https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/rakoviny-dlya-kuhni/iz-iskustvennogo-kamnya/
Андрэ НОРТОН
БОЛОТНАЯ КРЕПОСТЬ
Автор благодарит Гэри Гиракса из TSR, опытного игрока и создателя игры Dungeons&Dragons («Темницы и драконы»), которая послужила полем действия «Болотной крепости». Благодарю за помощь также Дональда Уоллхейма, известного ценителя и собирателя военных статуэток, чьи познания были особенно полезны в моих разработках.
1. Грейхок
Экстерн театральным жестом выложил коробку и снял с нее крышку с такой осторожностью, словно собирался продемонстрировать королевские драгоценности какого-то давно забытого царства. Все придвинулись. Экстерн любил привлекать внимание таким образом, а сегодня, поскольку именно его выбрали судьей предстоящей военной игры, его действия были подкреплены особой властью.
Он развернул ткань и поставил на стол между разложенными заранее игровыми площадками, статуэтку размером в два дюйма, гораздо больше, чем те, какими обычно играли. Это Действительно было сокровище. Воин-мечник, в полном вооружении вплоть до щита, на котором сверкал написанный яркими красками почти микроскопический герб. Крошечное напряженное лицо воина, затененное шлемом с острием, виднелось над краем щита. Воин был в кольчуге. Он словно в мрачной решимости шагнул вперед. Меч в его руке блестел и скорее напоминал сталь, чем свинец, обычный материал фигурок для игры.
Мартин смотрел как зачарованный. Он видел немало отлично раскрашенных и прекрасно изготовленных военных фигурок, но эта – у него создалось странное впечатление, словно статуэтка не отлита в форме, а создана скульптором как подобие некогда жившего человека.
– Где… где вы это взяли? – Легкое заикание Гарри Кондена стало гораздо заметней.
– Красота, верно? – довольно произнес Экстерн. – Новая компания – «Окей продакшн», и вы не поверите, сколько стоит. Прислали мне письмо и список – хотят представить свою продукцию известным игрокам. Думаю, мы у них в самом начале списка…
Мартину объяснения Экстерна показались полной чушью. Его рука словно по собственной воле коснулась щита фигурки, будто стремясь убедиться в его реальности. Конечно, производители фигурок для игр в фантастические войны старались перещеголять друг друга, создавая необычных чудовищ, благородных бойцов, коварных эльфов, могучих гномов и прочих существ, с которыми может идентифицировать себя игрок и даже созерцать на экране, как поступали между сеансами какие-нибудь знаменитые шахматисты прошлого. Мартин завидовал тем, кто в состоянии приобрести самые красивые и в деталях разработанные фигурки. Но самые лучшие, какие только приходилось ему видеть на дисплеях, не могли сравниться с этой. Внезапно он почувствовал, что должен обладать этой статуэткой. Без сомнения, она предназначена для него.
Экстерн продолжал говорить, доставая новые статуэтки и разворачивая их; локтем он опирался на стопку бланков для ведения счета в играх. Но Мартин не мог оторвать взгляда от мечника. Эта фигура создана для него. И он с любовью взял ее в руки.
* * *
В зале, освещенном только корзинами с огненными осами, смешивались приятные и затхлые запахи; одна из корзин висела поблизости, и он мог четко видеть все старые пятна на столе, за которым сидел. У правой руки питьевой рог на подставке из тусклого металла. Его правая рука…
Он посмотрел на свои руки, на сжатые кулаки, лежащие на доске для ведения счета. (Кажется, сознание пропустило что-то важное, как сердце может пропустить удар.) Ну, конечно, это «Отметина топора Харвеля», сомнительной репутации трактир на окраине Воровского квартала города Грейхок. Он встревоженно нахмурился. Было что-то еще… что-то очень важное… но промелькнуло оно в сознании лишь намеком, и он не смог его ухватить.
