Такаяма был младше Андо на два года. Разница в возрасте объяснялась тем, что Андо смог поступить в университет только с третьей попытки. В этом году Такаяме исполнилось тридцать два. И в этом же году он умер.
Андо скользнул глазами по графе «время смерти». Там стояла вчерашняя дата – 19 октября, 21 час 49 минут.
– Надо же, какая точность, – сказал он и перевел взгляд на полицейского – высокого лейтенанта, который специально пришел, чтобы наблюдать за вскрытием. Насколько Андо было известно, Рюдзи жил один в небольшой квартире в Восточном Нагано. Откуда такое точное время, если речь идет о внезапной смерти одинокого мужчины?
– Так сказать, счастливое совпадение, – как ни в чем не бывало ответил лейтенант и уселся на стоявший рядом стул.
– Какое еще совпадение? – спросил Андо.
Вместо ответа лейтенант посмотрел на молодого сержанта, который пришел вместе с ним:
– Кажется, Маи Такано уже здесь?
– Так точно, здесь, – ответил сержант. – Ждет в комнате для родственников.
– Позови-ка ее сюда.
– Слушаюсь! – сержант вышел из кабинета.
– Она, правда, не родственница, но тело обнаружила именно она. Сейчас он ее приведет. Студенка-обожательница, ну... короче, любовница покойного. Если вас, доктор, ее показания чем-то смутили, вы можете ее сами расспросить еще раз.
После вскрытия тело обычно передают родным. И сейчас в комнате для родственников в ожидании процедуры вскрытия находились мать Рюдзи и его старший брат с женой. Вместе с ними ждала и Маи Такано, женщина, которая обнаружила тело и которая, судя по всему, была любовницей покойного.
Она вошла, остановилась у порога и легким кивком приветствовала присутствующих. Андо вскочил с места.
– Я вас задержу ненадолго, – сказал он и подвинул Маи стул.
Молодая женщина была одета в простое темно-синее платье, в руке она комкала белый носовой платок. На фоне чужой смерти женская красота становится особенно заметна.
Изящное тело, тонкие руки, стройные ноги. Из-за темного платья ее кожа казалось особенно бледной. Мягкий овал лица, правильные черты, безупречной формы череп. Андо словно воочию увидел то, что скрывалось под ее нежной кожей. Для этого ему не нужно было проводить вскрытие. Он знал, как устроен ее аккуратный, без изъянов скелет. Знал, какого цвета ее внутренние органы. Его захлестнуло желание прикоснуться к ее плоти.
Лейтенант представил их друг другу. Маи хотела было присесть на стул, предложенный Андо, но вдруг едва заметно пошатнулась и оперлась рукой о письменный стол.
– Что с вами? – спросил Андо, обеспокоенно вглядываясь в ее лицо. Ему показалось, что бледная кожа женщины слегка сероватого оттенка, как у людей, больных малокровием.
– Ничего страшного, не обращайте внимания. – Маи, прижимая платок ко лбу, стояла с опущенной головой и смотрела куда-то в пол. Лейтенант принес ей стакан воды. Сделав пару глотков, она немного пришла в себя и еле слышным голосом сказала:
– Простите, я, кажется...
И тут Андо наконец понял, в чем дело. У Маи, по-видимому, были месячные, что в сочетании с психологическим напряжением трагического дня дало такой эффект. Так что к малокровию это вряд ли имеет отношение, и для беспокойства действительно нет причин.
– Знаете, Рюдзи Такаяма был моим однокурсником. Мы с ним дружили в университете. – Андо сказал это, чтобы немного разрядить атмосферу.
Маи подняла глаза от пола:
– Доктор, кажется ваша фамилия Андо?
– Совершенно верно.
Маи пристально посмотрела на него, прищурилась и дружелюбно кивнула, как будто старому знакомому, которого давно не видела.
– Ну что же, очень приятно, – сказала она.
Андо истолковал эту перемену в ее настроении следующим образом: она решила, что ему можно доверять – с телом своего бывшего друга доктор будет аккуратным. Хотя на самом-то деле как дружба, так и отсутствие таковой никоим образом не могли повлиять на его скальпель.
Но тут вмешался лейтенант:
– Прошу прощения, госпожа Такано, вы не могли бы еще раз, для доктора Андо, рассказать о том, как вы обнаружили тело? – Было похоже, что вынужденный заниматься расследованием этого случая, который и делом-то не назовешь, лейтенант тяготился бездействием. Он всем своим видом говорил, что сейчас не время предаваться воспоминаниям об усопшем. Что сержант привел сюда свидетельницу Маи Такано, которая первой обнаружила труп, вовсе не для подобных разговоров. А для того, чтобы она рассказала дежурному эксперту, доктору Андо, о том, что произошло вчера вечером, в 21 час 50 минут. Возможно, это свидетельство прояснит ситуацию и поможет установить причину смерти. Что и является сейчас главной задачей.
