Кристофер Сташеф: «Напарник чародея»

Кристофер Сташеф
Напарник чародея


Чародей – 9



OCR Gray Owl (-ogo)
«Кристофер Сташеф. Напарник Чародея»: Зеленоградская Книга; М.; 1996

ISBN 5-86314-048-8, 5-86314-041-0Оригинал: Christopher Stasheff,
“The Warlock's Companion”

Перевод: Д. Арсеньев
Аннотация Рыцарская сага о Роде Гэллоугласе, ВЕРХОВНОМ ЧАРОДЕЕ острова Грамарий, и о его необыкновенном коне-роботе, Фессе, хранящем в памяти фамильную историю своего хозяина за последние пятьсот лет, а также о его супруге, огненнокудрой ведьме Гвендайлон, и их детях, способных летать верхом на помеле и без оного, плавить взглядом металл и проходить сквозь крепостные стены, а также о Волшебном Народце: феях, эльфах, оборотнях, краккобаррах, аквагиппусах, единорогах, драконах и прочей забавной живности. Кристофер СташефНапарник чародея Пролог Хосе неодобрительно покосился на экран и напечатал первую команду процедуры записи информации в новый мозг: «Копирование мозга».
Экран опустел. Затем по нему пробежала вереница символов и стандартных заголовков: «Загрузка черепной коробки».
Хосе крепко зажмурил глаза и покачал головой. О Марсии можно будет подумать позже. Сейчас он на работе. Ему здесь неплохо платят, и он не получит денег, если выполнит работу спустя рукава. Тогда у него вообще не будет никакой работы.Он коснулся клавиши, которая открывает окно производственной лаборатории внизу, и напечатал: «Проверка черепной коробки».
По экрану побежало сообщение: «Черепная коробка загружена».
Хосе довольно кивнул: он знал, что внизу под ним, в стерилизованной белой комнате, в обитой мягкими прокладками полусфере закреплен шар из нержавеющей стали размером с баскетбольный мяч, который будет находиться в этой колыбельке, пока в него записывается главная программа. В шаре спрятан гигантский кристалл, трехмерная решетка, которая способна вечно сохранять электрические заряды, пока еще представляющий собой всего лишь старательно выращенный камень, а не абсолютно новый мозг робота.Тем временем техник подсоединил компьютер Хосе к памяти мозга. Теперь мозг готов к получению базовых операционных программ.На экране появилась новая строка: «Определите маршрут».
Хосе напечатал: «А = В =...»
«Равно». Две маленькие параллельные линии как будто что-то перевернули в нем. Хосе поразила интенсивность собственной реакции. Как все-таки сильно идея равенства, перед которой он всегда преклонялся, может взволновать его! И все потому, что Марсия опять принялась за свое сегодня утром, опять завела давний разговор о том, равны ли они в своих взаимоотношениях, как должны быть, по ее мнению. И, конечно, начав, она уже не отвяжется.Все началось, когда жена выпорхнула из душа, а он объявил:— Завтрак готов...Марсия остановилась в дверях, закутанная в махровое полотенце, и бросила такой надменный взгляд, на который способна далеко не всякая женщина.— Я не хуже тебя могу нажимать кнопки автоповара, Хосе.Хосе удивленно посмотрел на нее.— Конечно, можешь. Я просто подумал, что было бы неплохо...— ...дать понять мне, что я не выполняю свои обязанности? Ты прекрасно знаешь, что женщины не должны больше готовить еду.— Конечно, знаю. Ты мне не прислуга.— Но и мужчины тоже не слуги, верно? — саркастически заметила Марсия.Хосе нахмурился.— Эй, давай не будем заводиться. Никто не должен быть ничьим слугой, так?— Не говори глупости! — раздраженно прошипела она. — Если мужчины не будут это делать, кто тогда будет?— Мы оба станем это делать для себя. Верно?— Совсем неверно, — возразила она. — Как это может быть?— Ну, если каждый готовит себе пищу, никто никому не служит.— Итак, высокомерный и могущественный сильный пол все-таки не сможет отвертеться от черной работы?Хосе в самом деле почувствовал себя заинтригованным.— Значит, ты не хочешь, чтобы я время от времени готовил тебе завтрак?Марсия, побагровев, выпалила:— Не будь ослом! — и вылетела в спальню. Содрогнувшийся Хосе взглянул на календарь.— Действительно, правильно предупреждали Цезаря, берегись мартовских Ид...Он вздохнул и откусил кусочек поджаренного хлебца. Почему-то тост больше не казался вкусным.Хосе едва успел просмотреть перечень новостей, и в тот момент, когда он нажимал комбинацию кнопок, чтобы получить подробности заинтересовавших его сообщений, Марсия появилась из спальни, безупречно одетая и причесанная.— Декларация независимости утверждает, что мы равны, верно? — заявила она.Хосе, захваченный врасплох, сумел лишь промямлить:— Что... как...— Декларация! — погрозили ему пальцем. — Но мы не можем быть по-настоящему независимы, пока связаны друг с другом. Чтобы действительно быть равными, нужно быть абсолютно НЕзависимыми. Вот что говорится в Декларации!