По молчаливому согласию, к вопросу о Твоём появлении решили не возвращаться; генералы сделали вывод, что, откуда бы ты ни пришёл, Ты — не шпион Региона Инисфара. Тысячелетиями никто из обширной империи не тревожил внешнее кольцо Галактики.— Я пришёл к вам, — говорил Ты, — потому что это одна из немногих планет, расположенных близ моего мира, и на которой все ещё способна выжить любая форма военной организации.Польщённые таким признанием генералы даже не замечали, что Ты относился к ним едва ли не к как пережиткам отмирающей веры. Единственное преимущество военной организации над любой другой — её способность развернуть операцию без долгих проволочек.Все в те же два часа, когда один из ординарцев принёс еду, Запаянный звонил в гарнизон.— Сколько имеется у нас в наличии звездолётов, готовых к действию? Да… Я понял… пятнадцать. Сколько из них действует на лёгком топливе?.. Только пять. Какого они типа?Он записал ответы, скорее — для Тебя и Одноглазого.— Один грузовой, один линейный, переоборудованный для военных целей, один десантный и два штурмовых. Хорошо. Дайте мне их тоннаж.Он записал тоннаж. Нахмурился. Кивнул и сказал тоном приказа:— Прекрасно. Утром вы получите инструкции насчёт заправки и оборудования этих пяти. К подготовке же остальных десяти приступайте немедленно. Их необходимо переоборудовать на лёгкое топливо и подготовить к отлёту через сорок восемь часов. Понятно?.. И, пожалуйста, соберите всех в лагерь до того, как поступят дополнительные распоряжения. Это понятно?.. Хорошо. Вопросы есть?.. Рассчитываю на вашу сообразительность.— Получил полный набор, — с удовлетворением отметил Запаянный, положив трубку.Наконец, он обратился к ординарцу, терпеливо ожидающему приказаний:— Выполнен ли приказ о полном прекращении огня?— Да, сэр, — ответил тот. — Люди танцуют на улицах.— Скоро появится ещё один повод для веселья, — сказал он, потирая руки.Он обратился к Одноглазому, который играл кусочками бумаги:— Каковы наши силы?— Зависит от того, сколько этик кораблей на лёгком топливе окажется на самом деле.— Ввиду ограниченности людских ресурсов и материалов, где-то процентов восемьдесят, — ответил Запаянный.— Хорошо, — Одноглазый скосил единственный глаз на листок, испещрённый цифрами. — Включая мой флот, скажем, сто десять звездолётов, и примерно две трети из них будут боевыми.Они обменялись взглядами. Даже для них эта цифра не выглядела убедительной.— Вполне достаточно, — уверенно произнёс Ты.Они принялись за трудную задачу расчёта времени.Чтобы достичь границ Региона, флоту придётся болтаться в вакууме около двух недель; ещё две с половиной уйдёт на то, чтобы достичь центра; и ещё три дня — до центра самого Инисфара.— …Что не оставляет времени на подготовку к боевым действиям, — подытожил Запаянный.— Они могут капитулировать прежде, чем мы достигнем Инисфара.— Нам нужны гарантийные сроки, — настаивал Запаянный. — Скажем, на перелёт — шесть недель, а? У нас ещё останется в запасе пять с половиной тысяч…Он покачал головой.— Мы будем ограничены в кислороде. Насыщаемость воздуха кислородом будет почти на нуле. Парни поотгрызают к этому времени друг другу головы; да мы и не сможем набрать достаточное количество продовольствия на Оулени. Глубокое замораживание — наш единственный выход. Все, рангом ниже майора, не принимая во внимание экипажи кораблей, следуют в замороженном состоянии.— Пришлите мне зама по Медицине, — это уже было сказано по телефону. — Я хочу поговорить с физиотерапевтом.— Что там у нас дальше? — спросил устало Запаянный.Он наслаждался собой.— Оружие, — подсказал Одноглазый. — Во-первых, расщепляемый материал. Здесь я не очень смогу помочь… Наши запасы как никогда истощены.— Это отчёт о наших запасах за прошлую неделю, — сказал Запаянный, протягивая стероидный список. — Скудные запасы…Взглянув в список через плечо Одноглазого, Ты разубедил их:— Вполне достаточно. 4. Вначале казалось, что все идёт согласно плану. Снова у Тебя появилось чувство как тогда, когда Ты садился на флагманский корабль вместе с двумя генералами, что Ты живёшь в невероятном сне. Ты был спокоен; он ни о чём не тревожился. Запаянный и Одноглазый — каждый по-своему, поглощены предстоящим путешествием. Капитан корабля — Адмирал Флота Прим, — казалось, стойко переносит ворчание обоих.Первые дни пролетели без особых приключений.В Космосе царил полный штиль. Пространство, испещрённое мерцающими звёздами, чья древняя величавость казалась просто навигационными пунктами.