Это не там?— Я уже не помню. Мало ли у нас сюрпризов… — Риш снова глядел куда-то в сторону.— Ну, хорошо, — со вздохом сказал Ив. — Я отключаюсь. Передай Вилену, что завтра или послезавтра я вылетаю в Моусон. Нас тут задержал ураган. С началом Антарктического эксперимента пока без изменений: по плану. Да, и последнее: как там Дари?— Все в порядке. Просила не беспокоиться.— Не мог бы ты позвать ее на минуту к экрану?— К сожалению, нет.— А почему?— Ее здесь нет.— А где она?Изображение на экране вдруг потеряло резкость, но Ив успел заметить, что глаза Риша забегали.— Она… она… Ей пришлось уехать.— Куда?— Видишь ли, она… на Гуаме. Вилен послал.— Когда?— Вчера утром. Перед отлетом к Одингве. Завтра она должна вернуться.— Так, — произнес Ив, внимательно глядя на экран, — значит, на Гуаме… Передай ей привет, когда будешь говорить с ней сегодня.Риш смущенно заморгал.— Кстати, — продолжал Ив, — как дела с твоим отпуском? Когда уезжаешь?— Я пока решил… задержаться… отложил немного, — запинаясь, сказал Риш. — Понимаешь, Вилен просил.— Понимаю, — кивнул Ив. — Ну, счастливо! — И он выключил видеоэкран.Рем, который присутствовал при этом разговоре, усмехнулся:— Академик Вилен не хочет отпустить на заслуженный отдых одного из своих помощников?— Чепуха, — сказал Ив. — Страшная чепуха! У Риша понизился общий тонус. Началась апатия… Вилен сам при мне напоминал ему об отпуске.— Ну, ваш приятель не показался мне особенно утомленным — ни сегодня, ни когда он провожал вас. А вот вы чем-то встревожены.— Вовсе нет, — возразил Ив, но сам подумал, что Рем, конечно, прав. И еще подумал, что это была ошибка, тогда… при возвращении… Надо было сказать Вилену более твердо, что он хочет вернуться к подводному поиску. Тогда он сразу очутился бы в центре событий, а не сидел без дела тут, на Кергелене. * * * Ураган прекратился ночью. Ив, проснувшись, сразу понял, что что-то изменилось. Исчезла чуть ощутимая вибрация стен, к которой он уже привык за последние дни, и было удивительно тихо. Ив глянул на часы. Стрелки показывали восемь утра. Значит, на Главной базе уже полдень. Дари, вероятно, возвратилась с Гуама. Ив нажал кнопку на маленьком пульте у изголовья. С легким шелестом поднялась штора и… Ив вынужден был зажмуриться. Таким ярким показался свет, ворвавшийся в комнату. Не желтоватое — «дневное» — освещение поселка, спрятанного под огромным прозрачным куполом из армированной металлом пластмассы, а настоящий свет дня, в котором угадывались и яркая синева неба, и даже солнечные лучи.

Ив стремительно вскочил и подбежал к окну. Прозрачный купол над поселком был раздвинут. В обрамлении серебристых металлических конструкций густо синело безоблачное небо, и лучи еще невидимого солнца освещали край исполинского «окна», распахнутого над улицами и крышами Южного поселка. Ив опустил стекло в окне своей комнаты и полной грудью вдохнул ледяной, пронзительно чистый воздух, от которого чуть закружилась голова.В полдень, перед тем как покинуть Кергелен, они с Ремом поехали на южный берег острова, в поселок биологов. Выдался один из тех редчайших дней, счет которым на Кергелене ведут по пальцам. Так сказал совсем юный техник, ведавший наземным транспортом базы КОВОСа. Он и посоветовал им воспользоваться для поездки ярко-красным электромобилем-вездеходом.— Старая машина, зато надежная, — заверил техник, похлопывая по исцарапанной помятой кабине. — По дорогам и без дорог пойдет против любого здешнего ветра. — А эти, — он кивнул на новые машины, которыми был заполнен небольшой ангар, — снесет, как букашек.— Но сегодня тихо, — заметил Рем, с сомнением поглядывая на громоздкий красный вездеход.— Хо! — почему-то обрадовался техник. — У нас тут все может измениться за десять минут. Берите, не сомневайтесь!Вездеход, несмотря на размеры, оказался довольно юрким и послушным в управлении. Ив благополучно провел его по узким улочкам поселка и через широко раздвинутые сегодня ворота въездного шлюза вывел на бетонную дорогу, ведущую к югу — в сторону побережья океана.