Ч Билят очен любит шампан.
Ч Сам ты билят, Ч сказал нервный Дрозд. Ч Давай вон колбасу… подешевле
которая. И консерву попроще.
Я сложил колбасу и две банки килек в томате в пластиковый пакет «Кэмел», п
одаренный арой от щедрот.
Ч Сто двадцать тисач, Ч сказал ара, что-то подсчитав в своей черной голо
ве.
Ч Ну ты даешь, бля! Ч поразился Дрозд. Ч Колбасы кусок и килек две банки
Ч сто двадцать тонн? Охренел! Добавь хоть шоколадку, что ли!
Ч Дай иму шакалат, Ч буркнул второй ара, молчавший до сих пор.
Ч Харашо. На тибе шакалат.
Ара порылся в чемодане, нашел пару самых невзрачных китайских соевых бат
ончиков и отдал Дрозду. Я рассчитался и прикинул, что осталось еще тысяч д
вадцать. Ну, не так и плохо. Что там, интересно, за девки у Дрозда?
Ч Что там у тебя, Дрозд, за девки? Ч спросил я.
Мы вошли в страшного вида закопченную арку и оказались во дворе общежити
я. Двор был пуст, только в углу дико ржавел кузов «Москвича».
Ч Симпатичные вроде. Я их ночью видал, темно было.
Ч Ну ты и сволочь, Ч беззлобно сказал я. Ч Небось, старухи какие, хуже то
й Пугачевой… Ладно, один хрен, всё уже купили. Не возвращаться же.
На лестнице царил вонючий полумрак. Несомненно, всё население общежития
активно использовало ее в качестве отхожего места, а также как дом свида
ний Ч там и сям всё безбожно обгажено, валялись оприходованные презерва
тивы из гуманитарной помощи. На площадке между вторым и третьим этажами
маялся здоровенный малый в фуфайке. Он было дернулся к нам, явно не цветы д
арить собирался, но я предупредил:
Ч Стой, сволочь, а то урою!
Сволочи перспектива быть урытым показалась неприглядной, и он отступил
в угол. Не исключено, что он просто стрелял курить, но курить ему всё равно
бы не дали. Надо бы про него не забывать, а то дружков потом приведет, приде
тся махаться. А не хочется. Хотя, с другой стороны…
Длинный коридор пятого этажа освещался единственной лампой дневного с
вета, которая казалась здесь маленьким чудом. Дрозд нашел «третью секцию
, комнату триста двенадцать» и забарабанил в дверь.
Ч Кто там? Ч пискнули изнутри. Видно, страшновато здесь жить.
Ч Лешка. Ну, Дрозд! Мы с вами на той неделе познакомились!
Дверь приоткрылась, потом открылась окончательно, и хрупкое создание в з
астиранном махровом халате сказало:
Ч Ой, мальчики! Лешка! А мы тут картошку жарим!
В комнате и впрямь стоял вкусный запах жареной картошки. Притом даже, каж
ется, с луком. Комнатка была ничего себе, для троих Ч а девок оказалось им
енно столько Ч даже просторная. Особой роскоши не наблюдалось, зато име
лось радио, керосинка и даже коврики на стенах над кроватями.
Ч Марина, Таня, Наташа, Ч представил мне девок Дрозд. Марина открывала н
ам дверь Ч года двадцать два, маленькая и тощенькая, рыжая. Таня Ч крупна
я брюнетка в спортивном китайском костюме ядовито-синего цвета, на год п
остарше. Наташа Ч стриженая и обесцвеченная, с плоской грудью под вязан
ой кофтой и несколько длинноватым носом. В общем, вполне приличные девки.
Как говорил один мой знакомый, покойничек, «ничего и в поле много». Черт зн
ает как это расшифровать, но я для себя считал афоризм чем-то вроде «в пол
е и жук Ч мясо».
Ч А это Валерик, мой большой друг, Ч сообщил тем временем Дрозд. Ч Очень
рекомендую. Опасный человек. Работает, кстати, в охране гуманитарки.
