Потом полицейский, о котором я вам говорил, помог мне изменить взгляд на вещи. Я пошел в полицию, чтобы походить на него, чтобы стать другим, чтобы сделать хоть немного добра. — Голос Эсперансы звучал глухо от переполнявших детектива чувств. — Но иногда независимо от того, сколько хорошего ты стремишься сделать, все то дерьмо, которое ты видишь в этом мире, наваливается на тебя и пытается утопить, особенно та бессмысленная и бесцельная боль, которую люди причиняют друг другу.
— Я все равно не...
— Я никак не думал, что меня снова что-то сможет до такой степени взволновать. Но пока я пытался тянуться следом за вами эти последние несколько дней... Да, что-то произошло... Я почувствовал себя живым. О, мне было чертовски страшно. Кое-что из того, что мы делали, было просто безумством, чистым самоубийством. Но в то же время...
— Было похоже на то, что мы делаем нечто нужное.
— Да. — Эсперанса усмехнулся. — Именно так. Может быть, я чем-то похож на вас. Может быть, я возрождаюсь. — Он снова окинул трейлер взглядом и, вроде бы успокоился. — Ну, наверно, пора. — Он открыл пассажирскую дверь и с силой топнул своими ковбойскими ботинками по гравию.
Провожая взглядом долговязого длинноволосого детектива, который не спеша шел к низенькому — из трех ступенек — крыльцу трейлера, Стив понял одну из причин, по которой трейлер показался ему изменившимся. Несколько ночей тому назад перед ним стояли мотоцикл и пикап. Теперь остался только мотоцикл.
Когда Эсперанса скрылся внутри, Декер повернулся к Бет.
— Вечер будет холодным. Нужно поселить тебя в гостиницу где-нибудь за городом.
Бет, которой это движение, несомненно, причинило боль, вскинулась в тревоге.
— Нет. Я хочу быть вместе с тобой.
— Почему?
Бет, заметно разволновавшаяся, ничего не ответила.
— Ты хочешь сказать, что не чувствуешь себя в безопасности, когда ты не со мной? — Декер покачал толовой. — Возможно, так тебе казалось, когда ты жила по соседству со мной, но сейчас тебе пора пересмотреть это отношение. Сейчас будет гораздо разумнее держаться от меня как можно дальше.
— Нет, нет! Я думаю вовсе не об этом, — порывисто возразила Бет.
— Так о чем же ты думаешь?
— Ты влип во всю эту историю только ради меня. Я не собираюсь оставить тебя выпутываться в одиночку.
— Предстоит стрельба.
— Я умею стрелять.
— Да, ты это уже говорила. — Декер не забыл о том, что Бет убила своего мужа и опустошила его сейф, он взглянул на брошенную в ногах переднего пассажирского сиденья сумку с миллионом долларов. Может быть, она хочет получить деньги? И все эти разговоры лишь повод для того, чтобы оставаться рядом с ним?
— Почему ты злишься на меня? — спросила Бет.
Декер не был готов к этому вопросу.
— Злюсь? Почему ты думаешь, что я?..
— Если бы ты сделался хоть еще чуточку холоднее ко мне, я превратилась бы в ледышку.
Декер посмотрел на трейлер Эсперансы. Посмотрел на собственные руки. Посмотрел на Бет.
— Тебе не следовало лгать мне.
— О том, что я вхожу в программу защиты свидетелей? Мне было строго-настрого приказано ничего не говорить тебе об этом.
— МакКиттрик приказал?
— Ну, вспомни, после того как меня ранили, после того, как я вышла из больницы, когда мы с тобой говорили у меня во дворе, я попыталась сказать тебе, сколько осмелилась. Я же умоляла тебя уехать и спрятаться вместе со мной. Но ты сам настоял, чтобы я ехала без тебя.
— Я полагал, что это будет самым безопасным для тебя в том случае, если явится еще одна команда, чтобы убить меня, — сказал Декер. — Если бы я знал, что ты связана с программой защиты свидетелей, я повел бы себя по-другому.
— По-другому? Но как же?
— В таком случае я уехал бы вместе с тобой, — ответил Декер. — Чтобы помочь защитить тебя. В таком случае я, столкнувшись с МакКиттриком, понял бы, что происходит, и спас бы и тебя, и меня от того кошмара, через который нам пришлось пройти.
— Значит, все это только моя ошибка? Ты это хочешь сказать?
— Я не стал бы использовать слово «ошибка». Я...
— А как быть со всем тем, что ты рассказывал мне о своей деятельности перед приездом в Санта-Фе, о том, как ты заработал свои пулевые шрамы? Ты не считаешь, что это тоже было ложью? Мне кажется, что это была непрерывная ложь с обеих сторон.
— Но не мог же я рассказывать всем и каждому, что работал на ЦРУ.
— Я не все и каждый, — сказала Бет. — Или ты не доверял мне?
— Ну, я...
— Или ты не любил меня настолько, чтобы доверять?
— Это был просто рефлекс, оставшийся от старых времен. Я никогда не испытывал к людям большого доверия. Доверие может запросто погубить. Но то, что ты сказала, относится к нам обоим. Очевидно, ты тоже не любила меня настолько, чтобы доверить мне правду о своем прошлом.
