А то бы не миновать очередной религиозной схватки, и осталось бы Менгу-Тимуру, внуку Батыя, лишь выползти из своего Хорезма, взять обе ветви русских братьев тепленькими да и сесть на оба русских престола. Впрочем, братские узы оказались более крепкими, чем узы веры, и потому, когда начинало пахнуть жареным для одной Руси, вторая всегда приходила на подмогу. На том и продержались почти тысячу лет. А обороняться-то было от кого. Да и сейчас, к слову, не перевелось…Между тем товарища министра внешних сношений сменил министр безопасности.— Судари чародеи! Я коротко поведаю вам о положении на рубежах княжества. Как и допрежь, самая серьезная обстановка на западных и северо-западных границах. В последнее время увеличилось количество задерживаемых рубежниками лазутчиков на Нарове и около Котки. Соответственно, мы полагаем, увеличилось и количество просачивающихся. Думается, это связано с тем, что Институтом нетрадиционных наук с некоторых пор ведутся работы по новым, весьма перспективным для обороны страны направлениям. Сквозь южные границы, через территорию Русского царства, тоже проникают лазутчики, но там мы работаем совместно с русами и справляемся. На юге Урала идет активная заброска лазутчиков со стороны Орды, но это было всегда, едва токмо Урал стал играть для нас нынешнее промышленное значение. То же и с нефтяными и газовыми промыслами Зауральской Сибири. В общем, тамошние наши службы с задачами справляются. Но вот район Ключгорода и столицы нас весьма волнует. А если учесть, что вот-вот начнется Паломная седмица и к Перыни уже потянулись богомольцы, среди которых может скрываться сколь угодно большое число лазутчиков, то мы вынуждены обратиться к палате чародеев с просьбой оказать нам помощь волшебниками высокой квалификации. Боюсь также, что чародею Смороде в эти дни будет тяжело справиться в одиночку с проверкой подозреваемых, а потому хотелось бы, чтобы палата выделила еще троих-четверых чародеев-щупачей.Путята Утренник поклонился и сел.— Кому что-либо не ясно? — спросил Кудесник.Всем было ясно все.— Мы предварительно переговорили с министром безопасности, — продолжал Кудесник, — и полагаем предложить палате следующую расстановку сил. Здесь, в столице, остается чародей Сморода. Опричь его, уже сейчас надо направить по одному чародею-щупачу в Псков, Корелу, Борисов-на-Онеге и Ключгород. Возможно также, не след забывать и о Менеске… По первым четырем городам, я думаю, замечаний быть не должно. Псков рядом с рубежами Балтии, Ключгород — важнейший порт в устье Невы, Корела — не менее важный транспортный узел на северо-западе озера Нево, такое же положение и у Борисова-на-Онеге. По обычаю, прежде чем решать вопрос в приказном порядке, я должен спросить, не найдутся ли четверо… нет, с учетом Менеска — пятеро желающих.Свет огляделся. К проблеме безопасности относились серьезно все — в последнюю войну у многих чародеев при осаде варягами Ключгорода, Корелы и Борисова-на-Онеге погибли отцы и старшие братья. Поэтому желающих оказалось с избытком. После этого Кудеснику осталось только сделать выбор.
Когда заседание завершилось, Свет отправился на площадь Первого Поклона — отсюда традиционно начиналась для паломников, прибывших в столицу, дорога в Перынь, к Святилищу. На площади Первого Поклона стоял кумир Мокоши, а рядом с площадью размещалась Временная медицинская комиссия, проверяющая у паломников наличие справок о состоянии здоровья: святой волхвоват стремился обезопасить столицу и паломников от заразных болезней. Здесь же за определенную плату могли проверить здоровье те, кто не удосужился получить справку у своего местного врача. Больных сразу же изолировали и подвергали лечению. Среди членов медицинской комиссии работало немало щупачей: тут было идеальное место для выявления лазутчиков.За квартал от площади карету Света остановил стражник: дальше движение экипажей запрещалось. Свет велел Петру дожидаться и отправился к площади пешком, обгоняя традиционно не спешащих и традиционно одетых в рубище паломников. Впрочем, одежду некоторых из них следовало бы называть каким-нибудь другим словом. Рубищем у этих богомольцев и не пахло — мешки с дырами для рук и головы были изготовлены из очень дорогой аглицкой ткани, а их обладателям явно не доставало золотых колец на перстах и жемчужных ожерелий вокруг шей.