Я д
отянулся до выключателя и заткнул маленького мерзавца.
Ч Валерик!
Это опять был дядя Хорек.
Ч Говорят, облава жавтра будет.
Он постоянно добывал где-то уникальные агентурные сведения про облавы,
проверки паспортного режима, раздачу халявной жратвы. Ходили слухи, что
у него сын служит в войсках ООН, но я не хотел в это верить: сытый ооновец не
должен доводить батьку до такого скотского состояния… Хотя, скорее всег
о, так оно и было.
Ч Точно, дядь?
Ч Ну! Ужаш, ужаш, шаматоха!
Ч И во сколько?
Ч Не жнаю. Жнаю, што жавтра.
Ну, жавтра так жавтра. Поспать надо, выспаться. Пожрать хорошенько. Кстати
, дверь надо закрыть, а то усну, а жратву из тумбочки повытаскивают, хоть бы
бабки соседские. Хорек-то не из таковских, а вот бабки…
Облава Ч штука опасная. Ни с того ни с сего оцепляют дом и начинают шмонат
ь по квартирам. Что ищут, зачем Ч неясно: то ли наркотики, то ли оппозицион
еров-террористов, то ли просто отрабатывают мероприятия на всякий случа
й. Одно важно: могут и морду набить, и в каталажку загнать, и пристрелить не
нароком. А еще неположенные вещи изъять. А в ранг неположенных вещей попа
дают в первую очередь жратва, деньги и всякие мелкие ценности. Когда я в ох
ране гуманитарки работал, меня не трогали Ч корочки солидные, контора у
важаемая, сами там кормятся. Честь, конечно, не отдавали, но и не обижали. А т
еперь я такой, как все. Быдло, одним словом. Помойка.
С этими мыслями я и заснул, а проснулся оттого, что дядя Хорек тряс меня и б
ормотал:
Ч Пришли жа тобой, Валерик, шлышишь, пришли!
А кто-то невидимый громко рявкнул:
Ч Ну-ка, старый хрен, отойди! Я сам его щас разбужу!
За этим последовал ощутимый удар по ребрам. Били, кажется, сапогом. Я извер
нулся, но меня сдернули на пол и потоптали еще немного, после чего велели о
деться поскорей. Знакомая публика: двое в штатском и двое ментов, один из к
оторых в чине капитана. Он и орал. За их спинами вертелся дядя Хорек, пока в
торой мент, сержант, не огрел его дубинкой. Ну вот, нажрался я. И выспался… И
облава не потребовалась.
Внизу, на улице, ждал джип. Милицейский «Ниссан-Патрол» серого цвета, с по
битой мигалкой, заботливо перемотанной изолентой. Это насторожило: обыч
но по мелочи ездят на стареньких «козлах» или «Жигулях», а то и вовсе пешк
ом ходят, благо отделение недалеко. Я осмелился подать голос и обратился
к капитану:
Ч Начальник, а за что меня-то?
Ч Черного на улице побил? Деньги отнял? А ножик откуда? Ч флегматично кв
акал капитан, налегая на меня на поворотах.
Ч Не мой ножик.
Ч Ясное дело, не твой. Мой. Сиди, сука, молча.
Ч А что ножик? Ну, ножик… Ч продолжал я.
Ч Говорю, заткни пасть. Там все тебе скажут.
И я, как сука, сидел молча, пока мы не приехали вовсе не в отделение, а к огро
мному краснокирпичному зданию УВД с золотым орлом под крышей, Там пожило
й сержант препроводил меня в камеру предварительного заключения, где уж
е сидело и лежало человек десять. Преимущественно доходяги типа дяди Хор
ька, наловленные по углам, но у батареи грелись двое крупных мордоворото
в явно из уголовников. Я и не знал, что в УВД тоже камер полно.
Ч Посиди пока тут, Ч велел сержант, словно я мог куда-то уйти из камеры п
о своему усмотрению.
Я послушно сел на краешек деревянного топчана и поморщился Ч от параши
омерзительно воняло.
Ч Че косорылишься? Ч спросил один из мордоворотов, завязывая скандал. Я
его понимал: чем не займешься от скуки.
