Владимир Контровский
Крик из будущего (Штампы)

Контровский Владимир Ильич

Крик из будущего (Штампы).

ШТАМПЫ
Роман-антиутопия
– Хочешь сказать, что ты из будущего?
– Из возможного будущего...
«Терминатор»

ГЛАВА ПЕРВАЯ. РАЗВАЛИНЫ.
Сердце заколотилось так, что казалось – ещё немного, и оно проломит рёбра, выскочит наружу и запрыгает по громоздящимся вокруг руинам горячим живым комком. Экранироваться и замыкать биополе Хок, как и все орты, умел, – без этого умения их всех до единого давным-давно истребили бы, – но сейчас он никак не мог справиться с ощущением, что бешеный стук его сердца уже засекли все патрульные летатели в радиусе двадцати миль.
Орт прижался щекой к шершавой бетонной плите, косо врезавшейся в опалённую землю, и внешний раздражитель – холод – помог ему смирить бунтующие чувства. Когда тебе противостоят штампы, никаким эмоциям не должно быть места – если, конечно, ты не горишь желанием геройски пасть в неравном бою.
Тренированная воля орта-воина быстро справилась с мгновенным замешательством – Хок даже ощутил нечто вроде стыда за то, что он вообще мог допустить такое. Так.... Сосредоточиться... Главное оружие мыслящего – это его собственный разум. А теперь посмотрим ... Только осторожно, очень осторожно: ведь сидящие в металлических оболочках летателей тоже способны на многое. Пытаться прощупать их активными поисковыми заклятьями опасно, – немедленно заметят! – значит, будем слушать .
Вокруг, насколько хватало взгляда, громоздились руины, почти ничем не напоминавшие своим внешним видом те величественные здания, какими они были когда-то. Огонь вволю побуйствовал здесь, сожрав всё, что могло гореть. Остался только камень, бетон и кучи щебня, среди которых попадались иногда клочья проржавевшего металла. И ещё осталось рождённое Адским Пламенем Проклятье – именно из-за него магия в Развалинах зачастую давала сбои. Эрудиты утверждали, что со временем сила Проклятья слабеет, и придёт час, когда период полураспада – так, кажется? – закончится. Но до этого сменится ещё не одно поколение – если поколения будут сменяться, а не прервутся.
А ведь здесь был город, – не такой, как тот зловещий Город элов, гнездо ужаса для всего живого в полумёртвом мире, – а настоящий, прекрасный город, где жили Настоящие Разумные до того, как им на смену пришли штампы. Город Настоящих сгорел дотла во время Самой Страшной Войны, давно, очень давно, за сотни лет до рождения Хока. Эрудит-ментор, обучавший ортов-ростков, на уроке истории былого подробно рассказывал обо всём: и когда это было, и как началась война, и кто с кем воевал, и кто победил. Однако Хок не принадлежал к числу наиболее прилежных учеников – его всегда куда больше интересовали прикладные аспекты знания, нежели общая эрудиция.
Будучи совсем ещё ростком, он мечтал об охоте на змей-кровососов, кои в изобилии населяли Развалины. Твари эти смертельно опасны, – Проклятье наделило их убийственными способностями и устойчивостью к магии – и из-за этого взрослеющие ростки-мальчики считали за доблесть носить на запястье браслет из высушенной кожи кровососа. Чтобы добыть такую змею, надо быть сильным и ловким и уметь пользоваться настоящими заклятьями, а всякие там подробности дней минувших – какой от них прок на охоте? А потом Хок вошёл в возраст юноши, будущего бойца, и в мыслях его прочно поселилась Муэт – тут уж и вовсе не до легенд седой старины! Муэт... Из-за неё орт по имени Хок и прячется сейчас в Развалинах, и готов не только прятаться, но и драться.
На пределе слуха родилось еле слышимое жужжание. Хок уже знал, – успел разглядеть – над Развалинами кружат шесть летателей. Обычно на борту каждого такого боевого аппарата два пилота и десять-двенадцать солдат. Точнее не определить – оболочку перемещающегося над руинами с грацией живого существа летателя можно на расстоянии проколоть соответствующей силы заклинанием дальнего взгляда, однако сенсоры и чувства штампов тут же среагируют на подобную попытку. Но даже приблизительный расклад далеко не в пользу Хока: орт-воин наверняка одолеет любого – или почти любого – из штампов в поединке, управится с двумя, выстоит против трёх-четырёх, но когда врагов десяток и более... Не надо, не надо было очертя голову кидаться через Рубеж с горсткой бойцов! Чего они добились? Оул и Кроу мертвы, остальные рассеялись (хорошо ещё, если им удалось без тяжких ранений убраться назад за линию Рубежа), а Хока гнали всю ночь, загнали в Развалины и теперь идут по его следу упорно и терпеливо, как это умеют делать штампы. Но орт по имени Хок просто не мог поступить иначе: ведь причиной их безрассудного порыва была женщина, и это была Муэт...
