Встал в небольшую очередь, показал бумажку кассиру. Тот вгляделся сквозь очки в золоченой оправе, вскинул голову, закрыл глаза и помахал перед Дэнни пальцем туда-сюда, как автомобильным дворником. Затем открыл глаза.— Вы его знаете? — спросил Дэнни.Кассир проделал то же самое во второй раз. Опять неудача.Дэнни увидел такси. Подошел, сунул бумажку водителю. Тот поначалу оживился, посмотрел на нее и, не сказав ни слова, отъехал. На следующем перекрестке был полицейский участок, который почему-то оказался закрыт. Как же может быть закрыт полицейский участок?Неподалеку двое солдат в джипе мерно покачивали своими «М-16». Дэнни приблизился, улыбнулся, показал бумажку. Они недоуменно взглянули на него, пожали плечами и отвернулись.Неожиданно запахло жареным перцем, чесноком и луком. Дэнни понял, что очень голоден. Используя нос в качестве компаса, он взбежал по лестнице в ресторан с покореженной вывеской. В просторном зале работали два мощных вентилятора. Освещение флуоресцентное. Дэнни уже догадался, что лампы накаливания здесь не применяют из-за чрезвычайной дороговизны электроэнергии.Пожилой официант встретил его поклоном и повел к холодильному шкафу с закусками, которые здесь назывались «меззе». Дэнни показал на долму с рисом, салат из помидоров и баклажанов, пюре из нута и зелень. Официант одобрительно кивнул, направил его к гриль-бару, где орудовал светловолосый мужчина в голубой футболке. Дэнни показал на тарелку с овощными кебабами. Повар скривился и сделал жест в сторону куриных, бараньих и колбасных. Дэнни отрицательно покачал головой.— Только овощные.Повар с недоумением спросил:— США?— Да.— У меня там кузен, — сообщил повар.— Неужели?— Реобот-Бич, Делавэр. Химчистки, это его бизнес.— Я там живу недалеко. В округе Колумбия.— Неужели? А Реобот-Бич — это хорошо?— Да, — ответил Дэнни. — Замечательно. Понимаете, там песок, океан, солнце. Но… не такое, как здесь.Повар ткнул себя в грудь:— Меня зовут Атилла. — Он улыбнулся. — Как предводителя гуннов.Дэнни тоже улыбнулся.— А я Дэнни Крей.Атилла кивнул на кебабы:— Значит, только овощные?— Да.Повар зажег газовую горелку, отрегулировал пламя.— Тогда вы должны обязательно попробовать фисташки. Они у нас лучшие в мире.— Вы отлично говорите по-английски. Где вам удалось его выучить?— В школе.— Здесь такие хорошие школы?Атилла взял пару овощных кебабов, окропил маслом, спрыснул лимонным соком, посыпал солью, перцем, нанизал на шампур и положил на гриль.— Да, система образования у нас довольно приличная. Все дети ходят в школу до двенадцати лет, потом начинается специализация. Средняя школа, техническое училище, дальше, если ребенок способный, университет. У нас их целых тридцать.— И любой может туда поступить?Атилла мотнул головой:— Ни в коем случае. В университет попасть трудно. Нужно пройти тестирование. Конкурс очень большой. — Атилла усмехнулся. — Я знаю, что вы думаете… вот он готовит кебабы. Но так было не всегда. Я закончил Стамбульский университет, экономический факультет. — Атилла отвел взгляд от гриля. — Экономика — темная наука.— Да, — согласился Дэнни. — Но зачем вы ее изучали?— А у меня не было выбора. Я хотел стать ветеринаром, но дома решили, что экономистом лучше. Я не возражал. Язык по-настоящему выучил, конечно, в университете. Там ведь почти все преподавание на английском. — Он перевернул кебабы.— А что вы… — начал Дэнни.— Что я здесь делаю?— Да.Атилла лукаво улыбнулся.