На площади царила торжественная обстановка. Цепочка желающих отдать Первый Поклон медленно тянулась мимо двадцатипятиаршинного кумира богини судьбы и супруги Дажьбога. Паломники протягивали к Мокоши обнаженные руки и шептали молитву. Некоторые становились на колени и осеняли себя крестом. По-видимому, это были поменявшие веру христиане, в волнении забывшие, что перед ними не Иешуа. Впрочем, супружница Дажьбога принимала от людей любые знаки поклонения, и крестящихся не поправляли — лишь просили поспешить и не создавать у ног богини толпу. Саженей за пятьдесят до кумира стояла палатка, тут дежурные волхвы принимали от паломников принесенные богине дары.Свет пересек площадь по краю и направился туда, где скрывались за углом отдавшие Первый Поклон. У входа в здание Временной медицинской комиссии уже образовалась небольшая очередь: управляющему явно пора было привлекать к работе дополнительное количество врачей. Свет прошел к служебному входу, предъявил пропуск, попросил провести его в свободный кабинет и вызвать щупача Бондаря.Ждать пришлось недолго.Свет не встречался с Репней, кажется, уже лет пять и был слегка удивлен, обнаружив, что бывший соученик слегка полысел. Похоже, они встречались в последний раз несколько раньше, чем казалось Свету… Впрочем, внешность Репни лысина не портила. Наоборот, она придавала щупачу Бондарю величественности и импозантности: Репня и в сорок оставался Репней.Поздоровались как всегда — прохладно. Свет из вежливости поинтересовался, как поживает семья Бондаря, и получил такой же вежливый ответ, что-де неплохо поживает, уже тринадцать лет, как развелись, а признаков Таланта у сына и посейчас не обнаружено. Сказав это, Репня бросил на Света быстрый взгляд и снова опустил глаза.Свет сконфузился, но виду не показал.Неудобно как получилось, подумал он. И похоже, голубок, я вам по-прежнему не нравлюсь…Но говорить ничего не стал: все, что могло быть сказано об их взаимоотношениях, было сказано давно. Еще четверть века назад.Бондарь тоже молчал, знакомо покусывая нижнюю губу. Пауза затягивалась.— Что за девицу вы обнаружили, щупач? — не выдержал наконец Свет. — Чем она так интересна, что потребовался я?Разумеется, Репня уловил сарказм. Но сдержался, лишь судорожно вздохнул. А потом сказал:— Девица и в самом деле интересная — и на внешность, и, так сказать, на внутренность.— Внешность меня не интересует.— Знаю! — Репня фыркнул, однако колкости себе не позволил. — На то вы и муж-волшебник… В общем, аура у нее потрясающей силы, забивала находящихся рядом. Такую ауру наши щупачи должны были обнаружить у нее еще в раннем детстве, и пройти мимо школы колдуний она никак не могла.— Но прошла?— Но прошла… Поэтому я сразу обратил на нее внимание. Справки у нее не было, и я спросил, почему она ее не получила. А она заявила, что не знает… якобы ничего не помнит! — Репня сделал многозначительную паузу.— И вы сразу подумали о заклятии на амнезию, — сказал Свет.— Столь мощная аура не очень-то согласуется с возможностью подобного заклятия, — возразил Репня. — Но дальше — больше… Медицинское освидетельствование показало, что обнаруженная девица либо замужняя женщина, либо блудит. — Репня снова сделал многозначительную паузу.— Ага, — сказал Свет. — А значит, заклятие на амнезию тут же становится возможным, потому что ее аура является результатом наведенного заклинания, и стало быть девицу использовали как прикрытие при медицинском освидетельствовании, в результате чего мы проспали лазутчика.— Вряд ли я бы даже с таким прикрытием проспал ауру другого волшебника, — сказал Репня. В глазах его заметались странные искры.— Вы стали самоуверенным. — Свет неодобрительно покачал головой. — Кто из нас может сказать что-либо определенное о возможностях Таланта…— Вот именно! — воскликнул Репня и снова замолчал.Свету надоели эти многозначительные паузы.— Ладно, — сказал он. — Где она у вас? Отправьте ее в министерство безопасности. Там я с нею и познакомлюсь. А через нее и на партнера-лазутчика выйдем.И тут Бондарь все-таки не выдержал:— Вы глупец, Сморода! Нешто вам не приходит в голову другое объяснение для этой странности?!— Что вы имеете в виду?— Что я имею в виду! — Репня вскочил и пробежался по кабинету, взмахивая руками, аки ворон крыльями. — Я имею в виду, что обнаружил вторую мать Ясну!Свет хотел покрутить перстом у виска, но в разговоре с Репней Бондарем подобные жесты были не лучшей репликой. К тому же, если теория волшебства уже один раз была нарушена, почему не может быть второго?— Так где она у вас? — повторил Свет и направился к двери.Репня не ошибся и на этот раз: у девицы и в самом деле оказалась аура волшебницы. Свет почувствовал ее даже сквозь стену. А чтобы открыть дверь, пришлось послать за стражником — ограничиться охранным заклятьем, с такой-то пленницей, было бы верхом легкомыслия, и девицу посадили под добротный навесной замок, изготовленный из прочной стали и требующий наличия у желающих пообщаться с задержанной реального ключа. Стражник явился быстро, отпер замок, открыл дверь.