Маи негромко принялась пересказывать Андо все то, что она уже рассказала полиции вчера вечером.
– Телефон зазвонил, когда я сушила волосы феном – я как раз только вышла из ванны. Когда раздался звонок, я посмотрела на часы. У меня в комнате на стене висят большие часы. Я на них посмотрела, потому что удивилась: кто может звонить в такое время? Все-таки почти десять вечера. Такаяма-сэнсэй вообще звонил очень редко. Честно говоря, чаще всего я звонила ему сама. Впрочем, те несколько раз, что он мне звонил, это случалось довольно рано, не позже девяти. Поэтому я даже и не подумала, что это он. Просто сняла трубку, сказала «алло». И через секунду услышала в трубке дикий вопль. Я подумала, что, может быть, это кто-то балуется, и уже хотела положить трубку, но вопль превратился в всхлипы, а потом все затихло... и мне показалось, что... Эта тишина в трубке, она была очень странная, какая-то потусторонняя... Мне стало страшно, но я снова прижала трубку к уху. Я вслушивалась в эту тишину, пытаясь понять, что там происходит, на том конце провода. И тут у меня в голове будто кто-то включил проектор, и я увидела лицо Такаямы-сэнсэя. Я поняла, что это он кричал. Это был его голос. Я повесила трубку и набрала номер сэнсэя. Номер был занят. И я окончательно решила, что звонил именно он и что с ним случилось что-то нехорошее.
– То есть Рюдзи вам ничего не сказал? – спросил Андо. Маи покачала головой:
– Ни одного слова. Единственное, что я услышала, – это ужасный вопль.
Андо записал что-то у себя в блокноте и задал следующий вопрос:
– А что было дальше?
– Я села на электричку и поехала к нему. Дорога заняла примерно час. И когда я зашла в квартиру... Он лежал там, у кровати...
– А дверной замок?
– Вообще-то... сэнсэй дал мне ключ от своей квартиры, – сказала она, неподдельно смутившись.
– Нет-нет, я только хотел спросить, была ли дверь заперта изнутри.
– Да.
– Так, значит, вы зашли в квартиру... – Андо ждал продолжения.
– Сэнсэй лежал на полу, откинув голову на край кровати. Лицом вверх, руки и ноги широко раскинуты в стороны... – Маи запнулась. Голос ее прервался. Она замотала головой, словно пытаясь прогнать возникшую перед глазами мучительную картину.
Впрочем, что касается положения тела, – здесь можно было обойтись и без дополнительных объяснений. Перед Андо на столе лежала пачка фотографий, которые красноречивей любых слов представляли бездыханное тело Такаямы.
Андо сложил эти фотографии веером и принялся обмахивать ими вспотевшее лицо.
– Скажите, а вы не заметили чего-нибудь странного в квартире у Такаямы?
– Да нет, вроде бы... только телефонная трубка все еще лежала на полу рядом с телефоном, и из нее слышались гудки...
Андо сопоставил то, что рассказала ему Маи, с теми фактами, которые содержались в официальном отчете. Он хотел как можно точнее представить себе порядок событий. По-видимому, Рюдзи почувствовал, что с ним происходит что-то неладное и позвонил самому близкому человеку – своей любимой девушке Маи Такано... Он думал, что она сумеет ему помочь. Но почему он не позвонил по 119 119 – номер Службы спасения: вызов пожарной службы или машины «скорой помощи».

? Скажем, если ты вдруг чувствуешь боль в груди и у тебя хватает сил, чтобы звонить по телефону, то самое простое – это вызвать «скорую помощь».
– А кто вызвал «скорую помощь»?
– Я.
– Откуда вы звонили?
– Из квартиры Такаямы-сэнсэя.
– Значит, Рюдзи не стал звонить в Службу спасения... – Андо взглянул на лейтенанта. Тот кивнул – видимо, уже успел проверить, что из квартиры покойного второго звонка в Службу спасения не поступало.
На секунду Андо подумал, что это вполне могло быть самоубийство. Скажем, измученный безответной любовью, молодой человек решает покончить с собой и выпивает яд. Потом звонит своей жестокой подруге, чтобы укорить ее, но сил его хватает только на то, чтобы испустить предсмертный вопль... ну или что-нибудь в этом роде.
Впрочем, из отчета следовало, что версия с самоубийством маловероятна. Ничего, что могло бы содержать яд, в квартире покойного не обнаружили, и никаких доказательств, что Маи собиралась бросить Такаяму, тоже не было. Достаточно посмотреть на нее, чтобы все эти подозрения сразу же исчезли. Даже человек нечувствительный и безразличный ко всему, что касается отношений между мужчиной и женщиной, с первого взгляда догадался бы, насколько важное место занимал мужчина по имени Рюдзи Такаяма в жизни этой молодой женщины. Ее глаза то и дело наполнялись слезами, но это не были слезы раскаяния в том, что она довела любящего человека до самоубийства. Нет – это были слезы отчаяния. Ей была невыносима мысль, что больше уже никогда она не сможет прикоснуться к своему любимому.