— В данный момент, мой друг, я готовлю для вас кебабы. — Он на секунду замолчал и добавил: — Этим заведением владеет мой отец. Он… сейчас не имеет возможности работать. Я ему помогаю.— Понимаю.— Нет, не понимаете.— Почему?— Потому что он в тюрьме. — Заметив на лице Дэнни удивление, Атилла объяснил: — Мы курды. Здесь все курды, кроме армейских. Они… набраны из кого угодно. У нас много проблем.— Я слышал.— Они хотели уничтожить нашу культуру и пытались умертвить язык. Десять лет назад на нем нельзя было преподавать, вести радиопередачи. Я даже не мог назвать своих детей по желанию. Приходилось давать им турецкие имена.— Теперь, значит, стало лучше?Атилла снова перевернул кебабы.— Не очень. Что касается меня, то я перееду в Штаты и займусь бизнесом с кузеном. Как только получу визу. А вот другие сдались. Или присоединились к РПК. — Он посмотрел на Дэнни. — Это курдские сепаратисты. Очень жесткие, непримиримые. В Анкаре их называют террористами.— А разве это не так?Атилла улыбнулся:— Да, именно так. Только в последнее время они утихомирились.— Почему?— Поймали их лидера.— Вы, кажется, не очень об этом сожалеете.Атилла пожал плечами.— В маленьких городках, как вот этот… людей имеет и РПК, и армия.— Вы хотите сказать…— Я хочу сказать вот что. Предположим, эти ребята — речь идет о РПК — пришли к вам за помощью. Им нужны пища, деньги, ночлег. Не надейтесь, церемониться с вами они не станут. Выжмут все. У них оружие. Естественно, вам придется им помогать, хотите вы или нет. А потом они уходят. Это ведь как саранча. И следом сразу появляется армия. «Мы слышали, вы помогаете мятежникам». И бах-бах. — Атилла горько усмехнулся. — Так упрятали в тюрьму моего отца. И вот почему, мой друг, я готовлю здесь кебабы. — Он поднял шипящие шампуры с гриля, стянул кебабы на тарелку, добавил рис, сдобрил его солидной порцией йогуртового соуса и указал в сторону обеденного зала.Дэнни понес тарелку к столу, где стояли закуски. Атилла двинулся следом.— Что вы будете пить? Лимонад? У нас свой, фирменный.— Замечательно, — произнес Дэнни, садясь.Атилла кивнул официанту и отодвинул стул напротив Дэнни.— Вы не возражаете?— Конечно, нет.Официант принес два бокала лимонада. Рядом в углу четверо пожилых мужчин играли в карты. Больше никого в зале не было. Атилла сделал глоток.— Вы не турист.Дэнни засмеялся.— Вы так считаете?— Да.— Почему?— Туристы к нам не приезжают. Отсюда десять миль до Сирии и двадцать до Ирака. А наркодельцов в наших краях можно встретить. Змееловов. Сюда также ездят за коврами. Иногда ученые. К какой категории относитесь вы?— Вообще-то… я скульптор, — объяснил Дэнни, проглотив ложку вкусного пюре из нута.— Скульптор, — повторил Атилла, будто Дэнни признался, что он аист.— Но сюда я попал… потому что ищу одного человека.— В Узельюрте? — удивился Атилла.— Да.— Ну, это не очень сложно. Как его зовут?— Барзан.Атилла напрягся.— Реми Барзан.Атилла задумчиво кивнул, допил лимонад и поднялся.— Я, пожалуй, пойду.— Подождите секунду! — Дэнни уже сообразил, что фамилия Барзан по какой-то причине местным жителям не нравится. — Вы ведь знаете, о ком я говорю, верно?Атилла пожал плечами.— Возможно. Ну и что?— Как его найти?— Поспрашивайте у людей. — Он собрался уходить, но обернулся: — Хотя я не советую вам этим заниматься.— Почему?— Он не хочет, чтобы его находили.— Я понимаю, но…Атилла наклонился.— Послушайте, вы приехали в такое место, где нельзя задавать вопросы. У Реми много родственников. Барзаны — большой клан, довольно влиятельный.— Но я все равно не…Атилла выпрямился.