Кровь прилила к лицу, голова загудела, а ужас происходящего пронизал его буквально целиком.
- Извините, но мне нужно в город! - вскочил он из-за стола.
- А как же завтрак?
- Сила не ждет, - мотнул он головой, и женщина сразу всё поняла.
- Я сейчас ваши ботинки принесу - они почти просохли! Апостолам Алексию и Олегу что-нибудь передать?
- Нет, спасибо! Хотя... скажите им, что я к Рейнхарду отправился.
- Обязательно скажу.
Он бежал в морг изо всех сил. И только абсолютная уверенность в том, что после этого дурацкого побега никакой пощады от Бугрова ждать не приходится, удерживала его от того, чтобы повернуть назад.
«Они меня всё равно найдут и посадят! - уговаривал Сашка самого себя. - Эти ребята никому и ничего не спустят... не дрейфь, мужик!»
И всё равно было страшно.
Он подбежал к железной двери морга и нажал кнопку звонка.
«Не дрейфь! Только не дрейфь...»
Дверь открылась, и в проеме сверкнули очки Владимира Карловича.
- Вы слышали, что они собираются делать?! - ворвался внутрь Сашка. - Конференцию устраивать!
- Они уже ее проводят, Саша, - печально отозвался врач.
- Как уже проводят? - не поверил Сашка. - Сегодня?!
- Да. И делегация из области скоро уже прилетит.
- А как же карантин?!
- Вы же слышали: область задерживает результаты анализов, Саша, - вздохнул Рейнхард, - а без этого никакого карантина не будет.
Он принялся рассказывать, и Сашка окончательно выпал в осадок.
Да, о том, что Лось отозвал свою кандидатуру, сегодня узнали все. Да, это свело предвыборную гонку на нет, и теперь Хомяков может даже не переживать. Но ровным счетом никаких подвижек к карантину это не вызвало, и даже наоборот: в сознании городской власти идея карантина осталась прочно увязанной исключительно с Нелей, семьей Никитиных и сектой.
- Вы в область звонили? - спросил Сашка.
- Неоднократно, - махнул рукой Рейнхард. - Бесполезно. Понимаете, молодой человек, для губернатора больной означает немощный. Он человек старой закваски, он просто не приемлет идеи, что гиперактивность Федора Ивановича имеет под собой биохимический сбой. Работает же человек! И как работает! Чего зря ему нервы трепать?
- От-пад... - выдохнул Сашка. - А члены делегации понимают, что их здесь ждет?
- А что - члены делегации? Вы что думаете, кто-то воспринимает уровень угрозы всерьез?
«Значит, нужно заставить, чтобы восприняли!» - мгновенно подумал Сашка.
- Когда они прилетают? - Рейнхард приблизил руку к очкам:
- Через двадцать минут.
- Поехали на аэродром! - вскочил со стула Сашка. - Поехали-поехали, Владимир Карлович! Это так оставлять нельзя!
Рейнхард испуганно сверкнул очками:
- Вы представляете себе, во что меня втягиваете?
- А вы представляете, во что вы позволяете втягивать этих людей? - парировал Сашка.
Рейнхард опустил голову, долго так сидел и вдруг изменившимся, низким голосом произнес:
- Ладно, попробуем еще раз их убедить. Вы правы: дело того стоит.
Рейнхард вызвал по телефону знакомую «скорую помощь», и через четверть часа, минута в минуту, они уже подъезжали к аэродрому. Менты попытались их не пустить, но Рейнхард сказал что-то водителю, тот включил сирену, и через четверть минуты они остановились на краю взлетной полосы. Выпрыгнули из машины и помчались к едва севшему «кукурузнику», обгоняя грудастых школьниц с хлебом-солью и распихивая технический персонал аэродрома в стороны.
- Дорогу!
И поскольку Рейнхард был в белом халате поверх пальто, дорогу им уступали. Удивлялись, но уступали.
Самолет окончательно остановился и заглох, дверь открылась, и первым соскочил вниз, на очищенную взлетную полосу летчик.
- Назад! - страшно заорал Сашка. - Не покидайте самолета!
- А в чем дело? - шмыгая красным носом, удивился летчик.
- У нас карантин! Никому не покидать салон!
Он попытался прорваться внутрь самолета, но сзади уже подбежал Федор Иванович со свитой, и Сашку вместе с Рейнхардом ухватили под руки и мгновенно оттащили в сторону.
- У нас эпидемия! - начал вырываться Сашка. - Не покидайте салон! Я вас умо-ля-аю-у-у!
Удерживающие Сашку менты от души двинули его в почки, и Сашка задохнулся и осел.
- Чего буянишь? - весело прогундосил отошедший в сторону летчик и громко высморкался. - У нас вон тоже грипп свирепствует, им бы дома сидеть, так нет, по всей области мотаются... работа, понимаешь...
А Федор Иванович уже обнимал и хлопал по плечам дородного мужика в шикарной шапке, целовал в кокетливо подставленную щечку спустившуюся на полосу даму в изящном беретике, с восторгом кидался трясти руку попу... Им всем было глубоко плевать.
