«Что, мистер Уорлингем — человек приятный? Я слыхала, что он хорош собой». Она захихикала и говорит: «Есть тут в замке одна особа, которая так считает». «А кто это?» — спрашиваю, но она так и не ответила. Только захихикала опять и сказала, что дорожит местом и лучше помолчит. А потом добавила: «Да ты и сама узнаешь, как только он сюда прибудет». Я спрашиваю: «А когда же это случится?» Она пожала плечами и ответила: «Может — сегодня; может — завтра или послезавтра. Мистер Джервас приезжает и уезжает, когда ему вздумается. Почему бы и нет, если в один прекрасный день все это станет его собственным?» Я возразила: «Это еще неизвестно. Уж такого крепкого человека, как милорд, еще поискать надо. Если у него будет сын, где тогда окажется твой драгоценный мистер Джервас?» Но она только захихикала снова, и больше я ничего от нее не добилась.Каролина встала и медленно прошлась по комнате.— То, что она сказала, очень странно. Неожиданно она остановилась. Ей вспомнились слова, сказанные миссис Миллер накануне вечером: «Когда я стану здесь хозяйкой».Да, постепенно все вставало на свои места, словно в детской игре, где из кусочков нужно составить целую картинку.Мистер Джервас Уорлингем и миссис Миллер. Не оставалось никаких сомнений в том, что лорд Брикон был в опасности, страшной опасности. Но теперь, по крайней мере, было ясно, откуда ее ждать.Пока она размышляла, Мария выскользнула из комнаты достать платье, висевшее в комнате горничных. Каролина все еще была в глубокой задумчивости, когда спустя мгновение горничная вернулась, запыхавшись, в комнату и плотно закрыла за собой дверь.— Быстрее, миледи, — сказала она, вытаскивая из большого кармана передника какой-то лист бумаги.— Что это? — спросила Каролина.— Список гостей лежал на столе, а в комнате никого не было, — объяснила Мария. — Смотрите быстрее, мне нужно вернуть его на место. Если узнают, что я брала его, могут тут же уволить.Каролина взяла у нее список. Написан он был неаккуратным вычурным почерком, — миссис Миллер, инстинктивно догадалась она. Рядом с фамилией каждого гостя стоял номер предназначенной ему спальни. Каролина заметила, что большинство приглашенных — мужчины. Пока она просматривала список, беспокойство ее улеглось. Ей не встретилось ни одного имени из тех, с кем она могла встретиться во время пребывания в Лондоне. У большинства были незнакомые фамилии — у нее сложилось впечатление, что люди эти не относятся к beau-monde Бомонд, высший свет (франц.)

.Только одно имя ей показалось знакомым — достопочтенный Томас Страттон. Но Каролина была почти уверена, что никогда не встречалась с ним.— Все, прочитала, — сказала она, наконец, и вернула список нервничающей Марии. — Мы в безопасности. Здесь нет никого из моих знакомых.На этот раз Мария не задержалась поболтать. Каролина слышала, как она пробежала по коридору; затем взглянула на часы: было почти половина четвертого. Она пригладила волосы и отправилась к леди Брикон.Та встретила Каролину с улыбкой и, протянув сборник стихов, попросила почитать вслух. Каролина взяла книгу, и послеполуденное время прошло за этим приятным занятием. Они беседовали за чашкой чая, когда раздался стук в дверь, и Доркас объявила о приходе лорда Брикона.— Попроси его войти, — сказала леди Брикон и, когда Каролина начала вставать, добавила: — Прошу вас, дорогая, останьтесь. В это время Вейн обычно заходит ко мне, но, если только он не хочет сообщить что-то конфиденциальное, вам незачем уходить.— Благодарю вас, мадам, — вымолвила Каролина. Когда вошел лорд Брикон, она опустила голову, но чувствовала, что взгляд его обращен на нее, и покраснела.— Вейн, милый, как прекрасно ты выглядишь, — произнесла леди Брикон, когда сын подошел к кровати и наклонился, чтобы поцеловать ее.— Я ездил верхом, — ответил он. — Сегодня чудесный день. Мне так хочется, чтобы ты позволила мне распорядиться вынести тебя в парк.Леди Брикон покачала головой.— Мой дорогой мальчик, мне и здесь хорошо. Если я хоть раз покину комнату, то могу оказаться втянутой в беспокойные хлопоты твоего большого хозяйства, а этого мне совершенно не хочется.— Знаю, знаю и не буду тебя уговаривать. Мисс Фрай, могу я попросить у вас чашку чая?— Да, конечно, милорд, — тихо ответила Каролина, чувствуя, что не может поднять глаз и взглянуть на него. Когда она наливала чай из серебряного чайника, руки ее дрожали.— Мисс Фрай читала мне, — заметила леди Брикон. — У нее прекрасный голос. Выяснилось, что нам обеим очень нравятся стихи этого скандального лорда Байрона.Лорд Брикон засмеялся.— Да, Джордж пишет прекрасно. Если бы он только этим и занимался! Я встречался с ним, когда был в Италии.— И как он? — спросила леди Брикон.