— Эта гражданская война… длится уже сто лет. И они делают то, что должны.— Что же именно?— А что угодно. Для нас, для всех.Дэнни был совершенно сбит с толку, и Атилла над ним сжалился.— Если вы хотите отыскать Реми, вам следует повидаться с Муниром.— А кто он?— Старейшина рода. Шейх Мунир, дед Реми. А спрашивать ни у кого больше не нужно. Только наживете неприятности.— Где он живет?Атилла вздохнул.— Вы видели маковые поля?— Те, что по дороге в город?— Да. И дом, большой дом…— На холме? Вилла? * * * Когда Дэнни сообщил таксисту, куда ему надо, тот категорически отказался ехать, не объясняя причины. Пришлось проголосовать на выезде из города. Остановился старый грузовик, которым управлял пожилой общительный крестьянин. Машина пропахла запахами скотного двора, но до виллы было всего несколько миль. Через десять минут грузовик поднялся на холм к маковым полям.— Мы уже почти на месте, — промолвил Дэнни, показывая на виллу.Крестьянин посмотрел вперед, негромко выругался и круто развернул грузовик.— Эй! Что вы делаете? Остановитесь!Крестьянин мотал головой и давил на газ. Дэнни не знал, что предпринять. Грузовик успел прогромыхать большую часть мили, пока Дэнни набрался смелости и выдернул ключ зажигания. Машина остановилась. Крестьянин, выпучив глаза, наклонился, распахнул дверцу и приказал:— Ayril! Ayril!Вот так в словаре Дэнни появилось пятое турецкое слово. «Если все продолжится в таком духе, — подумал он, — то лет через сто я заговорю на этом языка свободно».Идти назад к вилле пришлось минут десять. Приблизившись, Дэнни увидел, что дом огорожен каменной стеной. Наверху опять поблескивало битое стекло. Незаметно подобраться к дому было невозможно. В этом он убедился, повернув голову. К нему направлялись двое парней с сигаретами в зубах. У каждого автомат. Дэнни нервно улыбнулся и махнул рукой:— Привет…Видимо, они поняли, что он не говорит по-турецки. Один взял Дэнни за локоть и ввел под арку во двор. Обычный двор, если не считать стоящего у двери серебристого «ягуара» и мраморного фонтана в центре, заросшего водорослями. Парень кивнул Дэнни, сказал что-то напарнику и скрылся в доме.Дэнни присел на край фонтана и стал разглядывать дом под пристальным наблюдением парня с автоматом. Это действительно была настоящая вилла в средиземноморском стиле, с высокими прямоугольными окнами и крашеными оштукатуренными стенами. Шторы на всех окнах плотно задернуты.Наконец старший охранник вышел. Жестом приказал Дэнни раздвинуть ноги и поднять руки. Передал свой автомат напарнику и начал обыск. Это не было похоже на проверку в аэропорту Хитроу или Ла-Гуардиа. Охранник потратил на методическое ощупывание минуту. Затем забрал у напарника автомат и разрешил Дэнни войти в дом.Обстановка оказалась не такой, как он ожидал. Стиль не загородный, а скорее похожий на интерьеры отеля «Четыре времени года» Фешенебельный отель в Нью-Йорке.

. Дорогая, со вкусом подобранная мебель, мягкие звуки классической музыки, доносящиеся из соседней комнаты. Единственный намек на Восток — старинные гравюры на стенах. Присмотревшись, Дэнни понял, что они не старше девятнадцатого века. Крытый базар в Стамбуле, одномачтовые арабские фелюги в бухте Золотой Рог…— Avete desiderate vederli? Увидели что-то интересное? (ит.)

Дэнни обернулся. Его разглядывал старик в очках в золотой оправе. Темный деловой костюм, густая седая шевелюра, борода. Роста примерно такого же, как и Дэнни, но сутулый.— Извините, — сказал Дэнни, — но я…— No capiche Не понимаете (ит.).