Сашка с усилием поднял голову, бросил взгляд на стоящего рядом, уныло опустившего плечи Рейнхарда, затем на обнимающего очередного гостя подполковника Бугрова и понял, что всё напрасно. Напрасно они с Рейнхардом и апостолами брели по пояс в снегу, напрасно врачи часами обсуждали сложившееся положение, а потом рисковали своим здоровьем, постоянно контактируя со стопроцентно больными людьми. Напрасными оказались и взбучки на планерках, и бесчисленные звонки в инстанции. И даже его последняя выходка оказалась напрасной. Потому что гости уже вовсю начали контактировать с «прогрессивной общественностью» городка, а пройдет еще несколько часов, и делегаты, усталые, но довольные, сядут в «кукурузник» и понесут перенятый опыт вкупе с неуемной адреналиновой истерией по всей стране.
Его аж затошнило.
- Мне плохо, - простонал Сашка и вдруг и впрямь ощутил рвотные позывы.
- Вот гад! - возмутился патрульный. - Ты посмотри, что ты наделал, сволочь!
Его потащили в сторону, мент остановился, чтобы набрать снега и вытереть оскверненный мундир, и на какую-то долю секунды ослабил внимание.
Сашке этого хватило. Он рванулся, сбросил с себя сначала одного, затем второго и помчался прочь. Но метрах в двадцати неожиданно для себя притормозил. В снегу торчал оставленный кем-то из уборщиков снега лом.
- Я вас заставлю поверить! - злобно пробормотал он, выдернул железное орудие из снега, крутнул в руке, развернулся и побежал назад.
Он легко обогнул кинувшихся наперерез ментов, выскочил к самолету и на глазах у сначала опешившей, а затем и перепугавшейся публики принялся крушить «стальную птицу».
- Никто отсюда не выедет! - надрывно орал он. - Ни один! Все здесь ляжете!
К нему бросились милиционеры, но Сашка двинул одного из них ломом в пах, второго - локтем в челюсть и тут же воткнул свое орудие в обшивку самолета, еще раз, и еще!
- Ты что делаешь, гад?! - кинулся на него летчик.
- Это больной город! - орал Сашка. - Вас предупреждали! Отсюда нельзя уехать!
Кто-то умело перехватил его за горло, потащил спиной вперед, и Сашка хрипел, вырывался и продолжал выкрикивать самые страшные угрозы, какие мог придумать.
Его затащили за диспетчерскую будку, прицепили наручниками к остаткам металлического ограждения и начали бить.
- Вы что делаете?! - выскочила из будки толстая тетка в летной куртке.
- Иди на х... - отозвались менты.
- А вот я сейчас в приемную позвоню! - громко и отважно пригрозила тетка. - Посмотрим, какие вы тогда смелые будете!
Но ментов это, похоже, даже не касалось. Они перевернули задержанного лицом вверх, и Сашка увидел то, чего и ожидал: огромные зрачки, красные от перевозбуждения лица и эти беспрерывные попытки сглотнуть вязкую, тугую от избыточного уровня адреналина слюну. Оба патрульных были безнадежно больны.
«Убьют!» - понял он, как-то мгновенно протрезвев.
- Что, козел, давно тебя не учили?! - прорычал один.
«На этого и давить!» - понял Сашка.
- Ты, что ли, будешь меня учить, слабак? - с вызовом поинтересовался он.
Его тут же пнули в лицо и, кажется, раскроили верхнюю губу, но боли он не ощутил.
- Это ты, пока я в наручниках, такой храбрый! - через силу сплюнул кровь Сашка. - Давай один на один!
- Ты?! Со мной?!
- Ну, если ты себя мужиком, конечно, считаешь! - усилил давление Сашка.
Он точно знал, что надо делать, и шел к намеченной цели прямо и настойчиво.
- Но только ты не мужик! - еще раз подначил он милиционера. - Только лежачего и только в наручниках можешь... Го-го-го!
Он вложил в этот свой смех столько яда и презрения, что невменяемый от выброса адреналина в кровь парень не выдержал. Трясущимися руками, с невероятным трудом, не попадая ключом, он расстегнул наручники и рывком поставил Сашку на ноги.
- Ну что, козел... - яростно прохрипел он. - Сейчас за базар придется отвечать!
- Да пошел ты! - усмехнулся Сашка, не раздумывая, сунул противнику в пах коленом, толкнул от себя и рванул по взлетной полосе.
Он оглянулся только один раз и еще успел увидеть, как в их направлении уже движется на ходу багровеющий и набирающий скорость Федор Иванович Бугров.
Как пытается достать пистолет еле поднявшийся на ноги мент...
- Прощайте, пацаны! - хохотнул Сашка, перепрыгнул через невысокое ограждение и, прямо по сугробам, проваливаясь, где по колено, а где и по пояс, помчался прочь.
Сзади кричали что-то гневное, но Сашке это было по барабану. Он знал: пока делегация в пределах видимости, никто стрелять не будет, догнать его в этом снегу не на чем, а ближайший лесок был - вон он, метров пятьсот осталось. Но главное, он совершенно точно знал, что ему надо делать. Потому что с этими людьми можно говорить только с позиции силы. Потому что эти люди поймут только одно слово - начальственное, строго сверху вниз. А значит, надо стучать начальству. В область, в Москву - куда угодно, но только на самый верх. Как можно выше!