В составе эскадры, ушедшей с Оулени, насчитывалось сто семнадцать кораблей. К концу первой недели от пяти из них пришлось отказаться: сверх меры перегруженные двигатели не выдержали и сгорели. Понадобилось бы около полугода, чтобы добраться до родного порта. К тому времени многие из экипажей задохнулись бы, а выжившим пришлось бы вдыхать запах их гниющих тел.Остальной флот продолжал движение. На борту кораблей, словно бутылки в винных погребах, штабелями лежали солдаты в состоянии полукомы.Вторгшиеся уже шестнадцать дней двигались в полном вакууме, проходя траверсом звезды, которые считались аванпостами империи Инисфара. Именно тогда флот Оулени впервые был обнаружен.— Станция с позывным Камоенс два Эр Эс Ти, — докладывал начальник связи, — запрашивает, почему мы прошли Карамандаль Тангент десять без опознавания.— Пусть запрашивает, — спокойно ответил Ты.Последовали другие запросы, но и они не были удостоены внимания. Флот оставался безмолвным, разбудив жизнь вокруг себя.Станции флагмана начали вести активный радиоперехват. Было запеленговано несколько сигналов тревоги и предупреждения, передаваемые между планетами. “Галькондар Сабре вызывает Рольф сто пятьдесят восемь. Неопознанный корабль проследует в вашем, районе курсом девяносто девять Джи Аи сорок два восемьдесят один в ноль семь четырнадцать тридцать. Гал прибл…” “Акростик один Базе Шиапарелли. Засечь и доложить о флоте, приближающемся к Сектору Парадиз Хоум ноль четырнадцать…” “Пейк пи Коинг Астрономикал Дротсси Пилону. Неопознанный флот в количестве сто тридцать прибл… пересекает Район Сканнинг. Код Алмаз Индекс ноль девять…” “Всем станциям на Ишраиле Линия два. Вступает в действие программа БЭБ девять один.,” Одноглазый презрительно фыркнул и насмешливо произнёс:— А мы ведь потревожили этот улей.Но проходили часы, и ирония его таяла.Пространство, когда-то такое молчаливое, наполнилось бормотанием, которое вскоре переросло в столпотворение. Налёт подозрительности, который вначале лишь проскальзывал и угасал, постепенно нарастал, преобразуя раздражение в тревогу.— Может, нам следует ответить? — спросил Одноглазый.— Подбросить что ли какую-нибудь сказочку, чтобы заткнуть им глотки? Скажем, что собираемся заплатить дань или — нечто в таком роде?— Не следует волноваться из-за тех передач, которые мы понимаем, — подсказал Прим. — Только что мы перехватили несколько шифровок; вот, о чём стоит побеспокоиться.— Разве мы не можем подкинуть им что-нибудь? — настаивал Одноглазый, похоже, больше обращаясь к себе.Через иллюминатор Ты вглядывался во тьму, словно мог проникнуть сквозь её покров, в ожидании невидимого послания среди проносящихся комет”— Правда вскоре выплывет, — не спеша проговорил Ты, не оборачиваясь.Через два дня паразонд запеленговал первый корабль, который они встретили со дня старта с Оулени.— Это не может быть кораблём! — воскликнул начальник связи, размахивая картой.— Но это корабль, — тянул его помощник. — Взгляните на его курс, на схему его движения! Определённо, он девает развороты. А что, кроме корабля, может маневрировать?— Это не может быть кораблём! — повторял начальник связи.— Почему это не может быть кораблём? — спросил Прим.— Извините, сэр, но штука длиной в тридцать миль не может быть кораблём.В отсеке надолго повисла тишина; каждый обдумывал неожиданный поворот событий.Наконец, Одноглазый обратился в начальнику связи:— Какой курс у этой… этого…?Заговорил помощник начальника связи, кажется, единственный из всех довольный фактом пойманной на экране рыбки.— Он лёг, с того момента, как мы его засекли, на курс тридцать тридцать два. Затем — севернее курса в направлении северо—северо—запад согласно галактическому квадранту.Одноглазый схватился за спинку стула помощника, словно за него самого.— Единственное, что я хочу знать, — отчётливо выговаривал слова Одноглазый, — так это то, идёт ли он к нам или от нас?— Ни то, ни другое, — спокойно ответил помощник и снова взглянул на экран. — Похоже, он завершил разворот и идёт сейчас курсом… девяносто градусов к нам.— Сигнал с него? — спросил Прим.— Ничего.— Дать залп по носовой части, — предложил Одноглазый.— Вы сейчас — не на улицах Оулени, где стреляете всех и вся. Пусть продолжает движение!Одноглазый со злостью повернулся и увидел Запаянного. Последний только что взошёл на мостик. Он стоял и смотрел, как вспыхивает и гаснет засечка на экране.Затем увёл Одноглазого в сторону и, оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что Тебя нет на мостике, прошептал:— Мой друг, мне надо с вами посоветоваться.