Почувствовав прилив сил, он поднялся. Теперь он шагал по тропе,
петляющей среди зарослей полыни и юкки, пересек первое пересохшее русло,
затем широкую равнину, пока не вышел ко второму руслу, шире и глубже
первого, где оставил в пещере человека со звезд.
На краю глубокой расселины Чарли остановился. Посмотрел наверх. Ночь
была темной - новая луна взойдет лишь к Пляскам Огня. Звезды казались
необычайно яркими и четкими. Чарли сразу же отыскал пояс Ориона и
остановил взгляд на крайней слева звезде. Он не знал, как она называется,
хотя и искал название в учебнике. Теперь она виделась ему самой красивой
из всех звезд. По его спине пробежал холодок ужаса. Он подумал о планетах,
вращающихся вокруг звезды, необычных городах, существах, которые не были
людьми, но летали на ракетах и реактивных самолетах. Он пытался
представить себе, какими могут быть города на этой другой планете, и
улыбнулся своим мыслям. А что он знает о городах своей родной планеты?
Может ли он представить себе Лос-Анджелес, Чикаго или Нью-Йорк? Что же
тогда говорить о городе, в котором живет Миртин?
Бешеная энергия обуяла его, он быстро спустился на дно расселины и
столь же быстро поднялся к обрыву. Вошел в пещеру. Она была не более
четырех метров в высоту и примерно шести метров в глубину. Глаза его
привыкли к темноте, и он увидел Миртина там, где оставил, лежащим на спине
и раскинувшим в стороны руки и ноги. Человек из космоса не шевелился.
Глаза его были открыты, в них поблескивал тусклый свет звезд, проникавший
в пещеру.
- Миртин? Все в порядке? Вы не умерли?
- Привет, Чарли.
Облегченно вздохнув, Чарли присел на корточки рядом раненым.
- Я принес пищу и воду. Как вы себя чувствуете? Я пришел сразу же,
как только сумел вырваться.
- Мне гораздо лучше. Чувствую себя вполне сносно. Кость заживает. Я
скоро стану здоровым.
- Вот. Вот. Я достал тебе лепешек. Они холодные, но хорошие.
- Сначала воду.
- Пожалуйста, - сказал Чарли. Затем спохватился. - Извините. - Он
открутил пробку и приложил флягу к губам Миртина. Вода струйкой побежала в
рот. Когда Чарли решил, что Миртин утолил жажду, он убрал флягу, но тот
попросил еще. На глазах изумленного мальчугана он опустошил всю флягу. Как
много он пьет! Как быстро!
- Теперь лепешки?
- Да.
Чарли стал кормить Миртина. Лицо дирнанина оставалось абсолютно
неподвижным, кроме нижней челюсти, которая методично откусывала кусок за
куском. Миртин проглотил пять лепешек, прежде чем дал знак, что
достаточно.
- Из чего они сделаны? - спросил он.
- Из кукурузы. Знаете, что такое кукуруза? Это растение.
- Да. Знаю.
- Мы перемалываем кукурузные зерна, затем делаем тесто и печем его на
горячем камне, совсем как наши предки.
- Почему ты так сердито говоришь об этом? - спросил Миртин.
- А как же иначе? Какой сейчас год? 1982 или 1492??? Почему мы не
можем приобщиться к цивилизации, как все остальные? Почему мы должны
продолжать жить по-старому?
- Кто же заставляет вас так жить, Чарли?
- Белые!
Миртин нахмурился.
- Ты хочешь сказать, что они силой принуждают вас пользоваться
допотопными методами? У них есть на сей счет соответствующие законы?
- Нет, нет! Ничего подобного! Они позволяют нам делать все что
угодно, пока мы остаемся мирными. Мы можем избирать старосту, полицейских,
в общем, всех-всех. Если бы мы захотели, мы могли бы снести поселок и
поставить на этом месте город из стекла и пластика. Но тогда здесь больше
не будет туристов, а значит, и доходов. Понимаете, наша деревня - музей.
Мы - смешные люди из прошлого. Понимаете?
- Кажется, - пробормотал Миртин. - Преднамеренное сохранение
архаичного образа жизни.
- Какого образа жизни?
- Устаревшего.
- Вот-вот. Мы сами проголосовали за это, все племя. Мы решили
разыгрывать представления для туристов. Это приносит неплохие деньги.
Некоторые из нас покинули деревню, работают на заводах в Альбукерке,
других местах, но большинство предпочитает танцевать, мазать краской лица
ради подачек. Наши обряды, танцы - все это показное, мы забыли, что все
это означает. У нас завелись тайные общины, только вот никто не помнит
слов посвящения, и поэтому придумали новые. Все это обман, сплошное
надувательство! Обман! - Чарли затрясся от гнева. - Может быть, хотите еще
одну лепешку?
- Да, пожалуйста.
Чарли удовлетворенно наблюдал, как ел его подопечный.
