– Но я ведь пришел к тебе за помощью, чтобы ты помогла успокоить мою плачущую племянницу!
– Вот именно! Маргарет, узнав об этом, назовет тебя паразитом, живущим за счет других, а про меня скажет, что позволяю всем и каждому садиться себе на шею. Вот такой характер у моей сестрицы.
– Ужасный! – сказал Бенджамин и рассмеялся. – Миллисент, так как мне действовать дальше, я имею в виду племянницу? Вызвать утром детского врача и сиделку, рассказать Флоренс, что я не справился, и что Салли тоже не помощница? Думаю, Флоренс надо срочно возвращается к дочери!
Миллисент с аппетитом доела кусок пиццы, вытерла губы льняной салфеткой и решительно отодвинула от себя тарелку, словно бы поставила точку в рассуждениях Бенджамина.
– Глупости. Сейчас девочка как следует выспится, и ты отдохнешь тоже. Да-да, прямо в этом кресле… А утром, если вдруг Аннабель заплачет, я ее успокою. Потом ты найдешь своего любимого скунса, и вы отправитесь домой. Ты привыкнешь к малышке, малышка к тебе, все будет в порядке! Можно позавидовать Флоренс, малышка замечательная.
– А если я тебя приглашу посидеть с Аннабель? – предложил Бенджамин. – Поедешь с нами ко мне домой? Дом огромный, всем места хватит.
Миллисент решительно, не раздумывая и секунды, ответила:
– Нет. Брать нянькой незнакомого человека нельзя. Флоренс, я уверена, не простит тебе этого.
– Миллисент! У тебя дар успокаивать младенцев! Флоренс ничего не узнает, – умоляюще скрестил на груди руки Бенджамин. – Поедем завтра ко мне домой!
– Нет, нет и нет! Достаточно с меня того, что я предоставила вам с Аннабель убежище до утра. Ты не знаешь всех обстоятельств моей жизни.
– Что же в ней такого, что может помешать тебе понянчиться с Аннабель?
– Маргарет, милая моя сестричка, она и так отравит мне всю жизнь намеками и насмешками. Красавчик Бенджамин на твоей кухне, красавчик Бенджамин в твоей гостиной, в спальне! Ужас, ужас и ужас…
– А как насчет красавчика Бенджамина в твоей ванной? – поинтересовался он.
– Это ужас в квадрате! Я уже приготовила тебе полотенца и халат, – сказала девушка, посмотрела внимательно на своего ночного гостя и рассмеялась каким-то одной ей известным мыслям.
Бенджамин недоуменно поинтересовался:
– Что, я так перепачкался?
– Нет, представила, как ты наденешь мой халат, который я приготовила. Он будет тебе по пояс! И поторопись, а то скоро начнет светать! А еще огромное тебе спасибо.
– За что?
– Я почувствовала себя на десять лет моложе, поняла, как замечательно быть наивной, глупенькой девочкой. На душе так спокойно, словно нет и не было никаких хлопот, всяких проблем. Проблема! Правда, жуткое слово? Просто ужас!
– Ужас! Ужас! – передразнил Бенджамин. – И я не люблю это слово.
Любопытное зрелище предстало перед глазами молодого мужчины, когда он оказался в интимном мире молодой женщины – в ее ванной комнате.
Оказывается, Миллисент любила комфорт. Зеркала, изящный столик, ванна с гидромассажем, масса шкафчиков с туалетными принадлежностями… Изрядно потрепанный временем резиновый утенок, угнездившись на пластиковом ведерке для морской соли, разглядывал мистера Лонгсдейла единственным глазом.
Бенджамин снял с полки и с интересом повертел в руках флакончик замысловатой формы. Понюхал – аромат лавандового масла напомнил запах Миллисент. Вернее, Миллисент пахла лавандой, подумал он и включил воду.
