..
Кисти его сжались в огромные кулаки.
- Послушайте! Да, это звучит вполне правдоподобно. Но меня не
проведешь! Вы лежите голая в моем доме вот уже трое суток. Я оказывал вам
медицинскую помощь. У меня была прекрасная возможность внимательно
осмотреть вас. Я не знаю, кто вы, но знаю, кем вы не являетесь. Вы отнюдь
не смазливая девчонка из Таоса, которой пришлось выбрасываться из самолета
с парашютом, когда забарахлил двигатель. Вы вовсе не человек. Не
притворяйтесь! Ради бога, скажите мне, кто вы, откуда вы? Я живу, как в
аду, все это время, что вы здесь.
Глэйр задумалась. Она наизусть знала инструкции, касавшиеся случайных
контактов с землянами. Полагалось любой ценой утаить свое происхождение,
особенно от представителей властей. Но инструкции не возбраняли попытки
сохранить жизнь и в определенных случаях допускали разглашение истинной
своей природы. Главным было спастись и как можно быстрее покинуть Землю. А
она не могла спастись без помощи этого человека, значит придется открыться
ему. К тому же, если ей удастся убраться с Земли подобру-поздорову, никто
не поверит его рассказам.
- Как вы думаете, кто я? - спросила она.
- Вы оказались в пустыне сразу же после появления в небе этого
чертова огненного шара. У вас не было парашюта, а только что-то вроде
резинового скафандра, начиненного таинственными инструментами и
приспособлениями. В бреду вы разговаривали на языке, который я никогда
раньше не слышал. Тогда я еще успокаивал себя мыслью, что вы шпионка
какого-то иностранного государства. Сам не знаю, почему я привез вас сюда,
а водителя своего вездехода отослал в Вайоминг, чтобы он не проболтался.
Снимая с вас этот скафандр и странную резиновую повязку, я не мог
отделаться от мысли, что вы не человеческое существо.
Он поднялся, подошел к окну и сложил руки на груди.
- Я осмотрел вас, - продолжал он. - Обе ноги были сломаны. Но стоило
мне слегка прикоснуться, как кость скользнула назад, на прежнее место. Так
что это за кости у вас, а? Они должны быть переломаны вдоль и поперек, а
вправляются запросто. И вы не потеете. И нет никаких выделений. Органы
выделения есть, но вы ими не пользуетесь. Температура вашего тела тридцать
градусов, а пульс мне вообще не удалось отыскать. Когда я пытался ввести
вам внутривенное питание, я не смог отыскать вен, поэтому вынужден был
запихивать пищу прямо вам в рот. Но я даже не знаю, нужна ли вам пища. -
Он снова подошел к ней, наклонился и поглядел прямо в глаза. - Вы не
человеческое существо, в этом я уверен! Вы только носите оболочку красивой
девушки, а под ней один бог знает что. Вы только внешне человек. Так кто
же вы?
- Я наблюдатель, - тихо вымолвила Глэйр. - Я родом с Дирны. Это
далекая планета из другой звездной системы. Вы удовлетворены?
Землянин отреагировал так, будто в его тело воткнули кинжал. Он
отступил назад, тяжело сопя, лицо побагровело, голос сел.
- Вы с летающей тарелки, да?
- Да, если вы так называете наши корабли.
- Повторите еще раз! Что вы с летающей тарелки! Произнесите целиком
эту гнусную фразу!
- Я с летающей тарелки, - покорно пробормотала Глэйр, тяготясь
нелепостью ситуации.
Землянин вновь отвернулся от нее.
- Я мог бы теперь отправиться на центральную площадь и начать
проповедывать во славу Контакта, - как-то глухо произнес он. - Я бы
рассказывал всем о красавице с летающей тарелки, которую я нашел в
пустыне, привез к себе домой и выхаживал. Все это бред, за исключением
того, что вы реальны. От этого никуда не денешься. Вы никакая не
галлюцинация! Вы понимаете, что я говорю?
- Почти все.
- Значит, это все происходит на самом деле?
- Да, - прошептала Глэйр, - подойдите ко мне.
Она положила свою ладонь на его твердую сильную руку. Никогда прежде
она не прикасалась к плоти землянина. С усилием вдавила свои пальцы -
плотная кожа и мышцы сопротивлялись ей.
- Прикоснитесь ко мне, - попросила она и сбросила одеяло на пол.
Землянин инстинктивно зажмурился, будто ослепленный. Глядя на себя, на
возвышения и впадины тела, которое стало таким привычным для нее за десять
лет, Глэйр увидела светло-коричневые повязки, закрывавшие ее ноги от
лодыжек до колен. Он хорошо ухаживал за нею.
