— До завтра.Были минуты, когда ее почти мужская сухость не была антипатична и даже могла сойти за прямодушие. Она не была красивой. Никогда не была красивой. С годами отяжелела. Почему она не должна была требовать тех же самых прав, что и мужчины, которые в ее возрасте и положении позволяли себе похождения?Она не скрывала этого. Принимала у себя любовников на одну ночь или на неделю. Консьержка видела, как они приходили и уходили. Другие жильцы тоже, пожалуй, знали, в чем дело.На набережной Орфевр он застал Лапуэнта, который еще раз обошел жильцов дома, показывая фотографию Марселя.— Результат?— Никакого.Мегрэ вернулся домой пешком, неприятные мысли крутились у него в голове… Чтобы встретить молодого Луге в «Бонго», надо было ждать до десяти вечера.На углу бульвара Вольтера Мегре поймал такси, и, когда назвал адрес, водитель поглядел на него с любопытством, удивляясь, что жителю этого района захотелось погулять в таком месте.По-видимому, хозяин поскупился на расходы по оформлению помещения. Стены, выкрашенные белой краской, были покрыты множеством цветных, ничего не значащих линий. Это составляло единственную оригинальную черту ресторана. Бар был классическим, с цинковой стойкой, хозяин, в рубашке и голубом фартуке, сам обслуживал гостей. Дверь вела в задымленную кухню, откуда доносился запах подгоревшего жира.Пары сидели за столиками; ели в основном спагетти. Мегрэ заметил несколько молодых людей в джинсах и узорчатых рубашках. Остальные — это те, кто пришел на них посмотреть. Посмотреть, а прежде всего послушать: трое музыкантов производили шум, как целый оркестр. Билли играл на гитаре. Двое других — на ударных и контрабасе. Все трое с длинными волосами. Одеты в черные бархатные брюки и розовые рубашки.— Вы будете ужинать?Хозяину приходилось почти кричать, чтобы его услышали.Мегрэ покачал головой и заказал белое вино Билли заметил его и не выразил ни малейшего удивленияКомиссар совершенно не разбирался в поп-музыке, но то, что он слышал, не казалось ему хуже того, что иногда передавали по радио или телевизору. Трое ребят играли с запалом, почти впадая в экстаз. Им горячо аплодировали.Наступил перерыв, Билли подошел к сидящему у стойки Мегрэ.— Кажется, вы пришли, чтобы со мною увидеться.— Конечно. Мать вам что-нибудь говорила?— Сегодня нет.— В таком случае вы не знаете, что похороны завтра утром? Встреча на набережной Межесери в девять сорок пять. Месса состоится в Нотр-Дам де Блан Манто. Похороны на кладбище Монпарнас.— Мне казалось, что дядя Антуан похоронен в Иври.— Верно, но вдова хотела быть похороненной рядом с первым мужем.— Через несколько минут мы опять начнем играть. Вам нравится?— К сожалению, я совершенно в этом не разбираюсь. Я хотел бы задать вам один вопрос. Вы знали, что у бабки был револьвер?— Да.Наконец кто-то ответил обычно и спокойно на волновавший его вопрос.— Она вам об этом сказала?— Уже давно, год или два назад. Я тогда был без гроша. Пошел что-нибудь вытянуть у нее и заметил, что в ящике комода лежат несколько стофранковых банкнотов. Для некоторых несколько сот франков ничего не значат. Но для других, я сам к ним принадлежу, это состояние. Я спросил ее совершенно откровенно, не боится ли она. «Кого? Тебя? Нет?» — «Но ты живешь одна. Люди об этом знают. Преступник мог бы…» Он подал знак своим товарищам, что сейчас к ним присоединится. Она ответила, что против преступников она вооружена, и открыла ящик ночного шкафчика. «И не думай, что я буду колебаться, применять ли оружие»Значит, там было не только жирное пятно. Кто-то видел оружие.— Это был револьвер или пистолет?— Какая между ними разница?— У револьвера есть барабан. Пистолет плоский.— Насколько помню, это был револьвер.— Какого калибра?— Не знаю. Я только взглянул. Примерно величиною с ладонь.— Кому вы об этом говорили?— Никому.— Вы ничего не сказали матери?— Мы не так дружны, чтобы я что-то ей рассказывал.Парень вернулся к своим друзьям, и они снова начали играть. Можно было ощутить, что его захватывает создаваемый им ритм, подчеркнутый вдобавок ударником.— Это хороший парень, — сказал хозяин, наклоняясь над стойкой бара. — Все трое — отличные ребята, и ни один не употребляет наркотиков. Не могу этого сказать обо всех клиентах.Мегрэ заплатил за вино и вышел на улицу. С трудом нашел такси и поехал домой.Следующим утром он сразу поднялся на этаж, занятый судебными следователями, и зашел к Либо.— Я хочу получить разрешение на обыск. На имя Анжелы Луте. Незамужняя, по профессии массажистка, живет на улице Сент-Андре-дез-Арт.Секретарь записывал.— Это значит, что вы приближаетесь к концу?— Не имею понятия. Признаюсь, что действую слегка вслепую.