Все встречаемое нами во внешнем мире имеет некое внутреннее значение — даже самая незначительная песчинка может быть символом, который сообщает нам что-то глубокое о нас самих. Это важный ключ к значению Шамбалы и разных подробностей путешествия туда… Я немного устала. Давай отдохнем.
- Давай, - я вновь повернулся к ней и просунул руку под ее голову. Она, поудобнее устроившись на ней, улыбнулась и блаженно закрыла глаза.
Акклиматизация пока не закончилась. Отсутствие должного количества кислорода давало о себе знать. У меня тоже закрывались глаза. Посмотрев на Рахни, я решил последовать ее примеру. Буквально сразу, как только мои глаза сомкнулись, на меня навалился сон.
Сколько мы проспали, я не понял. Часы я не перевел, а во сколько мы уснули, не обратил внимание. Однако светало. Сначала робко посинел небосвод, потом с каждой минутой синий цвет стал преображаться в голубой. И внезапно, как по приказу огненный рассвет окрасил еще темно-серые утренние облака, в багрянец. Я тихонько вышел на балкон, укрыв Рахни верблюжьим одеялом и стараясь ее не разбудить. Она осталась спать в комнате, тихонько посапывая. На фоне восходящего солнца чернела громадина дворца Потала. Прохладный ветерок облизывал меня, вызывая на коже мурашки. Облокотившись на перила балкона, я любовался открывающимся видом. Рукотворные чудеса соседствовали с природными. Громадины горных пиков окружали древний город. Вдруг я почувствовал непривычное чувство свободы. Настоящей, ненаписанной в книжке, какой-то невыдуманной и невысосанной из пальца. Внутренней свободы! У меня словно выросли крылья за спиной. Все беды и заботы, которые сопутствовали мне, остались позади, далеко в Москве. Они остались в прошлой жизни. Я стал независим от прошлых бессмысленных обещаний. Контракты и соглашения показались смешной тратой бумаги. Мои родные, покинувшие меня, будто сказали «будь счастлив и не спеши к нам, у нас все хорошо, мы любим тебя и будем ждать». Я словно вновь родился. Но вместе с тем я знал кто я, что мне нужно и зачем здесь. Знал, что в комнате спит дорогой мне человек, ради которого и была дана мне эта, совершенно новая и в то же время все та же, жизнь.
Стоя перед величием природы, меня продолжали осенять мысли, течение которых было плавным и спокойным. Они приходили, озаряли мозг и тихонько уходили, оставляя место для следующих. Я понял, что высочайшая Истина - это высочайшая свобода, высочайшая интенсивность, наивысший опыт, наивысшее счастье, наивысшая передача энергии, наивысшая любовь, высочайшая смелость и наивысшее взаимное дополнение. Я ощущал мгновения высшего выражения себя, когда выходишь за вымышленные границы, и когда живешь по-настоящему.
Что делает единение таким прекрасным, а любовь такой чудесной? Она, настоящая любовь, освобождает нас от тесного эгоизма, который душит в своем маленьком мирке. В любви возникают мгновения наивысшей открытости, когда мы сливаемся с партнером и с целым миром. Здесь переживание неразделимости пространства и радости настолько интенсивно, что исчезает всякое ощущение разделенности. Любовь так прекрасна, ибо освобождает нас от ограничений! Любовь рождает огромную энергию, способную перевернуть мир, а взаимная любовь – рождает новые миры. Я думал о любви, без занятия сексом! Я чувствовал любовь, находясь на расстоянии от любимой!
- Ты не замерз? – Рахни тихонько подошла сзади, так, что я не заметил. Ее руки обняли мои плечи. Почувствовав, что они холодные и слегка дрожат, она укрыла их одеялом, которое было на ней. – Медитируешь? Как прекрасно вокруг! Разве не стоит это миллионов долларов, евро или чего там еще?!
- Что именно?! Эта красота?!
- И она… и свобода от оков заблуждений!
- Да, моя любовь! Свобода стоит и больше!
Как и темнота, так и свет в горах приходят внезапно и сразу. Только что солнце робко выглядывало из-за вершин, и, вдруг, оно уже сияет на небосводе. Серые и мрачные тучи превращаются в белые и воздушные облака, которые весело плывут, задевая за высокие вершины гор. Новый день, как до него безчисленные миллионы раз, вернулся в священный Тибет.
- Когда мы покинем Лхасу? – спросил я Рахни.
- Не сегодня… наверное…
- Ты не знаешь?!
- Нет. Нам будет знак! Пока его не было.
- И что это будет за знак?
- Мы поймем! Не пропустим!
- Тогда, может, пойдем гулять по городу? Посмотрим на Потала, посетим монастыри?
- Договорились!
Осмотрев за день почти все достопримечательности Лхасы, на следующий день мы приступили к осмотру монастырей, расположенных в ее окрестностях. Большая часть из них относятся к ордену Гелугпа и находятся неподалеку от города. Исключение составляет лишь монастырь Ганден, расположенный в двух часах езды от города.
