Центр города под страшным огнем Мы больше не можем держаться. В
четыре утра уходим через туннель метро, а в соседнем туннеле продвигаются
русские, захватывающие наши передние позиции".
Бред! Но в сумраке бункера Гитлер истово верил, что вот-вот Запад
придет ему на помощь. 25 апреля он получил ложное известие - будто при
встрече на Эльбе произошли столкновения между американскими и советскими
войсками. "Вот, - вскричал Гитлер, - новое поразительное доказательство
отсутствия единства между нашими врагами. Каждый день, нет, час вспыхнет
война между большевиками и англосаксами... Если я нанесу удар
большевистскому колоссу, наступит поворотный пункт. Это убедит всех - только
я один могу сдержать большевистский колосс", и т. д.. Сколько же собирались
держаться гитлеровцы? Геббельс, ведавший обороной Берлина, считал: "Мы могли
бы выдержать осаду столицы от 10 до 12 недель". Записано в его дневнике, и
это не пропагандистский вздор, а внутреннее убеждение.
Под грохот орудий Красная Армия выходила в район имперской канцелярии.
24 апреля был назначен советский комендант Берлина - командующий 5-й ударной
армией генерал-полковник Н. Э. Берзарин. 29 апреля, писал Жуков, "в центре
города развернулись наиболее ожесточенные сражения". Комсорг 1-го батальона
1008-го стрелкового полка младший лейтенант К. Г. Громов в этот день
водрузил над ратушей Красное знамя. За этот подвиг он был удостоен звания
Героя Советского Союза. На следующий день, в ночь на 1 мая. Красное знамя
взвилось над рейхстагом.
В 4 часа утра 1 мая генерал Чуйков доложил Жукову, что на командный
пункт 8-й гвардейской армии доставлен начальник германского генерального
штаба генерал Кребс, уполномоченный вести переговоры о перемирии. Кребс
сообщил, что Гитлер покончил самоубийством. Жуков направил для переговоров с
Кребсом своего заместителя генерала В. Д. Соколовского, а сам связался по
телефону с Верховным Главнокомандующим. Сталин выслушал Жукова и сказал о
самоубийстве Гитлера:
- Доигрался, подлец. Жаль, что не удалось взять его живым.
Сталин указал: никаких переговоров, только безоговорочная капитуляция.
И неожиданно закончил разговор:
- Если ничего чрезвычайного не будет, не звоните до утра, хочу немного
отдохнуть. Сегодня у нас первомайский парад.
От этих слов у Жукова потеплело на душе. Как-то совсем внезапно он
почувствовал: вот ведь наступает долгожданный мир. Москва майская! "Я
отчетливо представил себе, - вспоминал Георгий Константинович, - как сейчас
к Красной площади двигаются войска Московского гарнизона. Утром они займут
свой места и после речи принимающего парад пройдут торжественным маршем
перед Мавзолеем Б. И. Ленина, перед правительством и руководством партии,
пройдут вдоль стен седого Кремля, чеканя шаг, с гордостью представляя
победную мощь Советских Вооруженных Сил, освободивших Европу от угрозы
фашизма".
А здесь, в Берлине, все громыхало сражение...
Жуков твердо заявил: к 10 утра объявить о безоговорочной капитуляции
перед всеми союзниками. Ответа от Геббельса не последовало. Штурм города
продолжался.
2 мая в 1.50 радиостанция штаба берлинской обороны объявила о
прекращении военных действий. Утром 2 мая сдавшийся в плен командующий
обороной Берлина Ведлинг отдал приказ немецким войскам прекратить
сопротивление К 15 часам все было кончено. Подняли руки более 70 тысяч
гитлеровских вояк, не считая раненых. "Многие из тех, кто дрался с оружием в
руках, видимо, в последние дни разбежались и попрятались", - уточнил эти
цифры Жуков.
Пришла наконец Победа! Враг был повержен там, где задумывались планы
разбойничьего похода на СССР.
Днем 3 мая Жуков осмотрел рейхстаг и центр Берлина, где только что
отгремели бои. Он с генералами, участниками штурма, побывал на развалинах
имперской канцелярии. Уже было известно, что Геббельс с женой покончили с
собой. Когда Жуков покидал зловещее место, ему доложили, что в подземелье
обнаружены трупы шести детей Геббельса. "Признаюсь, - заметил Жуков, - что у
меня не хватило духу спуститься туда и посмотреть на детей, умерщвленных
матерью и отцом..."
У рейхстага Жукова встретили ликующие советские воины. Он тепло
побеседовал с ними. Стены гигантского разбитого здания испещряли подписи
тех, кто дошел до Берлина. Расписался рядом с солдатами и маршал Жуков.