— Это племянница старой дамы?— Точно.— И одновременно ее наследница? В таком случае это кажется странным.Мегрэ ожидал такой реакции; каждому это пришло бы в голову: Анжела Луте была уверена, что рано или поздно получит наследство, и скорее рано, принимая во внимание возраст тетки. Зачем ей подвергать себя риску провести остатки дней своих в тюрьме только из-за того, чтобы присвоить деньги, которые и так ей достанутся?— А впрочем, делайте, как считаете нужным. Желаю успеха.Без четверти десять Мегрэ оказался на набережной Межесери в сопровождении Лапуэнта, управляющего маленьким черным автомобилем. Крепа на двери не было, не было людей, ни одного зеваки.Кортеж остановился у тротуара, и два силача пошли за гробом. Не было ни цветов, ни венков. В нескольких окнах зашевелились занавески. Консьержка вышла на порог проститься с покойной.Старый торговец птицами покинул на минуту мрак своего магазина и немного постоял со своим сыном на улице.Это было все.Анжела Луге одна села в черный автомобиль присланный похоронным бюро. В церкви никого не было, кроме двух женщин, ожидающих исповеди. Могло показаться, что всем не терпится закончить — и кюре, и людям из похоронного бюро.Мегрэ встал в глубине церкви, и Лапуэнт присоединился к нему, как только удалось припарковать машину.— Далее не грустно, — заметил молодой инспектор.Это было правдой. Солнце заливало верх церкви. Двери не были закрыты, и в здание проникал уличный шум.Подняли гроб, который, вероятно, весил немного. Четвертью часа позднее вошли на кладбище Монпарнас и в одной из аллей остановились у плиты из розового мрамора.— Я вам говорила, что никого не будет, — шепнула массажистка, когда гроб опускали в могилу. И добавила: — Не было времени, чтобы высечь ее имя рядом с именем первого мужа. Каменщики сделают это на будущей неделе.Она была одета скромно, в черное, что придавало ей еще более строгий вид — гувернантки или директора школы.— А теперь, — шепнул Мегрэ, — поедем к вам.— Мы?— Да, мы.— Чего еще вы от меня хотите?Кладбище не производило гнетущего впечатления, наоборот — оно было наполнено пением птиц и залито солнцем.— Минуточку. Я хочу дать на чай. Машину не задерживать?— У нас есть для вас место.Они встретились у ворот, Анжела села сзади, а Мегрэ — на своем обычном месте, рядом с Лапуэнтом.— Улица Сент-Андре-дез-Арт. Племянница старой дамы сказала с горечью:— Я ожидала, что люди будут сплетничать. Всегда найдутся такие, что оболгут человека за спиной, а если нет повода, то что-нибудь придумают. Но чтобы уголовная полиция, чтобы комиссар Мегрэ собственной персоной преследовал меня…— Мне очень жаль, но я только выполняю свои обязанности.— Зачем же мне ходить тайком к моей тетке?— А зачем это делать кому-то иному?— Вы считаете меня способной убить старую женщину?— Я ничего не считаю. Я ищу. Лапуэнт, поднимись наверх, как только поставишь машину.В квартире она сняла шляпу и перчатки, потом жакет, под ним была белая блузка. В первый раз Мегрэ заметил, что, хотя у нее была чуточку мужская фигура, она была достаточно стройна и для своего возраста прекрасно сохранилась.— Скажите мне наконец, чего вы хотите? Мегрэ вынул из кармана ордер.— Прочтите его.— Это значит, что вы будете всюду рыться, все перевернете?— Пожалуйста, не беспокойтесь. У нас есть опыт. Я как раз жду двух специалистов, которые положат все вещи точно на место.— Не могу надивиться…— Кстати, вашего сына не было на похоронах.— Признаюсь, что после всего, что произошло вчера, я забыла его предупредить. У меня даже нет его точного адреса. Я знаю о нем только то, что вы рассказали.— Вы его не предупредили, но я это сделал и поэтому удивляюсь, что он не пришел. Он кажется порядочным парнем.— Да, но делает только то, что ему нравится.— И не хочет стать ортопедом.— Он вам говорил об этом?— Он гораздо откровеннее, чем вы, и ему не нужно задавать по десять раз один и то же вопрос…— Если бы у него была такая жизнь, как у меня! Делайте что хотите, но мне хочется выпить.Она пила не вино, а виски, которое извлекла из бара, заполненного богатым ассортиментом бутылок.— Выпьете? Белого вина? Красного?— Сейчас нет, спасибо.Полицейские из следственной бригады пришли раньше Лапуэнта, который бог знает где искал стоянку.— Ну так, дети мои. Прочешите все тщательно. Вы знаете, что именно мы ищем, но присутствие какого-либо иного предмета тоже может нас заинтересовать. Потом положите все вещи точно на место.Она закурила сигарету и уселась в кресло у окна, откуда были видны крыши и кусочек Эйфелевой башни.— Останешься здесь с ними, — сказал Мегрэ Лапуэнту, который наконец пришел. — Мне надо сходить купить кое-что.