«Работал», Ч подумал я. Громкое слово «гуманитарка»… Презервативы, про
тивозачаточные таблетки, заношенное тряпье, просроченное сухое молоко,
не сортовой рис, списанные консервы из натовских запасов. Мука японская,
малопонятные лекарства, мясо глубокой заморозки сорокалетнего возраст
а. Большой беды оттого, что мой пункт номер шесть прикрыли, для народа не б
удет. Я, правда, потерял бабки и место, ну и хрен с ними. Всё равно не удержал
ся бы и набил морду мистеру Хепнеру, очкастому румяному немчику, моему на
чальнику. Он-то, кстати, и подарил мне электробритву. На день рождения. И ве
сьма сожалел, паскуда, что не может предоставить мне новое место работы.

Ч Ой, у вас, наверно, столько вкусного! Ч восхитилась Таня.
Ч А вот, держите! Ч И Дрозд молодецки принялся выкладывать на стол колб
асу, консервы и шоколадки, а в довершение ко всему бухнул две бутылки с роз
овой жидкостью «от доктора».
Ч Какая прелесть! Вот здорово! Ч наперебой зачирикали девки.
Мы поставили стол между двух кроватей, вскрыли кильки, порезали колбасу
и хлеб, а девчонки тем временем дожарили свою картошку. Шоколадки девки с
нашего молчаливого согласия разделили каждую на три части и с повизгива
нием съели. Дрозд разлил «докторовку» по пластиковым стаканчикам и сказ
ал древний, как мир, тост:
Ч За знакомство!
И началось…


***

Я проснулся на полу. Собственно, ни в каком другом месте я проснуться и не
мог Ч вчера мы поснимали с панцирно-сетчатых кроватей одеяла, матрасы и
подушки и устроили на полу огромный сексодром. Детали гульбы я не помнил,
да и ни к чему их было вспоминать. Сначала, естественно, всё было традицион
но Ч под тосты уничтожили первую бутылку. Что-то эта сволочь доктор туда
добавляет, ну не может простое бухло так вставлять… Гадом буду. Недаром м
алиной пахнет. Тем не менее эти события в моей памяти остались свежи.
Как приканчивали вторую, я помнил уже смутно. Сначала вроде анекдоты рас
сказывали. Я это делать не умею, но и то рассказал один, теперь уже не помню
даже, какой и про что. Вроде был смешной, ага. Дрозд хохотал, девки делали кр
углые глаза и взвизгивали. На мне повисли Наташа и Марина, а Дрозд тискалс
я на своей кровати с Таней. После второй девчонки поскребли по сусекам и в
ыставили бутылку чего-то мутно-серого, но нам уже было всё равно. Тут-то и
потащили матрасы на пол… Помню, пели с Дроздом «Броня крепка!», пользуя пр
и этом Марину с двух сторон, в то время как Таня и Наташа лизались поодаль.
Как выяснилось, оба мы служили во времена хохляцкого конфликта в танковы
х, и даже вместе бились под Черниговом, и вместе успели оттуда свалить до т
ого, как там рванули тактические ядерные… А я и не знал, подумать только. В
Грузию Дрозд уже не попал Ч демобилизовали после контузии, а я влетел. Но
это уже другой разговор.
Я попытался перевернуться, что оказалось делом сложным, ибо у меня на жив
оте покоилась голова Наташи, а на правом плече Ч Марины. Рядом дрых Дрозд
с открытым ртом, а его Таня откатилась куда-то в сторону. Излишне говорить
, что все были голые, как северные скалы. Осторожно стряхнув с себя девок, я
посмотрел в окно. Светло. Или еще вчера, или уже сегодня, но уж не ночь ни в к
оем случае. Наверное, сегодня. В голове тарахтели маленькие барабанчики,
и я почему-то с ужасом подумал, что зря не взял с собой гуманитарные гондо
ны. Ведь вчера кого-то даже в задницу поимел… Хорошо бы хоть не Дрозда, хе-х
е.
Нахватаюсь ведь заразы и подохну.
А и хрен с ним.
Я встал и принялся скакать на одной ноге между тел, надевая штаны. Разбуже
нный моими прыжками Дрозд Ч морда опухшая, всё хозяйство набок, изо рта с
люни натекли Ч открыл один глаз и спросил:
Ч Что, утро уже?