Андо словно смотрел в зеркало. Подобное выражение тоски и отчаяния он видел на своем лице каждое утро и уже привык к нему. Эти чувства нельзя подделать. И то, что Маи пришла сегодня в Палату медэкспертизы, чтобы забрать тело после процедуры анатомирования, лишний раз говорило об ее искренности. Ну и самое главное – люди типа Рюдзи Такаямы не стали бы совершать самоубийство из-за несчастной любви.
...Значит, либо голова, либо сердце...
Вероятнее всего вскрытие покажет либо паралич сердечной мышцы, либо кровоизлияние в мозг. Впрочем, все-таки не исключена возможность, что это результат отравления. Анализ может показать цианистый калий, пищевое отравление, отравление газом, а может, и вовсе что-то непредсказуемое... Хотя вряд ли – до сегодняшнего дня Андо очень редко ошибался в своих прогнозах. Наверное, Рюдзи Такаяма просто почувствовал приближение смерти и захотел в последний раз услышать голос любимой женщины. Но не успел. Издав нечеловеческий вопль, он умер. Сердце его остановилось... Да, скорее всего, события развивались именно так.
В кабинет заглянул техник, который сегодня ассистировал Андо.
– Доктор, все готово, – сказал он.
Андо поднялся из-за стола и, ни к кому конкретно не обращаясь, произнес:
– Ну что ж, приступим.
Так или иначе, после вскрытия все должно разъясниться, и причина смерти Такаямы перестанет быть загадкой. За все годы работы еще не было ни одного случая, чтобы Андо не смог выяснить причину смерти. Поэтому он не сомневался в себе. Еще немного, и он узнает, что именно убило Рюдзи Такаяму.

2

Они шли в прозекторскую по коридору, залитому осенним утренним светом, но настроение у всех было сумрачное. В такт шагам неприятно поскрипывали резиновые сапоги. Они шли вчетвером: Андо, ассистирующий врач и двое полицейских. Все остальные: техник, протоколист и фотограф – уже ждали в прозекторской.
Открыв дверь, они услышали шум льющейся воды: техник стоял у раковины, оборудованной сбоку от анатомического стола, и мыл инструменты. Кран в прозекторской в диаметре шире, чем обычные бытовые краны, и толстая белая струя воды выглядела весьма внушительно. Весь пол – что-то около тридцати квадратных метров – был совершенно мокрый. Именно поэтому все присутствующие в прозекторской, включая двух полицейских, были обуты в резиновые сапоги. Воду оставляли включенной все то время, пока продолжалась диссекция.
На анатомическом столе абсолютно голый, выставив белый живот, ждал начала процедуры Рюдзи Такаяма. Его плотно сбитое тело – примерно метр шестьдесят в длину – из-за выступающего живота и развитой мускулатуры на груди напоминало большую бочку. Андо взял его правую руку и слегка потянул вверх. Рука покорно поддалась. Еще одно доказательство того, что жизнь покинула тело. Когда-то этот мужчина гордился неимоверной силой своих рук, но теперь они были не сильнее ручонок младенца, и Андо мог манипулировать ими как угодно. Рюдзи был самым сильным студентом в университете. В армрестлинге ему не было равных. Любой, кто выходил против него, проигрывал, стоило Рюдзи слегка напрячь свой бицепс. Но сила ушла из этих рук. И если Андо сейчас отпустит правую кисть Рюдзи, то она безвольно упадет обратно на анатомический стол.
Аккуратно опустив руку Такаямы, Андо взглянул на пах покойного, туда, где виднелись обнаженные гениталии. Съежившийся пенис казался почти белым среди черных лобковых волос. Головка полностью ушла в крайнюю плоть. Крохотный член выглядел трогательно и невинно. Это впечатление усиливалось из-за разительного несоответствия мягкости и беззащитности пениса крепости и накачанности остальных частей тела. «Скорее всего, между Рюдзи и Маи Такано ничего не было...» – подумал Андо.
Он воткнул скальпель в тело Рюдзи чуть ниже подбородка и, рассекая толстый слой мышц, провел длинную линию до брюшной полости. Смерть наступила более двенадцати часов назад, и тело уже успело остыть. Специальным резцом Андо отпилил ребра, вынул их одно за другим, потом достал из грудной клетки оба легких и передал их технику. В университете Рюдзи считался одним из самых яростных противников курения и, судя по состоянию его легких, он остался верен своим убеждениям до самой смерти. Легкие были нежно-розового цвета. Техник, моментально взвесив и обмерив оба легких, громко продиктовал полученные результаты, так, чтобы протоколист смог сразу же их записать. Фотограф принялся фотографировать обмеренный орган во всех ракурсах – прозекторская то и дело освещалась яркими световыми вспышками. Все здесь присутствующие были отличными специалистами своего дела, работа спорилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43