Это значит, что ее се
рдце еще работало. Она была жива, когда... происходила эта процедура.
Мур посмотрел на запястья, там были синие пятна. Такие же отметины виднел
ись и на обеих щиколотках, а бедра опоясывала точечная сыпь кровоизлияни
й. Судя по всему, Елена Ортис сопротивлялась, пытаясь вырваться из пут.
Ч Есть и другое доказательство того, что она была жива к моменту нанесен
ия смертельной раны, Ч сказал Тирни. Ч Залезьте рукой в рану, Томас. Дума
ю, вы уже знаете, что там найдете.
Мур неохотно сунул руку в полость. Сквозь латекс перчатки он ощутил мягк
ую плоть, еще прохладную после длительной заморозки. У него вдруг возник
ло ощущение, будто он шарит внутри тушки индейки в поисках мешочка с потр
охами. Он продвинул руку глубже, и его пальцы стали ощупывать стенки поло
сти. Это было грубое вторжение в самую интимную часть женского тела. Он ст
арался не смотреть на лицо Елены Ортис. Только так он мог сохранять бесст
растность, сосредоточившись исключительно на техническом аспекте надр
угательства над ее телом.
Ч Матка отсутствует. Ч Мур взглянул на Тирни.
Судмедэксперт кивнул.
Ч Ее удалили.
Мур вытащил руку из полости и уставился на рану, зияющую, словно открытая
пасть. Теперь настала очередь Риццоли, и ее короткие пальцы принялись ис
следовать нутро жертвы.
Ч Больше ничего не тронули? Ч спросила она.
Ч Только матку, Ч сказал Тирни. Ч Мочевой пузырь и кишечник на месте.
Ч А что это за твердый узелок я нащупала слева? Ч спросила она.
Ч Это шовная нить. Он перевязал ею кровеносные сосуды.
Риццоли опешила:
Ч Так это хирургический узел?
Ч Простой кетгут два-ноль, Ч предположил Мур и взглядом обратился к Ти
рни за подтверждением.
Тирни снова кивнул.
Ч Тот же самый, что мы обнаружили в теле Дианы Стерлинг.
Ч Кетгут два-ноль? Ч слабым голосом спросил Фрост. Он уже отошел от стол
а и теперь стоял в углу возле раковины, приготовившись блевать. Ч Это что
, название какого-то бренда?
Ч Нет, это не бренд, Ч сказал Тирни. Ч Кетгут Ч это хирургическая нить,
изготовленная из кишок коровы или овцы. Она используется для зашивания г
лубоких слоев соединительной ткани. В теле нитки со временем рассасываю
тся.
Ч Откуда у него мог взяться этот кетгут? Ч Риццоли взглянула на Мура. Ч
Вы не проверяли источник, когда работали по делу Стерлинг?
Ч Установить конкретный источник практически невозможно, Ч ответил М
ур. Ч Этот шовный материал производится десятками компаний, по большей
части в Азии. Он до сих пор используется во многих зарубежных клиниках.
Ч Только в зарубежных?
В разговор вмешался Тирни.
Ч Сегодня существуют более совершенные материалы. Кетгут уступает син
тетическим нитям в прочности и долговечности. Я сомневаюсь, что кто-то из
врачей в США использует его сегодня.
Ч А зачем нашему убийце вообще понадобилось накладывать швы?
Ч Чтобы кровотечение не портило картину. Ему нужно было видеть, что он де
лает. Наш неизвестный Ч исключительный аккуратист.
Риццоли вытащила руку из раны. На резиновой ладони алел крохотный сгусто
к крови.
Ч Убийца имеет определенную квалификацию, но какую? Мы имеем дело с врач
ом или с мясником?
Ч Совершенно очевидно, что он обладает анатомическими познаниями, Ч с
казал Тирни. Ч Не сомневаюсь, что он уже проделывал нечто подобное.
Мур отошел на шаг от стола, пытаясь не думать о том, какие муки пришлось пр
инять Елене Ортис, но избавиться от этих страшных мыслей было непросто. Ж
ертва чудовищного истязания лежала перед ним, уставившись в потолок шир
око раскрытыми глазами.
Из оцепенения его вывело звяканье инструментов в лотке, и он в удивлении
обернулся. Оказывается, санитар уже подкатил тележку к доктору Тирни, и т
от приготовился сделать Y-образный разрез. Теперь всеобщее внимание был
о приковано к ране в брюшной полости.
Ч И что потом? Ч спросил санитар. Ч Что он делает с удаленными матками?

Ч Этого мы не знаем, Ч сказал Тирни. Ч Органы исчезают бесследно.

