- Значит, ты мне веришь, правильно? - спросил я с некоторым удивлени-
ем.
- Как тут не верить, - заметил он убежденно. - Ты ведь не мог оши-
биться три раза подряд.
- Не мог, - сказал я. - Конечно, я уверен, что видел огонь, тут ника-
ких сомнений, хотя... - Я сделал паузу. - Хотя все это чертовски стран-
но.
- Чертовски! Это верно, - согласился он. - Прямо дьявольщина ка-
кая-то! Много чего непонятного происходит в последнее время.
Он на некоторое время замолчал, а затем вдруг решительно произнес:
- Здесь что-то не чисто, ребята, и черт меня дери, если это не так.
Он затянулся вару раз, попыхивая трубкой, образовалась секундная пау-
за, и в это мгновение до нашего слуха донесся голос Джаскетта. Он кричал
с палубы над нами:
- Красный огонь по правому борту, сэр!
- Вот, пожалуйста, - сказал я, мотнув головой вверх. - Посудина, ко-
торую я заметил, должна быть как раз в том месте. Она не смогла проско-
чить перед нашим носом, поэтому они поставили руль против ветра и про-
пустили нас, а теперь снова легли в бейдевинд и прошли у нас за кормой.
Я вскочил с сундучка и бегом направился к двери, все трое матросов
двинулись следом. Оказавшись на палубе, я услышал, как второй помощник
кричит с юта, требуя указать направление на огонь.
- Святые угодники! - сказал я. - Стаббинс, мне кажется, что этот чер-
тов фонарь опять исчез.
Мы кинулись к правому борту, все четверо, но в темноте за кормой не
было уже ни малейших признаков корабельных огней.
- Что до меня, то я совсем ничего не вижу, - сказал Квойн.
Пламмер промолчал.
Я бросил взгляд в сторону носа. Я смог разглядеть фигуру Джаскетта.
Он стоял у поручня правого борта.
- Куда он подевался, Джаскетт? - крикнул я.
- Не знаю, приятель, - ответил он. - Дьявольщина какая-то, первый раз
с такими чудесами сталкиваюсь. Корабль был вон там, это точно, я вам го-
ворю, а через минуту - куда-то подевался, нет его и все.
Я повернулся к Пламмеру.
- Ну, а теперь ты что скажешь? - спросил я его.
- Похоже, что ты прав, - ответил он. - Но я тоже ничего не понимаю.
Со стороны кормы раздался звук приближающихся шагов.
Стаббинс прокричал:
- Джаскетт, слышишь: помощник катит по твою душу, готовься к объясне-
ниям.
Второй помощник прошел мимо нас и поднялся по трапу на бак.
- Что случилось, Джаскетт? - спросил он быстро. - Где твой огонь? Ни
я, ни практикант его не видели!
- Чертов фонарь делся куда-то, сэр, - доложил Джаскетт.
- Делся? - переспросил второй помощник. - Что ты хочешь сказать?
- Корабль был вон там, сэр, я готов поклясться, а через минуту смот-
рю: его уже нет.
- Еще что скажешь? - прорычал помощник капитана. - Надеюсь, ты не ду-
маешь, что я поверю в это?
- Но это святая правда, сэр. Впрочем, как хотите, - ответил Джаскетт.
- Джессоп ведь тоже видел огни.
Очевидно, бедняга изменил свою точку зрения и больше уже не думал,
что я нуждаюсь в лечебном сне.
- Ты старый болван, Джаскетт, - сказал резко второй помощник. - А
этот идиот Джессоп вбивает всякую ерунду в твою дурную голову.
Он помолчал секунду, затем продолжил:
- Что с вами со всеми происходит, черт побери? Затеяли для чего-то
какую-то дурацкую игру. Ты же сам прекрасно знаешь, что не видел никако-
го огня. Я снял Джессопа с вахты, а теперь ты начинаешь все заново.
- Мы не... - начал объяснять Джаскетт, но второй помощник не дал ему
договорить.
- Отставить! - приказал он, повернулся, спустился по трапу и быстро
прошел мимо нас, не проронив ни слова.
- Не похоже что-то, что второй помощник верит нам, - сказал я, обра-
щаясь к Стаббинсу.
- Как знать, - ответил тот. - Помощник - загадочная личность.
Конец вахты прошел спокойно. Когда пробили восемь склянок, я заторо-
пился в кубрик - я ужасно устал, и мне хотелось побыстрее оказаться в
койке.
Когда нас снова вызвали на палубу для несения утренней вахты с четы-
рех часов до восьми, я узнал, что один из матросов из вахты капитана ви-
дел огонек в море вскоре после нашего ухода в кубрик и доложил об этом
начальнику, но, как и во время нашей вахты, огонь почти сразу исчез.
Это, как выяснилось, случилось дважды, и Старик так взбесился, будучи
уверен, что матрос издевается над ним, что дело чуть не дошло до мордо-
боя; в конечном итоге матроса убрали с поста впередсмотрящего и на его
место прислали другого вахтенного. Если этот матрос и видел огонь, то
проявил осторожность и не доложил капитану; на этом все и закончилось.