Оборудованная по последнему слову техники ванная пришлась Бенджамину по вкусу. Заглянув в одну из дверей, он обнаружил замечательную электрическую сауну. Шагнув в умиротворяющий жар, мужчина задержал дыхание: воздух жег легкие, тело моментально покрывалось капельками пота.
– Уф, – только и нашел в себе силы произнести он.
Ледяной душ вернул благостное ощущение силы, спокойствия и душевного равновесия. Растеревшись докрасна жестким полотенцем, Бенджамин набросил на себя махровый халат хозяйки квартиры.
Действительно, тот оказался более чем короток, и даже не скрывал того, что лучше было бы не показывать публике.
Бенджамин фыркнул, увидев собственное отражение в зеркале, завязал полы халата узлом на животе и вышел из ванной комнаты.
В глубоком кресле лежали принесенные Миллисент подушки, плед, на столике стояли бутылки с пивом «туборг», лежали сандвичи с ветчиной. За открытым окном слышался стрекот сверчка. В доме стояла мертвая тишина.
– Боже мой, – думала Миллисент, не чувствуя сна ни в одном глазу. – Бенджамин Лонгсдейл ночует в моем доме, пьет мой кофе, моется в моей ванной, спит на моей кухне. Принц из мечты! Могла ли я представить себе в течение всех этих долгих лет, что когда-нибудь будет так?
Девушка улыбнулась, прислушиваясь к мерному дыханию Аннабель, затем, считая белых слонов, постаралась заснуть и не думать о том, каким кошмаром может обернуться для нее пробуждение. Но блаженная дрема обходила ее стороной.
Объяснять Маргарет факт появления в доме Бенджамина было выше всяких сил. О соседях Миллисент даже не вспомнила. Что соседи, если одна ее сестричка стоит целой толпы разъяренных хранительниц нравственности, осуждающих ветреное поведение молодой женщины!
Миллисент не чувствовала усталости, хотя все тело просто гудело. Ей казалось, что впервые за последнее время она наконец с толком провела день. Еще бы и наработалась вволю, и помогла добрым словом и делом тем, кто в этом нуждался. Она вспомнила уморительные ужимки малышки Аннабель, ее пухлые ручки, цепляющиеся за ворот блузки, и скоро уснула с улыбкой на губах…
Стараясь не дышать, на цыпочках, Бенджамин пересек гостиную и заглянул в спальню – это было царство сна. Аннабель улыбалась во сне, Миллисент тоже. Как прекрасна была эта женщина! Словно вернулись все мысли и ощущения того памятного вечера, когда взор Бенджамина отметил среди танцующих девушек золотоволосую красавицу. Какая чушь!.. Что я впадаю в детство, что ли? – попытался урезонить он себя.
В какое-то мгновение Бенджамин почувствовал – его сердце восторженно забилось. Что будет, если он сделает несколько шагов вперед, встанет на колени и уткнется лицом в плечо Миллисент? Ответит ли она поцелуями на его поцелуи? Захочет ли обнять его, приласкать, прошептать ласковые слова? Как он хотел услышать именно от этой женщины что-то простое, нежное…
Нет. Ничего не выйдет. Аннабель проснется, заорет пуще прежнего. Миллисент вскочит, в ужасе оттолкнет его. Подумает, мол, доктор рехнулся… Нет, никаких шагов и никаких вставаний на колени.
Но до чего призывно пахнет лавандой ее тело…
Реджинальд Маккормик не тратил много слов в своих телефонных разговорах. Как только Анна-Тереза сняла трубку, она услышала лаконичное:
– Он у нее.
– Кто?
– Он. Находится в доме Миллисент. – Реджинальд привстал из кресла, чтобы еще раз выглянуть в окно и убедиться в том, что ненавистный ему серебристого цвета «мерседес» стоит на парковке у дома мисс Копперфилд. – У меня бессонница, наблюдаю с четырех часов утра, но только сейчас позвонил тебе, Анна!
– Большое спасибо. Кстати, ты меня разбудил, Реджинальд!