Глава 2

Мур стоял на тротуаре в Саут-Энде Ч районе, где погибла Елена Ортис. Когд
а-то эти кварталы были скопищем унылых домиков, сдававшихся внаем, Ч зап
ущенная округа, отделенная железнодорожными путями от респектабельной
северной части Бостона. Но растущий город Ч ненасытное животное, жадно
пожирающее новые земли, и железнодорожные пути для него не преграда. Нов
ое поколение бостонцев открыло для себя Саут-Энд, и ветхие апартаменты п
остепенно были вытеснены уютными новостройками.
Елена Ортис проживала как раз в одном из таких современных жилых комплек
сов. Хотя вид из окон ее квартиры на втором этаже нельзя было назвать впеч
атляющим Ч прямо через дорогу находилась прачечная, Ч само здание пре
длагало своим жильцам редкие даже для Бостона удобства, вроде паркинга н
а примыкающей улочке.
Мур как раз прохаживался по этой улочке, вглядываясь в окна дома и задава
ясь вопросом, не наблюдает ли кто за ним. Но за холодными стеклами не было
никакого движения. Полиция уже опросила жильцов квартир, окна которых вы
ходили на улочку, и ни один не представил полезной информации.
Мур остановился под окном ванной комнаты Елены Ортис, рядом с которым на
ходился пожарный выход. Лестница, ведущая к нему, была сложена и зафиксир
ована защелкой. В ночь, когда убили Елену Ортис, автомобиль одного из жиль
цов был припаркован прямо под пожарным выходом. Позже на крыше автомобил
я были обнаружены следы обуви сорок первого размера. Убийца использовал
автомобиль как подставку, чтобы взобраться наверх.
Мур обратил внимание, что окно в ванной комнате закрыто. В ночь убийства о
но закрыто не было.
Детектив покинул улочку, вернулся к парадному подъезду и вошел в дом.
Дверь в квартиру Елены Ортис пересекала полицейская лента. Мyp открыл две
рь и тут же испачкал ладони черным порошком, которым была обработана руч
ка. Когда он вошел в квартиру, сорванная лента зацепилась за его плечо.
Гостиная была точно такой, какой он запомнил ее еще вчера, когда приходил
сюда вместе с Риццоли. Это посещение, отравленное духом соперничества, б
ыло не из приятных. Руководство расследованием изначально было поручен
о Риццоли, и она очень болезненно относилась к любым попыткам поколебать
ее авторитет, особенно со стороны старших по возрасту коллег-мужчин. Хот
я теперь они были единой командой, которая насчитывала уже пять детектив
ов, Мур все равно чувствовал себя лазутчиком на чужой территории и любые
свои фразы старался облекать в дипломатичную форму. У него не было ни мал
ейшего желания втягиваться в битву характеров, которую навязывала ему Р
иццоли. Вчера он очень старался сосредоточиться на осмотре места происш
ествия, но в присутствии Риццоли ему это плохо удавалось.
Только сейчас, в одиночестве, он мог сконцентрироваться и внимательно из
учить обстановку, в которой умерла Елена Ортис. В гостиной он увидел разн
ошерстную мебель, расставленную вокруг плетеного кофейного столика. В у
глу на столе Ч компьютер. Бежевый ковер с рисунком из розовых цветов и ви
ноградной лозы. По словам Риццоли, с момента убийства здесь ничего не тро
гали. За окном уже начинали сгущаться сумерки, но Мур не включал свет. Он д
олго стоял неподвижно, ожидая, пока настанет полный покой. Ему впервые пр
едставилась возможность побыть здесь одному, не отвлекаясь на чужие гол
оса и лица живых людей. Он представил себе, как постепенно замирают молек
улы воздуха, потревоженные его вторжением. Ему хотелось, чтобы комната з
аговорила с ним.
Он ничего не чувствовал. Ни запаха смерти, ни трепета от недавнего ужаса.

Убийца вошел не через дверь. И он не бродил по квартире, оглядывая свое нов
ое царство смерти. Его внимание было приковано исключительно к спальне.