А на следующий день, еще не успели смолкнуть разговоры о таинственных
огнях, как произошло еще одно событие, вытеснившее на время из моего
сознания все воспоминания о тумане и той загадочной невидимой оболочке,
которая ему сопутствовала.
ГЛАВА 9
МАТРОС, КОТОРЫЙ ЗВАЛ НА ПОМОЩЬ
Как я уже сказал, дальнейшие события развернулись ночью следующих су-
ток. И они заставили меня, а может, еще кого из экипажа, очень живо
осознать присутствие на борту нашей посудины какой-то страшной угрозы
для каждого из нас.
С восьми до двенадцати мы были подвахтенными. Ветер посвежел. По небу
катились огромные облака, и было похоже, что погода портится.
Без четверти двенадцать, когда нас вызвали нести вахту на палубе, я
сразу определил по звуку, что дует довольно сильный ветер; в то же время
я услышал голоса матросов предыдущей вахты, натягивающих канаты. Я уло-
вил шум парусов, наполняемых ветром, и догадался, что вахтенные убирают
бом-брамселя. Я взглянул на свои часы, которые всегда висели у меня в
изголовье койки. Они показывали чуть меньше, чем без четверти двенад-
цать, и я подумал, что, если повезет, нам не придется лезть на реи.
Я быстро оделся, подошел к двери и выглянул наружу. Оказалось, что
ветер изменил направление - вместо бокового стал попутным. Я посмотрел
на небо.
Над моей головой ветер трепал едва различимые бомбрамселя на фок-мач-
те и бизани. На грот-мачте к спуску грот-трюмселя пока не приступали. По
вантам фок-мачты вслед за кем-то из парней поднимался Джейкобс, матрос
второго класса из вахты капитана. Оба их практиканта были уже на реях
бизани. На палубе суетились остальные вахтенные, сматывая канаты.
Я вернулся к своей койке и посмотрел на часы: до восьми склянок оста-
вались считанные минуты. Я достал плащ, поскольку погода явно предвещала
дождь, и приготовился ждать команды. Пока я возился с плащом, поднялся
Джок и, подойдя к двери, тоже высунул голову из кубрика.
- Ну как там погода, Джок? - спросил его Том, вылезая торопливо из
койки.
- Думаю, ветер крепчает. Похоже, будет дождь, - ответил Джок.
Когда пробили восемь склянок, мы выстроились на юте для переклички,
но капитан не разрешил начать ее, пока Том, который, по обыкновению,
вскочил с койки в самую последнюю минуту, не явится на палубу. Когда он
наконец появился, второй помощник и капитан вдвоем устроили ему хорошую
взбучку за отсутствие должной резвости, и, таким образом, прошло нес-
колько минут, прежде чем мы направились обратно на бак. Эта заминка сама
по себе била совершенно пустяковой, но ее последствия оказались поистине
ужасными для одного из членов нашего экипажа; только мы приблизились к
фокмачте, как с рея донесся крик, такой громкий, что он перекрыл шум
ветра, и в следующее мгновение что-то рухнуло сверху прямо на нас. Раз-
дался сильный, глухой удар. Что-то очень громоздкое и тяжелое упало на
голову Джоку - он повалился, громко издав надрывное "ах!", и замолчал
навсегда. Мы, объятые страхом, как по команде, кинулись к освещенной
двери кубрика. Мне не стыдно признаться, что я побежал вместе с ос-
тальными. Дикий слепой страх охватил меня, лишив возможности что-либо
соображать.
Оказавшись в стенах кубрика, мы начали приходить в себя. Несколько
секунд все стояли, тупо глядя друг на друга. Затем кто-то что-то спро-
сил, ему ответили общим нестройным бормотанием. Нам всем стало стыдно,
один из матросов протянул руку и снял с крюка фонарь, висевший у двери
по левому борту. Я сделал то же самое, взяв фонарь с противоположной
стены; все быстро устремились к выходу. Мы выскакивали один за другим на
палубу, и до меня донеслись голоса капитана и его помощников. Очевидно,
они спустились с юта посмотреть, что случилось; но было слишком темно, и
я не видел их. Я услышал, как старпом кричит:
- Куда вы все подевались, черт возьми?
В следующую секунду они, должно быть, увидели свет от наших фонарей:
я услышал звук их шагов - они бежали в нашу сторону. Перед самой
фок-мачтой кто-то из них споткнулся и упал. Это был старпом - он явно
налетел на что-то. Я понял это по той ругани, что раздалась сразу после
его падения. Он поднялся на ноги и, очевидно, даже не потрудившись пос-
мотреть, обо что же это он только что споткнулся, бросился к поручням.
Второй помощник вбежал в круг света, образуемый нашими фонарями, и замер
на месте, с подозрением уставившись на нас. Теперь я не удивляюсь этому,
впрочем, так же как и последующему поведению старпома, но тогда должен
признаться, я немало поломал голову над тем, что же нашло на них, осо-
бенно на старпома. Он выскочил на нас из темноты с ревом разъяренного
буйвола, размахивая железной стойкой, выдернутой из леерного ограждения.