- Нам нужны холодильники, - продолжал мальчик. - Нужно тепло,
мостовые, настоящие дома и дороги. Нам нужно все необходимое для жизни в
двадцатом веке. А мы копошимся в грязи. У нас есть телевизоры и автомобили
- и только. Все остальное - как в 1500 году! Вот за что они голосовали.
Мне тошно от этого. Знаете, чего я хочу? Выбраться отсюда! Податься в
Лос-Анджелес и научиться строить большие ракеты. Или стать космонавтом. Я
очень многое знаю. И могу выучить еще больше.
- Но ты слишком молод, чтобы оставить родительский дом.
- Да, мне всего одиннадцать. Черт, кому хочется, чтобы ему было
только одиннадцать лет? Я убегу, меня быстро арестуют. Но что же делать?
Ведь в начальной школе электронику не изучают! О, как мне не хочется
торчать здесь! - Он набрал горсть холодной земли с пола пещеры и швырнул в
дальний угол. - Послушайте, Миртин! Мне не хочется больше говорить о своей
грязной деревне. Лучше расскажите мне о своем мире. Расскажите как можно
больше.
Миртин рассмеялся.
- Придется очень долго рассказывать. С чего же начать?
Чарли задумался.
- У вас есть большие города?
- Да, очень большие.
- Больше, чем Нью-Йорк? Чем Лос-Анджелес?
- Некоторые из них гораздо больше.
- У вас есть реактивные самолеты?
- Нечто подобное, - кивнул Миртин. - Они используют, - он засмеялся,
- ядерные реакторы. Ты видел, как один из них взорвался в небе, помнишь?
- Да, да. Какой я глупец! Летающие тарелки - что заставляет их
двигаться? Что-то вроде солнечной энергии?
- Да. Небольшой реактор, который создает плазму, заключаемую нами в
сильное магнитное поле. То, что случилось с нашим кораблем, обусловлено
ослаблением защитного магнитного поля. Вот так мы путешествуем, в своих
плоских круглых кораблях, которые вы называете летающими тарелками.
- Как быстро они летают? - спросил Чарли. - Пять тысяч миль в час?
- Что-то около этого, - уклончиво ответил Миртин.
Удовлетворившись этим, Чарли продолжал:
- Значит, вы можете добраться отсюда до Нью-Йорка за час? Да? И на
своей планете вы летаете так же быстро? Сколько людей живет на вашей
планете?
- Мне не следует ничего тебе рассказывать. Это, как здесь говорят,
секретная информация. Совершенно секретная.
- Расскажите! Я ничего не сообщу в газеты! - Чарли покачал лепешкой у
губ дирнанина. - Хотите еще одну?
Миртин вздохнул. Глаза его блеснули во тьме.
- Нас восемь миллиардов. Наша планета чуть больше вашей, хотя сила
тяжести примерно такая же, кроме того, мы не занимаем так много места, как
вы. Мы очень маленькие. Теперь я получу лепешку?
Чарли протянул ее Миртину. Пока тот жевал, Чарли задумался над
последними словами.
- Вы хотите сказать, что непохожи на нас?
- Да, непохожи.
- Верно, ведь вы сказали, что внутри вы совсем другие. Наверное у вас
другие кости, может быть, сердце и желудок в другом месте. Или различия
еще больше?
- Намного больше.
- Так какие же вы без маскировки?
- Маленькие. Меньше метра длиной. У нас вообще нет костей, просто
утолщения хрящей. Мы... - Миртин запнулся. - Лучше я не буду описывать,
Чарли.
- Значит внутри вас, того, что я вижу, свернулась вот такая штука? Не
больше ребенка?
- Именно так, - признался Миртин.
Чарли поднялся и подошел к выходу из пещеры. Он был потрясен
услышанным, хотя и не мог сказать почему. За то короткое время, что он
знал Миртина, он свыкся с мыслью, что его новый знакомец, хотя и родился
на другой планете, по сути, не имеет особых отличий, разве что умнее, чем
землянин. На самом деле тот оказался чем-то вроде большого червя. Или еще
хуже. Не зря же он не захотел описать себя. Чарли взглянул на три яркие
звезды, и впервые понял, что подружился с чужаком.
- Я бы съел еще одну лепешку, - сказал Миртин.
- Это последняя. Я не думал, что вы так голодны, обычно раненые едят
мало.
Чарли скормил пришельцу лепешку. Затем они возобновили беседу. Они
говорили о планете Миртина, о наблюдателях и о том, почему они патрулируют
Землю, рассуждали о звездах, планетах и летающих тарелках. Когда Миртин
устал объяснять, они поменялись ролями, и речь пошла о Сан-Мигеле. Чарли
попытался объяснить, что такое расти в деревне, в которой сохраняются
доисторические обычаи. Путаясь в словах, он попытался выплеснуть
переполняющие его чувства: горечь от сознания собственного бессилия,
нетерпение, жажду знаний, страстное желание впечатлений и действий.