Его зовут Мило Джейгон, он опытный мечник, в настоящее время без работы. Это по крайней мере ясно. Руки, лежащие перед ним на столе, прикрыты только очень тонкой кольчугой, цветом похожей на медь, но темнее. К рукавам кольчуги прикреплены защитные перчатки. И на больших пальцах рук широкие кольца. Кольцо на правой руке с продолговатым тускло-зеленым камнем, по которому в непонятном рисунке проходят тонкие красные нити и пятна. Кольцо на левой руке еще удивительней – с овальным серым камнем, туманным и непрозрачным.
На правом запястье блестит что-то еще; снова какое-то легкое воспоминание – с оттенком тревоги – всплыло в сознании Мило. Он откинул правую перчатку и увидел непосредственно под кольчугой широкий металлический браслет, яркий, словно из начищенной меди. Браслет из двух полос, а между ними на едва заметных шарнирах несколько игральных костей – трех-, четырех-, шести– и восьмисторонних. Кости из того же яркого металла, что и браслет, к которому они прикреплены. Числа на сторонах костей сделаны из сверкающих драгоценных камней, но столь крошечные, что Мило сомневался, чтобы какой-нибудь ювелир мог справиться с такой тонкой работой.
Это – левой рукой он коснулся браслета и почувствовал, что кости теплые на ощупь, – это очень важно! Лицо Мило еще больше помрачнело. Но почему и каким образом?
И он никак не может вспомнить, как пришел сюда. К тому же – Мило с тревогой огляделся – у него такое чувство, будто за ним наблюдают. Однако никто в темной комнате на него не смотрел, никто быстро не отвел взгляд.
За ближайшим к Мило столиком тоже сидит только один человек. Широченные плечи, могучие толстые руки – человек, с которым лучше не встречаться в битве. Мило, почти не задумываясь, оценил его опытным взглядом бойца, которому не раз в прошлом приходилось определять силу врага – и делать это быстро.
Человек бросил на скамью рядом с собой кожаный плащ с грубой жесткой щетиной. На шлеме у него весьма реалистично и пугающе изображен рычащий кабан, загнанный в угол. Под краем шлема широкое лицо с квадратным подбородком. Как и Мило только что, человек смотрит на лежащие перед ним на столе руки. А между этими руками сидит яркий, сине-зеленый псевдодракон, его маленькие крылья дрожат, а острый стрелообразный язык мелькает взад и вперед.
А на правом запястье незнакомца – Мило глубоко вдохнул – браслет, точная копия его собственного, насколько мог видеть мечник, не приглядываясь вблизи.
Кабаний шлем, кабаний плащ – Мило не потребовалось долго рыться в памяти. Это берсеркер, причем настолько искусный, что может по желанию превращаться в оборотня-кабана. Мягко говоря, рискованное общество, и Мило больше не удивлялся тому, что окружающие столики не заняты: остальные посетители ели и пили за столами в другом конце длинного зала. Не удивился Мило и тому, что спутником или домашним животным-любимцем незнакомца был псевдодракон. Оборотни, подобно эльфам и некоторым другим, умеют разговаривать с животными.
Мило снова, на этот раз внимательней, осмотрел остальных посетителей. Он решил, что среди них несколько воров, один или два чужеземца (Мило надеялся – ради их же блага, – что они достаточно сильны и сумеют защититься, если уж забрели в «Топор Харвеля»). Человек, плотно закутавшийся в плащ, – Мило полагал, что это, возможно, друид (низшего ранга), – с таким увлечением ел похлебку, что брызги жира каплями сверкали на его одежде. Мило особенно внимательно вглядывался в их правые запястья. Те, что он мог видеть, были лишены таких браслетов, как у него и берсеркера. В то же время впечатление, что за ним наблюдают (и наблюдают неласково), все усиливалось. Мило опустил руку на рукоять меча и впервые заметил, что к его столу прислонен щит. На щите сложный девиз-герб, хоть и поврежденный в нескольких местах, но сделанный когда-то очень искусно. И он видел этот герб… где?
Он попытался ухватить ускользающее воспоминание. И мрачно улыбнулся. Ну, конечно, он его много раз видел – это ведь его собственный щит. А на правой руке Мило мозоль от его тяжести – неплохое доказательство.
