Быстров Андрей
Кардинал интернета
БЫСТРОВ АНДРЕЙ
Кардинал интернета
В основе романа "Кардинал Интернета" лежат две мои небольшие
повести - "Лондонский треугольник" (другое название - "Адская дорога")
и "Число Зверя". Надеюсь,и те читатели, которым они уже знакомы,
отнесутся к моей новой работе с интересом - ведь я старался сделать
"Кардинала" не просто обновлением, а самостоятельной, не зависящей
от прежних книгой.
Никаких намеков на действительные события и реально существующих
людей в этой книге нет, а если есть, так непреднамеренные. Это не столько
традиционное предуведомление, сколько отзвук моего принципиального
неверия в сюжеты, слишком тесно связанные с реальностью (а точнее
скованные ею).
Искренне посвящаю этот роман моим родителям - без их любви,
вдохновения и поддержки вообще ничего не было бы. Я люблю вас.
Андрей Быстров.
Пролог
Просветленные
В зале с плотно занавешенными окнами горели свечи. Их было так много, что сам воздух, казалось, пылал золотом, но этот золотой свет не приносил с собой ни радости, ни умиротворения. Напротив, разлившееся по залу жидкое золото, как настоящий застывающий после плавки металл, тяжкими волнами прокатывалось над головами людей и отягощало сердца. Людей тоже было много - мужчин больше, чем женщин. Одетые в черное, они стояли на коленях, все как один опустив глаза к полу; никто не поднимал головы, никто не осмеливался оторвать взгляда от каких-то видимых только им знаков или ЗНАМЕНИЙ внизу. Молчание царило под низким сводчатым потолком, абсолютная тишина ОТСУТСТВИЯ, вплавленная в тяжелое золото бездвижного света.
На невысоком помосте, над которым был укреплен большой экран, невесть откуда возникла фигура человека, резко отличавшегося от всех тех, кто собрался здесь. Отличие заключалось не только в одежде, хотя он носил белое. Осанка человека на помосте, величественно-львиный наклон головы в сияющем ореоле серебряных волос, властный взгляд - все свидетельствовало о том, что он не привык преклонять колени перед кем бы то ни было, людьми или некими высшими силами.
Человек на помосте хлопнул в ладоши, и люди в черном у его ног изменили позы. По-прежнему стоя на коленях, они смотрели теперь прямо на него, готовые ловить каждое его слово. Он заговорил, сначала негромко, обволакивающим всепроникающим баритоном с безупречно рассчитанными интонациями.
- Время пришло. Время всегда приходит, братья, время всегда приходит, сестры, если веришь и ждешь, как учит нас Будда Кришна Христос. Мы ждали долго, ждали во тьме иллюзий. Нам было нелегко, наш путь будет тернистым и дальше, потому что невежество непосвященных отождествляет иллюзии с реальностью. Радение невежественных тщетно, но на их стороне выступает сам Сатана. Откроем же Книгу Жизни, напрямую ниспосланную мне Буддой Кришной Христом! Откроем эту единственную подлинную Книгу, странствовавшую в зашифрованных откровениях космоса в ожидании человека, способного постичь вдохновение Будды Кришны Христа и открыть истину другим! Что сказано в ней?
В руках человека на помосте появилась книга в белом переплете. Он раскрыл ее, но продолжал говорить, не заглядывая в текст.
- Искушение иллюзий сильно, иллюзии могут подменять собой реальность. Это происходит потому, что люди часто считают реальностью нечто, воспринятое непосредственно их органами чувств. Но восприятие обманчиво. Люди обращаются к другим людям, а те бывают злонамерены, пристрастны, лживы по воле Сатаны. Люди обращаются к книгам, а книги оказываются зеркалами сатанинских обманов. Смотрите вглубь, в сущность явлений. Внешний мир нереален. Вы видите черный и белый цвет, а на самом деле это лишь длина отраженной волны. Атомы невидимы. Расстояния между ними и внутри них огромны. В пределе проникновения в микромир - чистая энергия, чистая интенция, чистая вера. Откройте свои сердца. Смотрите вглубь. Нет высоты без очищающей бездны, и не упав, невозможно подняться.
Захлопнув книгу, человек на помосте помолчал и заговорил снова.
- Нет высоты без очищающей бездны, и не упав, невозможно подняться, повторил он. - Созданный демонами, охраняемый армией тьмы лживый мир иллюзий можно преодолеть лишь на путях истинной веры. Истина есть первопонятие, неопределимое иначе как в категориях веры. Истина есть свет. Видим ли мы его?
- Да, - хором прогудели черные адепты.
И впрямь в этот момент полыхнула в зале вспышка ослепительного белого света, затмившая на мгновение жидкое золото. Люди в черном взревели. Откуда-то послышалась музыка, тихая поначалу, но громкость ее возрастала с каждым аккордом. Монотонная, как болеро Равеля (но исполняемая на восточных инструментах), и вкрадчивая, как голос гипнотизера, музыка эта парадоксальным образом не заглушала слов проповедника, а точно подчеркивала их, звуча все громче и громче.
