Ч Вот это образ красного человека. Может ли белый меня понять?
Ч А почему он не должен понять? Ч спросил я с улыбкой.
Ч Потому что это касается не его собственной, а чужой судьбы.
Ч Вы думаете, что мы, белые, не способны понять другого?
Ч Не знаю… Так все-таки сможете ли вы решить эту загадку?
Ч Загадку? Вы ведь говорили не о загадке, а об иносказании. А притчи не реш
аются, они истолковываются.
Ч Ну так объясните, пожалуйста!
Ч С удовольствием! Мы смотрим на падающий и рассеивающийся поток. Но озе
ро, большое озеро, из которого течет вода, отсюда далеко. Не видим мы и куда
течет вода. И то и другое скрыто от наших глаз.
Ч Хорошо! Это аллегория, Ч кивнул Атабаска серьезно. Ч А объяснение?
Ч Современник видит лишь тяжелое, глубокое, приводящее в трепет падени
е красной расы. Шум воды и смертельные крики всех тех, кто упал вниз или ещ
е упадет. Где он, великий, сильный, прекрасный народ? В какой стране? В какие
времена? Мы этого не знаем, мы этого не видим! Мы видим только, как один, падш
ий, делится в бездне на сотни и сотни народов, племен, родов и групп, числен
ность которых часто едва достигает сотни. А водопад бурлит и гонит их дал
ьше и дальше, пока они не исчезнут! Мы слышим лишь их многочисленные, но ис
чезающие языки, идиомы, наречия и диалекты, в которых низвергающийся пот
ок уничтожается в водовороте пропасти, а лингвист, мужественно бросающи
йся в этот водоворот, подвергается опасности погибнуть вместе с теми, ко
го ищет! И где найти тот великий, могучий, прекрасный народ, к которому дол
жны стекаться рассеянные и распыленные потоки этой языковой и этнограф
ической Ниагары, чтобы снова стать единым целым и обрести покой, прийти к
благословенному началу нового, лучшего развития? В какой стране найдетс
я этот народ? И в какие времена? Мы не знаем, мы не видим этого! Мы только мож
ем сказать Ч это обвальный поток реки-аллегории, берущей начало в озере
Эри и изливающейся в озеро Онтарио. То же самое мы знаем о красной реке. Он
а происходит из времени и из страны сильных, благородных людей. Она стрем
ится вдаль, чтобы у новых берегов найти новое единение. Такова, джентльме
ны, аллегория и ее истолкование.
Они были спокойны. Мы постояли еще некоторое время, потом подошли к откры
тым дверям их номера. Тут Атапаска взял Душеньку под руку и молча повел вн
утрь. Я последовал за ним с Алгонкой, который тоже молчал.
Оба вождя, как и мы, занимали несколько комнат. В гостиной уже был накрыт с
тол. Должен сказать, что не заметил старания произвести на нас какое-либо
впечатление. Ничего иного, кроме тех блюд, что подали бы нам в ресторане, н
е было. Перед нашим кувертами стояло вино, а перед их Ч вода. Душенька отк
ровенно объявила, что мы дома за едой с удовольствием пьем воду. Кельнеру
тут же был подан знак убрать бутылки. Перед каждым вождем в маленькой, нап
олненной водой вазе стоял цветок, подаренный моей женой. По одной роскош
ной розе предназначалось и нам.
Во время ужина мы разговаривали только в паузах. Они не сказали о себе ни с
лова и не пытались выяснить, кто мы такие. Наша беседа строилась вокруг од
ной темы Ч прошлого и будущего индейцев, судьбы красной расы. Надо призн
ать, что многому, очень многому стоило поучиться у этих двух индейцев. Их у
ста не произнесли ни единой пустой фразы. Оба вождя походили на гигантов,
которые высекали из скал большие, могучие мысли. Это был красивый вечер, о
богативший наши мысли, чувства, знания и желания. Сколько будем живы, не за
будем о нем.
Мы расстались за полночь. Лишь в миг прощания мы узнали, что Атапаска и Алг
онка завтра уезжают и что свой последний вечер они с удовольствием подар
или нам. Ох уж эта Душенька, со своими цветами!