Хосе побледнел.— Неужели ты это серьезно?— Конечно! Тиран, ты мог бы позволить мне самой заказывать себе завтрак, — она откусила английскую булочку и поморщилась. — К тому же она совершенно остыла.— Ну, ладно! Я не должен был заказывать автоповару твой завтрак! — Хосе стиснул зубы, свернул невостребованный завтрак и повернулся, чтобы бросить его в мусорную корзинку.— Эй, ты что делаешь! — закричала Марсия. — А что я буду есть?Хосе удивленно посмотрел на женщину.— Закажешь новый, конечно. По крайней мере, он будет горячим.— У меня нет для этого времени! И все из-за того, что ты считаешь оскорбленным свое глупое мужское «Я»!— Какое отношение имеет мое глупое мужское «Я» к тому обстоятельству, что ты не переносишь холодные булочки?— Разве я говорила что-нибудь подобное?— Ты сказала, что она холодная...— Но я же ее ем. А мог бы заказать мне и новую!— Не знаю, хватит ли у меня для этого глупого мужского соображения, — Хосе повернулся, чтобы набрать комбинацию на пульте управления автоповара.— О, теперь в ход пущен уже сарказм? — Марсия вскочила, задрала подбородок, глаза засверкали. — Скажи мне, мистер Большой Сторонник Равенства, ты с таким же сарказмом относишься и к своей священной Декларации?Хосе воздел брови.— Вот уж чего не было, того не было!— Но, мой дорогой, ты нарушаешь все ее принципы!— Ни духа, ни буквы не нарушаю.— Неужели? А как же насчет той фразы, где говорится, что «Создатель наделил всех людей определенными неотъемлемыми правами?»— Да я никогда...Она заставила его замолчать.— А Джефферсон показал, что значит «люди должны быть свободными и равноправными личностями!»Хосе нахмурился.— Не думаю, чтобы это вполне...— О, конечно, придираешься к словам. Но позволь сказать тебе, мистер Всезнайка, если «люди должны быть свободными и равноправными личностями», тогда и жены должны быть свободны и независимы от мужей!— Но ведь Джефферсон имел в виду штаты! — взвыл Хосе.— Какая разница, что он имел в виду? Все дело в принципах! — Марсия устремилась к двери. — Пошли, мы опаздываем!Она уселась в угол мягкого сидения и приказала компьютеру:— Восьмая Миля и Адамс, — потом тем же тоном обратилась к мужу. — Закрой дверь.Хосе закрыл дверь и одарил Марсию многозначительным взглядом, уговаривая себя сохранять спокойствие.Но сегодня это могло не получиться, ибо Марсия уже заговорила вновь.— Если принципы применимы к штатам, следовательно, они применимы к людям, населяющим эти штаты. Если Нью-Джерси независим от Англии, то и жена должна быть независима от мужа.— Но ты и так независима.Воздушное судно двинулось, и Хосе по инерции сел рядом с женой.— Тогда почему ты по-прежнему ждешь, что я приготовлю тебе завтрак?— Завтрак! — Хосе хлопнул себя ладонью по лбу. — Твоя булочка еще в автоповаре!— О, не волнуйся. Я с голоду не умру! — она действительно не напоминала дистрофичку, ее роскошная фигура выглядела чрезвычайно аппетитной. Особенно в тех местах, где это было связано с выпуклостями. — В конце концов, всегда можно заскочить в забегаловку и перехватить пару листьев салата или кофе с пирожными. И все это придется сделать из-за того, что ты начал этот глупый спор!Хосе прикусил язык — он чуть было не напомнил, кто именно начал спор, — и глубоко вздохнул.Завтрак? Зачем ей завтрак? Марсия питается распрями с собственным супругом!— О, конечно, теперь ты изображаешь из себя терпеливого мученика! — выпалила Марсия в ответ на красноречивое молчание мужа. — Неужели ты так бесхребетен, что даже не можешь постоять за себя?— Вопрос в том, нужно ли это делать, — осторожно ответил Хосе. — В конце концов, в Декларации действительно говорится...— Ах, оставь в покое Декларацию! А голова у тебя на плечах есть, сам подумать не можешь?Хосе обиженно уставился куда-то вверх.— Ну вот, теперь точь-в-точь обиженный щенок, — презрительно бросила Марсия. — Откровенно говоря, Хосе, ты иногда так липнешь ко мне, что я начинаю задыхаться. Я хочу сказать, что если твоя драгоценная Декларация утверждает, что люди — свободные и независимые личности, ты мог бы позволить и мне тоже побыть такой личностью.Лицо Хосе исказилось.— Отлично! — выкрикнул он в пароксизме гнева. — Если ты этого так хочешь, получи! Счастлив сообщить, что мы разводимся!— Разводимся? — в непритворном ужасе переспросила Марсия. — Хосе! Как ты мог даже подумать такое!Хосе недоумевающе посмотрел на жену.— Только из-за того, что я слегка перенервничала и позволила пройтись по поводу твоей любимой Декларации... Хосе! Признайся, что ты это сказал сгоряча!— Но, дорогая... я думал... Ты сказала, что хочешь...— И не смей даже!— ...