- Хотим ли мы подняться к свету?
- Да!!!
Новая вспышка.
- Есть лишь один путь к прозрению - через нисхождение. Дорога к небесам ведет через долины ада. И мы все снизойдем вместе!
На экране замелькали слайды. Они сменялись с головокружительной быстротой, и каждый в отдельности рассмотреть было нельзя, да и не на то рассчитывали создатели слайд-фильма. Путаница образов атаковала подсознание людей. Видимо, в беспорядочной на первый взгляд мешанине слайдов было собрано многое, что могло относиться к так называемому миру иллюзий и нацеливалось на реакцию отторжения. С немалой изобретательностью с такими кадрами монтировались другие, создающие эмоциональный фундамент для "нисхождения". И третьи - их было совсем мало - смутные призраки обетованного рая. Вязко пульсировал ритм зомби-музыки, адепты раскачивались в экстазе. На экране мелькали роскошные автомобили, яхты и виллы, сцены казней в концентрационных лагерях, падающие самолеты, портреты Гитлера, Льва Троцкого, Элизабет Тейлор, канонически скорбные лики Христа и апостолов, кампучийский лидер Пол Пот и людоед Бокасса, пожимающий руку Брежнева, реклама жевательной резинки, ландшафты Швейцарии и Сейшельских островов, расчлененные трупы, оголенные зады порнодив, ядерные взрывы, смеющиеся лица детей, рок-музыканты и монстры из фильмов ужасов - все быстрее, быстрее, быстрее...
Когда никто уже не мог уследить за сменой кадров, с четырех сторон в зал вошли молодые люди в синих комбинезонах. Каждый из них нес по четыре шлема, похожих на шлемы летчиков стратосферной авиации. Эти шлемы надевались на головы людей в черном, к разъемам подключались витые провода, тянущиеся куда-то в недра загадочных электронных устройств. Ассистенты проповедника в синих комбинезонах уходили и возвращались вновь и вновь с новыми шлемами для многочисленных адептов. В каждый надетый и подключенный шлем передавались изображение и звук. Большой экран погас - в нем больше не было надобности. Проповедник взял микрофон.
- Истинный свет! - его голос проникал в центр мозга каждого, кто был в шлеме - а в шлемах были теперь все люди в черном. - Кришна Будда Христос ведет нас к истине предначертанным путем. Церковь Истинного Света воссияет над избранной планетой, над планетой избранных. Я проведу вас дорогами, где не прошел еще ни один человек, я выведу вас туда, где мы, избранные, востанем из бездны!
Молодые люди в синих комбинезонах, замершие у стен, натянули на лица что-то вроде респираторных масок. Их примеру последовал и проповедник, его маска не мешала говорить в микрофон свкозь тонкую мембрану. Из отверстий в стенах зала, затянутых мелкой сеткой, поползли клубы зеленоватого дыма. Люди вдыхали этот наркотический дым, качались уже не в экстазе, а в исступлении. Некоторые падали на пол, но сорвать шлем не пытался никто. Белый свет импульсами бился в шлемах, диссонирующие акустические удары низкой частоты разрывали музыку.
- Готовы ли вы снизойти?
- ДА!!!
Какая-то женщина содрогалась в истерических конвульсиях. Ближайший к проповеднику ассистент в синем вопросительно взглянул на него. Тот сделал знак рукой: нет.
Если проповедник хотел провести свою паству через ад, то ад здесь уже вздымал пламя. Никто из адептов не остался собой даже настолько, насколько это доступно любому ослепленному нерассуждающей верой человеку. Вопли неслись из сотен глоток.
- И мы все снизойдем вместе! - прокричал проповедник.
Это звучало как финал...
Но все только начиналось.
Часть первая
Истинный свет над Россией
1.
Оперативный центр службы ФБР в Нью-Йорке
24 августа 1987 года.
13 часов 39 минут.
Фрэнк Коллинз щелкнул ногтем по обшлагу рукава, целясь в медленно ползущую вокруг пуговицы муху. Он промахнулся. Муха обиженно загудела, вертикально пошла на взлет и после нескольких сложных маневров приземлилась на шероховатом пластмассовом корпусе видеокассеты. Коллинз поморщился. Стрелка электрических часов на стене дернулась и метнулась вперед еще на одну минуту. Время тащилось так, будто к его хвосту прицепили упирающегося слона. 13.40.
Бесшумно открылась белая дверь. Вошел улыбающийся Остин. В руках он держал пластиковый пакет с сандвичами и бумажные стаканчики для кофе. В ответ на его вопросительный взгляд Коллинз кивнул и вытащил из-под стола огромный термос. Муха заинтересованно закружилась над соблазнительными извивами кофейного дымка.
- Мух развели, - обвиняюще констатировал Коллинз. - Наследники Гувера! С мухами справиться не можете. Где сахар?