С робостью, странной для такого уверенного в себе зрелого мужчины,
землянин положил ладони на ее плечи и провел ими вдоль ее рук, на
мгновение прикоснулся к упругим вздутиям грудей, ласково дотронулся до
живота и тугих бедер. Он тяжело и прерывисто дышал. Руки его дрожали, и
она ощутила едкий запах пота, перебивший аромат, который исходил раньше от
его тела. Теперь она уже овладела лицевыми мышцами, и улыбка не сходила с
ее губ, пока его руки касались тела. Наконец, он отпрянул, поднял одеяло и
прикрыл ее.
- Я реальна или снюсь вам? - спросила она.
- Реальна. У вас такая гладкая кожа... Это так убеждает...
- Наблюдатели должны выглядеть, как земляне. На тот случай, если мы
окажемся среди вас. Но мы еще не умеем изменять свое внутреннее естество
так, чтобы оно было копией вашего.
- Значит, это правда? Существа из космоса наблюдают за Землей с
летающих тарелок?
- Это началось давно, задолго до вашего и моего рождения. Первые
патрули прилетели сюда много тысяч лет тому назад. Сейчас мы следим за
вами пристальнее, чем когда-либо.
Руки землянина безвольно повисли. Он попытался что-то сказать, но не
смог. Наконец ему удалось вымолвить:
- Вам известно, что такое ИАО? Исследование Атмосферных Объектов?
Глэйр слышала об этом.
- Это организация, которую учредили вы, американцы, чтобы наблюдать
за наблюдателями.
- Да. Наблюдать за наблюдателями! Так вот, я работаю на ИАО. Моя
работа состоит в том, чтобы проверять все сообщения о том, что эти идиоты
называют летающими тарелками, и выяснять, насколько эти сообщения
соответствуют истине. Каждый месяц мне платят за то, чтобы я охотился на
инопланетян. Понимаете, я не могу держать вас здесь! Мой долг передать вас
правительству! Мой долг, черт побери!

8
Весь этот день Чарли Эстансио занимался своими делами, как будто
ничего не случилось. Он проснулся, как обычно, на заре. И захочешь, да не
разоспишься в глинобитной лачуге, где ютятся четверо взрослых и пятеро
детей.
С первым криком петухов начинал реветь малыш Луис. В ответ
раздражался бранью дядька, который был пьяницей и всегда плохо спал. Тогда
взрывалась Лупе и утро вступало в свои права. Все вскакивали почти
одновременно, сонные и злые. Бабушка разжигала печь, мать ухаживала за
ребенком, братец Рамон усаживался перед телевизором, в то время как отец
тихо выскальзывал из дома, пока не был готов завтрак. Сестра Росита,
неряшливая и толстая в порванной ночной рубахе, опускалась на колени перед
изображением Святой Девы и монотонно молилась, выпрашивая прощения за
грехи, которые добавились к старым за прошлую ночь.
Каждое утро происходило одно и то же, пробуждая в Чарли ненависть.
Как ему хотелось пожить одному, избавиться от назойливости Лупе, тупости
Рамона, рева Луиса, не видеть полуобнаженного тела Роситы, не слышать
пронзительных жалоб матери и униженных извинений отца, забыть бредовые
фантазии бабушки о том времени, когда возродится старая религия.
Жизнь в музее не из приятных. Чарли было противно все в поселке: его
пыльные немощеные улицы, приземистые грязные дома, нелепая путаница старых
и новых обычаев, а больше всего - орды туристов, которые появлялись каждые
июль и август, чтобы поглазеть на обитателей Сан-Мигеля, будто это звери в
зоопарке.
Но теперь у Чарли появилось нечто такое, что отвлекало его от
неурядиц. В пещере возле высохшего русла его ждал человек со звезд.
Монотонная сутолока дня не могла погасить удивления и возбуждения.
Все было точно так, как сказал Марти Мачино: та вспышка на небе была
вызвана не метеором, а взрывом летающей тарелки. Что сказал бы Марти, если
бы узнал о Миртине??
Чарли вздрогнул: этого нельзя допустить. Марти продаст Миртина за
сотню долларов журналистам, а на следующий день укатит из деревни. У него
не должно мелькнуть и тени подозрения.
С девяти до двенадцати Чарли был в школе. Проржавевший старый автобус
приезжал в поселок пять раз в неделю, за исключением времени уборки
урожая, забирал всех детей от шести до тринадцати лет и отвозил в большое
кирпичное здание школы для индейцев. Их не обременяли особыми
премудростями: пусть остаются невежественными и довольствуются жизнью в
резервации, чтобы туристам было на что поглазеть. Это приносило доход
штату. В Таосе, где находился самый большой индейский поселок, только за
то, что вытащишь из футляра камеру, брали пару долларов.
Кроме основ грамоты и счета детей учили истории. Только это была
история белых людей, история Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна.