Ч Давно.
Ч Фак твою муттер, мне ж на работу пора… Ч С этими словами он повернулся
на правый бок, уткнувшись лицом в массивную грудь Тани, и немелодично зах
рапел.
Мне захотелось пнуть его в волосатую худую задницу, но я сдержался и поше
л умываться.
Совмещенный санузел когда-то содержал в себе такие достижения прогресс
а, как унитаз и душ, но теперь они не работали. А то как же. Я поплескал в лицо
холодной водой из ведра, отметил, что кто-то наблевал на пол, может, и я сам,
с кем не случается, и вернулся в комнату.
Ч Доброе утро, маленький! Ч сказала хриплым голосом Наташа. Она сидела
на кровати, прямо на голой панцирной сетке, и пила из носика заварочного ч
айника. Ч Хочешь?
Ч А что там у вас? Ч осведомился я.
Ч Липовый цвет.
Я хлебнул липовой заварки и поискал глазами, что бы такое съесть. Безрезу
льтатно. В сковородке из-под жареной картошки валялся носок. Не мой, у мен
я не такие драные.
Ч Курить хочешь? Ч спросила Наташа.
Ч А есть?
Ч Вот. Ч Она протянула папиросу. Я сунул ее в рот и щелкнул одноразовой з
ажигалкой Ч всё из той же гуманитарки.
Ч Слушай, мне работа нужна, Ч сказала она, дождавшись, пока я затопчу быч
ок в консервную банку.
Ч А я-то что? Девочка, меня недавно выперли. Закрыли мою гуманитарку. Я сам
безработный, как крыса.
Ч А Леша сказал…
Ч Леша несет сам не зная что. Для понта. Так что извини
Она заплакала. Вроде бы нужно было ее как-то утешить, но у меня рука не подн
ималась. Так она и сидела голым задом на панцирной сетке и плакала, утирая
сь ладошкой. Хренотень всё это, спьяну. Бабе проще, баба известно чем зараб
отает столько, что за год не проешь. Мужикам труднее.
Я побродил по комнате без особенной цели и решил, что пора сваливать. Попр
обовал растолкать Дрозда, но тот вполголоса послал меня, назвав почему-т
о Коляном, и я понял, что сегодня Дрозд на работу не придет. Выгонят ведь де
била, подумал я, но оделся и тихонько ушел, притворив за собой дверь. Наташ
а так и плакала на кровати, когда я уходил…
Внизу, у самого выхода из подъезда, толпились местные числом шестеро. Оди
н, кажется, тот, что вчера на площадке маячил. Ждут ведь, падлы. И понять их м
ожно: что еще делать, работать негде, а тут хоть развлечение.
Ч Здоров, земеля, Ч сказал один, самый хлипкий. Старый прием, детский: сна
чала до тебя докапывается сопля, ты ему даешь подзатыльник, а большие реб
ята идут за него заступаться. И правильно, не трожь маленьких.
Ч И ты здоров, земеля, Ч в унисон ответил я.
Ч Чего к нашим девкам ходишь? Со вчера ждем. Цени интеллигентное обращен
ие Ч дождались, пока от девок уйдешь.
Ч Мы тебя знаем, ты на Роторном живешь, Ч сказал второй.
Это уже хуже. Ладно, приходите, ребята, на Роторный, там разберемся.
Ч И что? Что у вас девки, купленные? Или важные детали от них отвалятся?
Ч А хоть бы и так. Некрасиво. Хотя бы бутылку выставил, мы ж культурно, всё
понимаем. Девок-то нам не жалко.
Люблю культурный разговор, но вот эти морды не просто так здесь стоят. У ме
ня в кармане есть какая-то мелочь, на бутылку им, может, и хватит… Хотя ни хр
ена.
Ч Ни хрена, ребята, Ч сказал я, прислоняясь спиной к стене. Ч Приходите
к нам на Роторный, и мы вас не тронем. И девки у нас есть.
Ч Не хочет земеля с нами разговаривать, Ч заключил хлипкий.