Ч Воняет, Ч честно сказал я.
Настроение у меня было, прямо сказать, нехорошее. А мужики этого не понима
ли.
Ч Не нравится ему, Степа, Ч огорчился второй.
Ч А тебе, что ли, нравится? Ч с любопытством спросил я. Ч Ну, иди поближе с
ядь, понюхай с удовольствием.
Пока они отдирались от батареи, я дал Степе по яйцам, оставив его в глубоки
х размышлениях о пользе хороших манер, а второго отволок к любимой параш
е и окунул мордой в самую гущу, чтоб наслаждался. Пока он там булькал, опра
вившийся Степа полез было ко мне. Пришлось сломать ему челюсть. Оказалос
ь совсем не трудно.
На крики поверженного Степы прибежали менты. Двое ласково повели его к л
екарю, а третий Ч всё тот же пожилой сержант Ч вяло сказал мне:
Ч Что ж ты, сука, сидеть спокойно не можешь? Одному человеку челюсть слом
ал, второго в говно мордой сунул…
Ч Говно к говну. А пусть не лезут, Ч по-детски парировал я. Ч Нужны они мн
е. Человеки хреновы.
Ч Человеки не человеки, а мне за них отвечать. Пойдем в одиночку, а то ты ту
т мне устроишь Вавилон…
В одиночке оказалось гораздо уютнее. Вот сразу бы сюда и посадили. Парашу
заменял работающий (!) унитаз, а на металлической лавке лежали тощий матра
сик и одеяло. В довершение ко всему минут через двадцать мне принесли обе
д: жидкий картофельный суп, перловку и хлеб. Вполне прилично, даже лучше, ч
ем в столовке-бомбоубежище, к тому же еще и бесплатно.
Навернув обед, я прилег и задремал. Никто меня не беспокоил, только назойл
ивая муха то и дело кусала меня за нос, пока я не подстерег ее и не убил ладо
нью. С тем и заснул Ч второй раз на дню.
Приснилась мне редкая штука Ч марш-бросок моторизованной колонны по Во
енно-Грузинской дороге. Правда, на самом деле я сидел в танке, а во сне поче
му-то видел всё как бы со стороны. Ну, типа, я на горе стою или в вертолете. Да
же свой танк видел Ч с белой черепушкой на броне и маленьким красным фла
жком. Машины негромко рычали, в горном прохладном воздухе стоял сизый ды
мок выхлопа, а по обочине на «козле» с лихо изогнутой антенной мчался ген
ерал-майор Сурмин.
Низко-низко над дорогой прошли два вертолета Ч наших, не грузинских.
А вот самое интересное, то есть как громили колонну, посмотреть мне уже не
удалось, потому что меня разбудили.
Пробуждение мое оказалось таким же неприятным, как и предыдущее. Капитан
по традиции пнул меня в ребра и обматерил Ч совершенно тускло, без выдум
ки, просто для порядка. Такой у него был, видать, стиль работы.
Ч Пойдем на допрос, Ч сказал он. Ч Ты, говорят, тут в камере пошумел мало
сть. Как вернешься, устрою тебе по блату звездюлей. Покамест не могу Ч сле
дователь ругаться будет.
Ч Сам ты звездюль сапожный, Ч буркнул я себе под нос так, чтобы капитан н
е слышал, и в сопровождении прыщавого холуя в погонах почапал на допрос.

Прилизанный следователь в гражданском вполне радушно усадил меня в кре
сло и поместился напротив.
Ч Меня зовут Аркадий Борисович. А вы Ч Птахин Валерий Игнатьевич, двадц
ати девяти лет, проживаете по улице генерала Трошева, дом семь, квартира т
ридцать четыре, так? Трошева Ч это раньше улица Жукова была, так?
Ч Так, Ч согласился я. Потом вспомнил, что во всех книжках положено прос
ить у следователя сигарету, и попросил. Он дал мне хорошую сухую «Приму», п
однес спичку и продолжал:
Ч До последнего времени работали в охране пункта гуманитарной помощи О
ОН номер шесть, так?
Ч Так.
Ч В каких отношениях находитесь с Преображенским Алексеем Михайлович
ем?