Миртин внимательно слушал. Он был хорошим собеседником, знал, когда
промолчать, а когда задать вопрос. Казалось, он все понимал. Он велел
Чарли не беспокоиться - просто продолжать внимательно присматриваться и
задаваться вопросами, пока не придет время уехать в большой мир. Это
приободрило Чарли. И все-таки мальчик никак не мог освоиться с тем, что
этот маленький дружелюбный человек с волосами чуть тронутыми сединой на
самом деле лишь оболочка для бесформенного существа без костей. Он был так
добр, как врач или учитель, только гораздо внимательнее и ближе. Никто еще
не говорил с ним так прежде, кроме учителя, мистера Джемисона. Но
временами мистер Джемисон забывался и называл его Хуаном или Хесусом, а
один раз - даже Фелипе. "Миртин никогда не сможет забыть мое имя!" -
отметил про себя мальчик.
Через некоторое время он понял, что, должно быть, утомил больного. К
тому же он не мог надолго отлучаться из дома.
- Мне пора идти, - сказал он. - Я вернусь завтра вечером. И принесу
еще лепешек. И мы снова сможем поговорить. Хорошо, Миртин?
- Хорошо, Чарли.
- Вы уверены, что у вас все в порядке, Миртин? Вам не холодно?
- Мне вполне удобно, малыш, - успокоил его пришелец. - Просто надо
полежать здесь, пока я не поправлюсь. И если ты придешь ко мне и принесешь
лепешки и воду, мы будем беседовать с тобой каждый вечер, и, наверное, я
поправлюсь гораздо быстрее.
Чарли усмехнулся.
- Вы знаете, мне это даже нравится. Вы вроде как друг мне. Это так
нелегко, находить друзей. До скорого, Миртин. Берегите себя.
Он попятился к выходу, развернулся и помчался к деревне,
пританцовывая и подпрыгивая от счастья. В голове у него гудело от
рассказов о другой планете и ее ушедшей далеко вперед науке, но больше
всего его привело в восторг то, что им удалось поговорить откровенно. На
душе у Чарли было тепло, хотя все вокруг сковала декабрьская стужа. Тепло
это исходило от Миртина. "Он нуждается во мне, и не только потому, что я
приношу еду, - думал Чарли. - Я ему пришелся по вкусу. Ему нравится
беседовать со мной. И он может многому меня научить".
Радость заставляла ноги Чарли двигаться быстрее. Он и сам не заметил,
как оказался уже возле подстанции. Мальчик бежал, высоко подняв голову и
поглядывая на высокие опоры электропередач, перешагнувшие через высохшее
русло. Он не смотрел под ноги, и потому налетел на парочку, занимавшуюся
любовью у проволочной ограды.
Ночь была холодной, и оба оставались в одежде, но Чарли была уже
знакома проза жизни. Он не испытывал любопытства и не хотел привлекать к
себе внимания. Споткнувшись о вытянутую ногу, он жадно вдохнул воздух и
попытался удержать равновесие, чтобы сразу же убраться прочь.
Девушка выкрикнула что-то непристойное. Парень, перекатившись,
выругался и помахал кулаком. Хотя Чарли не всматривался в их лица, он
успел понять, что это лучшая подруга его сестры Роситы, Мария Агильер, и
Марти Мачино. Ему было очень совестно, что он испортил им удовольствие, но
гораздо хуже было то, что он попался на глаза как раз тому человеку, от
которого можно ждать настоящих неприятностей. Волна страха прошла по
худому тельцу, Чарли, недовольный собой, побежал в сторону деревни.

9
Сигнал бедствия, посланный за несколько мгновений до катастрофы, не
остался незамеченным. Его приняли все дирнанские корабли над Землей, так
как широкополосная дирнанская система связи не зависела от прямого
распространения волн и не нуждалась в отражении волн от ионосферы. О
судьбе корабля узнали двадцать наблюдателей над Китаем, восемнадцать
разведчиков, патрулировавших территорию СССР, еще девятнадцать на
различных орбитах над Северной Америкой и разобщенные группы наблюдателей,
несших службу над Индией, Бразилией, африканскими государствами,
Антарктикой, Японией и другими узловыми регионами земного шара. Всего
около четырехсот дирнанских кораблей-разведчиков дежурили в ту ночь над
Землей, и все они узнали о катастрофе в первые же мгновения.
Сигнал достиг и четырех кораблей на стационарных окололунных орбитах.
Он дошел до дирнан, которые проверяли запущенные земными государствами
искусственные спутники, чтобы на них не было выведено на орбиту
какое-нибудь смертоносное оружие. Его зафиксировали датчики флотилий,
размещенных в окрестностях Марса и Венеры. Он привлек внимание дирнанской
постоянной базы на Ганимеде, спутнике Юпитера, где экипажи
кораблей-разведчиков наслаждались представляемыми по жребию отпусками. Он
был услышан более чем пятьюдесятью транспортными кораблями,
направлявшимися с Ганимеда на смену тем, кто ожидал отпуска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20