выходу.— Нет! — крикнул Тревельян. Она обернулась.— Итак, или я, или доктор. Это единственная альтернатива.Велли молча откинулся на подушки и больше не спорил. Клер вернулась к кровати. Оман уже приготовил хирургические инструменты, горячую воду, вату и бинты. Она осторожно разрезала рубаху и посмотрела на рану. Она была чистой, кровь уже запеклась. Слава Богу — ни следов пороха, ни грязи, ни кусочков земли. Пуля прошла насквозь, не задев кость.Мягко и аккуратно Клер стала смывать кровь с плеча и груди Тревельяна.— Кто стрелял в Бас? — тихо спросила она.— Это могли сделать многие. Я досадил не одномучеловеку.— Вы?! Верится с трудом!Тревельян взглянул на девушку, на губах его играла слабая улыбка.— Вы плакали, — сказал он.— Когда я узнала, что вы ранены, то пролила потоки слез… Тревельян вжался в подушки, когда Клер начала перевязывать ему руку.— Я слышал, вас расстроил Гарри?.. Он застрелил оленя, а вы рассердились и огорчились. — Взглянув на нее, он понизил голос. — Говорят, молодой герцог даже сказал матери, что не сможет жениться на вас.Клер замерла.— Правда? — Она пыталась скрыть дрожь в голосе. — Не следует слушать сплетни. Так кто же стрелял в вас? Какой-нибудь охотник? Некоторые из них не умеют стрелять. В последние дни я видела много зверюшек, которые были только ранены, птиц без лапок и крыльев, хромых кроликов, подстреленного оленя… — Клер замолчала, боясь расплакаться.Тревельян внимательно посмотрел на нее.— Что вы делали все это время, пока мы не виделись? Две недели?— Неужели так долго? Кажется, только вчера я сидела в этой комнате, пила виски и говорила с вами. Совсем недавно я танцевала с арендаторами и… и… была у Ангуса Мактаврита.При этих словах она не выдержала, упала на стул и зарыдала, закрыв лицо руками.Тревельян лежал молча, лицо его осталось бесстрастным. Он понимал, что происходит с Клер, потому что сам когда-то прошел через это и слишком хорошо знал, что этот дом мог сделать с живым человеком: либо заставить привыкнуть и стать покорным, либо загубить душу.Все эти долгие дни, что они не встречались, ему доносили о каждом ее шаге. Шпионила, причем с радостью, прелестная младшая сестра Клер, Сара Энн. Она каждый день приходила к Тревельяну и сообщала все сплетни и слухи, циркулировавшие в доме. Он узнал о попытках Клер сделаться такой, какой Гарри хотел бы видеть свою будущую жену. Сара сообщила ему, что их ненасытная мать вовсю тратила деньги из приданого Клер.— Я умираю от голода, — громко произнес Тревельян, стараясь перекричать ее рыдания. — Думаю, Оман приготовил что-нибудь. Может быть, вы дадите мне поесть?Клер засопела и принялась искать носовой платок. Не найдя его, она взяла кусок бинта и высморкалась. Обессилевшая и печальная, она вышла в другую комнату, где ее уже ждал Оман с большим подносом, на котором стояли две тарелки, доверху наполненные едой, и два больших стакана с виски. Клер собиралась взять у него подкос, но он покачал головой, знаком предложив вернуться в спальню. Поставив поднос в ногах кровати Тревельяна, он вышел.Она потянулась за куском курицы, но Велли остановил ее.— Я не смогу есть, если вы останетесь в амазонке. От нее пахнет, как от козлиной шкуры. Откройте вон тот шкаф, достаньте халат и снимите эту мерзость. Не смотрите на меня так. Я не собираюсь к вам приставать, просто хочу поужинать с удовольствием.У Клер не было сил спорить. Она открыла левую дверцу гардероба и увидела кучу нарядных одеяний. Она вынула хламиду голубого цвета и оглянулась, ища, где бы переодеться. Тревельян кивком указал на портьеру. Клер отодвинула ее в сторону и увидела дверь в старую средневековую гардеробную. Она шагнула туда…— И снимите корсет, — крикнул ей Еслед Тревельян. — Не могут слышать, как он скрипит.Клер подумала, что следовало бы возразить ему, но не стала этого делать. Она сорвала с себя ненавистную амазонку, сняла корсет, а увидев, что белье тоже сырое, освободилась и от него. Она показалась себе испорченной, почти грешницей, в мягком шелковом халате, надетом на голое тело. Распустив волосы, она попыталась пригладить их ладонью.В свободном шелковом одеянии, расшитом маленькими зелеными бабочками, Клер чувствовала себя совершенно свободно и уютно. В доме, с Гарри, она должна быть сдержанной и благовоспитанной, но к Тревельяну это не относится. Что бы она ни сделала, его это не смутит.