— Очень хорош собой. Я слышал, что женщины находят его печальную бледность неотразимой. Но кто знает, что может нравиться женщине? Что вы скажете, мисс Фрай?Каролина понимала, что он намеренно втягивает ее в разговор, но в этот момент, хоть убей, не могла найти подходящего ответа. Она пробормотала что-то неразборчивое и встала, чтобы подать леди Брикон тарелку с сандвичами.— Спасибо, дорогая, мне больше не нужно, — ответила та. — Мисс Фрай замечательно за мной ухаживает. Я очень рада, что милая Фанни Холл рекомендовала ей приехать ко мне.— Нам действительно повезло, — улыбнулся лорд Брикон, — хотя боюсь, что Хестер Миллер не согласится с нами.Леди Брикон вздохнула.— Вейн, дорогой, не говори мне об этом. Я не желаю слушать. Но боюсь, что, пожалуй, мы ошиблись, предоставив миссис Миллер такую большую власть, пока тебя не было.— Что ж, всегда можно вежливо сообщить ей, чтобы она поискала себе другое место, — заметил лорд Брикон.Он смотрел на Каролину и словно не думал о том, что говорил.— Тут могут возникнуть неприятности, Вейн, поскольку твоя тетя Августа очень настаивала на ее назначении. Нет, боюсь, что единственный выход — уволить ее, когда ты женишься.Леди Брикон говорила легким тоном, но эти слова странно подействовали на ее сына. Руки лорда Брикона судорожно обхватили подлокотники кресла, так что пальцы побелели. Мгновение он сидел, глядя в пространство с таким напряжением, что Каролине показалось: вот-вот с его губ сорвутся какие-то слова. Но секунда проходила за секундой, а он не отвечал матери, которая продолжала пить чай, так ничего и не заметив. Лишь Каролина сидела, не дыша, пока леди Брикон с улыбкой не протянула ей чашку.— Спасибо, дорогая. Поставьте, пожалуйста, мою чашку. Каролина исполнила просьбу, а когда повернулась к лорду Брикону, он уже спокойно откинулся в кресле. У Каролины создалось впечатление, что в лице его еще сохранялась напряженность, но он не взглянул в ее сторону. Вместо этого он несколько принужденно встал, словно действие это требовало усилий.— Мне нужно идти, мама, — сказал он. — Мои гости, должно быть, уже начали съезжаться.— Я рада за тебя, милый, — ответила леди Брикон. — Если сможешь, зайди пожелать мне спокойной ночи. Но если ты задержишься, я не обижусь.Лорд Брикон направился к двери. Он уже дошел до нее, когда мать спросила:— Ты желаешь, чтобы мисс Фрай присоединилась к вам за обедом? Или там и без того будет много дам?— Нет, разумеется, нам будет приятно видеть мисс Фрай, — ответил лорд Брикон.Он говорил, как показалось Каролине, с намеренным безразличием, таким холодным тоном, что у нее было ощущение, будто ей дали пощечину. Он вышел из комнаты, и дверь за ним закрылась.Больше всего на свете ей хотелось понять, что произошло. Почему простое упоминание о женитьбе так сильно взволновало и огорчило его? Какую тайну — об этом она всегда подозревала, — он скрывает? Может, у него где-то есть жена? Что еще могло вызвать такой взрыв чувств? Она ничего не понимала, но ей некогда было раздумывать о его поведении, так как нужно было внимать леди Брикон, которая заговорила с ней.— Я так счастлива, что мой сын вернулся. По-моему, я вам говорила, мисс Фрай, что он был за границей почти два года. Я по нему страшно скучала, но вскоре после того, как ему исполнилось двадцать пять, он как будто заболел или, по крайней мере, был не совсем здоров. Никто не знал, что с ним такое, и, конечно, он отказался обратиться к врачу. Вы же знаете, как мужчины стесняются, когда дело касается их собственного здоровья. В конце концов, я убедила его отправиться путешествовать за границу. Молодые люди должны увидеть мир.— А что случилось после его двадцатипятилетия, что могло вывести его из душевного равновесия? — задала вопрос Каролина.— Не припоминаю ничего особенного, что могло бы его расстроить, — рассеянно ответила леди Брикон. — Он просто исхудал, выглядел подавленным и нездоровым. Это было так не похоже на Вейна; он всегда оставался жизнерадостным и веселым. В детстве он был прелестным младенцем и очаровательным малышом. — Леди Брикон взглянула на Каролину и улыбнулась: — Вам, наверное, смешно слышать материнские похвалы, но, кроме него, у меня никого нет, поэтому боюсь, что для меня он — самый большой, а можно сказать и единственный, интерес в жизни.— Я понимаю вас, мадам, — мягко откликнулась Каролина.— Как вы отзывчивы, мисс Фрай, — улыбнулась леди Брикон. — Когда-нибудь у вас тоже будет сын, и вы почувствуете то же самое. Как и я, вы пойдете на все, лишь бы ваш ребенок был счастлив.На мгновение наступила тишина, а потом, поскольку Каролина молчала, леди Брикон произнесла почти умоляюще:— Вы ведь считаете, что Вейн счастлив, правда? Он владеет этим прекрасным замком, обширными поместьями и большим состоянием.