Мы должны быть упорными».
«Харви, погляди».
Венделл указывал пальцем. Харви с первого взгляда узнал улицу. Тридцать три дня назад он стоял здесь с Риктусом и прислушивался к искусителю, говорившему, что за прекрасное место находится по другую сторону туманной стены.
«Значит, это она», — сказал Харви.
Странно, но Харви не чувствовал страха, даже несмотря на то, что они шли прямо в руки врага. Лучше встретиться с Худом и его иллюзиями лицом к лицу теперь, чем провести остаток жизни, размышляя о Лулу и оплакивая годы, которые потерял.
«Ты готов?» — спросил он Венделла.
«Прежде чем мы пойдем, — ответил его друг, — не можем ли мы прояснить всего одну вещь? Если Дом только иллюзия, тогда как же так было, что мы ощущали холод? И как получилось, что я растолстел, поедая пироги миссис Гриффин, и...»
«Не знаю, — отрезал Харви. Сомнение провело холодным пальцем вдоль его позвоночника. — Я не могу объяснить, как действует волшебство Худа. Все, что я знаю, — он забрал эти годы, чтобы прокормить себя».
«Прокормить?»
«Ага. Как... как... как вампир».
Именно сейчас Харви впервые подумал так о Худе, но это было инстинктивно верно. Кровь это жизнь, а жизнь то, чем кормился Худ. Он был вампиром, совершенно точно. Возможно, королем среди вампиров.
«Значит, нам не надо иметь кола, или святой воды, или чего-то такого?»
«Это только в сказках», — сказал Харви.
«Но если он погонится за нами...»
«Мы будем бороться».
«Бороться с чем?»
Харви пожал плечами. Правда состояла в том, что он не знал. Но он был уверен, что кресты и молитвы будут бесполезны в битве, которая ждала впереди.
«Больше никаких разговоров, — прервал он Венделла. — Если не хочешь идти, не ходи».
«Я так не говорил».
«Отлично», — сказал Харви и шагнул в туман.
Венделл следовал за ним по пятам, и как только Харви шагнул в стену, ухватился за его рукав, следовательно, они вошли, как и вышли, — вместе.
Туман сомкнулся вокруг них, будто пропитанное водой одеяло, тяжело давя на их лица, и Харви уже решил, что туман намерен раздавить их. Но на самом деле туман только хотел, чтобы не изменились их намерения. Через мгновение дрожь прошла по его складкам, и они очутились на другой стороне.
В царстве Худа был разгар лета: ленивый сезон. Солнце, по другую сторону тумана спрятавшееся за дождевыми тучами, здесь светило на Дом и на то, что цвело вокруг него. Деревья раскачивались под ароматным ветерком, двери и окна Дома, крыльцо и дымовые трубы — все блестело, словно свежеокрашенное.
Карнизы приветственно гремели, радушные гостеприимные запахи доносились из кухни, приветливый смех летел из раскрытой двери. Добро пожаловать, добро пожаловать слышалось повсюду.
«Я забыл...» — прошептал Венделл.
«Что забыл?»
«Как... он прекрасен».
«Не верь ему, — сказал Харви. — Это только иллюзия, помнишь? Все это».
Венделл не ответил, но побрел к деревьям. Льстивый ветерок овевал его, словно бы подталкивая. Венделл не противился, а шел туда, куда вел ветерок, в испещренную пятнами тень.
«Венделл, — напомнил Харви, следуя за ним через лужайку. — Мы должны держаться друг друга».
«Я забыл о доме на дереве, — мечтательно произнес Венделл, глядя вверх. — Нам было так здорово здесь, правда?»
«Нет, — сказал Харви, который поклялся себе, что не позволит прошлому отвлечь его от его цели. — Я не помню».
«Да, помнишь, — сказал Венделл, улыбаясь от уха до уха. — Мы так много потрудились там, наверху. Я собираюсь подняться и взглянуть, как он выглядит».
Харви схватил его за руку.
«Нет, не поднимешься».