Никто из них не догадывался, что мы немцы, что цель нашего путешествия одн
а и та же. Они не спрашивали у нас адреса, не говорили, что хотели бы снова вс
третиться. Но когда я протянул руку, они пожали ее крепче, чем это было при
нято. Потом Атапаска подошел к Душеньке, положил обе руки ей на голову и ко
снулся губами ее волос.
Ч Атапаска благословляет вас! Ч произнес он.
Алгонка последовал его примеру.
Их комнаты находились в средней части террасы, а наши, двери которых мы ос
тавили открытыми, в самом конце. Возвращаясь мы прошли мимо номера Энтер
сов. Двери у них были закрыты, но через открытые заслонки жалюзи виден был
свет и слышались громкие голоса. Братья мерили шагами комнату и бранилис
ь. Естественно, мы не прошли мимо, а остановились у дверей и прислушалась:

Ч …Я еще раз повторяю: не кричи так! Ч говорил Гарриман. Ч Мы же не одни!

Взбешенный Зебулон отвечал:
Ч Черт бы его побрал, этот отель! Никто здесь не уважает нас! Впрочем, мы пл
атим за этот номер, и я могу в нем вести себя так, как мне хочется! Старик уех
ал, а Мая до сих пор нет! Меня это бесит! Сколько же еще ждать?! И это теперь, ко
гда сегодня мы снова узнали, что Утес Дьявола не может ждать! Если мы опозд
аем хоть на полдня, мы потеряем целое состояние!
Ч Этого и я боюсь. Но разве мы можем ехать дальше, не дождавшись прибытия
таких важных для нас людей?
Ч Хотя бы один из нас может уехать, чтобы задержать Киктахан Шонку, пока
другой не вернется! Но все же не это меня волнует. Меня злит твоя так назыв
аемая честность, которая в наших условиях просто безумство! Да, нам нужны
Наггит-циль и Деклил-То, а этот немец Ч единственный, кто в состоянии пок
азать те места. Но это еще не причина, чтобы воспылать к нему любовью!
Ч Кто тебе говорил об этом? Я? Нет! Я требую лишь честности!
Ч Тьфу! Честность по отношению к убийце нашего отца?!
Ч Это не он! Отец сам виноват в том, что погиб именно так! И он не отпустит в
сех нас! Остались только мы двое. И если мы не будем честны, конец настигне
т нас вдвое быстрее! Я все еще надеюсь на спасение! Но оно возможно только
тогда, когда все прошлое будет прощено. А немец Ч единственный, кто может
дать прощение; остальные умерли! Понимаешь ли ты?
Зебулон ответил не сразу. Мы слышали покашливание, напоминающее всхлипы
вание. Кто издавал эти звуки? Гарриман? Зебулон? Наконец последний жалобн
о произнес:
Ч Это ужасно, просто ужасно, как внутри меня все кричит и толкает, давит и
напирает все сильнее и сильнее! Я хочу умереть!
Ч Я тоже!
Снова наступила пауза, после которой мы услышали голос Зебулона:
Ч Если бы могли поднять сокровище, которое ушло в воду вместе с отцом! А с
колько заплатит Киктахан Шонка, если мы поможем ему насадить немца на но
ж! Сколько сумок, полных наггитов, а может, бонанца, целая бонанца!
Ч Ради Бога! Ч в ужасе воскликнул Гарриман. Ч Гони прочь эти мысли!
Ч Мысли приходят и уходят. Я не могу от них избавиться! Они приходят, и они
одолевают меня! Что тут мои жалкие силы!.. Мне страшно. Что это? Может, кто-то
стоит, за дверью?!
Я схватил жену за руку и потащил ее в наш номер. У нас не оставалось даже вр
емени закрыть дверь, и мы прошмыгнули в кабинет, где и остановились, перев
одя дух и прислушиваясь.
Как хорошо, что мы оставили двери открытыми! Братья вышли из номера и подо
шли к нашей двери.
Ч Никого там нет, Ч засвидетельствовал Гарриман. Ч Ты ошибся.