Оказалось, что ко всем монастырям можно добраться на рейсовых автобусах, выходящих с автобусной станции, расположенной возле площади Баркхор. Пассажирами этих древних автобусов были тибетцы-паломники, которые, прибыв монастырь, обходили все внутренние комнаты и капеллы, а затем совершали кору, следуя особому маршруту, проложенному по горам вокруг монастыря. Оказалось, что паломники берут с собой из дома растопленное масло в термосах, которое они подливали в светильники, стоящие на алтарях.
Я обратил внимание, что, к сожалению, в Тибете китайцы и тибетцы не ездят в одних автобусах. В основном, это связано с тем, что китайцы считают унизительным ездить вместе с тибетцами в одном транспорте и сидеть с ними на одной скамье. К иностранцам китайцы относятся с недоверчивым снисхождением, зато тибетцы проявляли к нам самый живой интерес. Они пытались уступать нам сидячие места и постоянно мило улыбались.
Из всех монастырей, расположенных вокруг Лхасы, Рахни отчего-то выбрала Пабонку. Пабонка – один из древнейших монастырей в районе Лхасы. Он очень мало посещается туристами, хотя находится всего в часе ходьбы от монастыря Сера. Монастырь построен на плоской поверхности большой скалы, и его возраст превышает даже Джоканг и Рамоче. Пабонка был построен в VII веке королем Тибета Сонгценом Гампо. Последующий король Тибета Трисонг Децен, Гуру Римпоче и первые семь монахов Тибета медитировали здесь. Монах по имени Тхонми Самбхота изобрел здесь тибетский алфавит. В 841 году был разрушен антибуддистским королем Ландхармой и восстановлен в XI веке. Пятый Далай Лама значительно изменил внешность монастыря, достроив дополнительный этаж к двум существующим. Здание сильно пострадало в годы Культурной Революции, но в последние годы реставрирован. По некоторым сведениям Пабонка – один из монастырей, построенных в районе Лхасы с целью усмирения мифической демоницы, мешавшей проникновению буддизма в Тибет.
- А что за мифическая демоница, - спросил я Рахни, которая вслух прочитала текст на стенде перед монастырем.
Мимо нас в тот самый момент проходил монах, старенький иссохший человечек. Красные одеяния придавали его телу больший объем, чем оно было на самом деле. Человечек остановился возле нас и поклонился приветствуя. Я поклонился ему в ответ. Монах открыто заулыбался и стал что-то говорить на местном языке. Когда он закончил, девушка ему несколько раз поклонилась и он все так же широко улыбаясь ушел, а Рахни перевела мне его слова.
- Борьба буддизма с древней шаманской религией Бон По, в сочетании с суровыми высокогорными условиями тибетского плато привело к появлению множества легенд, связанных с покорением демонов и приручением духов. Люди всегда наделяли природные силы всякими духами. Наряду с множеством сказаний о мифических подвигах Гуру Римпоче, эпоха первого проникновения буддизма в Тибет сохранила сказание об огромной лежащей демонице, чье тело распласталось по всей территории плато. Согласно одной версии, принцесса Венченг, китайская жена тибетского короля Сонгцена Гампо, обнаружила существование этой демоницы, используя расчеты китайской геомантики. По другой версии, о ее существовании Сонгцену Гампо поведала во сне священная статуя Джово Шакьямуни, привезенная из Китая принцессой Венченг. Согласно обеим версиям, было указано о том, что сердце демоницы расположено под поверхностью озера в центре Лхасы, в то время как туловище и конечности простираются вплоть до отдаленных провинций Тибета. Так или иначе, наличие демоницы символически рассматривалось как причина не гостеприимства и неблагоприятности Тибетского плато, поэтому она должна быть покорена до того, как буддизм прочно обоснуется в Тибете. Было решено, что демоница должна быть усмирена.
Первым шагом в этом деле было иссушение воды в озере, так она олицетворяла кровь демоницы. А на месте бывшего озера был построен храм, чтобы заменить ее сердце сердцем буддизма. Этим храмом был Джоканг. Однако этого было не достаточно. Было также решено о постройке ряда меньших храмов, расположенных тремя концентрическими кольцами по всей территории Тибета, чтобы закрепить конечности тела демоницы. В каждом из этих колец было по четыре храма.
Прибыв в монастырь и ознакомившись с его внешним видом, мы присоединились к общему потоку паломников. Я, скорее из любопытства, чем из-за духовных побуждений, решил пройти вместе с паломниками их путь. Рахни сказала, что они лучше всего знают путь, на всем протяжении которого находятся всевозможные места силы, священные камни для проверки «уровня грехов» и прочие места, о которых нужно знать, проходя кору. Тибетцы с радостью приняли нас в свою компанию, и опекали, сопровождая на всем протяжении паломничества.