Часть ТРЕТЬЯ
ШЕСТАЯ РАСА
Он добрался до леса даже быстрее, чем ожидал. Оглянулся - и понял, что на него махнули рукой: менты у диспетчерской будки стояли, но в его сторону никто не смотрел. И это было понятно: не гоняться же за ним по сопкам! Да и куда он денется?
Сашка забрался подальше в лесок, чтоб его не было видно с аэродрома, и прикинул общую расстановку сил. И вскоре честно признал: расклад не в его пользу. Просто смотаться из города он уже не мог - слишком велика вероятность того, что он заражен, как и многие другие.
«Вернуться в город?» Сашка крякнул. Он понимал, что многосуточное напряжение никому даром с рук не сходит, но теперь остро сожалел о том, что так распустился.
«Ну вот чего меня так понесло? Вот дур-рак!» Со стороны аэропорта послышался лай собаки, и Сашка вздрогнул, подхватился и, проваливаясь по колено в снег, побрел прочь. Одна, пусть и не слишком комфортная, возможность укрыться у него была - общинники. Да, они расценят его возвращение как Знак Свыше, да, некоторое время ему придется вежливо улыбаться и поддакивать, но это всё-таки лучше, чем капитан Шитов и компания. А там - время покажет.
Он выскочил на узкую просеку и, поняв, что она поведет его в направлении Шаманки, побежал вниз по склону, на ходу обдумывая всё, что с ним произошло. И постепенно беспорядочные, подстегнутые внезапным поворотом судьбы мысли становились всё четче и определенней.
Он категорически отказывался признавать за мэром право на ошибку. Мэр просто не имел права не понимать, что такое эпидемия, даже будь это просто новый штамм все того же гриппа. А с другой стороны, ну какое у него образование? Какой-нибудь строительный институт? Ну... плюс партшкола. Откуда ему знать про всякие там штаммы?
Голова вдруг заработала на удивление ясно, и Сашка неожиданно осознал, что даже наука так и не поняла всего значения вируса в жизни биологического вида «человек разумный». И если исходить из того, что вирус может подстегнуть работу тех или иных желез, то можно с ходу задать себе и следующий вопрос. К примеру: а нет ли связи между жуткой по масштабам эпидемией инфлюэнцы в Европе начала двадцатого века и последовавшей затем, охватившей весь континент военной истерией?
Он тут же вспомнил о прошедших по той же Европе эпидемиях оспы и чумы и не смог не признать явной их связи с мрачным мироощущением средневекового человека. И наконец, он сам был свидетелем победного шествия СПИДа, ретровируса, изменяющего саму генетическую природу человека.
Изменяющего саму природу...
Причем генетическую!
В этом что-то было.
Сашка самодовольно усмехнулся: его мысли внезапно обрели яркие, красочные очертания - как в детстве.
Он знал, что даже грипп, перенесенный во время беременности, когда младенец еще слишком уязвим, способен внести генетические «коррективы»... А если речь идет о ретровирусе? О вирусе, прямо и нагло встраивающем свое звено в цепь человеческой ДНК?
Сашка вдруг представил себе затяжную эпидемию среди ни в чем не повинных обезьян, в результате которой всё потомство рождается лишенным шерсти и вынуждено напрягать мозги, чтобы спастись от холодов. Вот тебе и «гомо сапиенс» - одно-два поколения, и готово!
Он поднялся на невысокую сопку и глянул на расстилающийся неподалеку город. Внизу, прямо под ним, шла трасса.
«Интересно, что мне пришьют, если я попадусь раньше, чем настучу начальству об эпидемии? - подумал Сашка. - Авиационный терроризм?»
Он представил себе суд и свое последнее слово на нем и рассмеялся.
- Ну вот хрен вам! Я вас самих на суд вытащу! Попляшете еще!
Он резко выдохнул, растер перчатками уши и, проваливаясь по колено в снег, побежал вниз по склону. Главное, не медлить, а там - как Бог пошлет! Или, правильнее сказать, Сила? Неизвестно, как Бог, а Сила рисковых любит!
Там внизу остановилась на обочине идущая в город легковушка. К ней - капот в капот - пристроилась еще одна, только идущая навстречу, машина, и Сашка прибавил ходу. Он вдруг почувствовал огромную персональную ответственность за то, чтобы ни одна лишняя машина не понесла эту заразу дальше.
«Господи! А сколько их уже прорвалось?!»
Сашка на секунду представил себе, что все его планы на будущее тщетны и зараза уже пошла по стране, и даже прослезился от охватившего его чувства беспомощности.
Из машины вышли мужики. Они обнялись, захлопали друг друга по спинам и плечам, и Сашка добавил скорости.
«Успеваю! - понял он, преодолел последние полсотни метров и, уже по пояс в снегу, загребая и руками, и ногами, тяжело дыша, выбрался на обочину. - Главное, чтобы мужики поверили!»
- Елки зеленые!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41