По крайней мере у него хватило ума выбрать столик так, чтобы сидеть спиной к стене. В голове всплывали неясные воспоминания о других случаях, когда ему приходилось бывать в таких же неведомых и опасных местах. Если опрокинуть стол и толкнуть его вперед, он сможет задержать нападающих. А выход?..
В комнате две двери. Одна, незавешенная, ведет во внутренние помещения трактира. На второй тяжелый кожаный занавес. К несчастью, эта дверь в противоположном, дальнем, конце комнаты. Чтобы добраться до нее, придется миновать компанию из пятерых человек, на которых он бросал быстрые взгляды. Эти пятеро собрались в тесную группу и перешептывались. Казалось, он их не интересует. Но Мило не слишком рассчитывал на такое неопределенное свидетельство их безобидности.
В Грейхоке часто вспыхивает извечная война между Законом и Хаосом. Это своего рода «вольный город» – поскольку ни один верховный лорд не владеет им. По этой причине город стал излюбленным обиталищем людей без хозяев; отсюда отправляется множество частным образом задуманных и снаряженных экспедиций в поисках древних сокровищ; в них набирают таких же воинов без командира, как сам Мило или, может быть, как берсеркер, сидящий на расстоянии вытянутой руки.
Здесь набирали не только защитников Закона, но и последователей Хаоса. Здесь место нейтральных людей, которые за плату готовы примкнуть к любой стороне. Но разумный человек на таких никогда не полагается полностью: услышав звон монеты или учуяв, что ветер подул в другую сторону, они легко могут предать.
Мило, как мечник, обязан служить Закону. У берсеркера больше выбора. Но от этого места, с его запахами свежей и прокисшей пищи, несет Хаосом. Что же привело сюда его? Если бы только он мог вспомнить! Может, он каким-то образом заколдован? Мысль застряла в голове, заставляя еще сильнее тревожиться. Ни один человек – если только он не достиг высших степеней посвящения, а значит, перестал быть только человеком – не в состоянии перечислить все виды и типы заклинаний, с помощью которых можно завладеть неосторожным. Но Мило знал, что он чего-то ждет, – и снова проверил, легко ли извлекается меч из ножен; другую руку он держал у края стола; мечник был напряжен, как человек, которому вот-вот потребуется занять оборонительную стойку.
И тут – свет огненных ос отразился на костях его браслета. Кости – двигались! В памяти Мило снова возникло какое-то, словно чужое воспоминание – что-то такое, что он должен был сделать и не сделал, и тем самым подверг себя опасности.
Но угрозу представляют не те подозрительные люди в углу. На ноги встал берсеркер. На его могучую руку взлетел псевдодракон, потом сел на плечо; острый язык мелькал, касаясь боковой стороны тяжелого шлема. Берсеркер подхватил плащ, но направился не в сторону двери с кожаным занавесом. Сделав два шага, он навис над Мило.
Глаза под косматыми бровями горели красными огоньками, как у рассвирепевшего кабана. Берсеркер протянул руку и положил ее рядом с рукой Мило. На его браслете кости тоже поворачивались на почти невидимых шарнирах.
– Меня зовут Нейл Фэнгтус – Клык. – Голос его напоминал низкое рычание. И когда он заговорил, губы раздвинулись и стало ясно, почему его так прозвали: из нижней челюсти торчали два зуба, подобные клыкам. Он говорил словно по принуждению, и Мило почувствовал, что тоже должен ответить, произнести пароль, иначе опасность, от предчувствия которой у него мурашки ползли по коже, станет реальной. И в то же мгновение он ощутил, что опасность исходит не от этой могучей боевой машины.
– Я Мило Джейгон. Садись, воин. – Он передвинул щит и переместился на скамье, давая место берсеркеру.
– Не знаю почему, но… – Фэнгтус больше не смотрел в глаза мечнику. Напротив, с явным замешательством он смотрел на свой браслет. – Но, – продолжал он после недолгой паузы, – я должен присоединиться к тебе. А это, – он попытался снять браслет с могучей руки, но не смог даже пошевелить его, – это отдает мне приказы – каким-то образом.