Мегрэ пошел на улицу Муфтар. По дороге зашел выпить стаканчик белого вина в бистро, заполненное постоянными клиентами; на стойке лежали крутые яйца. Глава 5 Помещение отеля было высокое, узкое, наполненное острым, въедливым запахом. Мегрэ поднялся на пятый этаж и постучал в дверь.— Войдите! — крикнул заспанный голос.Ставни были закрыты, и в комнате царил полумрак.— Я догадался, что это вы.Рыжеволосый парень встал с постели, он был гол и обернул вокруг бедер полотенце. Черноволосая девушка лежала, отвернувшись к стене.— Который час?— Похороны закончились уже давно.— Вас удивляет, что я не пришел? Подождите, я прополощу рот. У меня голова трещит с похмелья. Он наполнил стакан водой из крана.— Жалко, что вчера вечером вы не остались подольше. Была фантастическая программа. Пришли три молодых англичанина, каждый с гитарой, мы импровизировали почти два часа. С ними была прекрасная девушка. Вы ее видите сейчас. Сегодня утром у меня не было сил встать и идти на похороны. Может быть, это не очень хорошо с моей стороны, но мне не хочется встречать мать. Она нашла деньги?— Какие деньги?— Сбережения бабки. Та должна была накопить немалую сумму, она почти ничего не тратила. У матери наконец будет свой домик.Он открыл ставни, и солнечный свет проник в комнату.— Ваша мать хочет купить дом?— Домик в деревне, чтобы ездить на субботы и воскресенья, а потом переселиться туда насовсем. Она много лет мечтает об этом. Пробовала одолжить на это деньги у старухи, но не удалось. Извините, что ничем не могу вас угостить.— Я уже ухожу.— Вы еще не нашли револьвер?— Нет. Марсель уехал.— Да что вы! Мать, должно быть, в бешенстве! Ей придется найти себе кого-нибудь. Она и трех дней не может выдержать без мужика.Он был циничен, но не нагл. В нем чувствовалась какая-то мягкость, быть может, это была тоска по семейной жизни, которой он не знал.— Не выезжайте из Парижа, не предупредив меня. До окончания следствия еще далеко, а вы можете понадобиться.Мегрэ возвратился на улицу Сент-Андре-дез-Арт. Люди из следственной бригады ждали его.— Мы закончили, шеф. Практически нет ничего достойного внимания. Одежда почти вся темная. У нее, наверное, заскок на почве обуви: мы нашли восемь пар.Анжела Луге сидела в кресле, внешне безразличная.— Холодильник заполнен продуктами. Хотя она живет одна, готовит себе обеды. Фотографии, в основном ее и ребенка, того периода, когда она была много моложе. Тетрадь, в которую она записывает полученные суммы рядом с именами клиентов.— Ты забыл о самом важном, — вставил его напарник. Первый пожал плечами.— Если это может что-либо значить! На шкафу пыль, а на этой пыли пятно от смазки или масла, которые применяются при чистке оружия.Анжела заговорила:— В этом доме никогда не было оружия.— А все-таки следы свежие. В корзине я нашел запачканную жиром бумагу, в которую был завернут револьвер.Мегрэ встал на стул, чтобы увидеть пятно собственными глазами.— В три часа прошу явиться на набережную Орфевр.— А мои клиенты? Вы думаете, что мне нечего делать?— Я дам вам официальный вызов.Мегрэ вынул из кармана желтый бланк и заполнил его.— Значит, в три.Обедать Мегрэ вернулся домой. Как и вчера, жена не задавала ему никаких вопросов, спросила только о похоронах:— Кто-нибудь пришел?— Только племянница и я с Лапуэнтом. Месса прошла торопливо.Когда Мегрэ вернулся на набережную Орфевр, Жанвье сказал ему.— Комиссар Марелла из Тулона просил позвонить. Через две минуты они уже беседовали:— Марелла?— Да, я позвонил на всякий случай. Твой Марсель приехал в Тулон вчера поздно вечером и сразу пошел в бар «Адмирал». Меня узнал и поздоровался. У стойки тихо беседовал с Бобом; я ничего не мог услышать, так как тот включил музыкальный автомат на полную мощность.— Никого с ними не было?— Нет. Потом Боб зашел в телефонную будку и куда-то звонил. Когда он вернулся, вид у него был довольный, он сделал жест, который говорил: «Все в порядке!»— Это все?— Нет. Твой Марсель снял комнату в отеле «Пять континентов» на аллее Республики. Встал в девять утра и на машине поехал в Санари. Тебе это ни о чем не говорит?— Нет.— Там живет Пепито, старший из двух братьев Джиованни.Братья Джиованни в течение долгого времени считались шефами преступников с побережья. Младший, Марко, обосновался в Марселе, Пепито — в Санари, где купил шикарную виллу. Обоих братьев задерживали раз десять, и всегда их приходилось отпускать из-за отсутствия доказательств. Сейчас они постарели и вели спокойную жизнь богатых пенсионеров.— Длинный Марсель был на вилле?— Почти час. Потом вернулся в бар «Адмирал».— У него были раньше контакты с братьями Джиованни?— Об этом я ничего не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12