Жужжание сделалось отчётливей. На самом деле летатели бесшумны, это магия ощущений наделила их звучанием – так ортам, уцелевшим потомкам Настоящих, удобнее следить за жуткими машинами врагов. Хок распластался, растёкся по поверхности бетонной плиты, слился с ней почти полностью. Даже с двух шагов заметить его теперь простым зрением практически невозможно – вот только штампы умеют смотреть глубже . В магии разума они слабаки, – орт-росток из старшего класса легко обведёт их вокруг пальца, – но у солдат есть артефакты древней предметной магии – приборы . И эти артефакты могут засечь и следы применяемой магии ортов, и даже само присутствие живого существа по косвенным признакам: по теплу тела, по дыханию, по работе сознания. Хок накинул на себя защитное заклятье-обманку, – без этого в сфере действия Проклятья вообще находиться опасно – но поневоле был вынужден ограничить уровень силы заклинания, иначе обманка превратится в приманку. Издали Хока не заметят, но когда штампы окажутся рядом...
Хок смежил веки: мысленный взор легче концентрировать в отсутствие помех, которые услужливо подсовывает взор обычный. Да, шесть летателей... Развалины занимают обширную площадь, и шесть аппаратов – это не так много; с воздуха Развалины в поисках орта-бойца можно обшаривать неопределённо долго. Для преследователей самое разумное – будь Хок на их месте – это...
Орт быстро открыл глаза.
Плоский металлический блин выдвинулся над вершиной сложенного из бетонных обломков исполинского холма в паре тысяч шагов от притаившегося орта. Хок не впервые видел боевой летательный аппарат штампов, но каждый раз это зрелище впечатляло и подавляло ощущением влитой в громадный диск бездушной и враждебной мощи. Летатель медленно сделал полный оборот вокруг своей оси, разглядывая раскинувшиеся перед ним Развалины блестящим глазом сферической кабины, опухолью вздувшейся на металлической спине диска, и снизился, почти сел брюхом на холм. Потревоженные несущим полем аппарата мелкие камни посыпались вниз, разлетаясь и щёлкая по торчащим из земли и мусора останкам бетонных конструкций. Борт летателя ниже кромки диска набух, словно чрево нерестящейся рыбы, серая тусклая плёнка лопнула, и на склон холма серебристыми горошинами выкатилось несколько фигурок. Всё правильно – они пойдут пешком. Пять... Семь... Девять... Штампы. Солдаты. И их многовато для одного-единственного орта. Правда, сейчас они, скорее всего, разойдутся в разные стороны парами, а то и поодиночке – в лабиринте Развалин места хватит всем. Да и перемещаться по руинам – это вам не по пляжу гулять! Развалины густо поросли цепкой зверь-травой, – тоже подарок Проклятья – да и змеи опять же... Здесь их царство и логово, уж это-то Хок знал очень хорошо – по собственному опыту. Не помоги ему тогда Кроу – да пребудет душа его в покое! – Хок не только не подарил бы Муэт ожерелье из зубов кровососа, но и сам не вернулся бы из Развалин. Так что погодите, штампы...
Хок почувствовал лёгкое жжение – летатель, обеспечивая прикрытие солдатам, сканировал окрестности. Не страшно. Орт увёл луч сканера чуть в сторону – на обзорном дисплее летателя отобразится успокоительная картинка груды мёртвого камня, и только. Солдаты тем времени спустились по холму вниз и исчезли среди руин. Хок прислушался : да, штампы расходятся – к тому месту, где затаился орт, движутся всего двое. Нет, даже один – второй забирает правее. Ну что ж, ждём...
Самое главное сейчас – это не делать резких движений. Штампы растянулись редкой цепью, но они слышат друг друга. И летатель на холме ведёт свои подопечных и снабжает их информацией. Бежать нельзя – слишком высока вероятность тут же быть обнаруженным. Да и куда бежать? Сзади, всего в нескольких тысячах шагов, уже совершил посадку второй летатель – орт ясно видел это, и отнюдь не в дрожащем свете рождающегося дня, а куда более надёжным магическим зрением, – и тоже выбросил десант. У этих штампов-солдат хороший командир, Бездна его побери (хотя ментор и говорил, что сами элы не очень-то любят рисковать своими драгоценными жизнями)... А если лежать тихо, то есть шанс остаться незамеченным...
Хотелось пополнить уровень или просто съесть что-нибудь (он не делал этого уже больше суток), но Хок подавил это своё более чем неуместное сейчас желание. Вздумай орт насыщаться, чуткие сенсоры преследователей тут же зафиксируют энергетический всплеск – это всё равно, что встать во весь рост и призывно замахать руками: мол, вот он я, берите!