Выйдя из-за портьеры, девушка с удовлетворением отметила, что Тревельян замер, не донеся до рта кусок куницы. Глаза его широко раскрылись: он оглядел ее с головы до босых Ножек, медленно остановил взгляд на се лице.Клер почувствовала, что краснеет, и спустила глаза.— Идите сюда и садитесь рядом, — сказал Тревельян удивительно ласковым голосом; — Можете сесть ко мне на колени, если хотите.Клер посмотрела на него и рассмеялась. Ее замешательство как рукой сняло. Она села в ногах кровати, сделала большой глоток виски и принялась за еду. Оман приготовил блюда которые так отличались от всего, что она ела последнее время. Кое-что было очень острым, некоторые блюда — холодные, что-то — мягкое, что-то — хрустящее.— Расскажите, что вы писали, — попросила она с набитым ртом. — Расскажите подробно. Говорите о том, что вы думали и делали. И, конечно, я хочу знать, кто в вас стрелял. Оман говорил, кто-то хотел вас убить.— Он преувеличивает. Уверен, что все было так, как вы сказали: охотник был плохим стрелком.Она съела кусок курицы, приправленной миндалем.— Но я думала, что вы гуляете только рано утром и после наступления темноты.— Верно.Клер потребовалось несколько секунд, чтобы до нее дошло сказанное.— Вы хотите сказать, что кто-то стрелял в вас в темноте?— По-моему, неплохая курица, а?— Тревельян, я жду ответа.— Почему вы такая послушная с Гарри и такая ершистая со мной? Вы бы подумали, что раз я ранен, вы должны быть со мной добрее.Она засмеялась.— Я ведь не влюблена в вас. С вами мне не нужно притворяться. — Сказав это, она сама так удивилась, что глаза ее широко раскрылись. — То есть, я имела в виду…Тревельян глотнул виски и посмотрел на нос.— А что бы вы сказали, сели бы я пригласил вас на охоту?— Сидеть под дождем и смотреть, как вы убиваете животных? Да вы с ума сошли!— Однако вы это делаете для Гарри.— Не могли бы мы переменить тему? Кто, как вы думаете, мог стрелять в вас в темноте? Вы видели его?— Не видел и не слышал. — Тревельян продолжал есть.— Так вы не думаете, что кто-то действительно пытался вас убить, а?Он молчал очень долго, прежде чем ответить. Клер знала: он скажет неправду.— Я уверен, что это был несчастный случай.По спине у нее пробежали мурашки; она не сомневалась, что кто-то действительно пытался убить Тревельяна.— Джэк Пауэлл, — тихо предположила она.— Это смешно и нелепо. У Джэка нет причин ненавидеть меня. Да и, насколько я знаю, он до сих пор считает меня умершим.— Сестра сказала, что в газете была статья о приезде Пауэлла в Эдинбург, где он собирается представить неопровержимое доказательство, что именно он, и только он, добрался до Пеша.Это известие очень встревожило Тревельяна.— А там упоминалось, что это за доказательство?— Нет. Вы знаете, что это может быть? Тревельян медленно потягивал виски.— Кое-что, что я считал потерянным.— Вы привезли это из Пеша?— Да — Он продолжал молча есть.— Мы поедем в Эдинбург и достанем это. Мы выкрадем это у Пауэлла. Что же это?— Жемчужина Луны.Клер откинулась назад, облокотившись на колонку коровати, той самой кровати, на которой спал Красавчик принц Чарли, и вздохнула.— Жемчужина Луны… Звучит экзотично, наверное, это очень ценная вещь. Завтра утром мы …— Мы ничего не будем делать. Вы сейчас вернетесь к себе в комнату, а я должен поспать. Если у вас бессонница, то почему бы вам не написать большое письмо человеку, которого вы любите, и не попросить у него прощения? Я слышал, ваша мать уже приобретает туалеты в счет наследства будущей герцогини Макаррен. Вы должны выполнить свой долг и выйти замуж за человека, который не занимается ничем другим, кроме убийства животных, с тем чтобы оплатить счета за эти туалеты.Клер отставила свою тарелку.— Я стала было забывать, каким грубым вы можете быть. — Она встала с кровати. — Мне лучше уйти и дать вам поспать. В следующий раз, если кто-нибудь выстрелит в вас, позовите доктора.— Я так и сделаю.Клер посмотрела на свой туалет.— Я переоденусь и…— Оставьте его себе. Только уходите. К несчастью, вы просто маленькая скучная педантка без всякого чувств юмора.И Клер вышла из комнаты с высоко поднятой головой, кабинете она увидела Омана, сидящего у окна. Голова eго клонилась на грудь, он дремал. Прикоснувшись к его плечу, ушка поманила индуса за собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42