В голосе Бет звучала глубокая растерянность.
— Возможно, ты прав. Возможно, любви было недостаточно. — Она откинулась назад, обессиленная. — А чего я могла ожидать? Мы были знакомы два месяца. Из них мы были любовниками всего восемь дней, прежде чем... — Она передернула плечами, словно от холода. — Людские жизни не меняются за восемь дней.
— Еще как меняются. Моя изменилась за каких-то несколько минут, когда я решил переехать в Санта-Фе.
— Но она не изменилась.
— О чем ты говоришь?
— Это ты сам себе так сказал. Ты вернулся туда, откуда начал. Стал тем же человеком, которым был раньше. — По щекам Бет струились слезы. — Из-за меня.
Декер не мог больше сдерживаться. Ему хотелось перегнуться через спинку сиденья и взять Бет за руку, потом перегнуться еще сильнее и обнять.
Но прежде, чем он успел повиноваться импульсу, она сказала:
— Если ты хочешь прекратить наши отношения, то скажи прямо.
— Прекратить? — Теперь, когда разговор дошел до логического завершения, Декер оказался к этому не готов. — Я не уверен... Я не...
— Потому что я не стану так спокойно переносить твои обвинения в том, что использовала тебя в каких-то корыстных целях. Я лгала тебе о моем прошлом, потому что мне были даны строгие приказы держать все в тайне. И даже несмотря на это, мне хотелось рассказать тебе, но я боялась, что ты сбежишь от меня, если узнаешь правду.
— Я ни за что не сбежал бы.
— Это еще неизвестно. Но это все объяснения, какие ты можешь получить от меня. Примешь ты их или нет, это уже твое дело. Но ты можешь быть уверенным в одном: я не собираюсь отсиживаться ни в каком гостиничном номере, пока ты будешь воевать с Ренатой. Ты рисковал своей жизнью ради меня. Если я должна сделать то же самое, чтобы доказать свою искренность — что ж, я хочу это сделать.
Декер был буквально ошеломлен.
— Так что же будет дальше? — спросила Бет. — Ты можешь простить меня за то, что я лгала тебе? Я готова простить тебя. Ты хочешь начать все с начала?
— Если это возможно. — Эмоции раздирали Декера на части.
— Все возможно, если ты постараешься.
— Если мы постараемся. — Голос Декера сорвался. — Да.
И в этот же момент внимание Декера отвлек звук открываемой двери трейлера. Оттуда вышел Эсперанса. Худощавый детектив надел чистые джинсы, рубашку и стетсоновскую шляпу. На правом бедре у него висел полуавтоматический пистолет в кобуре. Но что-то в выражении его лица говорило о том, что за то недолгое время, которое прошло с тех пор, как он вошел в дом, изменился не только его внешний облик, но и внутреннее состояние.
Хрустя ботинками по гравию, Эсперанса подошел к «Бьюику».
— С вами все в порядке? — спросил Декер. — У вас такой...
— Ее нет.
— Вашей жены? Вы имеете в виду, что она на работе или...
— Ушла.
— Что?
— Она уехала. Трейлер пуст. Мебель, чайники и кастрюли. Ее одежда. Все вывезла, даже кактус, который я держал в кухне на столике. Оставила только мои джинсы и несколько рубашек.
— Иисус... — пробормотал Декер.
— Я немного задержался, потому что нужно было позвонить и узнать, куда она уехала. Она у своей сестры в Альбукерке.
— Мне очень жаль...
Казалось, что Эсперанса не слышит его.
— Она не хочет видеть меня. Она не хочет говорить со мной.
— Это из-за того, что вы не ушли из полиции?
— Она все время говорила, что я женат на моей работе. Конечно, у нас были проблемы, но она не должна была уезжать. Мы могли во всем разобраться.
Похоже, Эсперанса только сейчас как следует разглядел Декера и Бет. Он заглянул в окно задней дверцы и всмотрелся в выражение лица Бет.
— Такое впечатление, что я не единственный человек, которому нужно в чем-то разбираться.
— Мы тут устроили викторину, — сказала Бет, — на тему правды и предосторожностей.
— Что ж, Викторина — отличное имя. — Эсперанса сел в машину. — Давайте закончим с этим.
— С чем? — в полной растерянности спросил Декер.
— С проблемой Ренаты.
— Но это уже не ваша драка. Оставайтесь дома и попробуйте наладить отношения с женой.
— Я не бросаю друзей.
Друзья? Декера резануло острой болью, когда он вспомнил о той цене, которую Хэл и Бен заплатили за то, что были его друзьями. Он снова попробовал отговорить Эсперансу:
— Не забывайте, кем вы работаете. Ведь вас все знают. Это же форменное безумие. Если случится неприятность, мы не сможем скрыть здесь все, как нам это удалось в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Пойдут слухи. Вы можете самое меньшее лишиться работы.
— А что, если я на самом деле как раз этого и хочу? Ну что, трогайте. Рената нас ждет.
