Если
бы последний документ был отменен, страна оказалась бы в
выигрыше.
Об этом-то в августе 1995 г. я и доложил Коржакову.
- Давай я переговорю с Олегом Николаевичем, - предложил
шеф.
И действительно переговорил. Сосковец посоветовал
обратиться напрямую к Черномырдину. Давать лишний повод
недоброжелателям упрекнуть его в неравнодушии к алюминиевой
проблеме он не хотел. Через начальника личной охраны премьера я
записался на прием к Ч. В. С. Спустя несколько дней меня пригласили
в режимную зону на третьем этаже. Черномырдин, не торопясь,
прочитал справку, подготовленную отделом "П". Внимательно
посмотрел мне в глаза.
- Валера, Александр Васильевич знает, что ты ко мне
пришел?
Хотя Коржаков был в курсе, на всякий случай я ответил
отрицательно. Черномырдин заметно обрадовался.
- Тогда ты ему ничего не говори, ладно?
Я принял игру. Кивнул головой.
- Давай говорить прямо. Скажи, где здесь интересы
Сосковца?
- Виктор Степанович, никаких объективных
подтверждений тому, что Сосковец лоббирует интересы ряда
западных компаний, мы не нашли. Вот вы дали поручение доложить
вам ситуацию. Никто не доложил. Почему? Да потому что
докладывать нечего. Идет борьба за рынок. Обычная борьба с
вытеснением конкурентов. Единственное, что можно выжать из
всей этой шумихи, - решить вопрос по налогообложению
толлинговых операций. Специалисты, к которым мы обратились,
утверждают, что, если отменить всего два распоряжения -
Госналогслужбы и Минфина, в бюджет реально попадут 25
триллионов рублей.
- Специалисты... - недовольно протянул премьер. - Они
тебе еще не то наговорят. Со мной надо разговаривать, а не со
специалистами.
- Мы пытались встретиться с Сосковцом. Александр
Васильевич даже переговорил с ним, но он не в теме. Решили
обратиться к вам...
- Ладно, оставь документ, - в голосе Ч. В. С. промелькнули
барские нотки. - Я посмотрю, подумаю, что можно сделать. Тебя
потом пригласят.
И Виктор Степанович надел очки, давая понять, что
аудиенция закончилась.
Прошло два, а то и два с половиной месяца. Вдруг звонит
начальник черномырдинской охраны Сошин. - Я сейчас к тебе зайду.
Зашел.
- Ты знаешь, у Виктора Степановича сегодня свободный
день образовался. Он хочет с тобой побеседовать по той,
алюминиевой, теме.
Сошин проводил меня до кабинета. Я открыл дверь и
оторопел. Черномырдин стоял... на трибуне. Слева от длинного
стола, за которым проводятся всякого рода совещания, была
водружена самая настоящая трибуна. Видимо, предполагалось, что
премьер будет вести заседания с "командного пункта". Но, насколько
я знаю, он этого не делает.
- Ну, Валера, что нового у вас по этим материалам? -
спросил Черномырдин, не торопясь сходя с трибуны.
- Да ничего особенного. Кое-какие документы подобрали. Но,
Виктор Степанович, я же еще в прошлый раз говорил. Вся проблема в
том, чтобы отменить два постановления.
- Это не твоя проблема. Я этим занимаюсь Лучше скажи:
что-то появилось на Сосковца?
- Ничего. Единственно, мы ведем отработку преступных
группировок, связанных с алюминиевой отраслью.
- Нет, говоришь? - лицо премьера омрачила тень. - Надо
продолжать работу. То, что у вас в справке есть, - все это верно.
Но продолжать надо. Ты меня понял?
- Понял, Виктор Степанович, - как можно более
почтительно ответил я. Разговор перекинулся на другие темы. Ч. В.
С. с отцовской заботой расспрашивал о проблемах отдела и СБП, о
том, как идет служба.
Уже уходя, я случайно увидел на письменном столе
подготовленную нами справку по алюминию. Она была вся исчеркана.
Видимо, Черномырдин расписывал на секретном документе
застывшую ручку или вытирал об него перо.
Я почувствовал, будто мне плюнули в лицо Многомесячный
труд моих ребят, десятки встреч. горы изученных заумных
документов - ни до чего этого премьеру не было дела. Плевал он на
все с высокого "фундамента ответственности".
На душе скребли кошки. Впрочем, Коржакову вида я не
показал - шеф не любит хлюпиков. Доложил о попытке премьер-
министра заставить меня собирать компрометирующий материал
на Сосковца.
- Ну, ты на "вербовку" не поддался? - весело
поинтересовался А. В.
- Устоял, - ответил я.
С той поры минуло уже два с лишним года. Черномырдин до
сих пор "занимается" проблемой алюминия.
Достаточно ему было только снять телефонную трубку, как
десятки триллионов рублей потекли бы в казну. Эти деньги могли
пойти на пенсии старикам, на зарплату шахтерам и учителям, на
пособия безработным.