– Должно быть, мы околдованы, – Мило ответил откровенностью на откровенность. Берсеркеры редко общаются с кем-нибудь, кроме таких же, как они сами. Между собой они бывают дружны, и дружба эта длится до смертных берегов и даже дальше, ибо выживший в смертельной схватке повинуется единственному жгучему стремлению – отомстить тому, кто убил его друга.
Берсеркер нахмурился.
– Колдовство… да, от браслета несет им. Да, мечник, я тоже могу слегка ощущать запах, который уже уловила Африта. – Мелькнул острый язычок псевдодракона. – Однако, мне кажется, это не запах любителя тьмы дьявола. – Он с явным усилием старался говорить негромко, словно естественным его голосом был оглушительный рев.
Мило заметил, что глаза под косматыми бровями никогда не останавливаются: Нейл Фэнгтус следит за группой в углу с таким же вниманием, с каким недавно это делал сам Мило. Но шепчущиеся ни разу не показали, что эти двое представляют для них интерес. Оборванный друид облизал ложку, поднес чашку к губам и допил похлебку. А двое со значками охранников какого-то купца продолжали пить, словно их единственной целью было увидеть, кто первый упадет на грязный, усыпанный соломой пол.
– Никого у них… нет таких, – Мило показал на свое запястье. Теперь кости на шарнирах застыли. А когда он попытался повернуть одну кость пальцем, она не поддалась, словно была прикреплена неподвижно. Однако именно эта кость двигалась, когда к нему подошел Нейл.
– Да. – Берсеркер мигнул. – Что-то… что-то грызет мой мозг, как белка орех. Я должен знать, но не знаю. А ты, мечник? – Не смягчая мрачного выражения лица, он посмотрел прямо на Мило. Взгляд у него обвинительный: он словно думает, что мечник знает причину их необычной встречи, но сознательно ее утаивает.
– Со мной то же самое, – признался Мило. – Чувствую, что должен что-то вспомнить… но словно бьюсь о закрытую дверь в сознании и не могу через нее пройти к правде.
– Я Нейл Фэнгтус. – На этот раз берсеркер не обращался к Мило, он скорее утверждал свою сущность, как будто чувствовал необходимость в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
БОЛОТНАЯ КРЕПОСТЬ
Автор благодарит Гэри Гиракса из TSR, опытного игрока и создателя игры Dungeons&Dragons («Темницы и драконы»), которая послужила полем действия «Болотной крепости». Благодарю за помощь также Дональда Уоллхейма, известного ценителя и собирателя военных статуэток, чьи познания были особенно полезны в моих разработках.
1. Грейхок
Экстерн театральным жестом выложил коробку и снял с нее крышку с такой осторожностью, словно собирался продемонстрировать королевские драгоценности какого-то давно забытого царства. Все придвинулись. Экстерн любил привлекать внимание таким образом, а сегодня, поскольку именно его выбрали судьей предстоящей военной игры, его действия были подкреплены особой властью.
Он развернул ткань и поставил на стол между разложенными заранее игровыми площадками, статуэтку размером в два дюйма, гораздо больше, чем те, какими обычно играли. Это Действительно было сокровище. Воин-мечник, в полном вооружении вплоть до щита, на котором сверкал написанный яркими красками почти микроскопический герб. Крошечное напряженное лицо воина, затененное шлемом с острием, виднелось над краем щита. Воин был в кольчуге. Он словно в мрачной решимости шагнул вперед. Меч в его руке блестел и скорее напоминал сталь, чем свинец, обычный материал фигурок для игры.
Мартин смотрел как зачарованный. Он видел немало отлично раскрашенных и прекрасно изготовленных военных фигурок, но эта – у него создалось странное впечатление, словно статуэтка не отлита в форме, а создана скульптором как подобие некогда жившего человека.
– Где… где вы это взяли? – Легкое заикание Гарри Кондена стало гораздо заметней.