Ч Возможно, Ч отозвался Зебулон. Ч Это было внутри меня. Я ничего не слы
шал, совсем ничего. Но эта дверь! Была ли она открыта, когда мы пришли?
Ч Конечно. Старик уехал, оставив ее открытой, чтобы проветрить номер.
Но Зебулон все же вошел в наш номер и в раздумье остановился возле стола.

Ч Не шуми! Ч предостерег его Гарриман.
Тут его брат развернулся и вышел. Опустив жалюзи на нашей двери, они удали
лись в свои покои. Мы же прошли в комнату Душеньки, где спокойно смогли вкл
ючить свет, поскольку она была на другой стороне и Энтерсы не могли этого
заметить.
Душенька была очень взволнована:
Ч Тебя хотят убить? Кто этот Киктахан Шонка, о котором они говорили?

Ч Наверное, вождь сиу. Я не знаю его, никогда не слышал о нем. Ты обеспокоен
а, малыш? Никакого повода нет, никакого! Этого не будет! Это лишь несбыточн
ая надежда дьявола! И потом, вряд ли они станут предпринимать что-нибудь п
ротив меня, прежде чем окажутся на озере, в котором тогда утонул Сантэр. Я
убежден, что до тех пор мне ничего не грозит. Так что не все так плохо, малыш!

Ч А Утес Дьявола? Ужасное слово!
Ч Не нахожу ничего ужасного. Очень романтично. Утесов в этой стране не ме
ньше, чем у нас в Германии Ч в Брейтенбахе, Эберсбахе или Лангенберге. Где
этот Утес Дьявола, о котором тут упоминали, мы узнаем завтра утром в «Прос
пект-хауз».
Ч Что еще за «хауз»?
Ч Отель, где я ночую сегодня ночью.
Ч Ночуешь? Ты? Ч удивилась она.
Ч Да, Ч кивнул я.
Ч В другом отеле? Что это значит?
Ч Не думаю, что есть смысл посвящать тебя во все тонкости. Сейчас я иду в «
Проспект-хауз», немного перекушу, закажу номер и пошлю пару строк сюда, ми
стеру Гарриману Ф. Энтерсу, чтобы уведомить его о своем прибытии в Ниагар
а-Фолс. А завтра утром я должен буду поговорить с ним и его братом Ч с вось
ми до десяти, но не позже, потому что потом мне надо готовиться к встрече м
оей жены, которая еще не приехала. Согласна?
Ч А что мне еще остается? Ч улыбнулась Клара. Ч Тебе, естественно, не пр
иходит в голову поделиться со мной. Но разве так можно? Поздно ночью?
Ч Здесь можно все.
Ч И без чемодана? Возьми хотя бы пакет! Ты здорово будешь выглядеть, когд
а с пустыми руками заявишься ночью в отель!
Ч Я вызову только симпатию, ничего больше. Только прошу тебя: не показыва
йся никому на глаза!
Ч Могу я тебя немного проводить? Хотя бы до выхода?
Ч Тебя никто не должен видеть. Мы расстанемся здесь, наверху.
Внизу, в приемной, никто не обратил на меня внимания. Я вышел, перебрался ч
ерез мост на другую сторону реки и четверть часа спустя уже снял номер в «
Проспект-хауз». Затем я послал записку мистеру Гарриману Ф. Энтерсу, поуж
инал и лег спать, удовлетворенный дневной работой. Разумеется, я зарегис
трировался под фамилией Бартон.
Когда следующим утром я в половине восьмого вышел в салон, чтобы выпить к
офе, оба Энтерса уже сидели там. Гарриман поспешил представить мне Зебул
она и сообщил, что они очень рады, что я прибыл, но разочарованы тем, что зде
сь, в отеле, никто ничего не знает о миссис и мистере Май.
Ч Я путешествую под псевдонимом Бартон.
Ч Ах вот как, сэр! Ч кивнул Гарриман. Ч Вероятно, из-за читателей, которы
е не оставят вас в покое, если узнают о вашем приезде.
Ч Вероятно.
Ч А миссис Бартон? Ее не видно.