За взятие Берлина Жуков был награжден третьей медалью Золотая Звезда
Героя Советского Союза.
В те победные дни "Красная звезда" писала:
"После капитуляции Берлина мы наблюдали маршала Жукова на улицах. Он
осматривал развалины, памятники дутого пруссачества, видел толпы уже
угодливых и на все готовых немцев. Презрение и брезгливость были в глазах
маршала...
В этот же день маршал был на похоронах группы советских солдат,
погибших в боях за Берлин. Он произнес на их могиле волнующие слова:
- Вечная слава героям, павшим за свободу и независимость нашей Родины!
Жуков взял горсть земли и бросил ее в могилу. Потом подошел к полковому
знамени и поцеловал его край".
Потери Красной Армии в Берлинской операции превысили 102 тысячи
человек...
Несколько времени спустя Жуков устроил пресс-конференцию для советских
и иностранных журналистов. До этих пор, пишет журналист Я. И. Макаренко,
Жуков "всячески избегал встреч с корреспондентами: был он всегда чрезвычайно
занят. За время, когда он возглавил под Варшавой 1-й Белорусский фронт, и до
Берлина Жуков не принял, насколько мне помнится, ни одного фронтового
журналиста".
Теперь пришло время рассказать о прошлом. Прославленный полководец,
отметили присутствовавшие, держался "просто и добродушно". Он кратко
рассказал о взятии Берлина, закончив, что также отметили присутствовавшие,
"в типично профессиональном духе", а именно: "Это было поучительное и
интересное сражение, особенно в отношении темпов и тактики ночного боя
такого масштаба. Главное то, что немцы были разгромлены на Одере, в самом
Берлине фактически происходила просто огромная операция по очистке".
Жуков доложил Сталину о пресс-конференции, выделив вопрос, заданный
ему: "Сражение за Берлин было завершающим и решающим сражением войны. Могли
бы вы сообщить о нем некоторые подробности, до сих пор не опубликованные?
Я кратко охарактеризовал Берлинскую операцию, подчеркнув, что мощное
оснащение Красной Армии всеми видами военной техники, развертывание атаки
ночью с применением прожекторов и большим сосредоточением наших сил
позволило нанести противнику сокрушительный удар, который явился
окончательным и решающим ударом войны".
Победа
7 мая Верховный Главнокомандующий позвонил Жукову в Берлин.
- Сегодня в городе Реймсе, - сказал Сталин, - немцы подписали акт
безоговорочной капитуляции. Главную тяжесть войны на своих плечах вынес
советский народ, а не союзники, поэтому капитуляция должна быть подписана
перед Верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции, а нс
только перед Верховным командованием союзных войск. Я не согласился с тем, -
продолжал Сталин, - что акт капитуляции подписан не в Берлине, в центре
фашистской агрессии. Мы договорились с союзниками считать подписание акта в
Реймсе предварительным протоколом капитуляции. Завтра в Берлин прибудут
представители немецкого главного командования и представители Верховного
командования союзных войск.
Представителем Верховного Главнокомандования советских войск
назначаетесь вы.
Последнее приказание И. В Сталина Г. К. Жукову за годы Великой
Отечественной! Положив трубку, Георгий Константинович несколько минут
посидел молча, крепко охватив голову руками. Стучало в висках, теснило в
груди. Желанный миг долгожданной Победы. Сколько позади осталось трудов и
подвигов, успехов и крови!
На размышления времени не оставалось, нужно дать приказ подготовиться
за сутки с небольшим к исторической церемонии. Быстро подыскали уцелевшее
здание в восточной части Берлина в Карлсхорсте, где до войны размещалось
немецкое военно-инженерное училище. В двухэтажной столовой училища
порядочный зал. Здесь и решили провести церемонию. Обстановка в бывшем
училище выглядела будничной. Провести бы подписание капитуляции в самом
логове Гитлера - имперской канцелярии. Но там все разбито.
Начальник политотдела 5-й ударной армии генерал-майор Е. Е. Кощеев
нашел выход:
- Но ведь хотя мы и разгромили ставку Гитлера, однако многое в ее
комнатах и подземельях осталось целехоньким. Там и ковры любых размеров, и
кресла, и стулья, и столы. Можно все это вмиг доставить сюда. Пусть
гитлеровские делегаты идут капитулировать по тому же ковру, по которому
когда-то ходили докладывать фюреру о военных планах. В этом есть и
политическое звучание.
Георгий Константинович одобрил. В несколько часов наш комендант
подобрал и доставил нужную мебель. 15 красноармейцев с трудом подняли,
скатали и погрузили 120-метровый темно-коричневый ковер из кабинета Гитлера.
Тем временем расчистили улицы от развалин - от Темпельгофского аэродрома до
Карлсхорста, где должен был проследовать кортеж с представителями западных
союзников. Воздвигли арку с надписью "Красной Армии слава!".