Он с беспокойством и пренебрежением посмотрел Одноглазому в лицо и продолжил:— Ко мне вернулись прежние опасения. Вы знаете, что я не из пугливых, но временами и героям приходится быть осторожными. С каждым часом мы все более углубляемся в осиное гнездо; вы это понимаете? Послушайте, мы — на расстоянии двух с половиной недель полёта от самого Инисфара! Уже давно мне не даёт заснуть вопрос, а не залезли ли мы туда, откуда не сможем выбраться?Неохотно соглашаясь со своим врагом, Одноглазый не мог упустить шанса не выразить выстраданные опасения:— Корабли длиной в тридцать миль!Загадочно кивнув, Запаянный увёл Одноглазого вниз, к себе в каюту, чтобы там продолжить беседу.В раздражении он ударил кулаком в перегородку.— Здесь, то есть в том месте, где мы сейчас находимся, и так много богатых планет. Их можно так же ограбить, как и планеты, расположенные в сердце Региона. Но они охраняются похуже. Вы можете себе нарисовать такую картину: планеты, полные пухленьких полублондинок, у которых на каждом пальце по кольцу, и толстеньких маленьких мужчин, играющих в огромные банковские счета? — Они — открыты! Беззащитны! Беззащитны! Зачем, спрашиваю я вас, нам идти на Инисфар? Там, без сомнения, мы встретим сопротивление. Почему не остановиться здесь, — награбить, что сможем, — и вернуться на Оулени?Одноглазый колебался, облизывая губы. Ему очень нравилось предложение, и особенно то, как бывший противник обрисовал его. Но существовало одно и главное препятствие.— Но он же намеревался идти в сердце Инисфара?— Да. Я думаю, что нам давно следовало избавиться от него … — просто решил все проблемы Запаянный.Имя Твоё им не стоило упоминать. Вне Твоего присутствия их настроения по отношению к Тебе начинали совпадать.Запаянный подошёл к секретеру, открыл дверцу и достал маленькую плотно закрытую бутылочку.— Это должно решить все проблемы, — сказал он проникновенно. — Она содержит смертельный яд: если чуть-чуть понюхать его, даже на расстоянии ярда, у человека неделями от боли раскалывается голова. Это придаст аромата вину в его бокале сегодня вечером. 5. Вечером, после ужина, вино разлили по бокалам. Одноглазый взял свой, но даже не пригубил его. Ему стало дурно от одной лишь мысли, что это может случиться не только с Тобой. Он ясно представлял себе, что содержимого в бутылке вполне достаточно и на его долю. Таким образом Запаянный одним ударом может избавиться от всех оппонентов.У Тебя таких сомнений не возникало. Ты взял бокал, провозгласил тост за успех предприятия, как делал Ты это каждый вечер, и выпил вино до дна.— Безвкусное вино, — сказал он. — В Инисфаре мы запасёмся хорошим!Все, за исключением Одноглазого, рассмеялись Твоей шутке. Мышцы его лица одеревенели. Он не мог заставить себя даже взглянуть на Запаянного.— Что вы думаете о тридцатимильном объекте, который мы наблюдали? — спросил Прим у Тебя, медленно потягивая вино.— Это корабль Инисфара, — небрежно ответил Ты. — Но не беспокойтесь. Эволюция позаботится о них так же, как она это делала в отношении доисторических монстров, бродивших когда-то по Оулени и другим планетам.Капитан развёл руками.— Для такого умного человека, как вы, подобная, извините, непоследовательность в высказываниях удивительна. — Эволюция — это одно, а суперкорабли — совсем другое.— Да, если вы забыли, что эволюция является научным методом природы, а звездолёты, не будучи органическими созданиями, — лишь часть человеческой эволюции. Ну а человек, в свою очередь, не что иное, как часть научного метода Природы.— Не хотите ли вы сказать, что человек — не конечный продукт эволюции? — озадаченно спросил Прим. — Нам постоянно твердили, что Галактика слишком стара для чего-либо другого, кроме как взять и потухнуть.— Я ничего не хочу сказать, — с улыбкой ответил Ты. — Но помните: то, что в конце концов восторжествует — слишком объёмно для понимания — вашего или моего.Ты поднялся, остальные последовали Твоему примеру.И только два совершенно сбитых с толку заговорщика ещё долго сидели в молчании в кают-компании.Четыре недели как флот Оулени находился в своём странном путешествии. Сейчас корабли глубоко внедрились в сверкающее звёздами сердце Галактики. Солнца, нёсшие историю человечества на протяжении вот уже многих сотен миллионов лет, пылали со всех сторон, как погребальные костры. Ощущение кладбищенской атмосферы усиливала тихая музыка пустоты; бормотание растревоженных планет смолкло.— Они ждут нас! — метался Одноглазый.Теперь он жил на мостике флагманского корабля, часами глядя на безмолвную сцену Вселенной.Несмотря на молчаливое неудовольствие капитана, мостик стал и пристанищем для Запаянного. Часами лежал он на кровати, с бластером под подушкой, ни разу так и не взглянув в иллюминатор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25