– Красота, верно? – довольно произнес Экстерн. – Новая компания – «Окей продакшн», и вы не поверите, сколько стоит. Прислали мне письмо и список – хотят представить свою продукцию известным игрокам. Думаю, мы у них в самом начале списка…
Мартину объяснения Экстерна показались полной чушью. Его рука словно по собственной воле коснулась щита фигурки, будто стремясь убедиться в его реальности. Конечно, производители фигурок для игр в фантастические войны старались перещеголять друг друга, создавая необычных чудовищ, благородных бойцов, коварных эльфов, могучих гномов и прочих существ, с которыми может идентифицировать себя игрок и даже созерцать на экране, как поступали между сеансами какие-нибудь знаменитые шахматисты прошлого. Мартин завидовал тем, кто в состоянии приобрести самые красивые и в деталях разработанные фигурки. Но самые лучшие, какие только приходилось ему видеть на дисплеях, не могли сравниться с этой. Внезапно он почувствовал, что должен обладать этой статуэткой. Без сомнения, она предназначена для него.
Экстерн продолжал говорить, доставая новые статуэтки и разворачивая их; локтем он опирался на стопку бланков для ведения счета в играх. Но Мартин не мог оторвать взгляда от мечника. Эта фигура создана для него. И он с любовью взял ее в руки.
* * *
В зале, освещенном только корзинами с огненными осами, смешивались приятные и затхлые запахи; одна из корзин висела поблизости, и он мог четко видеть все старые пятна на столе, за которым сидел. У правой руки питьевой рог на подставке из тусклого металла. Его правая рука…
Он посмотрел на свои руки, на сжатые кулаки, лежащие на доске для ведения счета. (Кажется, сознание пропустило что-то важное, как сердце может пропустить удар.) Ну, конечно, это «Отметина топора Харвеля», сомнительной репутации трактир на окраине Воровского квартала города Грейхок. Он встревоженно нахмурился. Было что-то еще… что-то очень важное… но промелькнуло оно в сознании лишь намеком, и он не смог его ухватить.
Его зовут Мило Джейгон, он опытный мечник, в настоящее время без работы. Это по крайней мере ясно. Руки, лежащие перед ним на столе, прикрыты только очень тонкой кольчугой, цветом похожей на медь, но темнее. К рукавам кольчуги прикреплены защитные перчатки. И на больших пальцах рук широкие кольца. Кольцо на правой руке с продолговатым тускло-зеленым камнем, по которому в непонятном рисунке проходят тонкие красные нити и пятна. Кольцо на левой руке еще удивительней – с овальным серым камнем, туманным и непрозрачным.
На правом запястье блестит что-то еще; снова какое-то легкое воспоминание – с оттенком тревоги – всплыло в сознании Мило. Он откинул правую перчатку и увидел непосредственно под кольчугой широкий металлический браслет, яркий, словно из начищенной меди. Браслет из двух полос, а между ними на едва заметных шарнирах несколько игральных костей – трех-, четырех-, шести– и восьмисторонних. Кости из того же яркого металла, что и браслет, к которому они прикреплены. Числа на сторонах костей сделаны из сверкающих драгоценных камней, но столь крошечные, что Мило сомневался, чтобы какой-нибудь ювелир мог справиться с такой тонкой работой.
Это – левой рукой он коснулся браслета и почувствовал, что кости теплые на ощупь, – это очень важно! Лицо Мило еще больше помрачнело. Но почему и каким образом?
И он никак не может вспомнить, как пришел сюда. К тому же – Мило с тревогой огляделся – у него такое чувство, будто за ним наблюдают. Однако никто в темной комнате на него не смотрел, никто быстро не отвел взгляд.
За ближайшим к Мило столиком тоже сидит только один человек. Широченные плечи, могучие толстые руки – человек, с которым лучше не встречаться в битве. Мило, почти не задумываясь, оценил его опытным взглядом бойца, которому не раз в прошлом приходилось определять силу врага – и делать это быстро.
Человек бросил на скамью рядом с собой кожаный плащ с грубой жесткой щетиной. На шлеме у него весьма реалистично и пугающе изображен рычащий кабан, загнанный в угол. Под краем шлема широкое лицо с квадратным подбородком. Как и Мило только что, человек смотрит на лежащие перед ним на столе руки. А между этими руками сидит яркий, сине-зеленый псевдодракон, его маленькие крылья дрожат, а острый стрелообразный язык мелькает взад и вперед.