— Его милость, должно быть, счастлив, — уклончиво ответила Каролина. — Как вы сказали, мадам, он столь многим владеет.— Да, столь многим, — повторила леди Брикон и вздохнула, — столь многим.В комнату вошла Доркас и взяла поднос с чайными приборами. Она зорко взглянула на хозяйку, и Каролине показалось, что она почувствовала: леди Брикон говорила на личные темы.— Вы устали, миледи, — сказала Доркас. — Мне кажется, мисс Фрай лучше уйти, а вашей милости вздремнуть перед обедом. Это вам пойдет на пользу.— Хорошо, Доркас, — согласилась леди Брикон и улыбнулась Каролине. — Перед тем, как вы спуститесь к обеду, дорогая, зайдите ко мне. И наденьте красивое платье. Юность проходит быстро — пользуйтесь ею.— Я постараюсь, мадам, — ответила Каролина. — Ради вас я надену что-нибудь покрасивее.В своей комнате Каролина наконец-то могла предаться размышлениям, но как она ни ломала себе голову, не могла объяснить поведение лорда Брикона за чаем. Она перебрала десятки возможных ответов, но отмела их один за другим. Она решительно отклонила мысль о том, что в юности лорд Брикон тайно заключил губительный для себя брак и теперь не мог избавиться от последствий своей ошибки. И все же, пока она одевалась, сведя брови в раздумье и растерянности, эта мысль возвращалась к ней вновь и вновь.Она хотела надеть одно из своих самых изысканных бальных платьев, но Мария запротестовала: это вызовет подозрение если не среди обитателей замка, то, по крайней мере, среди гостей. В конце концов, чтобы ее успокоить, Каролина выбрала более простое платье из тюля с вышивкой. На корсаже был прикреплен нежный букетик роз; дополнял платье вышитый шарф.Платье было прелестное, очень ей шло, и Каролина вошла в гостиную, где собирались к обеду, с полным сознанием своей красоты. Несмотря на то, что Каролина тщательно проверила список, она по-прежнему немного беспокоилась и, войдя, внимательно осмотрела прибывших. К своему облегчению, она обнаружила, что никогда не видела их раньше. Более того, было совершенно ясно, что они не вращались в обществе, признаваемом ее крестной матерью.В большинстве своем джентльмены были старше лорда Брикона.Судя по явной вульгарности их одеяния и поведения, они не относились к bon ton Светское общество (франц.)

.По их разговору было понятно, что их интересуют лишь азартные игры. Они говорили о кулачных боях, скачках и петушиных боях, словно это были их повседневные занятия. Каролину не удивило то, что в комнате для карт уже были зажжены свечи и расставлены столы.Особо интересных женщин тоже не было. Здесь присутствовало несколько кокетливых вдов, а также две-три дамы, прибывшие вместе с мужьями. Среди всех выделялась миссис Кларенс Пиггот-Роу — дама среднего роста с почти мужской внешностью, но ясным умом и, как Каролина узнала позднее, с репутацией самой лихой в ближайших трех графствах наездницы на охоте с собаками.За обедом было съедено и выпито невероятно много, но Каролина почти не ела. Джентльмен, сидевший за столом слева от нее, не дал ей скучать. Это был достопочтенный Томас Страттон, имя которого ей показалось знакомым.Мистер Страттон был одет в высшей степени модно. Плечи его фрака были подбиты настолько, что выглядели нелепо широкими; уголки воротника поднимались так высоко, что он едва поворачивал голову. На нем был полосатый жилет и фрак из очень хорошей материи ошеломляюще яркого синего цвета, украшенный рубиновыми и бриллиантовыми пуговицами. Говорил он так, как было принято у франтов: со скучающим видом, растягивая слова, но Каролина заметила, как часто глаза его загорались смехом, и поняла, что его манера держаться лишь поза и что в действительности он вовсе не такой blasй Пресыщенный человек, скептик (франц.)

, каким хотел казаться.Меланхолично взглянув на Каролину сквозь монокль, мистер Страттон почти не разговаривал до тех пор, пока не возымело действие превосходное вино лорда Брикона. После этого он разоткровенничался. Его история оказалась не совсем обычной.— Как шестой сын обедневшего дворянина, — рассказывал он, — я уже примирился с мыслью, что придется стать священником или отправиться на поиски счастья в колонии, но, когда мой дядюшка умер, он оставил мне свое состояние. Человек он был чертовски неуживчивый и разругался со всеми моими братьями. Ей-богу, он бы и со мной поссорился, если б я не держался от него подальше. Теперь я счастлив оттого, что богат, и несчастен оттого, что не знаю, чем занять себя. С детства меня приучили держаться в тени, быть смиренным и благодарным за малые подарки судьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40