– А нечего спать, надо спасать Миллисент!
– От кого?!
– От доктора! Ты забыла, сегодня у девушки страшно печальный день, это раз. Два – мы едем на распродажу или нет? Я заправил машину, у меня все готово. Идем, заберем Милли с собой и вперед на побережье, на аукцион. Пока чего-нибудь не произошло.
– Господи, а что может произойти?!
– Не исключено, что этот тип – серийный убийца. Видела, какой он здоровенный? Да и руки как у мясника. Легко может задушить, и сам не заметит даже! А его непонятное пристрастие к жуткому чучелу скунса? Очень странный молодой человек, Анна, очень странный!
– Что ты мелешь, приятель! Никакой это не странный тип, а обыкновенный человек. Он – врач, кардиохирург, у него славная племянница. Миллисент встречалась с ним лет десять тому назад, и ничего страшного не произошло. Они наверняка нравятся друг другу, может быть, у них роман.
– А ты включи телевизор, посмотри новости. Серийные убийцы появляются чуть ли не каждый день, полиция их устала ловить. К какому роману может привести случайное знакомство, да еще произошедшее десять лет назад? Анна, в доме у Миллисент нет света, как будто все спят. Разве ты можешь утверждать, что девушка так была рада своему старому другу, что немедленно улеглась с ним в постель? А куда он дел малышку? Неужели этот Лонгсдейл по ночам разъезжает с полугодовалым ребенком? И теперь самое страшное, Анна…
– Что?
Вместо ответа в трубке раздался грохот, похожий на выстрел. Анна-Тереза перекрестилась телефонной трубкой и вновь прижала ее к уху.
– Реджинальд, ты живой? Говори скорей, не томи!
– Извини, Анна, я нечаянно уронил бинокль. Самое страшное, что по кустам роз будто чье-то тело протащили. Мне все видно из окна, на дорожках комья земли, некоторые колья поломаны. Твои любимые розовые кусты в полном беспорядке!
– Реджинальд, ты с ума сошел!
– Нашла время обсуждать мое душевное самочувствие. Так ты идешь со мной к Миллисент или нет?
– Конечно, иду!
Анна-Тереза, шепча слова молитвы, моментально вскочила с постели, и через каких-нибудь четверть часа уже стояла у ворот дома Миллисент. Действительно, было видно, что по цветнику кто-то ползал, и на дорожке, такой всегда чистой, валялся мусор, щепки и комья земли. Женщина хотела было войти во двор.
– Ничего не трогай! – крикнул Реджинальд.
Анна-Тереза в испуге отдернула руки от калитки.
С протяжным заунывным скрипом, раздавшимся словно из преисподней, калитка медленно распахнулась. Старики с опаской двинулись к двери дома Миллисент, причем Реджинальд держал свою трость, как дубинку, а в руках Анны-Терезы был большой кухонный нож.
– Действительно, здесь словно медведь прошел, – тихо прошептала Анна-Тереза. – Бедные розы…
– Бедная Миллисент, – подсказал Реджинальд и взял свою трость на изготовку. – Нажимай на звонок.
– Может быть, лучше позвонить в полицию? Помнишь, сиротка Клара из фильма про оборотней всегда при таких обстоятельствах звонила в полицию.
– Ни в коем случае! Ты что, не смотрела четвертую серию «Живодеров из Принстона»? Серийные убийцы не боятся полиции, их хлебом не корми, дай только укокошить дюжину-другую копов. Твоего доктора не испугает полиция, он скорее всего уже в соседнем штате заметает следы!
– А как же машина? Вон она, стоит у ворот.
– Он угнал ее, потому и бросил здесь. Была бы своя, укатил бы на ней.
За спинами стариков раздались шаги.
Анна-Тереза чуть было не потеряла сознание, когда до нее кто-то дотронулся! Но прежде чем она оглянулась, звонкий женский голос отчетливо произнес:
– Доброе утро!