А на правом запястье незнакомца – Мило глубоко вдохнул – браслет, точная копия его собственного, насколько мог видеть мечник, не приглядываясь вблизи.
Кабаний шлем, кабаний плащ – Мило не потребовалось долго рыться в памяти. Это берсеркер, причем настолько искусный, что может по желанию превращаться в оборотня-кабана. Мягко говоря, рискованное общество, и Мило больше не удивлялся тому, что окружающие столики не заняты: остальные посетители ели и пили за столами в другом конце длинного зала. Не удивился Мило и тому, что спутником или домашним животным-любимцем незнакомца был псевдодракон. Оборотни, подобно эльфам и некоторым другим, умеют разговаривать с животными.
Мило снова, на этот раз внимательней, осмотрел остальных посетителей. Он решил, что среди них несколько воров, один или два чужеземца (Мило надеялся – ради их же блага, – что они достаточно сильны и сумеют защититься, если уж забрели в «Топор Харвеля»). Человек, плотно закутавшийся в плащ, – Мило полагал, что это, возможно, друид (низшего ранга), – с таким увлечением ел похлебку, что брызги жира каплями сверкали на его одежде. Мило особенно внимательно вглядывался в их правые запястья. Те, что он мог видеть, были лишены таких браслетов, как у него и берсеркера. В то же время впечатление, что за ним наблюдают (и наблюдают неласково), все усиливалось. Мило опустил руку на рукоять меча и впервые заметил, что к его столу прислонен щит. На щите сложный девиз-герб, хоть и поврежденный в нескольких местах, но сделанный когда-то очень искусно. И он видел этот герб… где?
Он попытался ухватить ускользающее воспоминание. И мрачно улыбнулся. Ну, конечно, он его много раз видел – это ведь его собственный щит. А на правой руке Мило мозоль от его тяжести – неплохое доказательство.
По крайней мере у него хватило ума выбрать столик так, чтобы сидеть спиной к стене. В голове всплывали неясные воспоминания о других случаях, когда ему приходилось бывать в таких же неведомых и опасных местах. Если опрокинуть стол и толкнуть его вперед, он сможет задержать нападающих. А выход?..
В комнате две двери. Одна, незавешенная, ведет во внутренние помещения трактира. На второй тяжелый кожаный занавес. К несчастью, эта дверь в противоположном, дальнем, конце комнаты. Чтобы добраться до нее, придется миновать компанию из пятерых человек, на которых он бросал быстрые взгляды. Эти пятеро собрались в тесную группу и перешептывались. Казалось, он их не интересует. Но Мило не слишком рассчитывал на такое неопределенное свидетельство их безобидности.
В Грейхоке часто вспыхивает извечная война между Законом и Хаосом. Это своего рода «вольный город» – поскольку ни один верховный лорд не владеет им. По этой причине город стал излюбленным обиталищем людей без хозяев; отсюда отправляется множество частным образом задуманных и снаряженных экспедиций в поисках древних сокровищ; в них набирают таких же воинов без командира, как сам Мило или, может быть, как берсеркер, сидящий на расстоянии вытянутой руки.
Здесь набирали не только защитников Закона, но и последователей Хаоса. Здесь место нейтральных людей, которые за плату готовы примкнуть к любой стороне. Но разумный человек на таких никогда не полагается полностью: услышав звон монеты или учуяв, что ветер подул в другую сторону, они легко могут предать.
Мило, как мечник, обязан служить Закону. У берсеркера больше выбора. Но от этого места, с его запахами свежей и прокисшей пищи, несет Хаосом. Что же привело сюда его? Если бы только он мог вспомнить! Может, он каким-то образом заколдован? Мысль застряла в голове, заставляя еще сильнее тревожиться. Ни один человек – если только он не достиг высших степеней посвящения, а значит, перестал быть только человеком – не в состоянии перечислить все виды и типы заклинаний, с помощью которых можно завладеть неосторожным. Но Мило знал, что он чего-то ждет, – и снова проверил, легко ли извлекается меч из ножен; другую руку он держал у края стола; мечник был напряжен, как человек, которому вот-вот потребуется занять оборонительную стойку.