Днем 8 мая в Темпельгоф прилетели самолеты с представителями Верховного
командования союзных войск. Г. К. Жуков послал своего заместителя В. Д.
Соколовского с группой генералов встречать их.
Ближе к полуночи 8 мая союзные представители собрались в кабинете Г. К.
Жукова, примыкавшем к залу, где предстояло подписание капитуляции.
Просмотрели подготовленный текст акта о капитуляции, подтвердили, что
руководить церемонией будет Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. В тот же
день, 8 мая, ровно в 24 часа во главе с Г. К. Жуковым они вошли в зал и сели
за стол у стены, к которой были прикреплены государственные флаги СССР, США,
Англии, Франции. За большими столами в зале советские генералы,
командовавшие войсками, взявшими штурмом Берлин. Вокруг множество советских
и иностранных журналистов.
Г. К. Жуков, познакомив с представителями союзных держав, открыл
заседание. Он приказал ввести уполномоченных германского главнокомандования.
Фельдмаршал Кейтель, вошедший первым, делал какие-то движения своим
фельдмаршальским жезлом. Выглядело жалко и неуместно со стороны военного
преступника, каким он был. Немцев посадили за небольшой стол у входа в зал.
Под пристальными взглядами присутствующих они старались сохранить
бесстрастное выражение. Вдруг Кейтель, взглянув на ковер, помрачнел и что-то
прошептал сидевшему рядом немцу. Тот насупился.
Советский комендант Берлина генерал Н. Э. Берзарин вполголоса заметил:
- Узнали, еще бы не узнать. Знакомая меблишка. Еще недавно они считали
честью на ней восседать, а сегодня, пожалуй, чувствуют себя как на шипах.
Жуков объявил порядок подписания акта о капитуляции. Присутствовавшие
ловили каждое слово маршала. Наконец Жуков спросил немцев, имеют ли они
нужные полномочия.
Растерянный Кейтель выдавил из себя: "Яволь".
"Немецкое "яволь" по смыслу означает наше "так точно" - писал член
Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф. Е. Боков, - этим словом обычно
отвечали, вытянувшись в струнку и щелкнув каблуками, немецкие солдаты своим
командирам, офицеры генералу. "Яволь!" - отрапортовал фашистский
генерал-фельдмаршал из прусско-юнкерской помещичьей семьи Вильгельм Кейтель
советскому маршалу, крестьянскому сыну Георгию Жукову".
Помедлив, Жуков пригласил немецкую делегацию подписать акт капитуляции.
Кейтсль неуверенно подошел к столу и расписался на всех пяти экземплярах
документа. От волнения его лицо покрылось красными пятнами, выпавший из
глазницы монокль болтался на шнурке.
В 0 часов 43 минуты церемония подписания акта о капитуляции
закончилась. Жуков предложил немцам покинуть помещение.
Он встал, взволнованно осмотрел зал и от имени Советского Верховного
Главнокомандования поздравил с Победой. Шум, овации.
Вокруг маршала собрались генералы, приведшие в Берлин части и
соединения победоносной Красной Армии. Боевые товарищи полководца генералы
В. Д. Соколовский, М. С. Малинин, С. И. Руденко, К. Ф. Телегин, Н. А.
Антипенко, В. Я. Колпакчи, В. И. Кузнецов, С. И. Богданов, Н. Э Берзарин, Ф.
Е, Боков, П. А. Белов, А. В. Горбатов и другие.
Необычно мягким голосом, обращаясь к ним, Жуков сказал:
- Дорогие друзья! Нам с вами выпала великая честь. В заключительном
сражении нам было оказано доверие народа, партии и правительства вести
доблестные советские войска на штурм Берлина. Это доверие советские войска,
в том числе и вы, возглавлявшие войска в сражениях за Берлин, с честью
оправдали Жаль, что многих нет среди нас. Как бы они порадовались
долгожданной Победе, за которую, нс дрогнув, отдали свою жизнь
Миг торжества и скорби Жуков запомьнл до конца дней своих.
"Эти люди, - писал он, - сами привыкшие без малейшего страха смотреть
смерти в лицо, как ни крепились, не смогли сдержать слез". И сам Георгий
Константинович не составил исключения.
Он поднял руку и быстро произнес:
- Через час прошу по русскому обычаю закусить чем тыл послал!
Через час начался прием, прошедший с успехом Тосты за Победу, единство
союзников "Затем Жуков стал провозглашать тосты за рода войск и за
присутствующих. Первый - за авиацию. Мне кажется, он это сделал потому, что
справа и слева от него сидели авиаторы - Теддер и Спаатс, но тост он говорил
главным образом за нашу авиацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40