Но Виктор Степанович и пальцем не пошевелил...
Скажите, как после всего этого следует относиться к
премьер-министру?..
ТАЙНА ЖЕЛЕЗНОГО СЕЙФА
Наверное, вы обратили внимание на то, что чуть ли не в каждой главе
звучит один и тот же рефрен: мы подготовили справку, направили куда
следует, а в ответ - тишина. Никаких мер никто не принял.
Повторяюсь, что это происходило всякий раз, когда мы
наступали кому-то на хвост. Из песни слов не выкинешь.
И президент и премьер старательно делали вид, что не замечают наших
сообщений. Личные и командные интересы были для них выше, чем любой закон.
Однако справедливости ради следует признать, что как-то раз премьер-министр
все-таки нарушил свой извечный принцип "неприкосновенности". Один из
высокопоставленных сотрудников аппарата правительства был уволен после
вмешательства отдела "П". Только не подумайте, что произошло это потому,
что Ч. В. С. так сильно пекся о чистоте "белодомовских" рядов.
* * *
Игорь Шабдурасулов - человек известный. Как минимум раз
в неделю он проводит в правительстве брифинги для средств
массовой информации. Его смуглое восточное лицо с галантерейной
щеточкой усов олицетворяет величие и державную мощь "Белого
дома". Чуть что происходит - застрелил ли Черномырдин
медвежонка, разразился ли очередной скандал в правительстве -
Шабдурасулов тут как тут. Разъясняет, отрицает, машет руками.
Он не просто пресс-секретарь. Руководитель Департамента
культуры и информации аппарата правительства. По должности
Шабдурасулов выше, чем министр культуры и председатель
Комитета по печати, вместе взятые. Хотя представление о
культуре у него, бывшего научного сотрудника Института географии
АН СССР, самые поверхностные.
Абсурд! Кабинетный географ координирует деятельность
всей российской культуры. Чуть ли не учит певцов Большого петь, а
танцоров Мариинки - выделывать па. На память сразу приходит
аналогичный пример, когда начальником ГУВД был назначен
специалист по магнитной гидродинамике Аркадий Мурашов. И смех
и грех. К счастью, ТАМ быстро разобрались в профессиональных
качествах Мурашова и от работы в милиции освободили.
Шабдурасулов же по-прежнему выступает рупором кабинета
министров. Впервые похождениями "рупора" отдел "П"
заинтересовался летом 1995 г. Нам стало известно, что за границей
Шабдурасулов активно пользуется кредитной картой "Golden Visa".
Стоит такая карточка - ни много ни мало - 5 тысяч долларов.
Только за одну поездку в 1993 г. на сувениры и развлечения он
потратил 6714 франков и 404 немецкие марки (порядка 2 тысяч
долларов). И подобных примеров - масса. Понятно, что такими
деньгами скромный зав. отделом культуры (в то время он занимал
эту должность) разбрасываться не может. Если, конечно, живет на
одну зарплату. (К слову, счета за рубежом имели многие обитатели
"Белого дома", например вице-премьер, министр внешней экономики
О. Давыдов. Часть своих сбережений он держал в одном польском
банке.)
Мы обеспокоились и решили пристальнее присмотреться к
руководителю Департамента культуры. Разумеется, волновало
Службу не содержимое шабдурасуловских карманов, а непонятные
источники его заработка.
Пожалуй, это был самый трудный объект в моей жизни. На
службе Шабдурасулов появлялся редко. Рабочий день начинался у него
когда как - то в 12, то в 14 часов. Часто его жена разъезжала до
вечера по магазинам на служебной машине. Ночью же, как правило,
он отправлялся на всевозможные культурные "тусовки".
То, что Шабдурасулов - деятельный бездельник, понимали,
по-моему, все. Лично я окончательно убедился в этом, узнав, что
английский засыпной сейф в его кабинете, где все нормальные люди
хранят секретные документы, полностью завален всякой
канцелярской утварью: скрепками, резинками, карандашами,
ручками. Эти принадлежности выделяли для нужд Департамента
культуры, но оседали они почему-то в сейфе начальника.
Несколько раз Шабдурасулов, пока его жена
"инспектировала" магазины, садился за руль шикарной иномарки. Мы
проверили машину по учетам ГАИ. Оказалось, что зарегистрирована
она на имя тестя Шабдурасулова, обычного рядового пенсионера.
Откуда у пенсионера 80 тысяч долларов на новую иномарку? Почему
на ней разъезжает не он, а зять?
Думаю, ответить на эти вопросы для вас не составит
большого труда. Для нас - тоже. Другое дело, что очевидные, но не
доказанные вещи в дело не подошьешь. Впрочем, этого и не
требовалось. Собранных нами материалов было вполне достаточно
для того, чтобы забить тревогу. Весной 1996 г. отдел "П"
подготовил справку о подозрительных проделках руководителя
Департамента культуры и информации.