Мур медленно прошел мимо крошечной кухни в коридор. И тут же почувствова
л, как по коже побежали мурашки. У первой же двери он остановился и загляну
л в ванную. Включил свет.
«Ночь на четверг жаркая. Настолько жаркая, что по всему городу люди распа
хнули окна в надежде поймать хоть глоток свежего воздуха. Ты таишься у по
жарного выхода, потея в своей темной одежде, и разглядываешь окно ванной
комнаты. Не слышно ни звука; женщина спит в своей спальне. Утром ей рано вс
тавать, чтобы идти на работу в цветочный магазин, и в этот час ее сон перех
одит в самую глубокую фазу. Она не слышит, как ты скребешь шпателем, пытаяс
ь снять москитную сетку».
Мур посмотрел на обои в мелких бутонах красных розочек. Чисто женский ри
сунок, мужчина никогда не выбрал бы ничего подобного. Собственно, все в эт
ой ванной говорило о том, что ее хозяйка Ч женщина, начиная с клубничного
шампуня, упаковки «Тампакса» под умывальником и заканчивая аптечным шк
афчиком, набитым косметикой. Похоже, девушка была голубоглазой.
"Ты лезешь в окно, и волокна твоей темно-синей рубашки остаются на раме. По
лиэфирная ткань. Твои кроссовки сорок первого размера оставляют следы н
а белом линолеуме пола. В них частички песка, смешанного с кристаллами ги
пса. Типичная смесь для тротуаров Бостона.
Возможно, ты замираешь, вслушиваясь в темноту. Вдыхая сладкий незнакомый
запах женской обители. А может, ты не тратишь время попусту и направляешь
ся сразу к цели. К спальне".
По мере того как Мур следовал маршрутом убийцы, воздух становился гуще, т
яжелее. В нем уже угадывалось не ощущение смерти, а ее запах.
Детектив подошел к двери спальни. Теперь волоски на его шее стояли дыбом.
Он уже знал, что увидит за дверью. Он думал, что готов к этому, и все же, стоил
о ему включить свет, как ужас вновь охватил его, совсем как в тот раз, когда
он впервые переступил порог этой комнаты.
Кровь уже запеклась. Из службы уборки помещений еще не приходили. Но даже
самые сильные моющие средства и килограммы белой краски вряд ли смогут п
олностью стереть следы кошмара, сотворенного в этих стенах. Казалось, зд
есь сам воздух пропитан смертельным ужасом.
«Ты заходишь в эту комнату. Окна зашторены, но занавески сделаны из тонко
го хлопка, и свет от уличных фонарей струится сквозь ткань прямо на посте
ль, освещая спящую женщину. Конечно, ты должен растянуть этот момент, насл
адиться зрелищем. Посмаковать задачу, которая стоит перед тобой. Ведь те
бе это так приятно, не правда ли? Ты возбуждаешься все больше и больше. Вос
торг разливается у тебя в крови, словно наркотик, пробуждая каждый нерв, т
ак что вскоре даже кончики пальцев начинают пульсировать от предвкушен
ия».
Елена Ортис даже крикнуть не успела. А может, она и кричала, только ее никт
о не слышал Ч ни семья за соседней дверью, ни супружеская пара, что живет
этажом ниже.
Убийца принес с собой все необходимое. Клейкую ленту. Тряпку, пропитанну
ю хлороформом. Набор хирургических инструментов. Он пришел полностью по
дготовленным.
Истязание длилось явно больше часа. По крайней мере, какую-то часть этого
времени Елена Ортис находилась в сознании. Судя по тому, что кожа на ее зап
ястьях и щиколотках была содрана, она сопротивлялась. Пока она билась в а
гонии, ее мочевой пузырь не выдержал, и моча пропитала матрас, смешавшись
с кровью. Операция, которую задумал убийца, была чересчур деликатной, и он
не спешил, делал все аккуратно, чтобы взять только то, что хотел, и ничего л
ишнего.
Он не насиловал ее. Возможно, он был попросту не способен на это.
Когда убийца закончил свою жуткую экзекуцию, женщина была еще жива. Рана
в области таза продолжала кровоточить, сердце качало кровь. Как долго эт
о длилось? Доктор Тирни предположил, что не менее получаса. Тридцать мину
т, которые Елене Ортис, должно быть, показались вечностью.
«А что ты делал в это время? Собирал инструменты? Упаковывал свой приз в пр
иготовленный сосуд? Или же просто стоял рядом, наслаждаясь зрелищем?»
Финальный акт был скорым и деловитым. Мучитель Елены Ортис взял то, что хо
тел, и теперь пришло время поставить точку. Он подошел к изголовью кроват
и. Левой рукой схватил свою жертву за волосы, запрокинув ей голову с такой
силой, что вырвал прядь. Эти волосы потом обнаружили на подушке и на полу.
О событиях последних минут кричали пятна крови. Жертва, полностью парали
зованная, лежала перед ним, подставив шею, которую он и рассек одним ударо
м лезвия, от уха до уха. Он перерезал левую сонную артерию и трахею. Хлынул
а кровь. На стене слева от кровати были густые потеки артериальной крови,
перемешанные с кровавой слизью из трахеи. Простыни и подушка насквозь пр
опитались кровью. Несколько капель, сорвавшихся с лезвия, упали на подок
онник.
Елена Ортис еще успела увидеть, как ее собственная кровь фонтаном бьет и
з шеи, пятная стену ярко-красными брызгами. Она успела вдохнуть кровь пов
режденной трахеей, услышать, как она булькает в легких, а потом отхаркнут
ь алую мокроту в приступе удушающего кашля.
Она была жива достаточно долго, чтобы успеть осознать, что умирает.
«И когда все было кончено, когда прекратилась ее агония, ты оставил нам св
ою визитку. Ты аккуратно сложил ночную рубашку жертвы и оставил ее на ком
оде. Зачем? Может, это какой-то извращенный знак уважения к женщине, котор
ую ты только что изуродовал? Или ты просто захотел подразнить нас? Показа
ть, что ты хозяин положения?»
Мур вернулся в гостиную и плюхнулся в кресло. В квартире было жарко и душн
о, но его била дрожь. Он не мог точно сказать, чем был вызван этот озноб Ч ег
о физическим или моральным состоянием. Ломило ноги и плечи, и Мур предпол
ожил, что, возможно, в нем засел вирус. Летний грипп, самый тяжелый. Он вдруг
подумал о тех местах, где предпочел бы сейчас находиться. Скажем, в Эдрифт
е на озере Мэн, где он сейчас забрасывал бы удочку. Или на морском побережь
е, окутанном туманом. Да где угодно, только не здесь, где пахнет смертью.
Зуммер пейджера заставил его вздрогнуть.
1 2 3 4 5 6 7