"Почему бы не рассказать нам о том, как сюда пришли испанцы и превратили
нас в рабов? - думал Чарли. - Или о том, как мы восстали против них и как
испанец Варгас подавил бунт. Может быть, они не хотят, чтобы в наших
маленьких головках завелись какие-нибудь мысли?"
Иногда Чарли получал хорошие отметки, чаще - плохие. Все зависело от
его интереса к предмету. Он умел читать, писать и считать. По учебнику
алгебры он научился вычислять, как предметы соотносятся друг с другом.
Знал кое-что из геометрии и астрономии, а также принципы действия
различных двигателей. Женщина, которая преподавала в школе, считала, что
из него выйдет плотник, но у Чарли были другие намерения. Один учитель,
очень хороший, мистер Джемисон, сказал, что Чарли следовало бы поступить в
среднюю школу, как только позволит возраст. В средней школе в Альбукерке
индейцы учились вместе со всеми, лишь бы было желание. Но Чарли знал, что
не стоит и заикаться родителям о средней школе. Ему велят не дурить и
учиться на плотника. Марти Мачино ходил в среднюю школу, скажут они ему, и
что из этого вышло? Там он научился курить, пить виски, крутить мозги
девчонкам. Стоит ли ради этого поступать в среднюю школу? Его туда не
пустят, Чарли это точно знал, как и то, что ему, скорее всего, придется
убежать из дома.
Промаявшись все утро в школе, к часу дня он вернулся в Сан-Мигель.
Днем у него было немало всякой работы. Весной все дети и женщины работали
в поле. Летом наезжали туристы, и Чарли полагалось околачиваться возле них
с дружелюбным видом и позволять им фотографировать себя в надежде, что ему
бросят мелочь. Осенью убирали урожай. С приходом зимы наступал черед
религиозных празднеств - начиная с Плясок Огня в декабре и кончая Встречей
Весны в марте. Поселок нужно было вычистить и убрать яркими украшениями.
Мужчины чинили ритуальные одежды, женщины старались наделать побольше
керамики на продажу. Предполагалось, что обряды должны привлечь весенние
дожди, но Чарли знал: единственное, что они, без сомнения, привлекут, так
это орды туристов. Бледнолицые могли без устали наблюдать за необычными
примитивными обрядами туземцев. Сезон начинался в резервации Хопи, где к
концу лета исполнялись Пляски Змеи, продолжался в резервации Суни, пока не
достигал берегов Рио-Гранде.
До Плясок Огня оставалось еще несколько дней. Чарли делал вид, что
работает изо всех сил, а сам тем временем стащил немного плоских маисовых
лепешек и обернул их в расшитую материю, следя за тем, чтобы никто не
увидел его за этим занятием. Когда начал опускаться вечер, он спрятал
лепешки за старым заброшенным кива на окраине поселка, куда никто не
заходил из страха перед злыми духами. Он наполнил пластиковую флягу чистой
водой из родника и спрятал ее рядом с лепешками. Затем стал дожидаться
темноты. Поиграл с собакой, поругался с Лупе, почитал взятую в библиотеке
книгу о звездах. Смотрел на то, как священник пытался заманить нескольких
прихожан на вечернюю молитву. Заметил, как Марти Мачино сгреб Роситу в
охапку и поволок во двор сувенирной лавки, по дороге запуская руку ей под
юбку. Быстро проглотил скудный ужин под бормотание телевизора, сливающееся
со звуками брани.
Наконец наступила ночь.
Все вновь принялись за работу. Первые лица поселка - кацик, вождь
племени, и жрец Общины Огня - вели беседу у кива, а Хесус Агильер, вновь
избранный староста, с важным видом давал всем указания. Наступил
подходящий момент, чтобы улизнуть к Миртину. Чарли, напустив на себя
беззаботный вид, добрел до конца улицы, на которой жил, осмотрелся по
сторонам, нырнул в старый кива, чтобы схватить лепешки, и побежал через
сухие кусты, окаймлявшие поселок.
Двигался он быстро, вприпрыжку. Он вообразил, что стал взрослым и
мчится, как ветер. На самом деле силенок у него было еще маловато, и не
более чем в полумиле от поселка ему пришлось остановиться, чтобы перевести
дух. Он отдыхал рядом с силовой подстанцией, поглядывая на нее с
восхищением. Электрокомпания построила ее два года тому назад, потому что
деревне требовалось все больше электроэнергии. Но проектировщики
догадались поставить ее на некотором удалении, чтобы не портить внешний
вид поселка. Туристам нравилось представлять, будто они путешествуют во
времени назад, куда-то в год 1500-й или около того. Их не очень смущали
телевизионные антенны и автомобили, но силовая подстанция - это уже
слишком! Чарли с восторгом глядел на сверкающие изоляторы, воображая
далекую электростанцию, где распадающиеся атомы превращают пар в
электричество, чтобы в деревушке ночью было светло, как днем. Он мечтал
хотя бы раз побывать в таком удивительном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20