Ч Не знаю такого, Ч пожал я плечами.
Ч Так уж и не знаете? Ч заулыбался следователь. Ч А вчера вместе с ним к
ушали, между прочим, в столовой номер двадцать один. И распивали спиртные
напитки, несмотря на запрет, так?
Ч Ой, насмешили, Ч скривился я. Ч Это Дрозд, что ли? Так он еще и Преображе
нский? Не знал, честное слово. Знаю такого, правда, не лучшим образом.
Поди ты, в столовой нас пасли! Это с чего такое внимание?
Ч А известно ли вам, что Преображенский Алексей Михайлович совершил на
гидропонных установках, где работает, кражу ста сорока трех килограммов
минеральных удобрений, каковые продал затем жителю села Глушково Понас
енко Василию Васильевичу?
Ч Во как! Ч подивился я. Ч Не знал. Крут Дрозд.
Ч Так уж и не знали? Ну, допустим. Ч Аркадий Борисович вскочил, походил кр
угами по комнате и продолжал: Ч А такого Букина Романа Павловича знаете?

Ч Ромка Букин? Служили вместе в танковых. Механик-водитель. Сейчас, каже
тся, в каких-то коммерческих структурах, я его года два не видел.
Ч А вы знаете, что Букин Роман Павлович убит позавчера вечером при невыя
сненных обстоятельствах у себя дома?
Ч Допрыгался, значит, Ромка. Ну, господь с ним. Я его предупреждал.
Ч О чем это? Ч прицепился следователь.
Ч Не ходи, говорил, Ромка, в коммерцию. Убьют. По-моему и вышло.
Следователь помолчал, катая по столу ярко-красную авторучку с торговой
маркой кока-колы.
Ч Точно не видели его в последнее время?
Ч Говорю, года два не видел.
Ч Ну, допустим. А такого Мехтиева Гейдара Мухтаровича знаете?
Ч Бог миловал. Таких друзей не имею.
Ч А я про друзей не говорю. У означенного Мехтиева вы сегодня утром отнял
и крупную денежную сумму, а самого избили, так? Было?
Ч Было. А он первый полез. Оскорбил меня и вообще занимался спекуляцией.

Ч Врете. У него два свидетеля есть. Вы его ударили и потом еще ногами били,
так? Повредили ребро, у меня справка медицинская есть. Знаете, что вам за э
то полагается?
Ч Да уж догадываюсь.
Чаю у него, что ли, попросить? Книжные каноны рекомендуют…
Ч Чайку у вас не будет? Ч спросил я.
Ч Чайку нету, Ч признался следователь и вздохнул. Ч Нету чайку. Зарпла
ту задерживают, а уж про чай…
Мне почему-то сделалось неудобно.
Ч Да я так… И что мне инкриминируется, Аркадий Борисович?
Ч Да ничего, собственно, Ч огорошил он меня.
Ч То есть?
Ч Обычный административный арест, всё по закону. До трех месяцев.
Ч А били меня тоже по закону?
Ч Нет, били, надо думать, по почкам, Ч сказал следователь, проявив неожид
анное чувство юмора.
Я знал этот анекдот, который он перефразировал, хотя его и запретили в сво
е время как профашистский. Еврея там били по морде, а не по паспорту.
Ч Шутите… И долго мне еще здесь сидеть?
Ч По закону Ч до трех месяцев, я ж сказал. Но я думаю, отпустят. Посидите д
ней пять, и отпустят восвояси. Этому… Мухтаровичу всё равно, а про остальн
ых я вас с прашивал так… Постольку-поскольку. Работа. Так что идите, Ч он в
ызвал милиционера, Ч и впредь не грешите. Или хотя бы следов не оставляйт
е, так?

3

…Танки перли по черниговской земле, сворачивая аккуратные мазанки и пле
тни. Красивые, изящные машины «Т-80», а навстречу с украинской стороны шли т
очно такие же «Т-80», только с трезубами на броне. Мы к чертовой матери соскр
ебли перед боем орлов и триколоры, нарисовали красные звезды, не поленил
ись. Понаписали «На Киев!», «Спасай Россию» и всё такое прочее. Отцы-коман
диры посматривали косо, но не лезли. Самим, видать, хреново было.