Закончив священнодействие, паломники достали еду, которую они привезли с собой из дома и приступили к трапезе. Мы с Рахни, к сожалению, ничего не взяли, поэтому отошли в сторону, стараясь не смущать их. Было тепло, Солнце приятно грело и ярко освещало окрестности монастыря. Камни, на которых мы сидели, отдавали тепло. Я чувствовал приятное удовлетворение и легкую усталость. Моя любимая девушка облокотилась спиной о мою спину и, как я понял, смотрела на горы. К нам медленно подошел монах, встретившийся нам еще утром. Я заметил его краем глаза, но старался делать вид, что не замечаю. Тот немного постоял, смотря на нас и как-то загадочно улыбаясь, а потом подошел ближе и что-то стал говорить Рахни. Она встала, слушая его. Когда монах сказал, все, что хотел, она поклонилась ему.
- О чем вы так мило побеседовали?- спросил я.
- Он предложил нам пройти через ряд молитвенных барабанов. Говорит это надо тебе.
- Интересно! – я напрягся, - что ты думаешь об этом?
- Надо пойти, он ждет.
- Ладно, пойдем! Веди нас Сусанин! – обратился я к ожидавшему меня монаху, вставая с камня и отряхивая джинсы.
- Не, не, не! Не Сюсянинь, - закивал головой старичок, одновременно хитро и в то же время скромно улыбаясь.
Когда я встал, он подошел ко мне вплотную, взял крепко за запястье руки и, больше не говоря ни слова, повел, а вместе со мной и Рахни, к ряду молитвенных барабанов. Когда мы уже стояли возле металлических болванок на вертикальных осях с какими-то надписями, монах опять стал что-то живо говорить Рахни. Та снова мне перевела его слова.
- Он говорит, что если ты ищешь то, что скрыто от глаз, то должен пройти этот ряд, крутя священные молитвенные барабаны. Ты должен сконцентрироваться на своей цели. У тебя не должно остаться никаких сомнений в твоих намерениях и не должно остаться сомнений, что в мире нет прошлого, нет будущего, есть только настоящее. Помнишь, я тебе рассказывала о колесе времени?! Так вот он хочет, чтобы ты это понял на практике!
- Ладно! Нет проблем! – я подошел к первому барабану из длинного ряда. – Ну, вперед!
С трудом раскручивая тяжелые барабаны, я двинулся к цели своего путешествия. С каждым новым барабаном во мне что-то прибавлялось, что-то исчезало, голова начала распухать, шаги давались все труднее и труднее. Перед глазами появилось и стало раскручиваться огромное колесо. На нем стали возникать картинки из прошлого: первобытные люди, древние римляне, воины Чингиз-хана. Рядом с ними я увидел космические ракеты, в виде огромных сигар серебристого цвета, околопланетарные станции, людей в черных обтягивающих костюмах. И тут же передо мной возникли мои друзья и знакомые, клиенты, Наталья, дочка… Все это смешалось, уже непонятно стало, кого я вижу, почему. И затем все картинки превратились в один яркий свет, который больно ударил в глаза. Я, превозмогая боль и усталость, из последних сил все же дошел до последнего барабана. Собрав оставшиеся силы и волю в кулак, я его крутанул и сразу же упал, потеряв сознание.
Г Л А В А 10 «…Времени нет. Время – иллюзия».
Мое сознание медленно возвращалось ко мне. Сквозь сон и беспамятство я расслышал, как чей-то голос, звучащий почти над моей головой, произнес «…ты его проводник… не оставляй его…». Потом все стихло, видимо, я опять потерял сознание. Наконец, я вновь очнулся. Сильно болела голова. Мне казалось, что я проснулся от тяжелого сна. Глаза почувствовали солнечный свет и я поднял веки. Яркие солнечные лучи ослепили меня и пришлось невольно вновь зажмуриться и положить руку на лицо, прикрываясь от лучей. Через несколько секунд, когда глаза привыкли я вновь посмотрел на окружающий мир.
Солнце клонилось к закату. Я лежал на каменистой почве, покрытой кое-где высохшей травой. Маленькие камушки, немного песка и глины, высохшие корни растений, трупы насекомых – все, чем была богата местная земля. Тонкие стебельки каких-то трав щекотали лицо и шею. Я поднялся на локтях и осмотрелся. Дул легкий ветерок. Его порывы шумели в ушах, развевали мои волосы и полоскали разноцветные тряпки, привязанные пеньковыми веревками, как сохнущее белье, к высокому деревянному столбу. Вокруг ни души. Только столб. Вокруг высокие горы. Высокое голубое небо. И тишина. Где это я? Как я здесь оказался? В памяти медленно стали пробуждаться картинки последних дней. Так. Я в Тибете. А где Рахни? Где монастырь, в котором я крутил барабаны?! Уже сидя, моя голова перестала болеть и приобрела обычное состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27