Ч Она прибудет позже. Может, завтра или послезавтра. Конечно, сначала я з
аглянул в «Клифтон». Но там, в книге, уже стояли ваши имена. Потому я поверн
ул сюда. Надеюсь, вы не возражаете.
Ч О чем вы! Что касается миссис Бартон, которую мы с превеликим удовольст
вием приветствовали бы здесь, то нам, к сожалению, не придется встретитьс
я с ней. Мы ведь сегодня уезжаем.
Ч Да? Тогда все так, как я вам предсказывал: сегодня беседа не получится.

Ч Почему? Мы надеялись подписать договор, мистер Бартон.
Ч Что же вселило в вас эту надежду?
Ч Ваше благоразумие. Но об этом поговорим в другом месте.
Он, конечно, был прав. В салоне полно посетителей, пивших кофе, чай или кака
о, и не стоило посвящать их в наши тайны. Я поторопился закончить завтрак,
а потом мы прогулялись вдоль потока и сели на одну из стоящих на берегу ск
амеек. Тут мы могли спокойно поговорить, без опасений быть услышанными. Г
арриман выглядел так же, как и раньше. У Зебулона Ч те же печальные глаза,
но, он казался ожесточенным и, похоже, обладал несносным характером. Что к
асается меня самого, то я решил не церемониться и быть кратким, насколько
можно. Только мы сели, как Гарриман начал:
Ч Я сказал вам, что мы полагаемся на ваше благоразумие, сэр. Позвольте ср
азу перейти к делу?
Ч Да, Ч кивнул я. Ч Но я должен осведомиться, с кем вы, в общем-то, собирае
тесь говорить: с вестменом или с писателем?
Ч С первым, вероятно, позже, сначала Ч с последним.
Ч Хорошо. Я в вашем распоряжении в обоих лицах, но не больше четверти час
а на каждую беседу. Время мне очень дорого. Ч Достав часы, я показал им циф
ерблат и добавил: Ч Как видите, сейчас ровно восемь. Вы, стало быть, можете
до четверти девятого говорить с писателем, а до половины Ч с вестменом. З
атем наша встреча закончится.
Ч Но, Ч возразил Зебулон, Ч вы же написали нам, что уделите два часа!
Ч Правильно! Полтора часа я оставлял для «друга», но вы собираетесь гово
рить только с «писателем» и с «вестменом». На «друга» вы не рассчитывает
е, а потому остается только полчаса.
Ч Но мы надеемся, что станем друзьями. В этом случае мы можем рассчитыват
ь на два часа?
Ч И даже больше. Итак, начинаем! Из первой четверти часа прошло уже три ми
нуты…
Ч У вас странная манера вести деловую беседу! Ч раздраженно вставил Зе
булон.
Ч Только тогда, когда тема уже обсуждалась и меня снова вынуждают верну
ться к ней. Итак… пожалуйста…
Слово взял Гарриман:
Ч Итак, речь идет о ваших трех томах «Виннету», которые мы хотим выкупить
…
Ч Пожалуйста, краткий ответ! Да или нет! Вы хотите перевести их и отдать в
печать?
Они смущенно переглянулись. Никто не ответил, тогда я продолжил:
Ч Поскольку вы молчите, я отвечу за вас: вы хотите их не напечатать, а унич
тожить, и все из-за вашей собственной фамилии и погибшего отца.
Оба вскочили со скамьи и подняли гвалт, но я положил ему конец энергичным
движением руки:
Ч Спокойно! Прошу вас, замолчите! Писателя вы, может, и обманете, но вестме
на Ч никогда! Ваша фамилия Ч Сантэр. Вы сыновья того Сантэра, о котором, к
сожалению, мне пришлось сообщить столько плохого. Надеюсь, о вас я смогу р
ассказать кое-что получше.
Они застыли, словно деревянные фигуры, потом уселись обратно на скамейку
и замолчали.
Ч Ну? Ч поощрительно спросил я.
Тогда Гарриман обратился к Зебулону:
Ч Я ведь говорил тебе, а ты не верил! С ним нельзя так разговаривать!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8