Штампы расходились от холма веером, по радиусам. Интервалы между солдатами постепенно увеличивались, каменные скелеты Развалин уже скрыли их друг от друга, и это хорошо. Но вот тот, который движется прямёхонько к Хоку – и, надо сказать, идёт быстро и очень уверенно – это плохо.
В десятке шагов от наклонной, вросшей в почву плиты, служившей Хоку укрытием, вздымался каменный угол – вероятно, это и был когда-то угол дома или какого-нибудь иного строения. Время испещрило обе плоскости угла оспинами разрушения, а сверху, на высоте трёх-трёх с половиной метров угол был начисто срезан, и эту покрытую землёй и мусором крышу густо облепила зверь-трава. Её стебли-щупальца чуть шевелилась (хотя ветра вроде бы и нет), будто волосы на голове причудливого каменного монстра, высунувшего из руин свою топорообразную безглазую морду. Травяные гребёнки – крупный выводок , однако! – живой волной спадали до самого основания угла, словно прядь волос на бетонную щёку, довершая сходство с гротескным ликом неведомого существа.
И ближайший к Хоку штамп шёл от холма, увенчанного угрюмой тушей летателя, по направлению к этому монстру; и до солдата оставалось не более двух сотен шагов.
«Если враг не придёт к тебе, то как же ты его убьёшь?». Кажется, это из древнего-предревнего, куда древнее самих Развалин, кодекса воинов из расы Настоящих... Интересная штука память: в ячейках её сети иногда застревает неожиданное, и всплывает само по себе... И чем же убивать этого врага? Боевая одежда штампов-солдат прекрасно защищает от ножей и стрел, и даже от пуль, что выплёвывает старинное огнестрельное оружие. Против лучемёта – а уж тем более против вспарывающего заклятья – доспехи эти не устоят, но у орта сейчас только голые руки, а магический выброс в кабине летателя отметят в тот же миг. И тогда все штампы бросятся сюда, как хищники на запах крови...
Хок чуть пошевелил кончиками пальцев раскинутых рук – правая его рука касалась неровного края плиты – и неожиданно нащупал что-то острое и твёрдое, торчащее из земли впритык к бетону. Обломок. Каменный осколок – довольно крупный. Хок передвинулся вправо, захватил пальцами находку и потянул её на себя. В руке орта оказался вытянутый кусок заострённого камня, причём края его тоже были острыми. Примерно так выглядели наконечники копий предков Настоящих, с которыми они выходили охотиться на диких зверей. Как кстати – и в ладонь оружие легло удобно.
Кожей лица Хок ощутил покалывание: штамп принюхивается . И похоже, у него не только прибор, а он и сам что-то умеет...
Чувство опасности и ожидание близкой – и уже неизбежной – схватки слились, рождая привычный боевой настрой: это когда всё ненужное отступает, и остаётся только то, что поможет победить. До штампа осталось шагов сорок, он идёт вдоль дальней от Хока грани каменного угла. Сейчас...
Серебристая фигура появилась из-за угла бесшумно, словно эфирный дубль-призрак. Штампы похожи на Настоящих и на ортов – ведь их и создавали по образу и подобию: две руки, две ноги, голова. Лица не видно, – дымчатое забрало шлема опущено – а всё тело солдата от шеи до пят облито тусклым металлопластиком комбинезона. На наплечном ремне тяжёлый излучатель с широким раструбом: оружие, способное пробивать стены и плавить бетон. От металла шлема отразился световой блик – штамп поворачивает голову, фокусируя взгляд. А когда он его сфокусирует...
Время растянулось, и секунды стали очень длинными. Солдат ещё не различил растёкшегося по бетону орта, когда Хок вдруг уловил быстрое и почти незаметное движение в непролазных дебрях зверь-травы на «голове» каменного монстра.
Кровосос внешне похож на веретено длиной метра полтора и больше, иногда в рост взрослого орта, и толщиной в руку воина. И это живое веретено обладает невероятной стремительностью – змеиный бросок не отслеживается глазом. Зрения кровосос лишён, зато чутьё у него – на тех, в чьих жилах течёт горячая кровь, – превосходное. Обычно эти твари питаются прыгунами, ловят зазевавшихся крыланов, но самая заманчивая для них и редкая добыча – это крупные теплокровные. Спереди голова кровососа заострена так, что сходит почти на нет: бывали случаи, когда летящая на поднятый ей навстречу клинок змея соскальзывала по лезвию в сторону без малейшего для себя вреда. И шкура у этой твари куда как прочная – змей-кровососов только заклятьем и брать.
Хок следил за выдвигавшимся из гущи зверь-травы гибким змеиным телом сверхзрением – простой взгляд тут бессилен. Серо-матовая окраска кожи у кровососа точь-в-точь совпадает с цветом травяных стеблей, а когда венчики-рты на щупальцах неактивны, то гадина и вовсе сливается с псевдорастением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34