Наш водитель Костик орал «Броня крепка». Во всех машинах, наверно, орали. Я
вспомнил танковую атаку в «Обитаемом острове» Стругацких и нашел много
общего. Блицкрегеры, мать нашу… Вот только танки у нас самые настоящие, бо
евые.
Потом появились хохляцкие вертушки, и наш танк получил свое одним из пер
вых. ПТУРС сбил правую гусеницу, разнес катки, и мы полезли из люков, матер
ясь и вертя головами. Я малость оглох, а вот Костику досталось серьезнее
Ч из ушей и носа текла кровь, и был он вроде как без сознания.
Наш лейтенант-москвич со странной фамилией Полиэглит сказал:
Ч Бля! Пошли назад, а то нас тут передавят на хрен, как клопов. Сейчас такое
начнется! Не заметят ведь Ч ни наши, ни ихние. Намотают на гусеницы.
В дыму и копоти мы заспешили назад, таща Костика. Несколько раз мы его роня
ли, спотыкаясь на колдобинах, башкой стукали, но ему было всё равно, а нам и
подавно.
Основная волна танков уже прошла, ее догоняли отдельные отставшие машин
ы, да еще несколько горело после вертолетной атаки. Из некоторых вылезал
и черные фигурки, из большинства не выбрался никто.
Ч Бля буду, долбанут ядерным! Бля буду! Ч бормотал бегущий рядом со мной
наводчик Лушкин, контрактник из Омска.
Ч Долбанут или нет Ч это еще неизвестно. От нее всё равно не убежишь. А во
т чтобы свои не подавили, надо сматываться, Ч просипел я и полетел в трав
у, споткнувшись о какие-то дрова. Сильно ушиб коленку, но плакать над нею б
ыло некогда.
Когда мы оказались более или менее в тылу, Костик очухался и спросил:
Ч Убило кого?
Ч Типун тебе! Ч испугался Лушкин. Ч Кроме тебя, дурака, целы все.
Ч Короче, Ч сказал лейтенант, плюясь грязью. Ч Если не появятся ремонт
ники, медики или еще какие педики, посидим часок да и двинем дальше. Дезерт
ирство не припишут, если надо Ч пусть идут проверяют, что там с танком.
Мы спрятались под старым перевернутым комбайном и закурили лейтенантс
кий «Опал», Потом съели найденную в кармане у Лушкина пачку печенья и зад
ремали. Спали часа четыре, а обнаружили нас ремонтники, которые тащили в т
ыл легко подраненные танки. Кто-то из них из скромности зашел отлить за ук
рывший нас комбайн и едва не обмочил лейтенанта, спавшего там, разинув ро
т.
Ч Танкисты, значит, Ч сказал толстый полковник, к которому нас привели.
Ч Одни танкисты, мать их. Бегут и бегут. Сильно вас отгребали.
Ч Сильно, товарищ полковник, Ч согласился наш лейтенант. Ч А что слышн
о, наступление чем кончилось?
Ч Херней кончилось. Ч Полковник цыкнул зубом. Ч Херней началось, херн
ей и кончилось. Стали.
Ч То есть как?
Ч Так и стали. Как бы перемирие, мать его. Наши боятся, что те тактическими
ядерными грохнут, а те Ч что наши. Теперь кто первый грохнет, тот и победи
л.
И в этот момент как раз грохнуло.
Весь штабной лагерь раскидало к бениной маме. Учитывая, что был он в лощин
ке и вообще рвануло далеко, нам очень повезло. Вернее, мне и Лушкину. Кости
ка, полковника и лейтенанта убило брошенным на палатку «Уралом» с кунгом
-радиостанцией, а вот мы как-то выкрутились. Даже сознания не потеряли, то
лько Лушкин руку вывихнул. А потом мы стали быстро-быстро драпать из зара
женного района. Как нас мыли и чистили, вспоминать не хочется, как не хочет
ся вспоминать и госпиталь, когда ждали: вот-вот сейчас начнется лучевая…
Волосы полезут, глаза потекут…
1 2 3 4 5 6 7