Очевидно, это было сигналом к действию, потому что остальные стали подтя
гиваться ко мне. Чтобы не терять зря времени, я приложил хорошенько хлипк
ому и еще какому-то уродцу в солнцезащитных очках. Четверо остальных поп
ытались взять меня в коробочку, но я не отрывался от стенки, чем весьма осл
ожнил их задачу. Бойцы они оказались липовые и в основном мешали друг дру
гу. Один, на свою беду, вытащил нож, но я его выбил, успел подхватить и хищно
завертел лезвием в воздухе. Так я оттуда и вышел Ч пятясь и отмахиваясь н
ожом. Урла за мной не последовала Ч ссали против ножа. Дети, ой дети!
Возле памятника ходил давешний ара. Он, кажется, узнал меня и приветливо з
аулыбался.
Ч Эй, ара! Ч сказал я. Ч Курить продашь?
Ч Курит продам. Какой табе курит, папырос, сигарет?
Ч Сигарет. «Мальборо».
Ч Ай, дорогой сигарет!
Ара полез во внутренний карман пальто. Я здраво рассудил, что сигарет и вп
рямь дорогой, не стал рассусоливать и двинул ему в челюсть, а потом добави
л ногой, когда он уже валялся на асфальте. Чемодана при нем не случилось, н
о вот из карманов я выгреб довольно много денег и несколько пачек разных
сигарет, презервативов и жвачки.
Ара хрюкал, булькал кровью, ворочался, но встать не пытался и за ноги не хв
атал, видать, получал уже горячего. От парка ко мне бежали двое сородичей п
оверженного, но явно опаздывали. Или разумно не спешили. Я тоже, ничуть не
торопясь, побросал презервативы наземь (за ненадобностью), повернулся и
потрюхал к набережной с чувством восстановленного собственного достои
нства.

2

У меня дома сидел дядя Хорек и читал подшивку «Собеседника» двадцатилет
ней давности. Вернее, не читал, а искал фотографии голых девок.
Ч Привет, Валерик! Ч обрадовался он, шамкая беззубым ртом. Ч А я вот жаш
ел гажетку почитать…
Ч Читай, дядь. Жрать хочешь?
Ч Не откажалшя бы.
Я без лишних слов вручил ему буханку хлеба и две банки сгущенки, купленны
е в коммерческом магазине. У ары, как выяснилось, я изъял что-то около пяти
миллионов плюс двадцать долларов. К подарку я добавил две пачки «Кента»,
чем совершенно добил дядю Хорька.
Ч Ограбил, штоль, кого? Ч в благоговейном ужасе спросил он.
Ч Премию получил. Ты намазывай вон булочку сгущенкой да хавай. И покури н
ормальные сигареты вместо веника своего.
Ч Ого! Богатей! Ну, пойду, штоли, покушаю.
И он поволок снедь в свою конуру по соседству. Раньше дядя Хорек работал ф
отографом; очень хороший, говорят, был фотограф Ч художник, а не фотограф
. Сейчас и осталось, что голых девок разглядывать. Смотрит-смотрит, а пото
м как раскричится: «Где ж у него, козла, свет?! Кто ж так снимает Ч блики вон
куда пошли!» Хороший, в общем, дядька. Жаль, помрет скоро Ч туберкулез у не
го и с почками хреново…
Я побросал в тумбочку покупки: в основном консервы и разные полуфабрикат
ы. Миллиона три потратил, но еще и осталось прилично, спасибо кавказским г
ероям. Улегся на кровать, открыл банку пива «Холстен» и, глядя в потолок, т
ихонько высосал его. Головная боль ушла; правда, ныл сломанный урлой зуб. И
нтересно, как там Дрозд? Небось, набьют ему рыло. Ну и ладно, надо было со мно
й идти, я звал, будил. Вот только бы не схватить заразу, не взял же вчера с со
бой презеры, а ведь целая тумбочка, аж назад высыпаются! Зарплату нам один
раз ими дали.
Неожиданно включилось радио. На полуслове прорвался голос диктора, сооб
щивший, что «…дается прибытие нового груза гуманитарной помощи ООН».
1 2 3 4 5 6 7