«Нет, поднимусь, — огрызнулся Венделл, выкручивая свою руку из захвата Харви. — Я могу делать все, что пожелаю. Ты мне не хозяин»
По его остекленевшим глазам Харви увидел, что Дом уже включил свое соблазнительное волшебство. Он знал, что все только дело времени и его собственное сопротивление может истощиться. А что потом? Совсем ли он забудет о своем деле здесь и станет пустоголовым мальчиком, гогочущим как гусь, пока его душу будут высасывать?
«Нет! — сказал он вслух. — Я не позволю тебе сделать это!»
«Что сделать?» — спросил Венделл.
«У нас есть дело, ради которого мы пришли!» — сказал ему Харви.
«Какая разница?» — ответил Венделл.
«Для меня есть. И для тебя разница была пять минут назад. Вспомни, что он сделал с нами, Венделл».
Ветер в деревьях, казалось, при этом вздохнул.
«Ааахх...» — произнес он, будто теперь поняв цель Харви и отправившись донести свою догадку до ушей мистера Худа.
Харви не боялся. Это даже доставляло ему удовольствие.
«Давай, — сказал он, когда порывы ветра полетели в сторону Дома. — Скажи ему! Скажи ему!» Он повернулся к Венделлу. «Ты идешь? — спросил он. — Или мне идти одному?»
«Я ничего не имею против того, чтобы зайти, — радостно сказал Венделл. — Я голоден».
Харви мрачно уставился на Венделла. «Разве ты не помнишь ничего, о чем мы говорили снаружи?» — потребовал он.
«Конечно, помню, — ответил Венделл. — Мы говорили, что собираемся... — Он замолк, нахмурившись. — ...собираемся... собираемся...»
«Это место похитило время, принадлежавшее нам, Венделл».
«Как оно это сделало? — сказал Венделл все еще сильно хмурясь. — Это просто... просто... — Он вновь запнулся, подыскивая слова. — Просто такой чудесный день». Хмурость стала опять исчезать и ее сменила широкая улыбка. «Какая разница? — сказал Венделл. — Я имею в виду, в такой день, какая разница? Давай просто развлекаться!..»
Харви покачал головой. Он терял здесь драгоценное время, а это было именно тем, чего хотели Худ и Дом. Вместо того, чтобы расходовать слова на Венделла, он повернулся на каблуках и направился к входной двери.
«Подожди меня! — завопил Венделл — Ты чувствуешь запах пирога?»
Венделл чувствовал и хотел бы набить живот какой-нибудь едой до того, как начнет свое рискованное мероприятие. Но Харви знал, что все эти вкусные запахи были частью репертуара Худа, и этого знания было достаточно, чтобы рот его прекратил увлажняться, а желудок ныть.
Он только подумал о пыли, в которую превратились животные с ковчега. Пирог на кухонном столе, возможно, был сделан из того же противного вещества, скрывающегося под поддельной свежестью. Харви изо всех сил держался за эту мысль, зная, что Дом, куда он готов ступить, будет полон подобных уговоров.
С Венделлом, вновь плетущимся сзади на расстоянии шага, он забрался на ступени крыльца и зашел в Дом. В тот момент, когда оба были внутри, дверь за ними захлопнулась. Харви повернулся, по коже его побежали мурашки. Это не ветер рывком закрыл дверь.
Это был Риктус.
17
Повариха, кошка и гроб
«Великолепно, что вы вернулись обратно, мальчик, — сказал Риктус с такой же, как обычно, широкой улыбкой. — Я всем говорил, что ты не сможешь находиться вдалеке. Никто мне не верил. Он ушел, убеждали меня, он ушел. Но мне было лучше известно. — Он начал передвигаться в сторону Харви. — Я знал, что ты не удовлетворишься коротким визитом... нет, ведь впереди еще так много развлечений».
«Я голоден», — проскулил Венделл.