* * *
Примерно в то же время мой отдел занимался и другим
руководителем департамента аппарата правительства. На этот
раз главой Департамента экономики Андреем Зверевым.
Впервые компетентные (как раньше было принято
называть) органы заинтересовались Зверевым еще в советскую эпоху.
Одной из служб Управления КГБ по Москве и Московской области
был зафиксирован факт передачи Зверевым ряда служебных
документов некоему коммерсанту (разумеется, небезвозмездно).
Работал тогда Зверев в Госплане СССР, имел доступ ко многим
интересным материалам. Коммерсанту же очень хотелось получать
их, не дожидаясь публикации в официальной печати, то есть в числе
первых. Это давало ему значительные преимущества перед
конкурентами. (Кстати, впоследствии тем же самым промыслом
занялся будущий министр финансов России Владимир Пансков.
Будучи первым заместителем главы Госналогслужбы, он продавал
одной аудиторской фирме "свежие" постановления и приказы.) Но
тут случился путч. КГБ потерял былую мощь. Зверев, напротив, ее
приобрел. Вскоре он стал главой едва ли не самого крупного
департамента правительства.
Учитывая потенциальную склонность чиновника к
злоупотреблению служебным положением, мы решили взяться за
него поплотнее. Посмотреть, не замешан ли он еще в каких-то
темных историях.
Наши подозрения оправдались. Из источников в окружении
Зверева оперативникам стало известно, что у него есть несколько
заграничных паспортов. Причем последний Звереву оформляла
коммерческая фирма (если мне не изменяет память - торговый дом
"Альтернатива"). По этим паспортам руководитель департамента
неоднократно выезжал за рубеж. А ведь Зверев был
секретоносителем. По закону он не имел права не то что пересекать
границу, но и, вообще, держать дома загранпаспорта. Их необходимо
было сдавать в соответствующую службу в "Белом доме".
Настораживало и то, что свои зарубежные вояжи Зверев
тщательно скрывал. "Если секретоноситель выезжает тайком за
кордон, это не спроста", - подумал я.
Чтобы разобраться в этой карусели, я счел целесообразным
отправить своих сотрудников на беседу со Зверевым. Расчет
строился на неожиданности визита. И точно. "Великий экономист"
едва не поседел, увидев "страшных монстров" из СБП. Он так
разволновался, что не смог толком ничего объяснить. Когда же
пришел в себя, моментально побежал к знакомому кадровику.
- Что делать? Похоже, Служба безопасности начинает
проверять все эти выезды, а у меня там грешок.
Кадровик посоветовал ему сходить к руководителю аппарата
правительства Бабичеву.
- Мне что, сухари сушить? - волновался Зверев.
- Сухари не сухари, но работу можешь потерять, -
ответил тот.
Не знаю уж, о чем беседовал всесильный Бабичев со своим
непослушным подчиненным. Думаю, утешал и успокаивил. Владимир
Степанович это умеет.
Во всяком случае на вторую беседу с сотрудниками отдела
"П" Зверев притащился подшофе. Он был абсолютно уверен, что его
никто не посмеет тронуть, ссылался на Олега Ивановича Лобова:
дескать, тот не допустит.
Наивный...
* * *
В начале 1996 г. я пришел к начальнику личной охраны
Черномырдина А. И. Сошину.
- Александр Иванович, как ты можешь охарактеризовать
Зверева?
- Ты знаешь, - нараспев протянул великан Сошин, - я с
ним почти не знаком. Так, сталкивался раза два. Никакого
впечатления он на меня не произвел.
- Зверев из вашей команды? (Под "их командой" я имел в
виду окружение Черномырдина.)
- Да нет... А что, на него что-то есть?
- Есть кое-что. Хотим проинформировать Виктора
Степановича.
Сошин никак не прореагировал. Спокойно заметил:
- Ради бога.
- А Шабдурасулов?
При упоминании фамилии шефа Департамента культуры
глаза у Сошина заблестели.
- Что такое? Что случилось? Я с деланным равнодушием
заметил:
- Кое-какая информация имеется.
- Ну, что тебе про Игоря сказать...
Начальник охраны нервно заходил по кабинету.
- Рабочий человек. Нормальный человек. Виктор
Степанович его уважает. Очень хорошо проявил себя в "Нашем
доме". Никаких претензий к нему быть не может...
- Этот-то хоть ваш?
- Наш. Без вопросов - наш...
Справки в отношении "их" Шабдурасулова и "ничейного"
Зверева отдел "П" подготовил примерно в мае 96-го. С санкции
Коржакова они были направлены Черномырдину.
Доподлинная реакция премьера мне неизвестна. По слухам, он
вызвал к себе Зверева и предложил подыскивать другое место
работы. Через месяц кресло руководителя Департамента экономики
оказалось вакантным.
Что неудивительно, Шабдурасулова же Ч. В. С. не тронул.
Сошин достаточно четко сформулировал основу кадровой политики
премьера:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26