10
Сигнал зуммера известил о том, что Декер вошел в магазин. Воздух здесь был насыщен неприятным сладковатым запахом оружейной смазки. Вдоль стен тянулись витрины с винтовками, ружьями и всяким охотничьим снаряжением.
Магазин назывался «Первопроходец». Это был самый первый магазин, который Декер посетил в Санта-Фе, когда приехал сюда пятнадцать месяцев назад. Слева, из-за прилавка с пистолетами, появился продавец и точно так же окинул Декера оценивающим взглядом. Продавец, кажется, был тем же самым — коренастый загорелый мужчина, одетый в такую же красную рубашку в крупную клетку, с таким же полуавтоматическим «кольтом» .45 калибра. Декер почувствовал, как вихрь времени подхватил его и попытался затянуть в прошлое.
— Слушаю вас, сэр.
Декер прошелся вдоль витрин.
— Мы с несколькими друзьями собираемся поохотиться. Поэтому мне нужно кое-что купить.
— Не знаю, что вы хотите, но у нас это или есть, или может быть заказано.
У Декера не было возможности ждать пять дней, положенных для обязательной проверки прошлого любого человека, который пожелал бы купить пистолет. А вот винтовку можно было приобрести без всякой волокиты. До того как Конгресс ввел ограничения на использование штурмового оружия, Декер мог просто купить несколько «АР-15» — этот гражданский вариант «М-16», стоящих на вооружении армии США, до запрета можно было увидеть едва ли не в любом оружейном магазине. Теперь его задача сделалась немного сложнее.
— Карабин «ремингтон» под патроны .270 дюйма.
— Пожалуйста.
— Помповый «Винчестер» калибра .30-30. Знаете, короткоствольный — двадцать четыре дюйма.
— Никаких проблем.
— Пара двуствольных охотничьих ружей десятого калибра.
— К сожалению, не смогу вам помочь. Сейчас нет двустволок больше двенадцатого калибра. «Стоегер».
— Прекрасно. Только мне хотелось бы с усиленным чоком.
— Никаких проблем. — Продавец записывал все на листок.
— И к ним дополнительно короткие стволы.
— Ага. Что-нибудь еще?
— Полуавтоматическая винтовка .22.
— "Ругер" вас устроит? Идет с десятизарядными магазинами.
— А тридцатизарядные у вас есть?
— Три штуки. Они у нас последние. Правительство собирается их запретить.
— Давайте мне все три. По две коробки патронов к каждому ружью. Картечь для дробовиков. Три хороших охотничьих ножа. Три камуфляжных костюма, два больших, один средний. Три комплекта полипропиленового длинного нижнего белья. Три пары темных хлопчатобумажных перчаток. Тюбик камуфляжа для лица. Две складные саперные лопатки. Дюжина фляжек — вон тех, металлических, армейского образца. Лучший набор для оказания первой помощи.
— Дюжина фляжек? У вас, похоже, собирается большая компания. И, наверно, проведете на охоте немало времени. Вы можете уложить дичь с любой дистанции — хоть с дальней, хоть со средней, — и даже ту, что окажется у вас прямо под носом. — Продавец рассмеялся. — Единственное, что вы забыли, это лук и стрелы.
— Хорошая идея, — одобрил Декер.
11
Все обошлось в без малого тысячу семьсот долларов. Декер опасался того, что среди приспешников Ренаты может оказаться кто-нибудь, имеющий доступ к информации из компьютеров компаний, обслуживающих кредитные карточки, и поэтому не рискнул использовать свою карточку «Visa». Это послужило бы открытым предупреждением о том, что он находится в городе и покупает оружие. Вместо этого он заранее заготовил историю о том, что ему здорово повезло за столами для блэк-джека в Лас-Вегасе, и расплатился наличными. Можно было не волноваться по поводу того, что семнадцать стодолларовых купюр привлекут чье-то внимание. Они находились в Нью-Мексико. Когда дело доходило до оружия, никого не касалось, как вы за него платили и что потом с ним делали. Продавец даже ничего не сказал по поводу свежих шрамов на лице Декера. Оружие и личное любопытство никак не могли быть связаны между собой.
Декеру пришлось переносить свои покупки в несколько приемов. Он хотел было привлечь себе на помощь Эсперансу, но тот вовремя сообразил, что в магазине его хорошо знают. А Декеру нисколько не хотелось, чтобы в случае каких-нибудь неприятностей сразу выяснилось, что Эсперанса имеет отношение к нему и к закупке большой партии оружия.
— Иисус! Декер, можно подумать, что вы собираетесь начать войну. А это что такое?! Лук и стрелы?
— А если и всего этого не хватит, чтобы справиться с Ренатой и ее бандой, я их всех просто обоссу и утоплю.
Эсперанса расхохотался.
— Вот так-то лучше. Плюньте! — сказал Декер.
Они закрыли багажник и сели в машину.
Бет ждала на заднем сиденье; ее глаза все еще были красными от слез, пролитых во время разговора с Декером перед трейлером Эсперансы. Можно было без труда заметить, что она всеми силами старается изображать хорошее настроение и быть частью группы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60