«Помоги себе сам!», — ухмыльнулся Риктус. Венделл по-спринтерски рванулся на кухню. «Ого-го, ого-го, ого-го! — закричал он. — Погляди на всю эту еду».
Харви не отвечал.
«Ты не голоден? — спросил Риктус, поднимая брови выше очков. Он приложил сложенную лодочкой ладонь к уху. — Слышу звук пустого желудка».
«Где миссис Гриффин?» — спросил Харви.
«О... она поблизости, — с озорством сказал Риктус. — Но она стареет. В эти дни она подолгу находится в постели, поэтому мы положили ее кое-куда в целости и сохранности».
Пока он говорил, из гостиной послышалось мяуканье и у двери оказалась Стью Кэт. Риктус нахмурился. «Убирайся отсюда, киска! — выплюнул он. — Разве ты не видишь, что у нас разговор?»
Но Стью Кэт не испугалась. Она прошествовала к Харви и потерлась о его ноги.
«Чего ты хочешь?» — спросил Харви, присаживаясь на корточки, чтобы ее погладить. Она громко замурлыкала.
«Хорошо. Превосходно. Первоклассно, — сказал Риктус, меняя гнев на свежеотполированную улыбку. — Тебе нравится кошка. Кошке нравишься ты. Все счастливы».
«Я не счастлив», — сказал Харви.
«Это почему?»
«Я оставил здесь все мои подарки и не знаю где».
«Нет проблем, — сказал Риктус. — Я их отыщу».
«Ты это сделаешь?» — спросил Харви.
«Будь уверен, малыш, — заявил Риктус, убежденный в том, что его обаяние вновь сработало. — Вот для чего мы здесь: давать все, что пожелает твое сердце».
«Я думаю, может, я оставил их наверху, в моей спальне», — предположил Харви.
«Знаешь, кажется, я их там видел, — ответил Риктус. — Оставайся прямо здесь. Я скоро вернусь».
Он побежал, перепрыгивая через две-три ступеньки и немузыкально насвистывая сквозь зубы. Харви подождал, когда тот исчезнет из виду, затем отправился проведать Венделла, давая возможность Стью Кэт ускользнуть.
«Ах ну, посмотрите же!» — раздался голос, когда он появился в дверях кухни.
Это был Джайв. Он стоял у плиты, такой же живой, как обычно, рукой жонглируя яйцами, а другой подбрасывая печенье в кастрюле.
«О чем ты мечтаешь? — поинтересовался он. — О сладком или о соленом?»
«Ни о том, ни о другом», — ответил Харви.
«Все отлично, — просвистел Венделл. Он был почти скрыт стеной наполненных тарелок. — Попробуй пирожки. Они великолепны!»
Харви испытывал жестокое искушение. Буфет выглядел изумительно. Буфет искушал. Но ведь он должен помнить — это всего лишь пыль.
«Может, попозже», — сказал он, отводя глаза от груд пропитанных сиропом вафель и кубков мороженого.
«Ты куда?» — хотел знать Джайв.
«Мистер Риктус ищет для меня несколько подарков», — сказал Харви.
Джайв довольно улыбнулся. «Значит, малышок, все по-старому идет, а совсем не наоборот! — воскликнул он. — Хорошо тебе!»
«Мне хотелось сюда», — ответил Харви.
Он не стал медлить, иначе бы Джайв увидел по его глазам, что он лжет. Нет, Харви быстро повернулся и направился обратно в коридор. Стью Кэт все еще была там и глядела на него.
«Что такое?» — спросил он.
Кошка двинулась к лестнице, затем остановилась и взглянула назад.
«Хочешь что-то показать мне?» — прошептал Харви.
При этом кошка опять пошла вперед. Харви последовал за ней, ожидая, что она поведет его наверх. Но прежде чем она достигла низа лестницы, она повернула налево и провела Харви по узкому проходу к двери, о которой он прежде не знал.
Харви подергал ручку, но дверь была заперта. Повернувшись, чтобы поискать Стью Кэт, Харви обнаружил, что она трется своей изогнутой спиной о ножку маленького стола, стоявшего поблизости. На столе находился резной деревянный ящик. В ящике был ключ.