. — Старик улыбнулся. — Мой человек почему-то решил, что вы итальянец.Обрадовавшись, что хозяин говорит по-английски, Дэнни представился и спросил, не дед ли он Реми Барзана.— Да. Я шейх Мунир Барзан.— Я пришел к вам за помощью, — объяснил Дэнни. — Мне нужно встретиться с вашим внуком. Это очень важно.— Вы друг Реми? — хмуро спросил старик.— Нет. Мы даже не знакомы, но…— И тем менее вы приехали сюда, в такую даль.— Из Рима не так далеко, — произнес Дэнни, — а я прибыл оттуда, не из Америки. Мне необходимо его увидеть.— Насколько мне известно, Реми в последнее время не желает ни с кем встречаться.— Я понимаю, но у нас с ним общая проблема. И возможно, мы сумеем помочь друг другу.Старик подошел к окну.— Я не общался с ним уже несколько недель.— Но вы знаете, где он.— Конечно.Дэнни вздохнул.— Реми угрожает опасность.— Да, — проговорил Мунир Барзан, не отрывая взгляда от окна, — поэтому он приехал домой. Я понял, что вам, мистер Крей, угрожает та же опасность?Дэнни кивнул, и старик посмотрел на него с сочувствием.— Печально слышать. Но может, вам тоже следует поехать домой?Дэнни отрицательно покачал головой.— Я должен побеседовать с вашим внуком.Старик недоуменно пожал плечами.— Я не знаю, — начал Дэнни, — насколько вы в курсе дела…— Я совсем не в курсе дела, мистер Крей, — прервал его старик. — Реми мне ничего не рассказывал.— Один человек организовал на него настоящую охоту.Мунир Барзан помрачнел еще сильнее.— Такое, к сожалению, случается. Молодые люди попадают в переплет. Но сейчас Реми в полной безопасности.— Этот человек располагает огромными возможностями, — настаивал Дэнни.Мунир Барзан усмехнулся.— У нас большая семья. И мы тоже располагаем некоторыми возможностями.— Мистер Барзан, похоже, вы до конца не понимаете…— Вы сказали, у вас с Реми общая проблема. Этот человек охотится и на вас. Верно?— Да.— В таком случае я уверен, вы меня поймете. В данный момент последнее, что нужно Реми, — это встречаться с чужаками. — Мунир замолчал, желая убедиться, что Дэнни усвоил сказанное, повернулся к стоящему у двери парню, дал ему какое-то указание. — При встрече с Реми я упомяну о вашем визите, мистер Крей. А теперь, если вы не возражаете, я пойду готовиться к завтрашней поездке. Юсуф отвезет вас в отель. * * * Дэнни вернулся к себе в номер, включил вентилятор, сбросил кроссовки и упал на постель. Его вымотала не столько жара, сколько разговор с Муниром Барзаном. Он намеревался вздремнуть минут двадцать, но ко сну здесь располагало все. И хрустящие простыни, и ветерок от вентилятора, и сумерки, создаваемые закрытыми деревянными ставнями.Проснувшись, Дэнни долго не мог сообразить, где находится, долго смотрел на часы. «Значит, заснул я где-то около четырех, а сейчас?.. Ого, почти десять!»Голода Дэнни не чувствовал, но знал, что нужно поесть, тем более что заснуть снова удастся не скоро. Неплохо бы выпить пива.Спускаясь с холма, он ежился от холода. Вот что значит степная зона. Стоит зайти солнцу, и сразу надо облачаться чуть ли не в свитер. Это, наверное, потому, что здесь ничто не может удержать тепло. Вокруг одни камни. На улице кое-где горели фонари, вдалеке прогрохотал грузовик, окна большинства домов были освещены. Везде флуоресцентные лампы. А жара ушла, словно ее не было.Дэнни зашел в кафе на одной из боковых улиц, во дворе. В углу жаровня на древесном угле, на стене включенный телевизор. Столы грубые, деревянные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44