Рядом стояла Маргарет и с недоумением смотрела на стариков-соседей.
– Не совсем оно уж и доброе, Маргарет, – мрачно проговорил новоявленный детектив Реджинальд.
– А что случилось? Господи, Анна-Тереза, почему в ваших руках нож?
– Милая девочка, ты только не волнуйся… – пробормотала расстроенная соседка.
– В жизни может случиться все, поэтому… – пространно начал объяснять господин Маккормик. – Но ты не пугайся, может быть, самое страшное уже позади. Осторожнее!
Маргарет дернула на себя ручку, дверь открылась, и девушка пулей влетела на второй этаж, стуча каблучками по деревянным ступеням.
– Миллисент! – раздался пронзительный женский крик. – Миллисент!
Бенджамин досматривал второй или третий сон, да кто их когда считает, эти сны. Ноги его, закинутые на соседнее кресло, затекли, тем не менее, он наслаждался отдыхом. Никто не орал во сне, не плакал, не жаловался на прорезывающиеся зубы. И все-таки краем сознания Бенджамин слышал – где-то кто-то громко кричит. Голос явно не принадлежал племяннице…
Миллисент тоже сладко спала. Свернувшись под одеялом калачиком, она пребывала в мире ночных иллюзий, ей вновь снился Бенджамин. Как будто они сидели в китайском ресторане, куда ее часто приглашала Маргарет, и ужинали. Звучала восточная мелодия, лицо любимого было освещено оранжевым светом уютной лампы, стоящей на краю красиво сервированного стола, а сам он ловко орудовал палочками, съедая все и требуя добавки.
– Я голоден! – кричал он. – Еще хочу, еще! Ты слышишь, Миллисент!?
– Миллисент!! Ты слышишь меня?! Девушка открыла глаза и увидела в распахнутых настежь дверях спальни свою сестру.
– Что случилось?
– Это я тебя должна спросить, что случилось? Почему старики соседи топчутся у твоей двери? И намекают мне на самое худшее? Что с тобой тут стряслось, отвечай?
– Откуда я знаю?
Тут Маргарет увидела Аннабель, изо всех трущую ручонками заспанные глаза.
– Что это?!
– Не что, а кто, – мягко поправила сестру Миллисент. – Маргарет, познакомься, это малышка Аннабель.
– Откуда этот чудовищный ребенок? Уж не подбросил ли его тебе Бенджамин?
– Почему подбросил, я добровольно его приютила и…
– Миллисент! – с этим возгласом Маргарет упала в кресло. – Ты делаешь ошибку. Зачем тебе чужие проблемы? Посмотри на себя – ты молода, интересна собой, ты найдешь человека достойного. Неужели ты думаешь, что это чужой ребенок для Бенджамина? Это его собственное дитя! Конечно, посмотри, как они похожи друг на друга! Ужас! Какой ужас!
– Я тебе сейчас все объясню, – начала было Миллисент. – Видишь ли, у малышки режутся зубы, и Бенджамин привез Аннабель ко мне, чтобы я ее успокоила. Ему не к кому было обратиться, неужели непонятно?
– Дай мне воды! – почти зло потребовала рассерженная Маргарет. – Мне всегда все понятно, пора бы это запомнить!
Миллисент направилась было в кухню, но остановилась. Неужели Бенджамин еще спит? Боже мой, настоящая комедия положений! Надо его срочно разбудить, пусть расхлебывает кашу, которую заварил.
– Хочу сделать глоток воды, ты слышишь меня? – мимо Миллисент к двери в кухню пронеслась вскочившая с кресла Маргарет. – Хочу успокоиться! Вечно с тобой одни неприятности! И почему вся эта история с Бенджамином стряслась в роковой для тебя день?
Сейчас ты успокоишься, подумала Миллисент. Или наоборот, даже заикаться станешь! Ну что же, кашу придется расхлебывать всем вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19