быть свободной и независимой личностью! — закончил свою мысль Хосе.— Это гласит твоя Декларация, а не я! Как ты мог подумать, что я захочу быть независимой в результате развода?— Но ведь это как раз и значит, что ты станешь независимой от своего супруга, то есть от меня...— Ну, погорячились, с кем ни бывает, — примирительно прошептала Марсия, наклонилась и потянула мужа за рукав. — Неужели я не имею права немного поболтать с тобой по утрам?Машина приземлилась, и в решетке микрофона послышалось:— Восьмая Миля и Адамс.— Даже не думай о разводе! — приказала Марсия, быстро поцеловав мужа. — Всего хорошего, дорогой.Неплохое пожелание.Как можно «хорошо» провести день, который начался так отвратительно?Хосе тяжело вздохнул, потом еще раз вздохнул, но уже полегче, пытаясь справиться со своими негативными эмоциями, и подумал, сумеет ли он когда-нибудь понять своим глупым мужским умишком, серьезно ли говорит Марсия или просто болтает.Но не думать об этом он тоже не мог. Каждый раз пытаясь чем-нибудь заняться, он снова и снова вспоминал ее доводы. Надо признать, что они выглядели логичными. Во всяком случае, на первый взгляд.Он тяжело вздохнул, убрал руки с клавиатуры, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Лучше как следует обдумать это происшествие с остывшей булочкой, тогда он успокоится.Декларация.В ней все дело. Это ключевой аргумент Марсии. Фразы о том, что «все люди наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами» и «эти колонии должны быть свободными и независимыми штатами». Хосе знал, что Марсия неправильно цитирует Декларацию, искажает слова Джефферсона, чтобы они больше соответствовали ее замыслам. Но это неважно: в таком настроении она пользуется любым оружием, которое подвернется под руку. Но все же он сможет забыть этот спор, если увидит фразы, написанные самим Джефферсоном, и удостоверится, что на самом деле не нарушает собственным образом жизни принципы Декларации.Именно поэтому Хосе очистил экран и набрал код базы данных Центральной библиотеки, чувствуя себя полным придурком. Он хорошо знал, что живет в соответствии со своими идеалами и теперь проявляет слабость, доказывая это самому себе.На экране появилась логограмма Центральной библиотеки и просьба сделать запрос.Хосе напечатал с чувством облегчения: «Декларация независимости».
По крайней мере, хоть что-то в этом мире устроено разумно.Политическая организация, созданная Декларацией, по-прежнему существует, хотя стала неотъемлемой частью союза государств, частью единой сложной системы вместе со всеми остальными государствами Земли. Но слова, с которых начинался этот союз, по-прежнему звучат в человеческих сердцах, заражают молодые умы пылом и рвением предшественников. Глубокий смысл, заложенный давным-давно отцами-основателями в основу документа, стал основанием и для Земного Союза.И вот на экране появилось точное факсимиле самого документа. Хосе знал, что каждая буква представлена и в двоичном исчислении. Но, конечно, он не собирался рассматривать документ, состоящий исключительно из нулей и единичек.Тем не менее просмотреть его нужно.Так он и поступил. Просмотрел слово за словом. Вчитываясь в звучные фразы, он чувствовал, как к нему возвращается спокойствие.Вот они, эти слова, которые Джефферсон считал самоочевидными: люди созданы равными, все они наделены Создателем некими неотъемлемыми правами...Но тут он остановился.«Все люди созданы равными?»Но в английском языке для понятия «люди» можно использовать два слова: «people» в смысле «народ» и «men» в смысле «люди-мужчины», и если Марсия в своих доводах употребляет первое, то в Декларации упоминается второе, а следовательно, новоявленная феминистка исказила цитату.Но Хосе тут же отбросил эту мысль как недостойную. Половое различие не имеет значения: по-видимому, Джефферсон имел в виду всех — и мужчин, и женщин. И даже если он подразумевал именно то, что написал в 1776 году, то уж в 3035-м — наверняка выразился бы иначе.Но все равно истина подрывает аргументы Марсии. А так как она использует Декларацию только ради спора...«Сексистский документ!»Он почти слышал ее гневный голос.Может быть, жена и права. Но в таком случае ей не следовало цитировать Декларацию.Это совсем неуместно. Важно одно: пытался ли он, Хосе, обращаться со своей супругой, как с низшим существом. Он-то прекрасно знает, что не пытался. Он просто рассуждал вслух, а не снисходил к бессловесной твари.Хосе просматривал документ дальше, чувствуя себя уже немного лучше. И наконец дошел до фразы: «Эти Соединенные Колонии являются и имеют право быть СВОБОДНЫМИ И НЕЗАВИСИМЫМИ ШТАТАМИ».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35