— Оставайтесь оба в коридоре, — сказал Свет.Стражник щелкнул каблуками, Репня Бондарь скривил физиономию, куснул нижнюю губу, но промолчал. Свет обновил с-заклинание, шагнул в темницу.И чуть не ослеп. Пришлось тут же сотворить новое заклинание, ослабляющее Зрение. Пылающая аура притухла, и он смог рассмотреть пленницу.Девица с ногами сидела на лежанке и без интереса смотрела на нежданного гостя. Волосы цвета спелой пшеницы, карие глаза, одета в обычное рубище, в ауре преобладают фиолетовые цвета, но угрозы не ощущается. И никаких особых примет.— Здравы будьте, девица!Пленница спустила с лежанки ноги, но не встала.— Здравы будьте, дяденька!Сказала и улыбнулась. Свет нахмурился: ему показалось, что в ответном приветствии прозвучала малая толика издевки. А может, и вправду показалось.— Как вас величают, сударыня?— Вера.— Хорошее имя… А где вы живете?— Не знаю, дяденька, не помню.Она снова улыбнулась, на этот раз растерянно и как-то странно: словно не верила, что происходящее является реальностью.— Не величайте меня, Вера, дяденькой, величайте чародеем.В ее глазах вспыхнуло удивление, вспыхнуло и тут же потухло, будто задернули в окне занавеску.— Хорошо, чародей.Улыбка ее угасла, в ауре усилились фиолетовые цвета.— Значит, где вы живете, не помните… А что вы помните?Девица пожала плечами и подняла глаза к свежепобеленному потолку. Взгляд карих глаз затуманился.Свет ждал.— Дорога… — медленно произнесла девица. — Люди… Дали мне эту одежду… Позвали с собой…— Дали вам одежду? Стало быть, вы были не одеты?Девица снова задумалась. Потом с усилием сказала:— Не знаю… Не помню. Все как в тумане…— А что это были за люди?Последовала новая пауза.— Мужчина, высокий… Лица не помню. А с ним, кажется, женщина… — Девица помотала головой. — Нет, не помню!— Шпейс е сканд? — быстро спросил Свет.— Что?Свет повторил заданный по-варяжски вопрос.— Не понимаю, — сказала девица. И похоже, не солгала: никаких изменений в ауре не произошло. Впрочем, так же себя должна вести и наведенная аура.Свет сделал два шага в сторону паломницы. Она вдруг съежилась. Свет сделал еще шаг. И тогда девица быстро вскочила с лежанки, стащила через голову свой мешок и застыла перед Светом, опустив голову. А Свет обнаружил, что особые приметы у задержанной все-таки есть. Молочно-белые перси девицы явно не знали прикосновения солнечных лучей. Такой же белизной сверкала полоска кожи на стегнах и вокруг треугольничка пшеничных волос на лобке.И вот тут аура девицы изменилась: в ней появились розовые цвета. Девица подняла голову, обнаружила, что ее прелести гостя не интересуют, поняла — любить ее не собираются. Взгляд ее тут же сделался дерзким и наглым. И тогда, неожиданно для себя самого, Свет повернулся к ней спиной и вышел из темницы.Репня со стражником ждали в коридоре.— Ну что? — сказал Репня.— Пока она пусть остается здесь. — Свет задумчиво потер подбородок. — Решение будет сообщено позднее.Репня кивнул. А Свету вдруг показалось, что та, которая осталась за запираемыми стражником дверями, пытается проникнуть в его желания. Он словно видел, как она натягивает на молочно-белые свои перси мешок, как силится вникнуть в невнятный говор, раздающийся в коридоре. И в нем зрела уверенность, что она с удовольствием вспоминает, как он смотрел на ее обнаженное тело. Вот только причина этого удовольствия была ему непонятна.Покидая здание Временной медицинской комиссии, он оглянулся.Репня Бондарь смотрел ему вслед, и физиономия щупача цвела ехидной улыбкой.
Верховный Волхв понимал, сколь заняты сейчас волшебники. Поэтому проповедь его оказалась короткой, и служение продолжалось не более получаса.На ступеньках храма к Свету подошел Буня Лапоть, сверкнул лысиной.— Брат чародей! Мне бы хотелось с вами поговорить. Прошу в мой экипаж.Свет отдал приказ Петру, чтобы тот пристроился к карете министерства безопасности, и последовал за Лаптем. Буня сотворил экранирующее заклинание, после чего сказал:— Завтра академик Барсук собирается продемонстрировать результаты своих последних исследований. Министр считает, что вам надо присутствовать на демонстрации. Кудесник с ним согласен.Свет поморщился: опять надо будет извиняться перед академиком Рощей. Впрочем, история немного подождет. И подольше ждала, веками…— Когда начало?— В два пополудни.Слава Сварожичам, перед Рощей извиняться не придется. Но консультации опять откладываются. Впрочем, если может ждать история, то уж рвущиеся в теоретики молодые волшебники и тем более подождут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41