Харви пошел обратно к двери, отпер ее и распахнул. Перед ним находился лестничный пролет. Деревянные ступени вели вниз, во тьму, откуда поднимался кислый сыроватый запах. Харви не решился бы спуститься, если бы Стью Кэт не продолжала манить его во мрак.
Касаясь пальцами сырых стен слева и справа от себя, он следовал за Стью Кэт вниз, считая ступени, дока шел. Их было пятьдесят две, и к тому времени, как он спустился, глаза почти привыкли к темноте. Погреб был пещеристый, но пустой, за исключением беспорядочно разбросанных камней и большого деревянного ящика, который стоял в пыли примерно в дюжине ярдов от Харви.
«Что это?» — шепотом спросил он у Стью Кэт, понимая, что кошка не может ответить, и тем не менее надеясь на какой-нибудь знак.
Единственным ответом Стью Кэт было то, что она побежала к ящику, мягко вспрыгнула на него и принялась царапать дерево.
Любопытство Харви оказалось сильнее страха и все-таки не настолько сильным, чтобы он бросился открывать крышку. Он подошел так, словно ящик был каким-то спящим зверем, которым, Харви знал в точности, тот и был. Чем ближе он подходил к ящику, тем больше тот напоминал грубо обструганный гроб. Но разве гроб запирают на висячий замок? Не туда ли положили Карну после того, как зверь притащил свое раненое тело домой? Может, теперь он прислушивается к тому, как Стью Кэт царапает крышку, и ждет освобождения?
Когда же Харви приблизился к гробу, в глаза ему бросилась завязка фартука, свисавшая из ящика и оставленная так тем, кто ящик запер. Харви знал только одного человека в Доме, который носил фартук.
«Миссис Гриффин! — шепнул он, просовывая ногти под крышку. — Миссис Гриффин! Вы там?»
Изнутри раздался глухой стук.
«Я вас выпущу», — пообещал он, дергая крышку во всю мочь.
У него не хватало сил сломать замок. В отчаянье он начал обыскивать погреб, ища какой-нибудь инструмент, нашел два подходящих по размеру камня, поднял и вернулся к гробу.
«Придется пошуметь», — предупредил он миссис Гриффин.
Затем используя один камень как зубило, второй как молоток, он ударил по замку. Голубые искры летели, когда он бил по металлу, но, казалось, без всякого успеха, и вдруг совершенно неожиданно замок затрещал и упал на землю.
Харви на минуту замер, опять вернулись прежние сомнения. А может, это был гроб Карны? Затем он отшвырнул камни и поднял крышку.
18
Горькая правда
Харви почти вскрикнул, увидев, в каком ужасном состоянии была бедная миссис Гриффин. Она смотрела на него обезумевшими глазами, волосы выдраны клочьями, лицо фиолетовое от синяков. Рот забит вонючей тряпкой, которую Харви осторожно убрал. Тогда миссис Гриффин смогла говорить хриплым шепотом.
«Спасибо, мой дорогой, спасибо, — сказала она. — Но... ты не должен был возвращаться. Здесь слишком опасно».
«Кто это с вами сделал?»
«Джайв и Риктус».
«А приказ отдал он, не так ли? — спросил Харви, помогая ей подняться. — Не говорите мне, что он мертв, я ведь знаю, что это неважно. Худ здесь, в Доме, правда?»
«Да, — сказала она, держась за Харви, пока вылезала из ящика. — Да, он здесь. Но не так, как ты думаешь...» Она начала всхлипывать, слезы мешали словам.
«Все в порядке, — утешил ее Харви. — Все будет хорошо».
Она подняла руки и прикоснулась к лицу, мокрому от слез. «Я думала... Я думала, я никогда больше не заплачу, — сказала она. — Погляди, что ты наделал!»
«Простите», — ответил Харви.
«О, нет, моя радость, не извиняйся. Это изумительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16