Дорога плавными петлями огибала темные скалистые гряды, между которыми лежали поросшие вереском низины. Ярко светило солнце, и снег, выпавший за три дня непогоды, уже почти всюду успел растаять. Полосы его белели лишь кое-где в затененных углублениях скал. Ехали около часа. Рем молча глядел на голые каменистые увалы, пустынные и суровые даже в ярких лучах полуденного солнца. Ив думал о последнем разговоре с Главной базой. Что-то они от него скрывают. И Риш, и Вилен… Но почему? Может быть, он в чем-то ошибся? Но когда и в чем? Квадраты океанического дна, которые он обследовал последние два года, не содержали особых «сюрпризов». Останки давно затонувших судов эпохи пара, глубоко ушедший в ил корпус старинного парусника, обломки примитивного пассажирского самолета середины прошлого века… Все было осмотрено, запечатлено на голограммах, точно нанесено на карту дна. Никакого практического или научного интереса эти останки не представляли, поэтому их оставили на своих местах. Отчеты о работах и карты Ив сдал в хранилище первичной документации КОВОСа. Пропустить что-нибудь существенное на обследованной площади он решительно не мог. Вот разве только тот неразгруженный авианосец. Но и он был позднее обезврежен. Возможно, что-то затаилось по соседству, где были лишь предварительные рекогносцировки и где работали стажеры?.. В конце концов, океаническое дно все еще остается великим неведомым.Там тысячи загадок, там скрыты следы многих былых преступлений. Затопление смертоносных грузов, ядовитых отходов производства, практиковавшееся в прошлом веке, тоже являлось преступлением. Его последствия создали угрозу для всего человечества, даже для неродившихся поколений.В первые десятилетия деятельности КОВОСа свалки бетонных контейнеров с радиоактивными отходами, стойкими ядами, сжиженными ядовитыми газами были врагом номер один. Они обычно располагались на больших глубинах, их местонахождение не всегда было точно известно, а поиск и уничтожение этих чудовищных «посылок» прошлого отнимал множество времени и сил и почти всегда граничил с риском. Большая часть таких «свалок» была ликвидирована еще в первую половину века, однако не исключено, что кое-где они могли и сохраниться. Сейчас они стали еще более опасными, ибо бетонные контейнеры давно отслужили свой век, деформированы громадным давлением воды, разрушены заключенными в ней солями. И если что-либо подобное притаилось на дне возле острова Гуам…Ив стиснул зубы и попытался сосредоточить все внимание на дороге, которая теперь петляла среди красноватых и черно-фиолетовых скал.Наконец, преодолев небольшой подъем, вездеход выбрался на узкое базальтовое плато, и тотчас справа и слева за темными зубцами застывшей лавы открылась яркая синева фиордов. Далеко на западе, за синей каймой фиорда Суэйнс, поднимался широкий усеченный конус горы Росса — самой высокой вершины архипелага, почти до подножия покрытой льдами и снегом. Среди покрова снегов темнела чаша огромного кратера.— Вам повезло! — заметил Ив, притормаживая вездеход, — Росс почти никогда не открывает вершины.— А вы бывали вблизи его кратера? — поинтересовался Рем, вылезая из вездехода.— Да. В кратере лед. Я не заметил никаких признаков вулканической активности.— Как и на остальных вулканах этого архипелага. — Отойдя в сторону, Рем сделал несколько глубоких вздохов, потом закрыл глаза и замер без движения.Ив подождал, пока он закончит упражнение.— Горячие источники есть у подножия Центрального плато. Недалеко от геотермической станции.— Это я знаю, — сказал Рем. — Извините меня, что отключился так внезапно. Сами вы не занимаетесь индийской гимнастикой?Ив отрицательно покачал головой:— Только в школе. Потом не хватило терпения.— А я — всю жизнь. Йога не отнимает много времени, но позволяет постоянно сохранять гибкость мышц и ясность мысли. Есть упражнения, позволяющие снять любую усталость.Ив подумал, что, может быть, через десятилетия он обратится к этой системе, а пока… Вслух он только сказал:— Я предпочитаю плавание.— Тоже неплохо, — согласился Рем, забираясь в вездеход. — Но индийский комплекс надежнее. Особенно высшие циклы.— А какими циклами овладели вы?Рем помедлил с ответом:— Мне удалось подняться довольно высоко по ступенькам этой системы.— Третий цикл? А может быть, даже четвертый?Рем чуть заметно улыбнулся:— Прибавьте еще.— Неужели пятый? Но тогда вы…— Мне удалось пройти все ступени. У меня высшая степень приобщения к таинствам йоги.Ив не смог скрыть изумления:— Высшая… Признаться, не думал, что ее можно достигнуть за одну человеческую жизнь… в нашу эпоху.— Именно в нашу эпоху это и стало возможным.— Вы, вероятно, единственный на Земле.— Нет. Но нас немного.— Еще бы… Как же все-таки вам удалось?— Это совсем не трудно, если заниматься систематически и целеустремленно. Когда-нибудь расскажу вам подробнее… и, может быть, смогу снова вернуть вас к этой системе. Кстати, она мне очень помогла в марсианской экспедиции.Ив все еще не мог успокоиться:— Высшая ступень йоги! Значит, для вас нет ничего невозможного. Вы можете читать и мысли, не так ли?— Иногда, — он улыбнулся, — но стараюсь не делать этого.— Теперь мне понятно…— Что понятно? — поднял брови Рем.— Ваше отношение к людям… К большинству людей.