И тут – свет огненных ос отразился на костях его браслета. Кости – двигались! В памяти Мило снова возникло какое-то, словно чужое воспоминание – что-то такое, что он должен был сделать и не сделал, и тем самым подверг себя опасности.
Но угрозу представляют не те подозрительные люди в углу. На ноги встал берсеркер. На его могучую руку взлетел псевдодракон, потом сел на плечо; острый язык мелькал, касаясь боковой стороны тяжелого шлема. Берсеркер подхватил плащ, но направился не в сторону двери с кожаным занавесом. Сделав два шага, он навис над Мило.
Глаза под косматыми бровями горели красными огоньками, как у рассвирепевшего кабана. Берсеркер протянул руку и положил ее рядом с рукой Мило. На его браслете кости тоже поворачивались на почти невидимых шарнирах.
– Меня зовут Нейл Фэнгтус – Клык. – Голос его напоминал низкое рычание. И когда он заговорил, губы раздвинулись и стало ясно, почему его так прозвали: из нижней челюсти торчали два зуба, подобные клыкам. Он говорил словно по принуждению, и Мило почувствовал, что тоже должен ответить, произнести пароль, иначе опасность, от предчувствия которой у него мурашки ползли по коже, станет реальной. И в то же мгновение он ощутил, что опасность исходит не от этой могучей боевой машины.
– Я Мило Джейгон. Садись, воин. – Он передвинул щит и переместился на скамье, давая место берсеркеру.
– Не знаю почему, но… – Фэнгтус больше не смотрел в глаза мечнику. Напротив, с явным замешательством он смотрел на свой браслет. – Но, – продолжал он после недолгой паузы, – я должен присоединиться к тебе. А это, – он попытался снять браслет с могучей руки, но не смог даже пошевелить его, – это отдает мне приказы – каким-то образом.
– Должно быть, мы околдованы, – Мило ответил откровенностью на откровенность. Берсеркеры редко общаются с кем-нибудь, кроме таких же, как они сами. Между собой они бывают дружны, и дружба эта длится до смертных берегов и даже дальше, ибо выживший в смертельной схватке повинуется единственному жгучему стремлению – отомстить тому, кто убил его друга.
Берсеркер нахмурился.
– Колдовство… да, от браслета несет им. Да, мечник, я тоже могу слегка ощущать запах, который уже уловила Африта. – Мелькнул острый язычок псевдодракона. – Однако, мне кажется, это не запах любителя тьмы дьявола. – Он с явным усилием старался говорить негромко, словно естественным его голосом был оглушительный рев.
Мило заметил, что глаза под косматыми бровями никогда не останавливаются: Нейл Фэнгтус следит за группой в углу с таким же вниманием, с каким недавно это делал сам Мило. Но шепчущиеся ни разу не показали, что эти двое представляют для них интерес. Оборванный друид облизал ложку, поднес чашку к губам и допил похлебку. А двое со значками охранников какого-то купца продолжали пить, словно их единственной целью было увидеть, кто первый упадет на грязный, усыпанный соломой пол.
– Никого у них… нет таких, – Мило показал на свое запястье. Теперь кости на шарнирах застыли. А когда он попытался повернуть одну кость пальцем, она не поддалась, словно была прикреплена неподвижно. Однако именно эта кость двигалась, когда к нему подошел Нейл.
– Да. – Берсеркер мигнул. – Что-то… что-то грызет мой мозг, как белка орех. Я должен знать, но не знаю. А ты, мечник? – Не смягчая мрачного выражения лица, он посмотрел прямо на Мило. Взгляд у него обвинительный: он словно думает, что мечник знает причину их необычной встречи, но сознательно ее утаивает.
– Со мной то же самое, – признался Мило. – Чувствую, что должен что-то вспомнить… но словно бьюсь о закрытую дверь в сознании и не могу через нее пройти к правде.
– Я Нейл Фэнгтус. – На этот раз берсеркер не обращался к Мило, он скорее утверждал свою сущность, как будто чувствовал необходимость в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27