Мне тогда не пришло в голову посмотреть на происшедшее их глазами: сна-
чала весь экипаж заперся в кубрике, затем обе вахты в диком возбуждении
высыпали на палубу, во главе с парой вооруженных фонарями парней. А пе-
ред этим был крик на реях и падение чего-то тяжелого на палубу, за чем
последовали вопли перепуганных матросов и топот бегущих ног. Старпом
тогда, похоже, принял этот крик за условный сигнал, а наши действия как
нечто близкое корабельному бунту. Во всяком случае, те слова, с которыми
он обратился к нам, подтверждали это.
- Я размозжу голову первому, кто сделает шаг! - закричал он, размахи-
вая стойкой перед моим лицом. - Я покажу вам, кто тут командир! Какого
черта вы вывалили на палубу? Марш в свою конуру!
Последние слова вызвали у матросов заметное недовольство, и старый
забияка отступил от нас на пару шагов.
- Немного выдержки, ребята! - прокричал я. - Помолчите-ка секунду!
- Мистер Тулипсон! - обратился я ко второму помощнику, молчаливо сто-
явшему рядом со старпомом. - Я не знаю, что нашло на старпома, но вряд
ли он добьется чего хорошего, разговаривая с нами в таком тоне; так мож-
но нарваться на большие неприятности!
- Джессоп, поосторожней в выражениях! Прекратить! Я не позволю тебе
так говорить о помощнике капитана! - сказал он резко. - Доложите, что
случилось, а затем отправляйтесь в кубрик, все до единого.
- Мы бы уже давно вам все объяснили, сэр, - ответил я. - Но старпом
не дал никому из нас даже рта раскрыть. Произошло ужасное несчастье,
сэр. Что-то упало с мачты прямо на Джока...
Я вынужден был замолчать, даже не закончив предложения, так как отку-
да-то сверху донесся громкий крик.
- На помощь! На помощь! - звал кто-то, а затем крик перешел в пронзи-
тельный вопль.
- Боже мой! - воскликнул я. - Сэр, это кто-то из матросов на
фор-бом-брамселе!
- Всем слушать! - приказал второй помощник. - Слушать!
Еще не успел он договорить, как крик раздался снова - прерывистый,
как будто тому, кто кричал, зажимали рот.
- Помогите!.. Господи!.. Ох!.. На помощь!.. На помощь!
Первым пришел в себя Стаббинс.
- Быстро наверх, ребята! - закричал он. - Святые угодники! Быстро на-
верх!
Одним прыжком он оказался на вантах фок-мачты. Я взял в зубы кольцо
фонаря и последовал за ним. Пламмер двинулся за мной, но второй помощник
оттащил его назад.
- Хватит двоих, - сказал он. - Я сам полезу. - И он стал подниматься
следом за мной.
Совсем скоро мы были уже на марсе. Свет фонаря не позволял мне видеть
хоть что-то впереди в темноте; но Стаббинс, который был уже на салинге
на несколько выбленок впереди, внезапно закричал срывающимся от быстрого
подъема голосом:
- Они дерутся... как дьяволы!
- Что? - переспросил второй помощник, переводя дыхание.
Очевидно, Стаббинс не услышал его, поскольку не последовало никакого
ответа. Мы миновали салинг и перелезли на ванты брам-стеньги. Там навер-
ху ветер ощущался значительно сильнее, чем на палубе и над головой шумно
хлопала развеваемая им парусина, но в остальном было тихо.
И вдруг снова из темноты над нами раздался ужасный вопль. В нем было
все - и крик о помощи, и яростная отборная ругань.
В нескольких метрах от бом-брам-рея Стаббинс приостановился и, повер-
нув голову, посмотрел на меня:
- Давай быстрее... фонарь... Джессоп! - крикнул он, судорожно хватая
ртом воздух. - Еще минута... и тут... произойдет убийство!
Я догнал его и вытянул вверх руку с фонарем. Он наклонился и взял
его, затем, вскинув фонарь над головой, поднялся еще на несколько выбле-
нок выше. Передвигаясь подобным образом, он добрался до уровня бомб-
рам-рея. Я находился чуть ниже, и в том положении мне казалось, что фо-
нарь бросает лишь несколько неверных, трепещущих лучей вдоль рея; тем не
менее я коечто смог разглядеть. Прежде всего мой взгляд скользнул по
надветренной половине рея, и я сразу же убедился, что на ней ничего нет.
Оттуда мой взгляд переместился на подветренный конец. Я различил неясные
очертания какой-то фигуры, которая, повиснув, билась на рее. Стаббинс
вытянул вперед руку с фонарем. Мне стало лучше видно. В той, с неясными
очертаниями фигуре, я узнал Джейкобса, матроса второго класса. Правой
рукой он держался за рей, а левой, казалось, отбивался от кого-то, кто
находился позади него, ближе к концу рея. Иногда он издавал стон и с шу-
мом выдыхал воздух, иногда испускал проклятия. В какой-то момент, когда
его как будто начали отдирать от рея, он завизжал, как женщина. Весь его
вид говорил об отчаянном положении. Вряд ли я смогу передать словами
впечатление, которое произвела на меня эта необычная картина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18