— Нет, — сказал Рем очень серьезно. — Не в этом дело… Однако не пора ли ехать? Далеко еще?— Не очень. Поселок за дальним зубчатым мысом.— Мне приходилось бывать во многих вулканических областях, — заметил Рем, когда красный вездеход снова покатился по плато, — но таких мрачных мест не припоминаю. И это в ясный солнечный день. Воображаю, что творится здесь во время ураганов, прилетающих из Антарктиды!— Весь полуостров Жоффр таков, — кивнул Ив. — Два цвета — черный и красный. Самое суровое место архипелага. Со стороны океана сплошь высокие скалистые обрывы, как вот эти — под нами. Совсем нет растительности, только черные потоки застывшей лавы да слои красного шлака. Единственный подступ с моря — крошечная бухта Антарктики. И в ней поселок.— Почему же биологи облюбовали именно эту часть архипелага?— Здесь занимаются биологией океана. На дне среди прибрежных скал жизнь необычайно богата. Тут сохранились редчайшие представители субантарктической фауны, до которых люди в двадцатом веке просто не смогли добраться.Дорога круто свернула вниз, к маленькой синей бухте, зажатой в полукольце черно-красных обрывов. На берегу бухты серебристой полусферой лежал поселок биологов — самый южный населенный пункт архипелага Кергелен.— А памятник там. — Ив остановил вездеход и указал на высокий скалистый мыс, который замыкал бухту с востока.От черных, окаймленных бурунами скал в синеву неба была устремлена серебристая башня-стрела. Рем некоторое время смотрел молча.— Это превосходно, — тихо сказал он наконец. — Сколько динамики в спирали тел — людей и дельфинов. Порыв к подвигу передан удивительно зримо. Какой огромный талант.— Это Теор. Его скульптуры украшают здание Дворца космонавтики. В молодости он провел несколько лет на Кергелене. Но неужели отсюда вы различаете сами скульптуры, Рем?— Конечно. Вижу очень отчетливо. А вы разве нет?— Я только знаю, что они там есть. Я ведь не один раз бывал возле самого памятника. У вас удивительная дальнозоркость.— Нет. Нормальное зрение. Но я умею управлять им. * * * Красный вездеход все-таки подвел. Он неожиданно остановился примерно в километре от поселка, невдалеке от того места, где ответвлялась дорога на мыс к памятнику. Несмотря на все усилия, включить двигатель не удалось.— Откровенно сказать, я предполагал что-либо подобное, — заметил Рем, когда стало ясно, что двигатель замолчал всерьез и надолго.— Предчувствие?— Просто недоверие к музейным экспонатам. Хорошо еще, что этого не случилось раньше.— Вызовем электромобиль из поселка биологов?— Стоит ли? До поселка десять минут ходьбы. Погода превосходная. У вас не очень много дел в поселке?— На час, не более.— Тогда идите в поселок, а я прогуляюсь к памятнику и через час присоединюсь к вам.— Зачем вам ходить пешком, — запротестовал Ив. — Отсюда до памятника не меньше трех километров. Пойдемте со мной, а из поселка за несколько минут доберетесь к памятнику на электромобиле.Рем с улыбкой покачал головой:— Мы с вами засиделись во время непогоды. Я с большим удовольствием пробегу этот путь и по дороге посмотрю поближе кергеленские лавы. До встречи через час!И, не дожидаясь ответа, он побежал к развилке дороги легко и быстро, чуть касаясь носками гладкой поверхности бетона.Когда Ив спустился к входному шлюзу поселка, серый комбинезон его спутника уже исчез за грубоотесанными каменными плитами, окружавшими площадку памятника.В поселке биологов Ив должен был только ознакомиться с текущим контролем чистоты вод в Кергеленском секторе. Уже более десяти лет этот контроль осуществлялся здесь биологами при помощи специально натренированных дельфинов. Сотрудники КОВОСа время от времени лишь проверяли организацию и результаты контроля. База КОВОСа на Кергелене работала в тесном контакте с Биологическим институтом, тем не менее Вилен просил Ива побывать в институте и подробно узнать о состоянии дел в Кергеленском секторе.Судя по картам и графикам, все было в порядке. Пробы воды из разных квадратов этой части Индийского океана, приносимые в специальных капсулах дельфинами, не показывали загрязнения выше допустимых норм.— Если КОВОС заострит требования, наметятся несколько участков, где придется прибегнуть к особым мерам, — сказал в заключение Главный координатор института, — а пока у нас все в норме.— Требования к чистоте вод субантарктической зоны будут повышены в ближайшие годы, — объявил Ив, — это объясняется многими причинами.— Знаю. — Главный координатор выключил настольный проектор, на котором демонстрировал карты и графики. — Мы, биологи, тоже заинтересованы в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10