Остин подал ему белый кубик, погасив улыбку. Он хорошо относился к Коллинзу, но все же тот был человеком ЦРУ, и Остин его тона не одобрял из корпоративных соображений. И вообще... Эта совместная операция противоречила закону. ЦРУ не имело права не только проводить какие-либо оперативные действия на территории США, но и делиться с ФБР информацией. Сколько шпионов ускользнуло из-за этого закона! Но на сей раз все будет иначе.
- А с бюрократами? - спросил Остин, помолчал, потом его словно взорвало изнутри. - Вот дерьмо! Слушайте, может, черт с ним, с этим опознанием? Давно все ясно. Из-за идиотской формальности мы теряем кучу времени...
- Стеббинз помешан на формальностях, - спокойно сказал Коллинз. - И раз уж мы тут действуем противозаконно, пусть у него будет хоть какое-то...
- В конце концов операцией руковожу я.
- Стеббинз подаст рапорт.
- Знаете, куда он может засунуть свой рапорт?! - Остин вдруг обмяк под успокаивающим жестом Коллинза. - Да что они там, по барам пошли с этим, как его... Ренегатским?
- Поплавским, - Коллинз дал понять, что оценил и изящество каламбура Остина, и глубину его познаний во вражеском языке.
Допив кофе, Фрэнк Коллинз машинально смял стаканчик в руке. Загудел внутренний телефон.Остин снял трубку, с полминуты молча послушал и с удовлетворенным видом водрузил трубку на аппарат.
- Они идут, - сообщил он.
Они вошли почти сразу - два сотрудника оперативного отдела в одинаковых темно-серых костюмах и сутулый субтильный человечек в круглых очках. Этот третий был лысоват, желтозуб и курнос. Костюм сидел на нем так, как сидел бы на телеграфном столбе, вздумайся кому-то напялить на столб костюм. Человечек обвел помещение подслеповатым взором, увидел Коллинза, заулыбался во все тридцать два прокуренных зуба и сделал шаг вперед. Коллинз поспешно ретировался за письменный стол, чтобы избежать рукопожатия.
- Садитесь сюда, господин Поплавский.
(Непрофессионально, Коллинз! Что еще за "господин Поплавский" вместо сердечно-дружеского "Игорь Валентинович"?)
Поплавский уселся, вернее - провалился в глубокое кресло прямо напротив телеэкрана .
- Сейчас вам будет продемонстрирована видеозапись, - Коллинз говорил по-русски тоном школьного учителя. - По ходу ее вам будут заданы вопросы. Ваши ответы будут записаны на магнитофон и запротоколированы мистером Остином (кивок в сторону Остина). Вам все понятно?
- Да, - отрывисто не то сказал, не то выкрикнул Поплавский. Ишь ты, усмехнулся про себя Коллинз. Словно присягает на верность американскому флагу. Не хватало еще, чтобы он запелво весь голос "Старз энд Страйпс".
- Дэйв, - Коллинз перешел на родной язык, - давайте пленку.
Остин сунул кассету в пасть видеомагнитофона, нажал клавишу и вооружился карандашом и блокнотом для стенографии. Поплавский напрягся в своем кресле. Казалось, его курносыйнос стал еще курносее от нетерпеливого желания угодить. В то же время он изо всех сил старался сохранить достоинство, что проявлялось в его нелепо-вычурной позе. При других обстоятельствах Коллинз расхохотался бы. Сейчас он только нахмурился и закусил конец авторучки.
Первые кадры цветной видеозаписи представляли подъезд старого дома очевидно, конторского муравейника где-то в районе Сорок шестой улицы и Мэдисон-Авеню в Нью-Йорке. Впрочем, необязательно. Таких домов и таких улиц предостаточно в любом крупном американском городе. Но Коллинз поспешил подтвердить невысказанную догадку Поплавского:
- Перед вами дом сто два на Сорок шестой улице, Нью-Йорк, - поскольку вопросов не последовало, Поплавский промолчал.
В подъезд вошли три девушки - возможно, возвращались с обеда секретарши, потом вышел пожилой священник. Несколько прохожих торопились мимо, но все это движение оставалось без комментариев.
Дверь подъезда снова распахнулась, и на тротуаре появился человек лет тридцати, в стереотипном темном костюме обычного нью-йорского бизнесмена средней руки. Красавчиком его не назвал бы даже самый снисходительный критик, и все же нечто притягательное было в его лице с тяжеловатым подбородком, сломанным носом и неправильными чертами. Коротко остриженные темные волосы непослушно топорщились, широко расставленные серые глаза не выражали ничего, кроме полуденной скуки дельца, собравшегося забежать в "Макдональдс" напротив. Этот человек мог абсолютно ничем не выделяться из любой толпы, будь то столпотворение на футбольном матче, кинофестиваль в Каннах или научная конференция. И все же в нем чувствовалась некая скрытая сила, спрятанная пружина, что-то в его облике говорило:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36